С а в в а (чуть навеселе). Штихель штихелю рознь. Одно дело спицштихель, и совсем другое — больштихель.
Н и н а. Признаюсь, я не знала.
С а в в а. Для рельефных работ употребляется только больштихель.
М а р г а р и т а. Савва Игнатьич, помоги одеться. (Орловичу.) Это фанатик своего дела.
О р л о в и ч. Да, за ним ощущается нечто подлинное.
С а в в а. И не вздумайте обойтись без рифлевки и шаберов.
М а р г а р и т а. Одержимый.
Н и н а. В этом его обаяние.
С а в в а. Я имею в виду — при рельефных работах.
Н и н а. До свиданья. Спасибо. Чудесный вечер. Лев Евгеньич, не забывайте нас. (Тихо.) И мужайтесь.
Х о б о т о в (вздрогнув). Что?
Н и н а. Вы — молодчина. Уважаю вас.
Х о б о т о в (нервно). Вы — о чем?
О р л о в и ч (Маргарите). Доброй ночи. Мне нравится ваш избранник. Я человек ироничный и злой, но не могу не согласиться, в нем действительно есть начиночка. (Хоботову.) Коллега, мой нижайший поклон. (Молча, но выражая взглядом высшую степень участия, несколько раз трясет его руку, которую Хоботов безуспешно старается освободить.)
М а р г а р и т а. Вы на трамвае — до метро?
Н и н а. Авось попадется зеленоглазик.
В с е в м е с т е. До свидания. Заходите. Спасибо за вечер. Спасибо вам.
Орловичи уходят.
М а р г а р и т а. Как я устала. (Савве.) Что это вдруг тебя понесло со штихелями?
С а в в а. Тонкая вещь, Маргарита Павловна. Поспешишь — людей насмешишь.
М а р г а р и т а. Мера, мой друг, — великое дело. (Хоботову.) А ты мог держаться чуть поживей.
С а в в а (осторожно). Надо понять. Человек тоскует.
М а р г а р и т а. Убеждена, что с этой Милочкой ты не в пример красноречивей.
Х о б о т о в. Во-первых, с Людочкой! А во-вторых, убедительно прошу не поминать ее имени всуе.
М а р г а р и т а. Ву зэт ридикюль.
Х о б о т о в. И тем не менее. Всуе прошу не поминать.
М а р г а р и т а. Милый, надо тебе поколоться.
Хоботов хочет что-то сказать.
Спать, спать. Меня ноги не держат.
С а в в а. Сей момент. Разочек курну.
Маргарита уходит.
Х о б о т о в (опускаясь на сундук). Савва! Я на грани отчаянья!
С а в в а (садится рядом, кладет руку ему на плечо). Лев Евгеньич, не убивайся. Право слово, все образуется. Дай срок, мы с Маргаритой распишемся. К весне квартира будет готова. Съедем — гуляй в свое удовольствие.
Х о б о т о в. Много воды утечет до весны.
С а в в а. Женщину тоже надо понять. Девушек водишь. Ей неприятно.
Х о б о т о в. Да не вожу я! Это другое! Савва, об этом не говорят!… Имеющие глаза да видят! Если б ты знал, чего мне стоил этот проклятый вечер! (Кладет голову ему на плечо.)
С а в в а (гладит его волосы). Ну, успокойся. И не тоскуй. Ты потерпи. Иногда приходится.
Голос М а р г а р и т ы. Савва Игнатъич!
Надо идти. Понял, Левушка? Потерпи. (Уходит.)
Хоботов встает, еле передвигая ноги, заходит к себе и закрывает дверь.
По коридору проходит Алиса в халатике, тушит большой свет и уходит. Теперь коридор освещает тусклая лампочка. Бьют часы. Раз, два, три, четыре. Тишина. Далекая, еле слышная мелодия. Осторожный поворот ключа, скрип двери. Входит Костик.
К о с т и к (оглядев коридор). Спит родимый аквариум, спит… (На носках проходит в свою комнату.)
Дверь Велюрова приоткрывается. Высовывается голова артиста. С горькой усмешкой Велюров смотрит вслед Костику, потом, тяжело вздохнув, возвращается к себе. Коридор пуст. Тишина.
