Эта молитва, конечно, не для хрестоматии духовных упражнений. Псалом из
нее не выйдет. Очень уж все просто — ни тебе возвышенных восторгов, ни хвалы.
Но Иисус отозвался. Не на красноречие уст — на боль сердца.
У Него было полно причин, чтобы не обратить на этого человека внимания.
Во-первых, Он только что спустился с горы, с горы Преображения. Там Его лицо
изменилось, а одежды сделались яркими, как молния (см. Лк. 9:29). Во все стороны
от Него исходило сияние святости. Земные бремена уступили место великолепию
Небес. Моисей и Илия пришли к Нему, а повсюду вокруг были ангелы. Он вознесся
46
над пыльным горизонтом земли и прикоснулся к высокому. Преобразился. Путь
наверх закончился весьма возбуждающим переживанием.
Путь вниз оказался довольно унылым.
Когда мы жили в Рио-де-Жанейро, нам случалось отдыхать в Тересополисе. Это
деревня в горах в паре часов езды от города. Тересополис по сравнению с Рио был
просто сказкой. Тихо. Чисто. Спокойно. И к тому же прохладно. В Рио было
постоянное пекло.
Обратный путь был испытанием. Нищета, жара и грязь буквально накрывали
волной. Искушение развернуться и поехать назад было непреодолимым.
Если я и Деналин переживали подобное после недели в горах, что же тогда
чувствовал Иисус после видения Небес!
Только посмотри, какой бардак ожидал Его внизу. Ученики ввязались в спор с
фарисеями. Толпа зевак тупо таращила глаза. Парень, страдающий эпилепсией, вышел на всеобщее обозрение. А его отец, пришедший за помощью, подавлен и не
понимает, почему никто ему не поможет.
Не удивительно, что Иисус воскликнул: «О, род неверный! доколе буду с вами?
доколе буду терпеть вас?» (Мк. 9:19).
Никогда еще контраст между землей и Небесами не был столь разительным.
Никогда еще питательная среда для молитвы не была столь бедной. Можно ли
отыскать хоть какой-то признак присутствия веры в этой картине? Ученики
потерпели фиаско, книжники ликуют, демон торжествует, а отец ребенка в
отчаянии. Попытка отыскать иголку веры в огромном стоге полного неверия.
Можешь заняться поисками иголки и в своем стоге. Вероятно, твоя жизнь тоже
отличается от Небес. Шумные домочадцы, детские вопли и никаких поющих
ангелов. Сеющая распри религиозность — твои лидеры больше заняты выяснением
отношений, чем служением людям. Неразрешимые проблемы. Ты уже и вспомнить
не можешь, когда этого демона не было в твоей жизни. А тут еще среди грохота
сомнений звучит твой тихий голосок: «Может, сможешь мне чем-то помочь… »
И что, вот такая молитва что-то способна изменить?
Пусть Марк ответит:
Иисус, видя, что сбегается народ, запретил духу нечистому, сказав ему: дух
немой и глухой! Я повелеваю тебе, выйди из него и впредь не входи в него. И
вскрикнув и сильно сотрясши его, вышел; и он сделался, как мертвый, так что
многие говорили, что он умер. Но Иисус, взяв его за руку, поднял его; и он встал
(Лк. 9:25-27).
Но тут проблемы начались с учениками. Как только они отошли подальше от
толпы, немедленно спросили Иисуса: «Почему мы не могли изгнать этого духа?» И
вот ответ: «Сей род не может выйти иначе, как от молитвы».
Какой молитвы? Какая молитва способна творить перемены? Молитва
апостолов? Нет, у них ничего не вышло. Может, молитва книжников? Может, они
пошли в храм и ходатайствовали? Нет. Книжники тоже не молились. Может, народ, стоявший рядом, сжалился над мальчишкой? Опять нет. Никто из них не молился, не
преклонил колена. Но какая же тогда молитва позволила Иисусу изгнать беса?
