– Ну, тогда мы с Витей первые опробуем. Вить, пошли!
Витя сжался, но покорно пошел. «Это душевая лишь для того, чтобы Саша с ним…» – мысль вроде этой промелькнула. Саша хочет, чтобы они остались наедине в кабинки, и их никто не видел. Они там будут голыми. Витя знал, Саша ждет минет. Почему именно минет, мальчик не мог объяснить, но его все мысли крутились вокруг того, что он должен… должен сейчас это сделать… Саша сделал перед кабинкой, небольшое помещение, где они разделись до гола и прошли под душ. Саша открыл кран и из лейки забил поток дождя. Мужчина закрыл глаза и подставил лицо под струи. Витя без промедления встал на колени, схватил пенис мужчины пальцами и засунул в рот. Пенис был еще вялый и поместился почти весь… Саша сначала и не понял, что происходит. Он просто стоял с закрытыми глазами. А когда открыл, то увидел… Шок! Мужчину как парализовала, он несколько минут не мог сойти с места и вообще пошевелиться. Просто смотрел, как тридцатилетний мальчишка ему сосет член, который предательски стал набухать…
– Ты… ты… ты что? – наконец-то выйдя из ступора, горячо зашептал Саша, боясь что девочки что-то заподозрят, и прижимая стоящий член рукой к животу, прикрыв срам.
– А разве не надо? – наивно глядел мальчик снизу-вверх.
– Конечно, не надо, малыш. Ты чего? Зачем это? – Саша чуть не плакал, чувствуя себя отвратительно, точно он дал повод сам этому извращению.
– Можно я тогда пойду?…
– Конечно, малыш. Иди. Иди…
Вика удивилась, Витя наспех одетый выбежал и помчался миную калитку вдоль улицы. Она рванула за ним.
20.
Девочка долго не могла брата догнать, пока он не пропал из виду. Вика растерялась, что же делать. Ходила и искала. И нашла Витю, сидящем на скамеечке под деревом абрикоса, под которым они когда-то уже сидели и ели плоды. Вика и верила и не верила, что всё, что сейчас с ней происходит, – дежавю. Конечно, мозг мог до сих пор обманывать сам себя, но отчего же так долго. Дежавю бывает как вспышка, миг. Мозг делает проверку на чувство реальности событий. А сейчас – сейчас она могла «предсказать», что если идти по вот этой улице, то выйдешь на пустырь, где есть большой валун. Дежавю же не предсказывает?
Она села рядом с Витей, он тихо плакал.
– Жаль, что ты ничего не помнишь… – после долго молчания сказала девочка. – У нас в тогда… (она не знала, как назвать то время, которое было и исчезло, а вместо него появилось другое, поэтому сказала «в тогда»)… был уговор говорить всё друг другу…
Вдруг мальчик вздрогнул и поглядел бешеными глазами на сестру.
– Да… у нас был уговор… там… (он показал на конец улице, за которой был пустырь)… Я помню… там… Вика… Вика, как такое может быть, я… я вспомнил…. Всё вспомнил… Но… но этого же не было…
Она обняла брата.
– Принц мой милый, вы очень жестоки. Ты дурак, Витя, я так испугалась…– она заплакала.
– Вик, я… я… я стал педиком, – упавшим голосом произнес Витя, а потом рассказал, что произошло.
– Ты не педик, ты всего лишь дурашка, – нежно сказала Вика.
– Как же не педик? Я же в рот взял?…
– А разве ты хотел? – говорила умная девочка.
– Н-нет, не хотел… Ну, если совсем чуть-чуть, – сознался мальчик. – И я попу видел Саши и у меня стоял…
– Это вовсе не значит, что ты педик… – говорила безапелляционно она. – Даже, если бы пососал, не стал педиком…
– Как так? – не понимал мальчик, но обрадовался тому, как уверенно дает надежду сестра, что он «нормальный».
– Хочешь, что-то расскажу? Только не говори маме, – загадочно произнесла Вика, Витя закивал. – Один раз вас с мамой не было дома. Я была одна. Пришел папа с дядей Игорем. Помнишь, дядю Игоря? (мальчик снова кивнул). Папа думал, что и меня нет. А я как мышка… Ну и они… стали… это делать?
– Что?! – раскрыв рот от удивления слушал мальчик.
– Дядя Игорь сначала помылся, – продолжала хитрая девочка. – А потом папа ему сосал…
– Сосал? – Витя возбудился и повеселел. – А как?
– Чувственно! – причмокнула Вика. – Дядя Игорь лежал на диване, а папа стоял на коленях…. И ты что, думаешь, папа педик?
