Из всех названных выше именно Хайим Виталь, официально известный как раввин Хайим Виттал Калибрес, итальянский каббалист XVI–XVII веков, подарил миру самые подробные письменные документы по реинкарнации в иудейской мистической традиции. В частности, его труд «Сефер [или Ша’ар] ХаГилгулим», что означает «Врата реинкарнации», несомненно, является одним из величайших иудейских литературных памятников, когда-либо написанных на эту тему. Резюмируя, Калибрес пишет, что только те души, которым требуется усвоить очень важные уроки, возвращаются вновь и вновь в разные тела. Все души содержат шесть частей, или аспектов, которые автор довольно подробно описывает. В воплощенный мир возвращаются только те части, которым требуются наставления, – так поддерживается баланс частей индивидуальной души с Создателем. Когда все части души будут соответствовать возможностям, заложенным в них Богом, они получают освобождение, соединяясь в небесном царстве. Хотя это и упрощенное описание теологического взгляда Калибреса, следует заметить, что он изложил его настолько путано, что еврейские ученые, даже те, кто не разделяет учения о реинкарнации, до сего времени пытаются найти в иудейской традиции более подходящее объяснение для природы души и ее предназначения.
Каббалисты средневекового периода различали три вида реинкарнации: гилгул, иббур и дыббук. Гилгул отражает то, что обычно и понимается под реинкарнацией: душа вселяется в плод во время беременности. Иббур имеет место, когда «чужая» душа входит в чье-то тело во время жизни этого человека и остается там некоторое время для осуществления определенной цели. Когда такая душа вселяется в тело человека со злым умыслом, она называется дыббук.
Что касается гилгул, то в этом иудейские мистические учения сходны с учением индуизма. Например, «Зогар», один из классических каббалистических текстов, учит, что место, куда каждый отправляется после смерти, в значительной степени зависит от пристрастий человека во время жизни и последних его мыслей непосредственно перед смертью:
«Путь, избранный человеком в этом мире, определяет дальнейший путь души после ее ухода. Так, если человека влечет к Священному и он стремится к Нему в этом мире, то отходящая душа уносится вверх к высшим царствам той инерцией движения, которую обретала каждый день в этом мире».
Кроме того, каббалисты верили в своего рода кармический закон, хотя и не называли его так. Рифат Сонсино и Даниел Б. Сайм, оба раввины и ученые, кратко излагают его суть следующим образом: «Каббалисты заметили, что не все праведники этого мира получают надлежащее вознаграждение. Некоторые страдают вопреки тому, что соблюдают заповеди Торы. Похоже, реинкарнация дает наиболее правдоподобное объяснение такой „несправедливости”. Некоторые каббалисты настаивают, что боль, от которой страдают праведники в этом мире, совсем не обязательно является результатом личных грехов [в этой жизни], скорее, это последствие поступков, совершенных в предыдущем воплощении. Такое же представление предлагалось для объяснения трагической смерти младенца… Каббалисты использовали реинкарнацию также для объяснения проявлений у человека странных и необычных качеств. Их, например, интересовало, почему некоторые индивидуумы ведут себя как животные. Ответ состоял в том, что в таких людях заключены души зверей… В то время как некоторые каббалисты верили, что реинкарнация касается исключительно человеческих существ, другие считали, что этот процесс затрагивает также животных и даже неодушевленные предметы».
Большинство немистических иудейских философов Средневековья, казалось, не желали иметь дело с реинкарнацией. Двое из них – Иуда Халеви и Мозес Маймонид – фактически игнорировали реинкарнацию и то, что она подразумевает. Но опять-таки, в еврейском обществе того времени бытовали совершенно противоположные точки зрения. Саадия бен Езеф аль-Файуме рассматривал душу и тело как неделимое целое. Абрахам ибн Дауд выражал ту же мысль, добавляя к ней, что тела, которые выглядят одинаково, делят между собой одну душу. Таким образом, очевидно, что в средневековом иудаизме не было согласия во мнениях относительно природы души и места ее пребывания после смерти.
