Максим усмехнулся, когда план начал быстро и четко выстраиваться у него голове, потер в предвкушении ладони и позвонил своему администратору.
- Филипп, нужна тяжелая артиллерия. Пришли, пожалуйста, кого-то из парней, да покрепче… Из гладиаторов, да!.. И быстро! Кажется, Дальскому вожжа сегодня под хвост попала. Будем ее оттуда выковыривать.
- Для твоего дорогого соперника, Макс, все, что угодно! – проворковала трубка.
- Спасибо, драгоценный мой!
Уже через четыре минуты после разговора с охраной Дальский без стука распахнул дверь кабинета, захлопнул ее за собой и упал в кресло напротив Максима. Если бы охрана не предупредила того заранее о том, что конкурент не в адеквате, Максим возможно даже занервничал бы, а так он, как ледокол, уже успел морально подготовиться к столкновению с мрачной холодной глыбой.
Пока Дальский несся по коридорам, сметая все на своем пути, тот подошел к бару, щедро плеснул виски в бокал и поставил его на столик рядом с пустым креслом. Когда бешеный конкурент ввалился в кабинет, Максиму оставалось только с интересом проследить за его перемещениями и, как только тот приземлился, подсунуть бокал ему под руку, потому что этот морозный вихрь как уселся - сразу стал замораживать суровым взглядом не в чем неповинный кабинетный ковер и ничего другого вокруг себя не замечал.
Дальский, не глядя, ухватился за тяжелый играющий бликами бокал, сжал толстые стенки так, что под ногтями побелело, и вылакал всю порцию за раз.
- Бросай! Разрешаю! – буркнул Максим, и тот, получив дозволение, почти не размахиваясь, запустил бокал в стену.
Прозвучал обреченный звон, и во все стороны брызнули крупные сверкающие, как бриллианты, осколки, тут же затерявшиеся в высоком ворсе ковра.
- Бля-я-ядь!- прорычал Дальский.
Максим хмыкнул и сразу получил укол льда из-под сурово сведенных бровей. Поежился и заодно порадовался, что этот знобящий гнев предназначен не ему, а каким-то неизвестным Максиму людям.
- Сейчас все будет! – успокоил он, и, как будто отвечая на его призыв, в двери несмело постучали.
- Заходи! – мурлыкнул Максим.
Дверь приоткрылась, в щель потянуло сквозняком, и вместе с ним в кабинет просочился Митенька по прозвищу Гризли.
Медведь этот был довольно примечательный как минимум потому, что в нем наблюдалось два метра росту и больше ста кило весу. К этим параметрам прилагались косая сажень в плечах, татуировки и, конечно же, еще молодое, но уже суровое мужественное лицо. Тестостерон в Митеньке пер из каждой поры, и любому нормальному человеку показалось бы непосильной задачей завалить эту гору. Но Дальский нормальным не был, поэтому Максим и решил, что этот мускулистый красавчик как раз пригодится конкуренту сразу после очень нервного рабочего дня и залпом выпитого бокала виски.
Дальский оторвался от созерцания ковра и уставился на новоприбывшего медведя. Вытянул губы в тонкую строгую линию и окатил его взглядом, как холодной водой из Ледовитого океана. Гризли тут же неловко переступил с ноги на ногу и слегка зарделся, не теряя при этом ни грамма своей мужской суровости. Потом покосился на Максима. Тот сделал едва заметное движение пальцами, будто круг очерчивал, и Митенька, не дожидаясь вербальной команды, начал быстро раздеваться.
Максим наблюдал за ним с отеческой улыбкой на губах, и когда боец полностью разоблачился, окинул его восхищенным, полным гордости взглядом, как хороший владелец автосалона - выставленные на продажу дорогие авто. Гризли выпрямился во весь свой немалый рост, поиграл мышцами, демонстрируя грубую красоту, а Максим повернулся к гневному гостю.
- Нравится?
Дальский не ответил, лишь чуть приоткрыл рот при выдохе и неосознанно провел большим пальцем по нижней губе, а потом взялся за галстук и потянул тугой узел.