47
11
В этой истории есть только одна молитва. Искренняя просьба страдающего
сердца. И так как Бога впечатляет больше наша боль, нежели наше красноречие, Он
ответил. Так в принципе часто бывает с отцами. Так случилось и с Джимом
Редмондом. Его сын Дерек, двадцатишестилетний британец, мог выиграть забег на
400 метров во время Олимпийских игр 1992 года в Барселоне. Но на середине
финального круга острая боль пронзила его правую ногу. Он рухнул на дорожку с
разорванным сухожилием.
Когда к нему бежали врачи, Дерек продолжал сражаться с собственной ногой.
«Это был словно животный инстинкт», — скажет он позже. Он пытался прыгать, в
безумной попытке все-таки завершить забег отталкивал тренеров. В этот момент
какой-то здоровяк прорвался к нему сквозь толпу. На нем была футболка с надписью
«Ты обнимал сегодня своего ребенка?» и кепка со слоганом «Просто сделай это»
(Just do it). Это был Джим Редмонд, отец Дерека.
— Ты не обязан делать это, — крикнул он своему рыдающему сыну.
— Нет, я должен, — ответил тот.
— Ну что же, — ответил Джим, — тогда пойдем вместе.
И они пошли. Отец перекинул руку сына через свое плечо и так помог ему
добраться до финиша. По пути им пришлось отбиваться от охранников, и голова
сына иногда исчезала из поля зрения за отцовским плечом. Так они прошли до
конца.
Толпа аплодировала, потом встала, потом взвыла от восторга, а когда
Редмонды завершили свой забег, разрыдалась.
Что заставило отца решиться на такое? Почему он бросился с трибун на
дорожку на помощь сыну? Потому что увидел, как силен и крепок его ребенок? Нет, потому что увидел, как ему больно. Тот получил травму, но изо всех сил старался
завершить забег. Вот отец и ринулся вперед.
Бог поступает так же. Наши молитвы могут звучать убого. Наши попытки могут
выглядеть неуклюже. Но коли уж сила молитвы не в том, кто ее произносит, а в Том, Кто ее слушает, она все равно меняет мир.
Яркий свет темной ночью
……………………………………..
Когда тебя не выбирают
После сего был праздник Иудейский, и пришел Иисус в Иерусалим. Есть же в Иерусалиме у Овечьих
[ворот] купальня, называемая по-еврейски Вифезда, при которой было пять крытых ходов. В них лежало
великое множество больных, слепых, хромых, иссохших, ожидающих движения воды, ибо Ангел Господень
по временам сходил в купальню и возмущал воду, и кто первый входил [в нее] по возмущении воды, тот
выздоравливал, какою бы ни был одержим болезнью. Тут был человек, находившийся в болезни тридцать
48
восемь лет. Иисус, увидев его лежащего и узнав, что он лежит уже долгое время, говорит ему: хочешь ли
быть здоров?
Больной отвечал Ему: так, Господи; но не имею человека, который опустил бы меня в купальню, когда
возмутится вода; когда же я прихожу, другой уже сходит прежде меня.
Иисус говорит ему: встань, возьми постель твою и ходи. И он тотчас выздоровел, и взял постель
свою и пошел.
Было же это в день субботний. Посему Иудеи говорили исцеленному: сегодня суббота; не должно
тебе брать постели.
Он отвечал им: Кто меня исцелил, Тот мне сказал: возьми постель твою и ходи. Его спросили: кто
Тот Человек, Который сказал тебе: возьми постель твою и ходи? Исцеленный же не знал, кто Он, ибо Иисус
скрылся в народе, бывшем на том месте. Потом Иисус встретил его в храме и сказал ему: вот, ты
выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже. Человек сей пошел и объявил Иудеям, что исцеливший его есть Иисус.
И стали Иудеи гнать Иисуса и искали убить Его за то, что Он делал такие [дела] в субботу. Иисус же
говорил им: Отец Мой доныне делает, и Я делаю. И еще более искали убить Его Иудеи за то, что Он не
только нарушал субботу, но и Отцем Своим называл Бога, делая Себя равным Богу.
Иоанна 5:1-18
Иисус, увидев его лежащего и узнав, что он лежит уже
долгое время, говорит ему: хочешь ли быть здоров? Больной
отвечал Ему: так, Господи; но не имею человека, который
опустил бы меня в купальню.