– Не-а! – хмыкнул Витя. – Папка крутой мужик!
– И ты у меня крутой, но дурашка, – засмеялась Вика. – Ого! – вдруг она посмотрела в сторону. – Ты никого не узнаешь?
– Это… – поглядел и напрягся мальчик. – Это Додик…. Он… я помню, он – оборотень, – Витя сказал это прячась за сестру.
Додик шел по улице быстрым шагом, как тогда, когда впервые гнались за ним ребята. Следующие, что сделала отчаянная девочка, напугало Витю до смерти. Она встала и закричала:
– Эй, Додик! Подожди!
Мужчина остановился и обернулся.
– Н-не х-ходи, – заикался мальчик, пытаясь за руку удержать сестру, которая направилась к колдуну.
– Додик, ты чего от нас хочешь? – шла и надрывно кричала она. – Ты чего к нам приебался? На кой ты нас мучаешь?
Додик же мило улыбался. А в голове Вики появился незнакомый голос «Нет вины… Нет вины… Нет вины, – эхом билось в голове, – Понять… понять…. Понять… Вы сами… сами… сами…»
– Что сами? – не понимающе спросил мальчик, когда Додик вдруг пропал, а Вика пересказала слуховые галлюцинации.
– Не знаю, – выдохнула девочка.
– Вик, знаешь, я тут подумал, – сказал Витя, когда они шли домой. – Мож, время прыгнуло из-за того, что мы хотели сбежать.
– Походу да, – согласилась Вика, – я как раз об этом же думала. Выходит, нам не слинять? А что делать?
– Мож позвоним маме?
– Да, давай! – воодушевилась девочка и достала мобильник.
– Мама сказала, – говорила уже после звонка Вика брату, – что они с папой приедут после завтра и заберут нас. Чтобы мы потерпели….
– Ура! – не сдержался от восторга мальчик. А потом спросил, немного успокоившись: – Вик, а можно мы как тогда спать вместе будем? Я не смогу теперь с Сашей…
21.
– Вить, знаешь, Инга в этот раз какая-то странная, – говорила Вика, когда они подходили к дому. – Всё время от меня что-то прячет в своих трусах…
– В трусах? – переспросил Витя.
– Ага. Не понятно только что. И всегда отворачивается, когда я смотрю…
– Ха! Помнишь, я рассказывал, у нее тогда был конец, – засмеялся мальчик.
– Помню, но тогда это было просто видение. Колдовство этого Додика. Не бывает такого, чтобы у женщины… Хотя, – она сама себе перебила. – Бывают люди гермафродиты…
– А это что? – услышал незнакомое слово Витя.
– Это когда наполовину женщина и мужчина…
– Фига се!
– Но… Но у Инги же парень Саша. Так что версия, что в трусах Инги… конец (девочка сама засмеялась) – краегольно категорично несостоятельна…
– Вик, ты обещала по книжному не базарить. А что тогда она прячет?
– Кинжал, – улыбалась Вика. – Кто её знает. Я думаю, надо последить за ней…
– Опять следить, – обреченно вздохнул Витя. – Ну эту Ингу в жопу! Опять какая-нибудь хрень получится. Давай ничего не делать, пока мама с папой не приедут.
– Ладно, – сдалась Вика, хотя про себя решила выяснить секрет маминой сестры.
…к вечеру Саша с Ингой уговорили сходить детей к морю. Волны лениво ворочались на простыне пляжа, то оголяя мокрое тело вспотевшего дня, то тянули пенное одеяло, словно замерзший ребенок. Все, кроме Инги, разделись до купальников. Девушка как была в широкой юбке, так и осталась.
– Саш, а почему Инга не купается? – подгадывала девочка момент, когда парень был чем-то занят (как сейчас, качал надувной плотик), чтобы дознаться.
– Ей сейчас нельзя. Простудила почки.
«Врёт, говнюк» – думала Вика. Девочка подошла к Инги.
– Инга, а почему ты не купаешься?
– Да, что-то мне нездоровится, Вик. С желудком, наверное, проблемы. С утра тяжесть .
– Понятно, – выдала Вика слово, которое ненавидела, потому что оно как-то обрывает желание разговаривать. – Инга, а можно мы с Витей вместе всё-таки будем спать…
– Ну, Вика, ты же знаешь, меня просила мама… Она боится…
– Что у нас будет секс с Витей? – смело сказала девочка так, что Инга вздрогнула и оглянулась . – А вот Витя Сашу боится…
– Сашу? – удивилась Инга, и напряженно посмотрела на любимого, который всё еще качал плотик. – Почему?
– Саша ночью Витю хотел совратить, а в душе заставил себе минет делать, – скороговоркой выпалила Вика.
