И вопрос стоит не о возвращении к каким-то прошлым ценностям, а в выстраивании новой системы ценностей уже внутри этого изменившегося, а частью деградировавшего общества. Нужно найти точку опоры не в старом, а в нашем новом мире. Это очень трудная и серьезная задача. Сегодня одной из главной проблем, на мой взгляд — самой главной, является духовный кризис, потому что, всё-таки, всё остальное — уже производное. Кризис духовный — это кризис смыслов, ценностей. За прошедшие 20 лет общество так и не обрело новой «земли обетованной». Старую сожгли, а новую пока не нашли. И мы, как евреи при Моисее, блуждаем по мировой пустыне в поисках самих себя, своей земли обетованной, своего государства, своего уклада, своего строя жизни, своих ценностей. Этот поход всё еще продолжается. И боюсь, что он будет продолжаться не менее 40 лет.
Д. В. Лобанов: То есть полпути…
И. В. Константинов: Да, мы прошли только половину этого пути. Думаю, что должно уйти целое поколение, прежде чем ситуация стабилизируется. Должны вырасти абсолютно новые люди, не надломленные тем страшным кризисом, той страшной ситуацией перемалывания всего человеческого, всего духовного, всего святого, что происходило в 90-е годы. А происходило оскотинивание людей. Вот этот страшный процесс оскотинивания, который происходил на наших глазах, перемолол целое поколение. И, кажется, пока это поколение не уйдет, мы новой России не увидим. А как всё это будет в практической плоскости осуществляться, сказать очень трудно.
Единственное, сказал бы, что на сегодняшний день, на мой взгляд, главная задача, которая стоит перед патриотически мыслящими людьми в России — это сохранение единой государственности. Мне представляется, что процесс дезинтеграции ещё не завершен. Опять возвращаемся к началу разговора. Запущенный процесс разрушения, как изнутри, так и извне, продолжает деятельность людей, заинтересованных в дезинтеграции России. Он продолжается и вовне, и внутри страны. До конца эти цели и задачи не реализованы. И для меня в этом плане очень значимым было появившееся где-то полгода назад в «Московском Комсомольце» интервью Гавриила Харитоновича Попова. Не помню его названия, но что-то типа «Наши задачи». Где в полный рост совершенно открыто были поставлены задачи добивания Российской государственности и русского этноса. Он там прямо сказал, что нужно отдать Россию во внешнее управление, необходимо ядерное разоружение, демонтаж военно-политической системы и полная сегрегация. Он поставил задачу введения сословной демократии в России, то есть лишения избирательных прав малоимущего населения. То есть добить уже окончательно, вбить уже осиновый кол в нашу страну и наш народ.
Так вот, эти задачи — отнюдь не бред профессора Попова, это политические установки вполне определенной влиятельной группы, действующей снаружи и изнутри. И опасность такого развития событий сохраняется, она весьма актуальна. Сохранить хотя бы то, что осталось от нашей страны, до того, как будущее поколение придет в силу, придет в чувство — вот, на мой взгляд, то, что может являться смыслом жизни людей любого возраста.
Д. В. Лобанов: Скажите, по прошествии 20 лет, Вы ощущаете себя одним из тех семи «самураев» которые на последнем рубеже пытались отстоять свою страну?
И. В. Константинов: Я жил не зря, и знаю это.
Лысов Павел Александрович
Биография
Михаил Горбачёв, Александр Яковлев и Джордж Буш. Саммит на Мальте в 1989 году
Д. В. Лобанов: Я прекрасно помню 1991 год, мне тогда было 23 года. И уже с лета, точнее — с августовских событий, создалось ощущение какой-то катастрофы, того, что страна катится в пропасть. Завершилось всё это в декабре. Расскажите о своих ощущениях в августе — декабре 1991 года.
П.Л. Среди нас был депутат от Калининградской области, адмирал, ныне покойный Андрей Чайковский. Как человек военный, он, наверное, понимал больше нас — не раз предупреждал о предстоящих серьезных переменах. Я этому не особенно верил. И даже не сразу осознал произошедшее. Телевизионное выступление членов ГКЧП вообще показалось карикатурным спектаклем. Даже при голосовании по ратификации в Верховном Совете до конца не представлял себе всей серьезности момента. Думаю, не я один. Иначе «против» проголосовало бы гораздо больше моих коллег.
Д. В. Лобанов: Вернемся к 12 декабря 1991 года. Как пишет сегодня ряд открытых источников, из 250 депутатов «против» проголосовали, по разным источникам, 6 или 7 человек. Перечисляю пофамильно: Бабурин, Исаков, Константинов, Павлов, Полозков, Балала, Лысов. Как Вы считаете, как так получилось — 250 и 7?
П. А. Лысов: Как я уже сказал, не все понимали, что происходит и к чему приведет наше решение. Но, помимо того, многие депутаты поддались жесткой воле председателя Верховного Совета Руслана Хасбулатова, подводящего депутатов к решению о ратификации.
Д. В. Лобанов: Удивительно, что против Беловежских соглашений не проголосовал ни один коммунист. Как Вы это прокомментируете?
П. А. Лысов: Возможно, это тот редкий случай, когда у фракции коммунистов не было выработано общего мнения, и каждый депутат голосовал сам.
Д. В. Лобанов: Среди людей моего поколения довольно высокий процент тех, кто считал процесс разрушения Советского Союза процессом позитивным. Но со временем, то есть к двухтысячным годам, к десятым годам, у людей появилась ностальгия по тем временам. Молодежь с удовольствием, а то и с неким вызовом носит майки с надписью «Я рожден в СССР», более старшие предаются воспоминаниям о тех отношениях между людьми, которые царили тогда — отношениях между детьми и родителями, между мужчиной и женщиной, отношениях в трудовом коллективе. Все помнят, что у дедушек и бабушек была достойная старость, и они, более того, помогали нашим мамам и папам, наши родители любили друг друга, ценили семейный очаг. И все ностальгируют по былому величию страны. Скажите, это потому, что всё плохое забываем, а хорошее помним? Либо, действительно, это настоящее выступило сквозь годы, и ты понимаешь, что потерял?
П. А. Лысов: Отношения между детьми и родителями, как и отношения между мужчиной и женщиной не зависят от социального строя. В равной степени счастливые семьи с любовью, согласием, взаимным уважением создавали как рядовые советские рабочие или инженеры с невысокой, но стабильной зарплатой, богатые владельцы заводов или фермеры, набирающие наемных работников, так и семьи, создаваемые этими самыми наемными работниками. Достаток мало влияет на эти отношения.
Насчет дедушек также не могу согласиться. Сегодня, как и прежде, многие пенсионеры поддерживают своих работающих детей, делясь с ними пенсией.
Тут, скорее, другое — ностальгия по прошлому. С возрастом многие поддаются этому чувству, и если вовремя их не остановить, они могут далеко зайти, например, им может начать казаться, что даже сахар в их молодости был слаще.
А если конкретно, то действительно — у нас были серьезнейшие достижения в науке. В значительной степени — с оттоком умных голов на Запад — этот потенциал мы потеряли. Продолжаем терять в образовании — наступаем на те же грабли, что в 90-м, пытаясь копировать западные стандарты.