И уже через пять минут Максим имел удовольствие наблюдать за тем, как конкурент, перегнув Гризли через спинку кресла, вколачивает того в светлый велюр, который так гармонировал по цвету со смугловатой кожей Митеньки. Тот и не думал сопротивляться такой агрессии. Знал, куда и зачем идет, знал, с кем будет иметь дело, оттого и краснел, еще не раздевшись. Побывал уже как-то раз под Дальским, получил за это щедрое вознаграждение и, судя по откровенным стонам и активному подмахиванию, жаждал оказаться под ним еще не раз и не два. Мальчик всегда любил властность и грубую силу. Ну и деньги, конечно. А всего этого в Дальском было хоть отбавляй, вот медведь и старался.
Дальский двигался короткими рывками. Бил с оттягом, ударяясь пахом о крепкие жесткие ягодицы. Крупный Гризли, чьи руки в обхвате были в два раза шире рук Дальского, низко стонал на каждом его ударе, прогибался и закатывал глаза от наслаждения. Беспардонно подставлялся, выгибая сильное тело, рожденное и выращенное для кровавой схватки.
Максим сидел напротив них и мог прекрасно рассмотреть, как перекатываются волны мускулов под лоснящейся от пота кожей обнаженного Митеньки. Видел, как сминаются и разглаживаются края татуировок, и как злые пальцы Дальского впиваются в его скользкие бока.
А конкурент даже пиджак снять не соизволил, так - расстегнул ширинку и пару пуговиц на рубашке. И он, как всегда, не церемонился. Если с женщинами Дальский был еще более-менее аккуратен, то с мужчинами просто не считал нужным миндальничать и сдерживаться. Сделал пару сильных толчков, ухватил Гризли за волосы и потянул его голову на себя, открывая горло. Прикусил медвежье ухо, вырвав из Митеньки хриплый вскрик, и, удовлетворенный его звучанием, ужесточил удары. С десяток таких оглушающих шлепков плоти о плоть, и Дальский, прорычав сквозь зубы ругательства, втолкнулся до самых подобравшихся яиц и кончил меж твердых булок. Тут же вышел. Отвалился от здорового тела, как насосавшийся клещ, стащил с члена презерватив и метким броском запулил его в элегантное дизайнерское мусорное ведро под не менее элегантным письменным столом Максима.
Тот недовольно поморщился, а бессовестный Дальский уже обтерся белоснежной салфеткой, которую принесли из ресторана вместе с ужином Максима, зашвырнул ее туда же, застегнулся и пошел к бару. Спокойно наполнил два новых бокала и вернулся с ними к креслу.
В это время кусающий губы Митенька быстро и тихо додрочил себе в кулак, не смея пачкать дорогую мебель. Уперся лбом в спинку кресла, восстанавливая дыхание, а когда поднял голову, увидел перед глазами наполненный бокал.
- Спасибо! – с хриплым рычанием выдохнул он и взял предложенную ему порцию. Невозмутимый Дальский уселся в кресло и привлек парня к себе. Тот уже знал программу, поэтому сразу сел на ковер у его ног и прислонился к затянутому в асфальтово-серую костюмную ткань бедру. Если б сел на колени - раздавил бы, а так они смотрелись шикарно – прямо хозяин и его огромный ручной зверь.
Митенька потихоньку тянул виски, не особо заботясь о своей роли, благо даже сидя на полу, он совсем не казался униженным, а был просто расслабленным обнаженным мужчиной, который не стеснялся своего тела. Дальский тоже прикладывался к своему напитку, время от времени рассеяно протягивал руку и поглаживал ручного медведя по волосам. Тот подставлялся, терся колючей щекой о бедро Егора и довольно улыбался.
- Успокоился? – осведомился Максим.
Дальский едва заметно кивнул.
- Что на этот раз?
- Не волнуйся! Ничего такого, что затрагивает твои интересы.
- Мои интересы затрагивает то, что ты мне чуть дверь не выломал. Да и пока шел сюда, наверно, успел снести пару углов. Я тебя разбаловал, честное слово! Ты в последнее время, как сюда приходишь, сразу идешь в разнос. Скоро надо будет новый набор бокалов заказывать.
- Извини. Погорячился. Я оплачу.
- Ой, да не дергайся! – отмахнулся от его извинений снисходительный Максим. - Сто баксов штука! Подумаешь – копейки! Слушай, может, тебе каким-то релаксом заняться? Йогой, например. Медитацией. Ты постоянно на взводе. Митюня наш не переломится - правда, Мить? - а вот кто-нибудь понежнее может под тобой перелом шейки бедра получить.
