Я научилась просто, мудро жить - Анна Ахматова 39 стр.

Могла ли Биче, словно Дант, творить,

Или Лаура жар любви восславить?

Я научила женщин говорить…

Но, Боже, как их замолчать заставить!

В ней что-то чудотворное горит,

И на глазах ее края гранятся.

Она одна со мною говорит,

Когда другие подойти боятся.

Когда последний друг отвел глаза,

Она была со мной в моей могиле

И пела словно первая гроза

Иль будто все цветы заговорили.

Все, – кого и не звали, – в Италии,

Шлют домашним сердечный привет,

Я осталась в моем зазеркалии,

Где ни света, ни воздуха нет,

Где за красными занавесками

Все навек повернулось вверх дном…

Так не буду я с леонардесками

Переглядываться тайком,

И дышать тишиною запретною

Никогда мной не виданных мест,

И мешаться с толпою несметною

Крутолобых Христовых Невест.

Этой ивы листы в девятнадцатом веке увяли,

Чтобы в строчке стиха серебриться свежее стократ.

Одичалые розы пурпурным шиповником стали,

А лицейские гимны все так же заздравно звучат.

Полстолетья прошло… Щедро взыскана дивной судьбою,

Я в беспамятстве дней забывала теченье годов, —

И туда не вернусь! Но возьму и за Лету с собою

Очертанья живые моих царскосельских садов.

Немудрено, что похоронным звоном

Звучит порой мой непокорный стих.

Пустынно здесь! Уже за Флегетоном

Три четверти читателей моих.

А вы, друзья! Осталось вас немного,

Последние, Вы мне еще милей…

Какой короткой сделалась дорога,

Которая казалась всех длинней.

Здесь все меня переживет,

Все, даже ветхие скворешни

И этот воздух, воздух вешний,

Морской свершивший перелет.

И голос вечности зовет

С неодолимостью нездешней,

И над цветущею черешней

Сиянье легкий месяц льет.

И кажется такой нетрудной,

Белея в чаще изумрудной,

Дорога не скажу куда…

Там средь стволов еще светлее,

И все похоже на аллею

У царскосельского пруда.

Словно дальнему голосу внемлю,

А вокруг ничего, никого.

В эту черную добрую землю

Вы положите тело его.

Ни гранит, ни плакучая ива

Прах легчайший не осенят,

Только ветры морские с залива,

Чтоб оплакать его, прилетят…

Татарское, дремучее

Пришло из никуда,

К любой беде липучее,

Само оно – беда.