Иудейские философы погружались в глубины психологии и духовности, но их внимание было сосредоточено на этом мире. Из этого вытекает несколько подтекстов: если так важно сосредоточиться на жизни здесь и сейчас, если так важно быть высокоморальным и этичным здесь и сейчас, так не оттого ли, что наше поведение влечет за собой последствия в будущем? Куда мы отправимся, если будем хорошо себя вести? А если плохо?
Иудейская теология, как и ее христианский двойник, традиционно верила, что в мире, который наступит, праведники будут вознаграждены, а нечестивцы наказаны. Иудейская традиция учит, что первые попадут в рай (Ган Эден), а последние – в ад (Гехинном). Все израильтяне, за очень малым исключением, претендовали на свое место в последующем мире. О судьбе неевреев спорили. Некоторые раввины доказывали, что неевреям нет места в следующем мире. Но превалирующая точка зрения состояла, однако, в следующем: если нееврей истинно праведный, то для него также уготовано место в будущей жизни. Этот взгляд поддерживала бо́льшая часть еврейского общества. Раввины, приверженцы Талмуда, видели и такое разрешение вопроса: наступит Судный День для всех душ, и в этот день праведников ждет одновременное воскресение души и тела.
Другие раввины утверждали, что в Судный День будет три группы живых существ. В первой группе все будут сплошь праведники (тзадиким), во второй – полные нечестивцы (ратим), а третью составят те, у кого есть и хорошие, и плохие качества (беноним). Первая группа обретет вечную жизнь на небесах; второй суждено попасть в вечный ад; а члены третьей вновь родятся в новом теле (то есть подвергнутся реинкарнации) и получат возможность совершенствовать себя. Раввин Шнеур Залман (основатель шабад-хасидизма XVIII века) пишет в своем широко признанном труде «Таня», что эта третья группа, беноним, составляет подавляющее большинство душ в мире. Другими словами, бо́льшая часть людей подвергнется реинкарнации.
Согласно господствующему среди раввинов мнению, физическое воскресение мертвых случится «в конце времен», то есть «когда придет Мессия». Раввины полагают, что как душа, так и тело будут возвращены к жизни и сообща предстанут на окончательный суд Бога.
Иудейская традиция рассматривает реинкарнацию и абсолютно все темы, имеющие отношение к «следующему миру», как тайну, к которой человек в этой жизни не допускается. Однако Каббала позволяет своим приверженцам осторожно проникнуть в эти тайны.
Душа человека может рождаться вновь не только в человеческом теле, но и в теле животного – так считают во многих первобытных обществах. Иногда встречается верование, что душа проходит ряд разных животных форм, прежде чем прекратит свое существование. Однако верят также, что по прохождении этого ряда или, возможно, единственной животной жизни душа вновь рождается как человеческое существо. Именно это верование, скорее всего, и было первоначальным. В анимистической системе верований многие животные виды считаются имеющими души. По мнению коренных обитателей Америки, животные позволяют людям охотиться и убивать себя, поскольку это делается должным образом и гуманно. Соблюдение охотником определенной процедуры гарантирует перевоплощение духов животных и продолжение вида в следующем сезоне.
Реинкарнация в христианстве
Современные христиане отвергают доктрину реинкарнации, не находя в Библии ее подтверждения. Они утверждают, что учение о переселении душ является поздним дополнением к библейской традиции, а «Откровение Иоанна» запрещает добавлять что-либо к священным текстам или удалять что-либо из них. Однако следует заметить, что этот запрет на вольное обращение со Священным Писанием породил множество критических замечаний, поскольку современные исследователи установили, что некоторые библейские книги были составлены после «Апокалипсиса».
«Откровение Иоанна» не всегда считалось последним текстом канонических христианских писаний. И если это действительно так, верующие христиане должны смириться с существованием реинкарнации, несмотря на то что учение о ней пришло в христианскую традицию достаточно поздно.