Максим говорил это и с недовольством наблюдал за наливающимися буквально на глазах синяками на бедрах своего гладиатора. А тот согласно кивнул - мол, да, не переломлюсь - и снова прижался к ноге Дальского.
Егор услышал выговор, сначала заострил упрямые скулы, но потом чуть расслабился и, извиняясь, погладил макушку Гризли ладонью.
- Извини, Мить! Плохой день. Я компенсирую твои неудобства.
- Не вопрос, – рыкнул тот.
Повернулся к Дальскому лицом и посмотрел с намеком. Облизал жесткие губы. Дальский наклонился и поцеловал его. Пососал губу, чуть поласкал языком, но дальше не пошел. В последний раз провел властной ладонью по его лицу и отстранился.
- Иди, Мить, на сегодня все, – распорядился Максим. - Спасибо тебе!
Когда Митенька быстро оделся, вежливо попрощался и прикрыл за собой дверь, тот повернулся к Дальскому и заметил с усмешкой:
- Дай угадаю! Совет директоров твоей шарашкиной конторы большинством голосов зарубил проект по строительству ветрогенераторов?
Дальский повернул голову в его сторону и пристально уставился в глаза догадливого Максима. Тот выдержал его взгляд и продолжал улыбаться.
- В этом городе хоть что-то можно утаить от твоих соглядатаев? – поинтересовался чисто риторически Дальский, когда понял, что его невидимые ледяные стрелы не спешат пробивать навылет голову Максима.
- Можно! – кивнул тот. - Я до сих пор не знаю, каковы сексуальные предпочтения нашего нового генерального прокурора. Как я ни пытал его подчиненных и знакомых, никто не может дать точной информации.
- Он женат вообще-то.
- Одно другому не мешает.
- Не уходи от темы, – потребовал Дальский. - Кто прокололся насчет генераторов?
- Источники не сдаю! – улыбнулся Максим. - К тому же ты и сам не сильно таился. Бабки из окрестных сел уже через неделю все о проекте знали лучше твоего главного инженера.
Дальский пожал плечами.
- Тайно построить такую махину в шестьдесят метров высотой довольно сложно.
- И каковы же были аргументы для отказа?
- Как обычно - дорого, неприбыльно, муторно.
- Ретрограды!
- Питекантропы, я бы сказал. На дворе двадцать первый век, а им бы все за государственную электроэнергию втридорога переплачивать.
- А ты что?
- А что я? Буду искать, кто из них откаты берет за то, чтобы инновационный проект на корню зарубить.
- А когда найдешь?
- Закопаю живьем!
Изумленный Максим во все глаза уставился на конкурента. В очередной раз поежился под его льдистым взглядом, а Дальский заметил эту реакцию и изволил оскалиться:
- Шучу!
- Ты и шутишь? – фыркнул Максим. - Конец света близок.
Они немного помолчали, размышляя над особенностями отечественного инновационного бизнеса.
- Давай я, что ли… - начал Максим.
- Ну, уж нет! – сразу же пресек его поползновения Дальский. - Это мой проект, я над ним целый год работал и я его тебе не подарю. Попробую протолкнуть его еще раз, но чуть позже, ведь если дело выгорит, я буду не только экономить пару миллионов в год, но и заработаю не меньше. Так что закатай губу!
Раздосадованный его резкой отповедью Максим пожевал анонсированную часть тела.
- Какой же ты нервный в последнее время, – проворчал он. - Не только из-за проекта. Это у тебя еще раньше началось. Что не так, Гор?
- Все не так! – пробормотал тот. – Устал я, наверно.
Максим пожал плечами.
- Этого следовало ожидать, потому что ты делаешь сам слишком многое из того, что можно и нужно переложить на плечи других людей. Но ты никогда ни с кем не делишься обязанностями, потому что держишься мертвой хваткой за свой абсолютный контроль. Ни один нормальный человек не сможет выдерживать такие колоссальные нагрузки до бесконечности. Ты у нас двужильный, но даже ты, в конце концов, когда-нибудь сломаешься.
Дальский помрачнел сразу, как только услышал очередной упрек, а Максим задумчиво почесал бровь и спросил:
- Ты никогда не думал, что стоит хоть иногда разделять свою власть и ответственность с другими людьми, чтобы снизить эту нагрузку?
- Опять на себя намекаешь? – огрел его подозрительным взглядом Дальский. – С тобой я согласен делиться только болячками.
