Однако психологическая защита носит по преимуществу деструктивный характер, так как, поддерживая привычный уровень самоуважения, она блокирует адекватную оценку реального положения дел в социальной среде и в своем внутреннем мире, лишает человека воли, мужества и ответственности перед собой и другими.
Впервые защитные механизмы были выявлены 3. Фрейдом; их специальное изучение связано с именем его дочери – А. Фрейд. В психоанализе были выделены такие механизмы, как отрицание, вытеснение, проекция, регрессия и др. Опишем наиболее часто «работающие» психологические механизмы защиты – как выявленные в психоанализе, так и описанные другими исследователями[73] (рис. 9).
Рис. 9. Механизмы психологической защиты
Отрицание определяется как процесс устранения, игнорирования травмирующих восприятий внешней реальности. Этот механизм защиты обнаруживает себя в конфликтах, связанных с появлением мотивов, разрушающих основные установки личности; с появлением сведений, которые угрожают самосохранению, престижу, самоуважению. Основная формула отрицания – «нет опасности, этого нет»; «не вижу, не слышу» и т. п. В житейском обиходе подобный механизм обозначают как «позицию страуса». Например, клиническая практика свидетельствует, что первой реакцией пациента на сообщение врача о выявленном серьезном заболевании является отрицание такого диагноза, неверие в него.
Вытеснение – механизм избавления от внутреннего конфликта с помощью активного исключения из сознания неприемлемого мотива или нежелательной информации. Феномены забывания чего-либо очень часто связаны с вытеснением. Например, особенно неудобные для нас факты легко забываются. Ущемленное самолюбие, задетая гордость, катастрофическое сообщение вытесняются и маскируются другими содержаниями, приемлемыми для самого субъекта. Например, мать, получившая извещение о гибели сына, убеждена, что такого извещения она не получала, она не помнит об этом. Наоборот, готова рассказывать, где сейчас ее сын, чем он занимается и т. д.
Проекция – процесс переноса собственных чувств, желаний и личностных черт, в которых человек не хочет себе сознаваться из-за их неприемлемости, другому лицу. Подмечено, что скупой склонен отмечать в других людях жадность, агрессивный – жестокость и т. п. Человека, постоянно приписывающего другим собственные неблаговидные мотивы, называют ханжой.
Идентификация – защитный механизм, при котором человек видит в себе другого, переносит на себя мотивы и качества, присущие другому лицу. В идентификации есть и позитивный момент, так как это механизм усвоения социального опыта, овладения желательными, но отсутствующими у индивида свойствами и качествами. Эмоциональное сопереживание зрителя или читателя героям художественного произведения основано на механизме идентификации с ними. Из практики воспитания известно, что в семье сын идентифицирует себя с отцом, а дочь – с матерью.
Регрессия – защитный механизм, посредством которого субъект в условиях повышенной ответственности стремится избежать внутренней тревоги, потерять самоуважение с помощью тех способов поведения, которые были адекватны на более ранних стадиях развития. Регрессия есть возврат человека от высших форм поведения к низшим. Инфантильность в поведении и отношениях – яркий феномен регрессии.
Реактивные образования – защитный механизм трансформации травмирующего мотива в свою противоположность. Безотчетная, не имеющая разумных оснований неприязнь к человеку может оборачиваться особой предупредительностью к нему, посредством которой субъект старается преодолеть собственные агрессивные чувства. И напротив, нередко симпатия к человеку может демонстрироваться в формах, характерных для неприязненного отношения. Педагоги в агрессивном преследовании мальчиком-подростком своей одноклассницы «прочитывают» чувство первой влюбленности, видят в этом характерный для подростков ритуал ухаживания.
Рационализация понимается как приписывание логических или благовидных оснований поведению, мотивы которого неприемлемы или неизвестны, как оправдание перед другими или перед самим собой своей несостоятельности. В частности, рационализация связана с попыткой снизить ценность недоступного. Переживая психическую травму, человек защищает себя тем, что переоценивает (обесценивает) значимость травмирующего фактора в сторону его снижения. Этот механизм еще называют «зелен виноград» (по известной басне И.А. Крылова «Лисица и виноград»).
Замещение – защитный механизм, связанный с переносом действия с недоступного объекта на доступный. Замещение разряжает напряжение, созданное нереализуемой потребностью, недостижимой целью. Например, одна испытуемая в опытах психолога Т. Дембо после длительных неудач в решении экспериментальной задачи, состоящей в набрасывании колец на бутылки, вышла, расплакавшись, за дверь и в сердцах нацепила все кольца на вешалку.