Начиная исследовать роль реинкарнации в христианстве, попробуем исходить из другой предпосылки. Предположим, идея реинкарнации появилась раньше, чем «Книга Откровения». Многие исследователи Библии настаивают на этом: они утверждают, что учение о переселении душ древнее, чем «Апокалипсис», и что оно входило в так называемую доцензурную Библию. Выдающиеся теологи, принадлежащие к различным направлениям христианства, признают возможность того, что ранние христиане склонялись скорее к теории перерождения, нежели к идее воскрешения и водворения в рай или ад. Лесли Уайтхед, священник методистской церкви и писатель, считает, что в христианских писаниях трудно найти прямые доказательства учения о переселении душ, но, несмотря на это, идея о перевоплощении души вполне совместима с учением Христа.
Упоминая о современных авторах, признающих реинкарнацию в христианской традиции, можно назвать имена таких деятелей, как профессор теологии Фордхемского университета Джон Дж. Хирни, священник Уильям Л. Де Артега, профессор философии и истории религии в Данфорте Джон X. Хик; англиканский священник и почетный профессор философии в Университете Южной Каролины Геддес Мак-Грегор, а также доцент античной филологии в Скриппс-колледже Квинси Хоу-младший.
Следует отдельно упомянуть Эдгара Кейси, известного христианского писателя, бывшего учителя воскресной школы, подверженного мистическим трансам. Об особых психических способностях Кейси было написано множество книг, и большинство исследователей считают, что его рассказы о пережитом весьма правдоподобны. Согласно Кейси, Христос не только верил в реинкарнацию, но и перевоплощался около тридцати раз, прежде чем явиться в мир в облике Иисуса из Назарета.
Кейси описал свое понимание реинкарнации в книгах. Следует отметить, что и другие авторы, строго придерживающиеся традиционных религиозных воззрений, неоднократно излагали свои сокровенные прозрения и открытия. Выдающийся современный католический ученый Ганс Кунг утверждает, что «христианские теологи редко воспринимают вопрос о реинкарнации всерьез», но при этом полагает, что переселение душ следует рассматривать как центральную проблему христианской теологии.
В то время как современная христианская церковь никак не может составить единое мнение по этой проблеме, мы постараемся ответить на вопрос о том, существуют ли в раннехристианских текстах прямые или косвенные ссылки на доктрину перевоплощения души.
Канонизированная Библия не признает реинкарнацию открыто. Тем не менее существует множество древних иудео-христианских писаний, не вошедших в этот утвержденный официальной церковью сборник. А в них отыскивается много интересного. Например, доктрина о том, что недостаточно чистые души могут отправиться в некое «срединное место», известное нам как чистилище, чтобы искупить грехи и приблизиться к раю. Существование чистилища признают все католики и многие англикане, но в Библии нет ни одного прямого упоминания о нем. Кроме того, в Библии ничего не сказано о преддверии ада, «лимбе».
Столпы христианской ортодоксальности по-прежнему отрицают переселение души и не относят его к разряду непреложных истин. Как свидетельствует история, именно поэтому лишь малоизвестные, склонные к мистицизму христианские секты Средневековья восприняли учение о реинкарнации. Наиболее яркий пример такой секты – альбигойцы (катары). К числу верящих в реинкарнацию можно отнести также павликан и богомилов. Учение о переселении душ считалось частью гностической доктрины, основанной на раннеапостольской традиции. В эпоху Возрождения интерес христианского сообщества к идее переселения душ резко возрос; в то время как иудеи создавали каббалистические учения, христиане переосмысливали собственные мистические традиции. Но Церковь строго порицала все ереси. Карательные меры, принимаемые церковниками, были столь жестокими, что Джордано Бруно, один из величайших философов и поэтов Средневековья, взошел на костер, отчасти и из-за своей веры в переселение душ.