Речитатив
Голос Костика.
Спит Москва,
Спят Химки, и спят Сокольники.
Окна темны, и дома молчат.
Улеглись мысли, устали страсти.
Тишина.
Тишина над Покровскими воротами,
От Николоворобинского до Хохловского,
На аллеях Яузского бульвара
Уже не видно ни стариков,
Ни тревожных девушек…
Только ветер
Мягкой шваброй сгребает листву,
И лишь мне одному не спится
В час перед осенней зарей.
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
ЗИМА
Речитатив
Голос Костика.
Москва… Пятидесятые годы…
Старый друг, мы молоды были…
На Чистых прудах играла музыка,
И девушки в цветных свитерах
Коньками писали свои автографы.
Уже унесли январские елки,
Спрятали елочные игрушки.
Февраль. И сретенские морозы
Уже совсем на носу. Февраль.
Нахлобучьте плотнее шапки!
Мой приятель на Разгуляе
Отморозил правое ухо.
Но девушки ничего не слышат,
Лишь песенку «Догони — догоню»…
Но девушки ничего не видят,
Лишь разноцветные фонарики…
На Чистых прудах играла музыка,
Играла музыка на Чистых прудах.
3
Чистые пруды. Каток. Играет музыка. Опираясь на Людочку, медленно подъезжает Хоботов.
Л ю д о ч к а. Это все я, я виновата.
Х о б о т о в. Уверяю вас, вы ни при чем. Всему виной моя неуклюжесть.
Л ю д о ч к а. Нет и нет. Ничего подобного!
Х о б о т о в. Я говорил вам, что я бездарен.
Л ю д о ч к а. Вы сделали очень большие успехи.
Х о б о т о в. Вы неправдоподобно добры. (Стонет.)
Л ю д о ч к а. Так сильно ушиблись?
Х о б о т о в (морщась). Ч-черт… Однако ж… (С усилием.) Мне вспомнился вдруг Бертран дю Фуа.
Л ю д о ч к а. Кто он такой?
Х о б о т о в. Лангедокский трувер.
Л ю д о ч к а (еще более встревоженно). Что с ним случилось?
Х о б о т о в. Упал и умер.
Л ю д о ч к а. Какой кошмар! Вам надо немедленно сделать противостолбнячный укол.
Х о б о т о в. Пустое.
Л ю д о ч к а. Вы такой образованный — и не знаете элементарных вещей. Видите, что случилось с трувером.
Х о б о т о в. Я думаю, тут дело в другом. Всем ходом своей трагической жизни он был словно движим к такому концу. И в сущности, этот нелепый случай был грустной, но неизбежной точкой.
Подкатывают Костик и уже знакомая Света.
К о с т и к (широким жестом показывая вокруг). Сколько Лев, сколько Зин!
Х о б о т о в (Люде). Мой юный сосед.
Л ю д о ч к а. Людмила.
К о с т и к. Я вас видел однажды. (Поясняя.) У нас в коридоре. Вблизи сундука. Лев Евгеньич пел по-французски.
Л ю д о ч к а. Помню. Как же я вас не увидела?
К о с т и к. Вы были вся — слух. Знакомьтесь. Света. Мастер спорта. Плавает на спине.
С в е т а. Здравствуйте. (Хоботову) Что это с вами?
Х о б о т о в. Ушиб.
Л ю д о ч к а. Он споткнулся на повороте.
К о с т и к (веско). Это распространенный случай. Так свидетельствует история.
Всплеск музыки.
Ну-ка, девушки, сделайте круг. А я постою с Львом Евгеньичем. По законам мужской солидарности.
С в е т а. Люда, пошли?
Л ю д о ч к а (Костику). Вы только смотрите не оставляйте его одного.
Девушки уносятся.
К о с т и к. Кой черт занес вас на эти галеры?
Х о б о т о в. А как мне быть? Маргарита Павловна ее не одобряет. Вот и верчусь. В моем немолодом уже возрасте веду эту иллюзорную жизнь. Хожу в кино на последний сеанс. Целых три раза был в оперетке. Теперь, вот видите, — на катке. Не водить же ее на лекции. Она пойдет по своей доброте, но с моей стороны это было б жестоко.
К о с т и к. Добрая, говорите?
