Андрей Земляной
От всего сердца хочу поблагодарить Карена Степаняна и Александра Ласкина за помощь в работе над книгой. Спасибо, друзья!
1
Жесткие порядки Новой Империи пришлись по вкусу далеко не всем. Свободная и креативная молодёжь протестует против политики «закручивания гаек» и тотального ограничения прав и свобод гражданина. Неотъемлемая часть каждого государства обеспечение свободы саморазвития каждого гражданина, а также его потребностей. И особенно это касается передового отряда творческой интеллигенции, стоящего на острие социального прогресса и общественных инноваций.
Свободный секс, открытый и анонимный доступ к психоактивным препаратам и всегалактической информационной сети – это требование, от которого мы не отступим и будем добиваться всеми силами…
Молодая демократия Эттарго срочно нуждалась в сырье, редких металлах, и всё это желательно бесплатно. Поскольку собственные перерабатывающие комплексы пострадали в ходе переворота, было принято решение немного пощипать соседей. Лакрана, только что пережившая смену власти, для этого подходила лучше всего, так как их основные предприятия находились на самой границе, и всегда были сильно уязвимы от быстрых налетов. Пограничники часто просто не успевали к месту событий и приходили уже на разграбленный участок.
Эскадра под командованием Тихо Бро уже отправила в метрополию шесть транспортов с таким нужным сырьем. Оставалось заполнить еще четыре, и можно было крутить дырки под новые награды и радоваться пополнению личного счета. Торопившийся закончить рейд адмирал Бро еще раз перечитал доклад агента, работавшего на самой крупной в секторе перевалочной базе, и еще раз прикинул по карте диспозицию кораблей. Небольшой отряд должен был устроить отвлекающий маневр в самой глубине сектора, а пока единственный корабль лакранцев будет торопиться на выручку, он спокойно загрузит все транспорты.
Новая партия заключенных ничуть не удивила начальника рудного комплекса капитана Керинга. Детей и подростков ссылали и раньше. Только вот никогда еще они не прибывали с собственными надзирателями и не выглядели настоящей стаей волчат. Крепкие, жилистые, словно свитые из стальных тросов, новые заключенные с легкостью отбили все попытки подмять их и установили в своем блоке совсем другие порядки. Пища делилась поровну, а норму тех, кто получил травму, перераспределяли на остальных, но как ни удивительны были новые ссыльные, их надзиратели были еще более странными. Такие же молодые, подтянутые, словно из одного с каторжанами инкубатора и с такой же, как у них, ранней сединой в волосах.
В первый же вечер старших надзирательниц попытались склонить к постельным утехам, но кроме грандиозного побоища из этого ничего не вышло. В результате десять охранников получили травмы различной тяжести, а одного даже пришлось отправить в тыловой госпиталь. При этом сами девчонки отделались лишь синяками и царапинами.
Но норму бешеная команда давала как часы, так что начальнику каторжного поселения пришлось смириться с этой странной компанией.
На свою территорию новые надзиратели никого не пускали, и Керинг был бы сильно удивлен, увидев, как, сменяясь попарно, заключенные и надзиратели долбают прочный камень, а в обед сидят вместе плечом к плечу, питаясь из одного котелка.
Сигнал тревоги, по которому все надзиратели должны были прибыть в центральный пост, прозвучал в самом начале смены. Лама Керн, проводившая развод, посмотрела на экран коммуникатора и перевела взгляд на сразу подтянувшихся девчонок и мальчишек в грязных робах.
– Так, ребятки. Похоже, началось. Бегом в спальный барак и переодеваться. Первый взвод – к центральному посту, второй – к реакторному залу. Мастер-ключи получить у Найра. Остальным – экипироваться и ждать моей команды. Ита, Реата, за мной. Дежурному отделению блокировать вход в сектор.
Крейсер Эттарго налетел словно вихрь. Не успели системы дальнего предупреждения об атаке выдать координаты вражеского корабля, как десятки скоростных ботов уже маневрировали под огнем зенитных батарей, выжигая огневые точки. Еще не стих бой, а передовые группы уже вскрывали главный шлюз, готовясь открыть дорогу основной части десантников. Немногочисленные охранники и надзиратели не могли оказать никакого сопротивления, и уже через десять минут причально-погрузочный комплекс был захвачен.
Транспорт подогнали к погрузочному окну, когда прямо над крейсером, словно из ниоткуда, материализовался огромный корабль.
Артиллерийская дуэль была недолгой. Удар позитронных пушек гиганта сразу уничтожил реакторный отсек, лишая крейсер возможностей к сопротивлению. Пытаясь спасти хотя бы людей, капитан приказал покинуть корабль, и экипаж на многочисленных спасательных шлюпках ринулся к горнодобывающему комплексу, стремясь поскорее укрыться в глубине его переходов.