– Ты чего такое говоришь? – зло шикнула Инга. – Что за ерунду несёшь, дрянная врунишка?!
– Хочешь спроси сейчас Сашу, – это был ход девочки почти что блеф. Саша мог рассказать правду, а мог и не рассказать. Вероятность была квантовая…
Девушка нервно оттолкнула «врунишку», поднялась и зашагала, виляя от того, что голые стопы тонули в песке. Вика с замиранием сердце смотрела, как влюбленные отошли в сторону, о чем-то горячо говорили. Саша виновато разводил руками…. Вика поняла, что она попала в десятку, и сейчас главное не улыбнуться победно, что очень хотелось. Потом оставив Сашу стоять на том же месте, она завиляла обратно.
– Вика, Витя, пойдемте домой. Сегодня погода не для купания!
Всю дорогу Саша плелся позади… «как побитый пёс», крутилось в голове Вики. Но дома девочку ждало нечто неожиданное…
…Вика ожидала Саша вовсе сейчас исчезнет и из жизни их, детей, и из жизни Инги. Напротив, пришли домой вместе. Инга сказала:
– Вика, нам с Витей нужно поговорить. Ты пока погуляй…
– Нет! – запротестовала Вика. – Я с Витей. Хотите говорить, говорите при мне, или… – девочка не знала, что «или». Почему-то она чувствовала, что брату грозить опасность. Не долго размышляя она бросилась и укусила Ингу за руку. Та завизжала, и Саше пришлось оттащить воинственную девчонку. Вику вытолкнули за дверь и заперли замок…
22.
Витя очнулся. Первое, что мальчик увидел, – маму, рассматривающую на столе какие-то книги. Почему-то он лежал в кровати в детской комнате. Викиной кровати напротив не было. Как он оказался дома, понять не мог. Последнее, что припомнилось – Саша выгоняет Вику и запирает дверь на замок. Потом… потом Витя, наверное, потерял сознание…
– Мам, а где Вика?
Мама обернулась. Странно, но почему-то у мамы был большой живот. Она тяжело вздохнула.
– Тебе опять снилась Вика, сыночек? – подошла мама и любя погладила ладонью сына по голове. Мальчик не понял вопроса, и поэтому не спешил отвечать. Он шарил взглядом по комнате: чудно, но сразу бросилось в глаза, что нет ни одной вещи сестры.
– А.. а мы когда приехали, вчера?
– Откуда, Витюш?
– Из Морскогорска.
– Откуда, откуда? – улыбнулась Софья Петровна.
– Из Морскогорска. Ну, это поселок в Крыму, где твоя сестра живёт…
– Сестра? – удивленно посмотрела мама и опять подошла к книгам, аккуратно придерживая живот. – Ты… (женщина старалась говорить тактичнее, как её учил Андрей Александрович)… ты видел мою сестру. А… а как её зовут?
– Инга! Ты же, мам, сама знаешь. Она живет в Морскогорске, у нее парень Саша, он альпинист…
– Да-да, – сказала мама, листая какую-то книгу. – Витя, мы вчера с тобой говорили, придёт Андрей Александрович, психолог. Он хочет с тобой побеседовать. Ты пожалуйста, сейчас прими душ и оденься.
– Психолог? А зачем? Мам, а Вика осталась там, в Морскогорске? Да?
– Да, сыночек, – с тяжелым сердцем сказала мама.
– А папа? А где папа?
– Папа, у себя. Пришел дядя Игорь…
– Я пойду с папой поболтаю… – уже вскочив, направился мальчик, но мама поймала за руку.
– Погоди. Ты же знаешь, когда приходит дядя Игорь, они с папой закрываются в кабинете, и папа сердится, если беспокоят…
Мальчик снова удивился, раньше никогда такого не было, чтобы папа закрывался с каким-то мужчиной…
Витя искупался, позавтракал, и оделся. Зачем придет психолог, было не понятно, но мама туманно на все вопросы отвечала. Ну… ну, наверное, что-то со школой. Там всегда надоедали эти психологи, вечно какие-то тесты. Быть может, придумали еще и на каникулах ходить… Блин, как скучно без Вики. Позвонить надо хотя бы, узнать, как дела… Витя долго искал в контактах памяти телефона номер сестры, но так и не нашел. Видимо, случайно удалил.
– Мам, дай мне свой телефон, – подбежал он к Софьи Петровны, которая пыхтя с трудом стояла у плиты, всё придерживая живот. – Я хочу Вики звякнуть. А то на моем номер стерся…
– Витя, боже ж ты мой, да нету никакой Вики, не было никакой Вики, – не сдержала обещания данное Андрею Александровичу Софья Петровна, не травмировать лишний раз мальчика. Но эти фантазии с несуществующей сестрой её пугали. Фантазии, токсикоз, нервы… как держать обещание?…
23.