Х о б о т о в. Безмерно. И восприимчивая. Я ей рассказывал о судьбе Франсуа Вийона. Людочка просто поражалась.
К о с т и к. Его ведь, ежели не ошибаюсь, либо повесили, либо зарезали?
Х о б о т о в. Зарезали скорее всего. Погиб при таинственных обстоятельствах.
К о с т и к. Смотрите, запугаете девушку.
Х о б о т о в. Как, по-вашему, мне смешно рассчитывать на взаимность?
К о с т и к. Вам-то? Черт возьми, кому же еще? Вы весь из достоинств. Жизнь прекрасна.
Х о б о т о в. А вот мне не дает покоя основная шекспировская тенденция: хоть и прекрасна, но ужасна.
К о с т и к. Вы произвольно толкуете гения. Жизнь имеет свою самоценность. Это я говорю вам как историк.
Х о б о т о в. Как юный историк прежде всего. Поверьте, в вашем жуа де вивр присутствует нечто биологическое.
К о с т и к. Я много сложней. Я лирик, сангвиник и социальный оптимист.
Х о б о т о в. Что мне делать? Я полюбил.
К о с т и к. Будьте творцом своей биографии. Хозяином собственной судьбы.
Появляются Света и Люда.
С в е т а. Отдышались?
К о с т и к. Мерси, Светлячок. Позвольте вам предложить свою руку.
Уносятся.
Л ю д о ч к а. Может быть, все-таки мы пойдем? Я провожу вас.
Х о б о т о в. Нет, ни за что! Как хорошо здесь! Это кружение. И огоньки. Наивный мотив. И вы — в этом свитере. Веет молодостью.
Л ю д о ч к а, Я так рада, что вам хорошо.
Х о б о т о в. Благодарю. О, благодарю вас…
Л ю д о ч к а. Как мне понравилась ваша полечка! (Пытаясь напеть.) Мон папа…
Х о б о т о в. Не вё па…
Л ю д о ч к а. Не вё па.
Х о б о т о в. Кё же дансэ, кё же дансэ…
Появляется Савва.
С а в в а (укоризненно). Вот ведь едва тебя отыскал.
Х о б о т о в. А почему ты искал?
С а в в а. Так велено. Знаешь на площадке портниху? Ее мальчонка встретился нам. «Я, — говорит, — Льва Евгеньича видел. Катается на Чистых прудах».
Х о б о т о в. Ему что за дело? Я поражен.
С а в в а. Сболтнул. Ребенок. Что с него взять. А Маргарита Павловна — в нервы. «Беги, — говорит, — скорей на каток. Пускай немедленно возвращается».
Х о б о т о в. С какой стати? Я не хочу.
С а в в а. Она говорит, приведи хоть силой. Он себе голову расшибет.
Х о б о т о в. Вот что, Савва, ступай домой.
С а в в а. Лев Евгеньич, не лезь в бутылку.
Л ю д о ч к а. В самом деле, я провожу.
Х о б о т о в (Савве). Или ты сейчас же уйдешь, или все между нами кончено.
С а в в а. Вот ты какой… Ну, брат, не знал…
Х о б о т о в. Людочка, сделаем круг!
Л ю д о ч к а (остерегающе). Осторожно…
Они исчезают. Выпархивают Костик и Света.
К о с т и к. Савва, и ты здесь? А Хоботов где?
С а в в а. Катается. Ни стыда, ни совести. Женщина дома совсем извелась. (Махнув рукой, уходит.)
С в е т а . Чего они от него хотят?
К о с т и к. Боятся за крайне хрупкую жизнь. (Жест.) Вступил человек на скользкий путь.
С в е т а. На то и лед, чтоб скользить.
К о с т и к. Вы правы. Поняли меня с полуслова. У меня есть друг, некто Савранский. Очень кондиционный юноша с мотороллером. Он говорит: ездить не опасней, чем жить.
С в е т а. Можно и на паркете шлепнуться. С нашей девчонкой был грустный случай. Танцевала какой-то танец, или мэдисон, или калипсо. Там такое сложное па — партнершу бросают. Вот ее бросили. И не поймали.
К о с т и к. Как?
С в е т а. Очень просто. Она бюллетенит третий день.