Две роты из состава полка Драконьи Крылья, отбив попытки захвата реакторного узла и поста управления, начали зачистку помещений. Одетые в тяжелые бронескафы и вооруженные штурмовыми винтовками, бойцы выбивали захватчиков, постепенно отжимая их к главному шлюзу.
Один из охранников, занявший позицию за изгибом коридора, уже попрощался с жизнью, когда сзади раздался легкий шорох. Он не успел перебросить автомат, когда ствол замер, схваченный крепкой рукой.
– Спокойно, сержант. Свои. – Девушка в форме офицера службы охраны отпустила автомат и выдернула из ножен на предплечье узкий нож. Выставила кончик отполированного клинка за поворот и посмотрела в отражение. – Давно тут сидишь?
– Да как. С самого начала.
– Круто. – Девушка уважительно кивнула, оценив кучу накрошенных дроидов и вражеских бойцов, и сбросила с плеча ремень штурмовой винтовки. – Сейчас мы им дадим прикурить.
– Ты бы шла, девонька. – Сержант нахмурился. – Сейчас подгонят что потяжелее, и поляжем мы с тобой, как два огурца на одной тарелке. Лучше давай-ка дуй в боковой ход, а я их тут придержу. Мне-то уж все одно ложиться здесь, а ты отсидишься. Они глубоко не полезут. Гробанут все, что сверху лежит, да отвалят поскорее.
Девушка усмехнулась и неожиданно внимательно посмотрела в глаза старому вояке.
– Знаешь, вот ты сейчас меня удивил. Спасибо. – Она хлопнула сержанта по плечу и широко улыбнулась. – Все нормально будет.
Девушка вытащила из подсумка удлиненную гранату, промаркированную тремя красными кольцами, и осторожно вставила в ствол гранатомета.
– Ох ты ж! – Сержант заткнул уши руками и, когда граната, полыхнув ракетным двигателем, вильнула за поворот, плотно закрыл глаза и даже отвернулся.
Хлесткий удар взрывной волны донес до них какие-то обломки и осколки, стеганувшие по стене. Девушка прислушалась и, расстегнув рукав комбинезона, посмотрела на необычно широкий экран коммуникатора.
– Ага. – Она кивнула и коснулась мизинцем одной из зеленых точек. – Здесь Трисса. Шестой коридор первого уровня. Жду поддержки.
– Трис, твои ребята от тебя в ста метрах. Ты как?
– Нормально. – Девушка озорно улыбнулась и подмигнула сержанту. – Еле выбралась из технического блока.
– Вот понесла тебя нелегкая, – ворчливо отозвалась Лама. – Стой там. Ты же вообще без брони.
– Никто не живет вечно.
– Вот я всё расскажу Гарту! – сердито пообещала Лама и отключилась.
Сержант, слышавший всю эту перепалку с широко раскрытыми глазами, не успел ничего сказать, как из технического коридора вывалилась группа из двух десятков бойцов и, рысью подбежав, замерла в двух шагах.
– Капитан, ваша броня и форма. – Один из бойцов, откозыряв, сбросил на пол тяжелую сумку. – Мы вас едва догнали.
– Так шевелились быстрее, и догнали бы. – Трисса, ничуть не стесняясь, разделась до трусиков и стала надевать обтягивающий комбинезон.
– Ох ну ни хрена себе! – Сержант замер, увидев на груди девушки знак за полсотни боевых операций и эмблему подразделения на алом гвардейском фоне. Несмотря на то что комбез довольно быстро скрылся под толстой оболочкой брони, он встал, одернул форму и, коротко козырнув, вытянулся по стойке смирно.
– Вольно, сержант. – Трисса надела шлем и оглянулась на своих бойцов. – Разведка?
Сразу же за поворот улетела крошечная камера, похожая на насекомое.
– Давай еще пару штук, и двинули.
Такого старый десантник еще не видел. Словно единый механизм, общаясь только скупыми жестами, солдаты двигались по коридорам, мгновенно реагируя на малейшую угрозу. Счет убитых уже перевалил за полсотни, когда с высокого потолка обогатительного цеха на них плавно, словно в замедленной съемке, спланировали две фигуры в матово-серых комбинезонах и, как показалось сержанту, с клинками вместо рук. Он ничего не успел понять, когда вокруг возник вихрь сверкающей стали и летящие по воздуху брызги крови. Через несколько секунд все было кончено. Двое из гвардейцев зажимали широкие резаные раны, а Трисса, стряхнув с ножей кровь, склонилась над лежащими серыми телами.