- Ой, да хорош пугать! – огрызнулся Максим. - Мои ребята, из тех, кого мы с тобой по очереди имеем, все проверены триста раз. А ты без резинки на пушечный выстрел ни к кому не подойдешь, думаешь, я не знаю? От тебя я разве что занудством могу заразиться, да и то воздушно-капельным путем. Нет! Я говорю не про себя, а про тех, кому ты действительно доверяешь.
- Я никому не доверяю, – буркнул Дальский, не глядя на него. - Жизнь научила меня не доверять даже близким людям.
Удивленный этим внезапным признанием Максим сразу же забыл, к чему вел этот разговор. Закрыл рот и потер переносицу, стараясь скрыть свое замешательство.
В последние полгода с Дальским определенно что-то было не так. Должно быть, хроническая усталость все же сделала свое гнусное дело и так подточила его жизненные силы, что тому с каждым днем становилось все тяжелее держать бесстрастную маску и скрывать свои эмоции.
Даже в эти минуты, наблюдая за ним, Максим мог с легкостью разглядеть его грусть и досаду, а ведь раньше он никогда не удостаивался таких откровений. Он стал замечать, что за последний год Дальский открыто свирепел и смеялся намного чаще, чем за все то время, что они были знакомы. И, конечно же, Максим догадывался, что именно так сильно повлияло на него. Что именно заставило постепенно оттаивать эту вечно холодную глыбу. Вернее, кто заставил.
Желая пододвинуть с дороги конкурента, Максим, пусть и частично, но преуспел в своих замыслах, когда отдал в его полное владение малыша Крайта. За четыре года их странных отношений Дальский хоть немного, но смягчился, привязался к вертлявому Змею и даже выручал того из разных, не касающихся его лично, переделок. И таким образом, занимаясь этим шкодливым ребенком, он хоть на время отвлекался от дел и соответственно меньше мешал Максиму.
- Как там Ванька, кстати? Помогает? – поинтересовался тот, когда вспомнил, что Крайт давно уже не появлялся в Клубе. - Совсем про меня забыл, паразит. Так занят своей секретарской работой и Антоном, что даже в гости не заходит.
Егор поморщился.
- Все с ним нормально. Работает. Помогает. Если за жопу, конечно, вовремя взять. А так все время норовит в норе затаиться или вообще домой пораньше ускользнуть. Хорошо хоть Томин тоже днем на работе, и Крайту скучно одному дома сидеть.
- Неужели змейка по старой памяти дает тебе себя потискать? – удивился Максим.
- Я образно выразился, - уточил Дальский. – Томин ведь не дремлет. Постоянно звонит на его рабочий и приезжает на обед. Пасет, как овчарка стадо. Рычит в мою сторону примерно так же и все норовит Крайта от меня собой отгородить, будто, если мне сильно приспичит, он мне помешать может.
Максим улыбнулся.
- Я смотрю, тебе теперь весело работается.
- Да! Обхохочешься просто! Ты же знаешь Крайта, он Томина специально провоцирует. Обычно, чтоб его в офисе найти, надо во все углы заглянуть, а как Томин на подходе, Крайт уже тут как тут в моем кабинете - трется. То на стол сядет и ноги раздвинет, то бумажки уронит и за ними рядом со мной нагнется. Нет, мне, конечно, интересно наблюдать, как Змеелов психует, когда все это видит, но они мне потом битых полчаса не дают работать. Спорят в приемной, а я отвлекаюсь на шум и теряю из-за их семейных сцен свое время. Этот мелкий засранец ко всему прочему специально интригует всех сотрудников компании нашими с ним псевдоотношениями. Некоторые, конечно, догадываются, что я ходок на обе стороны, но этот гад умудрился что-то ляпнул в бухгалтерии и в кадрах, и теперь эти романтические ду… кхм!.. дамы считают, что он - любовь всей моей жизни. И судя по эти их всезнающим женским взглядам, я его морально и физически разложил, не дождавшись восемнадцатилетия. Теперь даже если я захочу его вышвырнуть из компании – не смогу. Меня бабы живьем сожрут, если я вдруг обижу бедного, развращенного мною невинного мальчика. А до Томина, судя по неприязненным взглядам, тоже дошли эти слухи… В общем, не удивлюсь, если он зад Крайта каждый день после возвращения с работы проверяет - побывал я там или нет.