Изоляция, или отчуждение, – обособление и локализация внутри сознания травмирующих человека факторов. Доступ в сознание травмирующим чувствам блокируется, так что связь между определенным событием и его эмоциональной окраской не отражается в сознании. Явления «раздвоения (расщепления) личности» могут быть связаны с такой защитой.
В заключение отметим, что работа с сознанием, в том числе преодоление психологической защиты в случаях, когда они препятствуют формированию адекватной самооценки и самосовершенствованию личности, составляет центральный предмет психотерапевтической практики. С полным основанием сказанное можно отнести и к педагогической практике.
2.4. Рефлексивное сознание в человеческой жизни
Проблема рефлексии в научных исследованиях. Уровни и формы рефлексивного сознания
Проблема рефлексии в научных исследованияхКатегория рефлексии является исходной в анализе проблемы сознания. В сфере индивидуального сознания рефлексия выступает кардинальным способом разрешения центрального противоречия «сознания вообще» – противоречия между наивным (полностью арефлексивным) и трансцендирующим (максимально рефлексивным) сознанием. Анализ проблем сознания – это прежде всего исследование феномена рефлексии как смыслового центра всей человеческой реальности.
В современных разработках проблема рефлексии рассматривается по крайней мере в трех контекстах: а) при изучении теоретического мышления, б) при изучении процессов коммуникации и кооперации, связанных с необходимостью понимания подлинных оснований совместных действий и их координации; в) при изучении самосознания личности, связанного с проблемой формирования, воспитания и самовоспитания подрастающих поколений. Все эти три контекста в сложном переплетении имеют свои проекции в разных научных исследованиях, что приводит к многозначности самого термина «рефлексия».
Преобладающее число конкретно-научных исследований рефлексии связано с изучением ее как процесса, а точнее – как специфических рефлексивных процессов в различных видах общественно организованной деятельности. Изучение рефлексии осуществляется, во-первых, при решении разного рода мыслительных задач (выявление условий осознания системы собственных действий и их оснований). Именно в этом круге исследований сформировалось широко распространенное понимание феномена рефлексии как направленности мышления на самое себя, на собственные процессы и собственные продукты.
Во-вторых, при коммуникациях и в совместной деятельности (выявление условий рефлексивного выхода в позицию «над» и «вне»). В имитационных и организационно-деятельностных играх, при коллективном решении проблем, при взаимоотношениях в организационных системах наиболее эффективно демонстрируется сама практика порождения рефлексивных процессов, выявляются условия их возникновения и функционирования.
В-третьих, при самоопределении субъекта внутри собственного представления о себе (установление внутренних ориентиров и способов разграничения Я и не-Я). Специфика рефлексивных процессов при самоопределении обусловлена многообразными реально-практическими ситуациями (познавательными, нравственными, поведенческими) социального бытия человека, требующими от него развитого умения «вписаться», скоординировать свое автономное действие с действиями других людей.
На этом уровне анализа проблемы рефлексии выявляются те реальные обстоятельства практической жизнедеятельности субъекта, которые характеризуют рефлексивный процесс как естественно присущую человеческому сознанию способность. Однако изучение рефлексии как генеральной способности человека, как специфического и фундаментального механизма собственно человеческого способа жизни – это особый уровень ее рассмотрения.
В общем виде проблема рефлексии есть прежде всего проблема определения своего способа жизни. Предельно обобщая, можно выявить два основных способа существования человека. Первый из них – это жизнь, не выходящая за пределы непосредственных связей, в которых живет человек: кровно-родственные отношения, ближайший круг друзей, конечный набор социальных реалий. Здесь весь человек находится внутри самой жизни; всякое его отношение – это отношение к отдельным явлениям жизни, а не к жизни в целом. Такая жизнь протекает почти как природный процесс, во всяком случае очевидна непосредственность и целостность человека, живущего такой жизнью; очевидна также растворенность сознания в наличном бытии. Здесь функционирует внешняя рефлексия, формирующая феноменальный слой сознания, заполненный многочисленными ритуализированными структурами, продуктами коллективного сознания, осознаваемыми как содержание своего Я.
Второй способ существования связан с появлением собственно внутренней рефлексии. Она как бы приостанавливает, прерывает этот непрерывный поток жизни и выводит человека за его пределы. С появлением такой рефлексии связано ценностное осмысление жизни. С разрыва непосредственных связей и восстановления их на новой основе начинается и в этом заключается второй способ существования. Именно в этом способе, по сути дела, впервые встает проблема «уяснения самому себе своего собственного сознания» как проблема нового сознательного опыта (опыта с сознанием).
В свою очередь и отдельные формы сознания, которые характерны для Нового времени, могут складываться под знаком внешней и внутренней рефлексии. Так, для нравственного сознания их воплощениями будут такие образования, как стыд – внешняя монологическая инстанция, регулирующая поверхностный слой социальных отношений, и совесть – внутренняя диалогическая инстанция, обеспечивающая подлинное приобщение и сопричастность Божественной Реальности.