Хотя отдельные исторические источники гласят, что учение о переселении душ в христианском мире принимали лишь немногочисленные свободные мыслители, о судьбе этого учения в лоне христианской религии можно сказать намного больше, чем обычно принято говорить. Сейчас на первый план выдвигается иная концепция, согласно которой христианство признавало доктрину реинкарнации с самого момента своего зарождения. Так было вплоть до Второго Константинопольского собора (553 год), когда церковные власти решили, что перевоплощение души – «неприемлемое воззрение», непонятное для простых христиан.
Прежде чем приступить к описанию реинкарнации в рамках христианского вероучения, следует сделать еще одно важное замечание. Не столь важно, принадлежит верующий к одному из основных ответвлений христианской церкви или является членом какой-либо малочисленной секты, – его индивидуальное представление о загробной жизни определяется скорее уровнем его знания (или, напротив, незнания) священных писаний и его духовным чутьем, нежели церковными постулатами.
Согласно воззрениям большинства христианских теологов, в последних строках Ветхого Завета пророк Малахия предрекал то, что должно было случиться непосредственно перед пришествием Иисуса Христа: «Я пошлю к вам Илию пророка пред наступлением дня Господня, великого и страшного». Малахия произнес эти слова в V столетии до н. э., предсказывая новое появление Илии спустя четыреста лет после жизни самого Илии. Этот факт должен весьма озадачить тех, кто напрочь отвергает доктрину перевоплощения душ.
В первой книге Нового Завета Матфей несколько раз упоминает об этом предсказании. В целом евангелисты ссылаются на пророчество об Илии не менее десяти раз. Из приведенных ниже слов Нового Завета ясно, что авторы и первые толкователи Евангелий верили, что пророк Илия вернется в образе Иоанна Крестителя и другие древнееврейские пророки также придут в иных обличьях:
«Придя же в страны Кесарии Филипповой, Иисус спрашивал учеников Своих: за кого люди почитают Меня, Сына Человеческого? Они сказали: одни за Иоанна Крестителя, другие за Илию, а иные за Иеремию, или за одного из пророков» (Мф 16:13–14).
«И спросили Его ученики Его: как же книжники говорят, что Илии надлежит прийти прежде? Иисус сказал им в ответ: правда, Илия должен прийти прежде и устроить всё; но говорю вам, что Илия уже пришел, и не узнали его, а поступили с ним, как хотели; так и Сын Человеческий пострадает от них. Тогда ученики поняли, что Он говорил им об Иоанне Крестителе» (Мф 17:10–13).
«Истинно говорю вам: из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя; но меньший в Царстве Небесном больше его. …И если хотите принять, он есть Илия, которому должно прийти» (Мф 11:11, 14).
Несмотря на то что эти строки явно отсылают нас к реинкарнации, некоторые исследователи пытаются опровергнуть очевидное, цитируя Евангелие от Иоанна: «…когда Иудеи прислали из Иерусалима священников и левитов спросить его: кто ты? Он объявил, и не отрекся, и объявил, что я не Христос. И спросили его: что же? ты Илия? Он сказал: нет. Пророк? Он отвечал: нет» (Ин 1:19–20).
Иоанн Креститель отверг всяческие попытки отождествления с Илией и вообще отрицал наличие у себя пророческого дара, хотя это часто объясняют скромностью Предтечи.
Когда священники наконец дали ему возможность высказаться, он ответил на их вопросы, сославшись на пророчество Исайи: «Сказали ему: кто же ты? чтобы нам дать ответ пославшим нас: что ты скажешь о себе самом? Он сказал: я глас вопиющего в пустыне: исправьте путь Господу, как сказал пророк Исаия» (Ин 1:22–23). Фактически он так и не сказал священникам, кто он такой. Возможно, он не помнил своих предыдущих воплощений; такое случается довольно часто. Однако создается впечатление, что Иоанн Креститель хотел найти более глубокий ответ. Он был не просто Илия, но Илия, пришедший с новой, особой миссией.