Тринадцать лет назад Софья забеременела. Вадим, студент тогда еще филфака на четвертом курсе, сразу предложил руку и сердце. Он тогда был очень влюблён. Перевёлся на заочное отделение и устроился на работу. Вернее, ему помог отец устроиться на работу в прокуратуру. Отец тогда работал в мэрии крупным чиновником. Вскоре молодые узнали, что у них будет двойня – мальчик и девочка. Имена сразу подобрали – Виктор и Виктория, чтобы дети их были успешными, завоевывали этот мир. Беременность протекала нормально. Софья и Вадим уже готовились к рождению, накупили всего и голубого, и розового. Роды начались день в день, как назначили врачи. Акушер был опытный… И не понятно, что и случилось, но девочка умерла через три часа. Виктор (победитель) остался один. Софья тогда на удивление пережила это событие более-менее, нужно было растить мальчика. А вот Вадима надломило. Он очень хотел и мальчика, и девочку. Полгода пил, потом лечился от депрессии. В психиатрической клиники у него был роман с одним мужчиной… Через три года только вернулся к нормальной жизни. Семейная жизнь стала потихоньку налаживаться. Вадим стал помощником прокурора. К Софье и сыну относился с трепетом и много денег тратил на их счастье. С одним только Софья долго не могла смириться, но приняла в итоге как есть. Иногда Вадим встречался с Игорем, тем мужчиной, с которым они вместе были в клинике. Тот тогда проходил лечения от нервного истощения после защиты докторской диссертации. Недавно Софья вновь забеременела…
– Полагаю, у вашего сына фантомные воспоминания на фоне стресса, – сказал психолог, выслушав Софью, когда она пришла на днях к нему. – Понимаете, то, что вы сейчас ждете ребенка, могло спровоцировать утробные воспоминания. Не удивляйтесь, тому, что я сейчас скажу. У каждого человека есть память обо всем, что происходило в утробе и… даже более того, до момента формирования плода. У нас есть память даже сперматозоида и яйцеклетки. Но она настолько недоступна сознанию, что открывается только в очень специализированных техниках гипнотерапии. Так вот. Я полагаю, стресс от осознания, что мама беременна, открыла доступ к тем ощущениям, когда мальчик находился с сестрой. Причем в раю, в идиллии утробы, где царит только беспредельная любовь. Эти воспоминания сейчас ожили, и мозг никак не в силах принять утрату. Он проецирует фантомного близнеца на реальность, потому что отказаться от любви сестры не в состоянии. И ещё вынужденная ваша отчужденность из-за беременности как бы обделяет его любовью, что еще больше заставляет бежать к любви сестры. Сейчас сестра реальна, поскольку она рядом в утробе, а мальчик защитился от стресса тем, что символически вернулся в утробу. И живет там с сестрой…
– А как быть? – растерянно смотрела Софья.
– Пока только ждать. Ждать ваших родов. У вас девочка? (Софья кивнула). Ждать, как примет он новорожденную сестру. И постараться воссоздать ощущение безопасности, утратив которые он убежал к фантомному близнецу…
24.
Какая-то странность творилась вокруг, думал Витя. Мама говорила, что Вики нет и никогда не было. И, более того, разговор о том, что Вики не существует, по словам мамы, у них частый. Якобы мальчик иногда даже спорил, утверждая обратное. Ничего подобного Витя не помнил, и то, что сестра плод его воображения он слышал впервые!
В прихожей послышались голоса: мамин и незнакомый. Мама говорила:
– О! Вы сегодня так забавно оделись…
– Я всегда вношу нотку игры в работу, – отвечал незнакомый.
Витя был на кухне, обдумывал «эту нелепость», которую ему сейчас навязывали. Поставив на стол недопитый кофе, мальчик поднялся, заинтересовавшись, кто же пришел. Выйдя в прихожую, он оторопел и в ужасе попятился…. Он увидел ЕГО. Мужчина был очень странно одет. Можно было подумать, что в пространстве прихожей вход во временной туннель. И открылся портал в какой-нибудь тридцатый или двадцатый год прошлого века. В кирзовых сапогах, в галифе, в гимнастерке и буденновке с синей звездой. Подпоясан был кожаным широким ремнем и помочами крест-накрест. На одном боку весела шашка, на другом кобура от маузера. Огненно рыжий с веснушками. Возраст было не угадать из-за маленькой бороды.