Уровни и формы рефлексивного сознанияОсобой линией в изучении рефлексии является рассмотрение ее как целостного акта, проходящего в своем становлении – как в конкретной ситуации, так и в генезе – через ряд уровней. По самому своему существу рефлексия всегда есть разрыв, раздвоение и выход за пределы любого непосредственно, «автоматически» текущего процесса или состояния. Поэтому одним из первых условий ее развертывания является полная остановка, прекращение непрерывного, «естественного» хода какого-либо процесса. Уже само это условие может оказаться основой первичного различения субъектом «себя» и осуществляемого им движения.
Более высокий уровень рефлексии связан с необходимостью фиксации случившейся остановки и самого остановленного процесса в некотором ином «материале», как ино-выражение преобразуемого. Именно фиксация осуществляет раздвоение, поляризацию процесса в своем и ином выражении его, типа: рече – действие, мысле – действие, но также – «фигуре – движения», «схеме – пути» и др.
Остановка и фиксация в совокупности и составляют те условия, которые лежат в основе осознания, или объективации, говоря словами психолога Д.Н. Узнадзе. Последнее есть следующий уровень рефлексии, выступающий обычно в облике некоторой моей нормы, моего правила, моего приема действия.
Еще более высокий уровень рефлексии связан с предельным обобщением объективированного содержания (например, в законе, принципе, общем методе), а тем самым и с отчуждением от него, освобождением от субъективной пристрастности к нему. Реализация действительных субъект-объектных отношений в познании и деятельности возможна лишь на этом уровне рефлексии – уровне осуществления подлинно теоретической деятельности общественно развитого человека. Для научно-теоретического сознания это предельный уровень рефлексии, вполне достаточный для реализации любых познавательных целей.
Существует, однако, и более глубокий слой отношений – духовно-практический, требующий и более высокого уровня рефлексии. Его возникновение связано с философским осмыслением самой этой гносеологической ситуации, с выходом за пределы субъект-объектных взаимодействий, с перестройкой этой очевидной и массовидной структуры сознания, с трансцендированием в область жизненных смыслов самих этих структур.
Еще одна линия анализа феномена рефлексии связана с изучением ее форм, которые находятся в соответствии с этапами становления самосознания человека в целом. Гегель выделял по крайней мере три такие формы: полагающую, сравнивающую, определяющую.
Полагающая рефлексия производит самое первое отличение самости субъекта от его жизнедеятельности в широком спектре ее возможных содержаний. Полагающая рефлексия впервые разграничивает тотальное, ощущаемое (Я и не-Я). При этом не-Я есть некоторый позитивный конгломерат событий, определяемых номинативно: это есть А; это есть В; это есть С (область полагающей рефлексии – это магия поименований). В свою очередь, само Я получает лишь негативные определения, как чистая отрицательность, как не-Я.
Полагающая рефлексия производит самое первое высвобождение сознания из поглощенности его бытием, но в форме связанности его в некотором психическом образовании. Сознание свободно от бытия, но несвободно от формы своего освобождения, несвободно в психическом «конструкте» (образе, представлении, пристрастии, действии и др.). Оно лишь следует (перемещается) из одной поглощающей организованности в другую), но сам переход остается наивным (бессознательным). Внешнее обнаружение данного перехода как раз и связано со следующей формой рефлексии.
Сравнивающая рефлексия обеспечивает опознание субъектом себя в налично данном, очевидном мире и отождествление с ним. Здесь сознание впервые поднимается над каждым конкретным психологическим образованием (ощущением, образом, состоянием и др.). Сознание было связано во внешнем построении, следовательно, оно должно стать свободным и безразличным по отношению к нему, подобно тому как оно стало свободным и безразличным по отношению к бытию. Теперь определенность явлений сознания может выступить в сравнении: это есть в А и в В, но также и в С и в… N.
Сравнивающая (или рассудочная) рефлексия – наиболее распространенная в современных эмпирических науках; везде, где есть ставшая организованность, везде, где есть сведение многого к одному общему знаменателю, везде, где требуется фиксация наличного бытия, – там сравнивающая рефлексия являет себя в постоянном облике – как очевидность. При сравнивающей рефлексии происходит своеобразная инверсия сфер Я и не-Я: все позитивные определения не-Я оказываются определителями Я: «Я знаю это и это (Я знаком с этим); Я – во всем этом. В свою очередь не-Я истончается до нуля, не-Я больше нет – есть только всепоглощающая очевидность, наличность данного (характерная черта полуобразованного сознания).