– Надо же. – Клинки беззвучно нырнули в набедренные ножны. – Гвардейцы Эттарго. Откуда они тут взялись, интересно. – Она прижала коммуникатор, переходя на командирский канал.
– Лисса, у меня тут два эттаргских гвардейца.
– Всё?
– Да, остывают. – Трисса носком сапога перевернула тело. – Двух моих порезали, но слава Отцу, едва задели.
– Спасибо, Трис. Я передам нашим.
Командир разведвзвода подошла к раненым.
– Вы как?
– У меня нормально. – Парень, зажимавший плечо, осторожно отнял руку и посмотрел на рану, залитую медицинским гелем. – Представляешь, бронепластину пробил!
– А у меня, похоже, мышцы задеты. – Девушка, уже получившая дозу обезболивающего из автоматической аптечки, напряженно улыбалась.
– Эвакуация, – отрывисто бросила Трис, и раненых сразу подхватили, помогая добраться до санчасти.
Через час зажатые в ангаре основного шлюза солдаты Эттарго предпочли сдаться.
Разоренное гражданской войной хозяйство огромной империи приходилось собирать буквально по кусочкам, и стыковать на живую нитку, восстанавливая экономические связи. Из тридцати двух планет, входивших в империю, лишь пять присоединились на основе союзного договора. Для остальных была разработана специальная процедура, не предполагающая сохранения суверенитета, но оставшиеся фактически без защиты и военного присутствия планетарные правительства постепенно склонялись в пользу присоединения. Тем более что военная хунта, захватившая Эттарго, уже вовсю резвилась на дальних подступах к империи, а их условия были гораздо хуже.
Представители планет, идущие бесконечной чередой на прием к Гарту, просили, требовали, взывали к человеколюбию, общечеловеческим ценностям и прочим глупостям, но разговор у нового императора был короткий. Или безоговорочное принятие условий договора, или полностью самостоятельное плавание. И тут политика Имперского Совета, поддерживающего узкую специализацию планет, сыграла на руку Новой Империи. Аграрные миры не могли с ноля наладить производство высокотехнологичного оборудования, а промышленные нуждались в продовольствии. Если учесть, что корабли строились всего в трех подконтрольных Гарту мирах, то участь независимых планет была предрешена.
Но Гарт не требовал невозможного. Его условия были даже легче, чем у почившего в бозе Имперского Совета. В целом все претензии местных властей так или иначе касались запрета в империи на частные банки и ограничения, накладываемые на крупные корпорации. Олигархи категорически не желали делиться властью и пробовали различные подходы, для того чтобы сломить молодого, но строптивого императора.
Около десятка неудачных покушений на его жизнь и полсотни заговоров различной серьёзности так и не стали достоянием широкой общественности. Ран вай и телохранители из Атана хорошо делали свою работу. И лишь единицам повезло умереть на месте преступления, а большинство из убийц закончили свои дни в камерах Службы Безопасности, наперегонки исповедуясь следователям.
Самой серьезной угрозой по-прежнему оставались два киборга, но по их следу шли отборная группа ран вай и взвод Драконьих Гвардейцев, во главе с матерью Гарта, и, судя по всему, шансов у киборгов практически не осталось.
Гораздо хуже был тихий саботаж решений и приказов, который тормозил любое, даже самое нужное дело. Бюрократия, существовавшая в узком промежутке между правителем и простыми людьми, была заинтересована лишь в том, чтобы любое дело сталкивалось с максимальным количеством трудностей, которые она сама создавала, а после героически преодолевала. Дело пошло только после того, как была введена общественная оценка эффективности и институт имперских комиссаров, которые были кровно заинтересованы в конечном результате. В случае положительной оценки комиссар получал значительные бонусы, а должностные преступления наказывались двукратными сроками на каторге.
Тут Гарт ничего не изобретал, а лишь восстановил организацию, существовавшую до Имперского Совета, а вот создание сети детских домов нового формата было целиком заслугой Гарта. Теперь каждый, кто оказался без попечения родителей, мог написать заявление, и его мгновенно переводили на Сард в одно из училищ, где лучшие преподаватели готовили детей к тому, чтобы в будущем стать опорой государства. Зарплаты в этих учебных заведениях Гарт установил такие, что на каждое вакантное место было больше ста соискателей, поэтому брали лучших из лучших. Будущей элите империи давали всё, что могли, но и спрашивали по всей строгости, а тех, кто не смог угнаться за программой или не вписывался в коллектив, просто переводили в другие детские учреждения, где все было намного проще.