Иоанна 5:6, 7
Долгое время этот случай казался мне довольно бессмысленным. Я с трудом
мог себе его представить. История о человеке, у которого с трудом хватило веры, чтобы выстоять, а Иисус отнесся к нему, как если бы тот положил на алтарь своего
сына. Мученики веры и апостолы заслуживали такой чести, но уж точно не этот
попрошайка, который и с Иисусом-то знаком раньше не был. Вот так я думал.
Долгое время я считал, что Иисус здесь какой-то уж слишком добрый. А сама
история казалась весьма странной. Слишком уж хороша, чтобы быть правдой. Но
потом я кое-что понял. Это не просто рассказ об одном инвалиде из Иерусалима. Он
о тебе и обо мне. И у человека этого есть имя. Твое имя. И у него есть лицо. Мое
лицо. И проблемы у него совсем как наши.
Иисус встретил этого парня рядом с купальней к северу от иерусалимского
храма. Бассейн там был 360 футов длиной, 130 — шириной и 75 — глубиной.
Колоннада с пятью факелами поднималась над водой. Памятник богатству и
преуспеванию. Но резидентами здесь были люди главным образом больные и
убогие.
Называлось это места Вифезда. А можно было назвать Центральный парк, ресторан «Метрополь», торговый центр «Атриум». Сборище бездомных среди
наглой роскоши городского центра. Можно представить себе самых разных
измученных жизнью людей.
Подземный источник время от времени производил в той купальне фонтан
пузырей. Народ же думал, что пузырение — результат взмаха ангельских крыльев. И
еще они верили, что первый, кто окажется в бассейне после чудесного возмущения
воды, исцелится. Случались ли чудеса? Я не знаю. Но знаю, что толпы инвалидов
пытались попробовать.
49
Представь себе поле битвы с разбросанными по нему телами, и ты поймешь, как
выглядела Вифезда. Вообрази дом престарелых, где для пациентов недостаточно
места, а среди персонала не хватает рабочих рук. Вспомни, как выглядят сироты в
Бангладеш и бездомные в Дели, и ты увидишь то, что видели жители Иерусалима, проходя мимо Вифезды. А что они слышали? Непрекращающиеся стоны.
Свидетелями чего оказывались? Сплошной безликой нужды. А что делали? Просто
проходили мимо, стараясь не замечать.
Все, кроме Иисуса. Он появился в Иерусалиме на праздник. Один. Не собирался
учить учеников и проповедовать толпам. Но люди нуждались в Нем, и вот Он
пришел.
Можешь представить: Иисус ходит среди страждущих?
О чем Он думает? Когда прокаженный касается Его голени, как Он реагирует?
Когда слепой ребенок спотыкается на Его глазах, пытается ли Он поймать его? Когда
обезображенная рука тянется за милостыней, дает ли Он?
Не важно, о каком фонтане речь — Вифезда или у Большого театра. Важно, что
чувствует Бог, когда людям больно.
Эту историю уже следовало бы рассказать, если бы мы лишь узнали, как Он вел
себя среди этих людей. Достаточно даже было бы просто сообщить, что Иисус был
там. Это ведь совсем не обязательный пункт программы посещения Иерусалима.
Были же в городе толпы почище этой. И занятие поприятнее бы нашлось. К тому же
это ведь Пасха. Радостный праздник в святом городе. Люди приходят за многие
километры, чтобы встретиться с Богом в Храме.
Мало кто из них знает, что Бог в это время бродит среди убогих. Ходит
медленно, ступает осторожно в окружении слепых и нищих.
Мало кто понимает, что молодой сильный плотник, наблюдающий этот «пейзаж
в лохмотьях», и есть Бог. Исайя пишет, что Бог страдал вместе со Своим народом.
Но в этот день Иисус, должно быть, пережил одно из самых сильных страданий.
Проходя по купальне, Он, вероятно, вздыхал там так часто и так тяжко, как
никогда раньше. Почти так же, как надо мной и тобой. Помнишь, я ведь
предупредил, что эта история о нас с тобой, а наши физиономии я обнаружил в
Библии? Вот они — пробелы между буквами пятого стиха: «Тут был человек, находившийся в болезни тридцать восемь лет».