К о с т и к. Это история поучительная с весьма неоднозначной моралью. Но наш случай немного иной. Хоботов жил по-своему счастливо, без химеры самоутверждения. В сущности, ему повезло. По крайней мере, пятнадцать лет он провел без трудной обязанности делать выбор и принимать решения. Но люди адски неблагодарны, и Хоботов не лучше других. Однажды утром, продрав свои зенки, он понял, что жаждет расправить крылышки. Да, Светлячок, при вас происходит второе рождение человека. Уже его неокрепший клювик пробил скорлупу и смотрит наружу.
С в е т а. Вы это что — серьезно сказали?
К о с т и к. Серьезно, нет ли, но вы в любом случае серьезно меня не воспринимайте.
С в е т а. Мне Велюров прислал телеграмму.
К о с т и к. Плохо дело, он разорится.
С в е т а. Вы не шутите.
К о с т и к. Какие шутки…
С в е т а. Как человек он очень хороший.
К о с т и к. Очень хороший, но очень грозный. Все поджигатели войны пред ним трепещут.
С в е т а. А вы?
К о с т и к. Я — нет. Я человек доброй воли.
С в е т а. Ваше счастье. А то он идет.
К о с т и к. Где? А ведь верно. Вот неуемный…
С в е т а. Пойду. Зачем человека расстраивать?
К о с т и к. Бог наградит вас за доброту. Я появлюсь в воскресенье.
С в е т а. Салют! (Скрывается.)
Появляется мрачный Велюров.
К о с т и к. Что вы бродите как неприкаянный?
В е л ю р о в. Тянет побыть среди людей. Смутно и тягостно. Нужно развеяться.
К о с т и к. Что ж вас томит?
В е л ю р о в. Вам не понять.
К о с т и к. Может быть, у вас творческий кризис?
В е л ю р о в (загадочно). Может быть. На то я художник.
К о с т и к. Вы просто переросли эстраду. Нельзя всю жизнь быть только собой. Артист обязан переодеваться. Ваш смокинг публике надоел.
В е л ю р о в. Я мастер художественного слова.
К о с т и к. Мастер художественного слова — это писатель.
В е л ю р о в. Я — чтец… Я — солист. Мой жанр — куплеты, фельетон.
К о с т и к. Нельзя весь век зависеть от Соева и от его супруги. Нельзя. Вы обязаны переодеться.
В е л ю р о в. Какая безмерная однобокость!
К о с т и к. Уж как хотите.
В е л ю р о в. Не в этом дело. (Помедлив.) Наяда исчезла.
К о с т и к. Только без паники.
В е л ю р о в. Я засыпал ее телеграммами.
К о с т и к. Скверно.
В е л ю р о в. Я тоскую, как Блок.
К о с т и к. Хотите, я вам открою глаза? Вам надо быть несколько современней, созвучней действительности. Оглядитесь, Пошла вторая половина столетия.
В е л ю р о в. Что вы имеете в виду?
К о с т и к. Вот вы ее зовете Наядой. Вы говорите: тоскую, как Блок, а это, простите, какой-то Херасков.
В е л ю р о в. Видите ли, она пловчиха.
К о с т и к. Зовите ее «мадам Баттерфляй».
В е л ю р о в. Вот еще!
К о с т и к. В современном: плаванье есть такой прогрессивный стиль.
В е л ю р о в (с недоверием). Действительно есть?
К о с т и к. Не сомневайтесь. Я заверяю вас как спортсмен.
В е л ю р о в (озабоченно). Надо подумать.
К о с т и к. Очень надо. Вы вырастете в ее глазах. (Взволнованно.) Велюров!
В е л ю р о в. Вам плохо?
К о с т и к. Какая девушка!
В е л ю р о в. Где?
К о с т и к. Улетела. Исчезла. Растаяла.
И впрямь, в вечернем тумане кружатся чуть различимые призраки.
В е л ю р о в. Вам померещилось.
К о с т и к. Может быть. (Со вздохом.) Виденье, дымок, мираж. Печально.
В е л ю р о в (с усмешкой). Дымок и мираж… Пожалуй, немного.
К о с т и к. Прибавьте надежду ее найти.
Музыка.
Занавес