Может, ты бы не хотел, чтобы тебя описывали таким образом. Ты бы, наверное, пожелал обнаружить себя в истории про подвиги Давида и посвящение Марии. Я бы
тоже предпочел такой вариант. Но прежде чем мы окажемся среди героев, стоит
представить себя среди паралитиков. У инвалидов нет выбора. Они не могут ходить.
Не могут работать. Не могут позаботиться даже о самих себе. Не могут спрыгнуть в
воду, чтобы оказаться там в момент, когда ангел возмутит воду.
Ты, вероятно, держишь эту книгу в сильных руках и читаешь здоровыми
глазами. И не можешь вообразить, что может быть общего у тебя и инвалида с
сорокалетним стажем. Как он может быть тобой? Какая между вами связь?
Все просто. Ситуация отчаяния и надежда на спасение. Какая такая ситуация?
Она описана в Послании к Евреям (12:14): «Без святости никто не увидит Господа».
Таково наше положение: чтобы увидеть Бога, мы должны быть святы. Вечность
требует совершенства. Мы хотели бы, чтобы все было иначе. И мы ведем себя, 50
будто все не так уж серьезно. Мы-то думаем, что Бога узрят «прилежные». Те, кто
постарается. Мы ведем себя так, будто сами по себе весьма хороши и никогда не
совершали ничего плохого, и будто этого достаточно для получения пропуска в рай.
Нам, может, так и кажется. Но не Богу. Он установил Свой стандарт. И он весьма
высок. «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5:48).
В Божьем плане Бог Сам есть мерило совершенства. И поэтому не стоит
сравнивать себя с другими, они такие же бедолаги, как и мы с тобой. Надо-то быть
как Он. Все другие варианты не проходят.
Поэтому я и сказал, что мы с тобой, как те инвалиды. Парализованы. Пойманы в
ловушку. Застряли. И никак не можем найти выход из отчаянной ситуации.
Мы с тобой также лежим на земле. Изранены и измучены. И что касается
исцеления нашего духовного состояния, шансов нет никаких. С таким же успехом
мы могли бы пытаться дотянуться до Луны. У нас нет возможностей исцелиться. И
наша единственная надежда, что Бог совершит для нас то же, что и для того
человека в Вифезде. Выйдет из Храма и спустится к больным и безнадежным.
Что Он, в общем-то, и сделал.
Читай внимательно и медленно, что совершил для тебя Господь: «И вас, которые были мертвы во грехах и в необрезании плоти вашей, оживил вместе с Ним, простив нам все грехи, истребив учением бывшее о нас рукописание, которое было
против нас, и Он взял его от среды и пригвоздил ко кресту; отняв силы у начальств и
властей, властно подверг их позору, восторжествовав над ними Собою» (Кол.
2:13-15).
Посмотри еще раз на эту цитату и ответь на вопрос: кто делает всю работу? Ты
или Бог? Кто проявляет активность? Кто совершает спасение? Кто здесь полон сил? А
кто парализован?
Давай уберем несколько слов и посмотрим, что получится. «И вас, которые
были мертвы во грехах… рукописание … было против нас…»
У инвалида-то даже больше надежды. По крайней мере он еще жив. А мы
мертвые, если, как пишет Павел, пребываем вне Христа. Духовно мертвые. Трупы.
Просто безжизненные тела. А на что способен мертвый? Не на многое. А что может
Бог сделать с мертвым?
Он оживил тебя.
Простил тебя.
Отменил долг.
Уничтожил записи грехов.
Победил духовных правителей.
Одержал победу.
И продемонстрировал ее всем.
Опять вопрос: так кто проявляет активность? Мы с тобой или Бог? Кто попался и
кто приходит на помощь?
Каждому поколению Бог бросает спасательный жилет.
Вспомни Иону в брюхе у кита — в окружении желудочных соков и в клубке
водорослей. Бог держал там его три дня. И все это время Иона обдумывал свое
решение. И все три дня он приходил к одному выводу: выхода нет. Оттуда, где он