Кстати, рисовали здешние обитатели много. То ли тянулись к разумному, доброму, вечному, то ли в качестве оберегов, а то и просто хотели запечатлеть выдающиеся события, к которым были причастны обитатели жилища или владелец лодки. В основном там были изображения различных сцен охоты или схваток с людьми, имелись и изображения животных. Вот странное дело — видно, что рисунки не совсем свежие, год все вокруг простояло бесхозным, но краски все насыщенные и яркие. Даже обрывки одежды, что были на останках владельцев, продолжали хранить яркие цвета, в основном преобладали красный, желтый и синий. Может, это что-то значило, а может, эти краски было проще получить.
Там же на берегу лежало несколько плетеных ловушек для рыбы. Дмитрий знал их под названием «морда». Эдакая плетеная корзина, у которой с одной стороны имеется конический вход, вогнутый вовнутрь, в который рыба попадает с относительной легкостью, а вот выбраться назад уже более затруднительно. Правда, у этих входы имелись с обеих сторон. Длина ловушек составляла чуть больше двух метров, диаметр — сантиметров шестьдесят. Здесь же были уложены в стопку и несколько плетней, которые должны устанавливаться перед ловушкой под углом. Встретившись с препятствием, рыба начинает обходить его и движется прямиком ко входу в западню.
Судя по тому, что все уложено и возле берега не наблюдается ни одной установленной снасти, несчастье произошло зимой, когда озеро было сковано льдом. А в том, что здесь морозы столь сильны, Дмитрий не сомневался хотя бы потому, что местность была очень схожа с той, где они проживали раньше.
Пироги были большими, широкими и вместительными. Судя по количеству, с их помощью люди и кочевали с места на место. Шатры производили впечатление легко разбираемых строений и после разборки не должны были занимать слишком много места. Проживай люди все время на одном и том же месте — и жилища у них имели бы более основательный вид. А так при взгляде на этот вымерший поселок сразу возникала ассоциация или с лагерем туристов, или с табором, которые могут быть быстро свернутыми и прийти в движение.
Имелась тут и пара небольших пирог максимум на четверых. По-видимому, их использовали в повседневной деятельности — например, для рыбной ловли. Да и мало ли еще для чего. Поразили весла. Потому что они были вырезаны из цельных кусков дерева, с весьма широкими лопастями, и отделаны, словно по ним прошлись очень мелкой шкуркой. Как эти дикари могли изготовить подобное при помощи кремневых и костяных инструментов, было решительно непонятно. Наверняка это был долгий и упорный труд, и продукция была очень ценной.
Глядя на эти пироги, Дмитрий вдруг понял, что не может оставить их просто так. Им нужна хотя бы одна такая лодка. Внимательно осматривая одну из них, он прекрасно понял ее устройство и осознал, что воссоздать ее ему не составит труда. Нет, будет, конечно, сложно, но вполне реально по истечении определенного срока. А тут — вот она, и времени терять не нужно. Все лодки требовали ремонта — где-то что-то просмолить, где-то подновить сухожилия, — если пошерстить по лагерю, то наверняка найдется все необходимое. Но вот эта, большая, как раз то, что нужно, была в хорошем состоянии, и весла в наличии. Загружайся — и вперед. С ее помощью можно будет без труда заготовить камыш, а его понадобится еще много.
— Да чего ты думаешь, — усмехнулась Лариса, — берем, и думать нечего. Наша надувная ни в какое сравнение не идет с этой. Да нет там никакой заразы, зуб на кон даю.
— Ишь ты, прямо приблатненная. Тут ведь какое дело: великовата она. Как будем управляться на течении? Оно тут неслабое.
— А давай опробуем на озере.
— А давай.
С виду очень большая, не меньше шести метров в длину, лодка оказалась на удивление легкой для своих габаритов. Не сказать что они столкнули полностью вытащенную на берег лодку с легкостью, поупираться пришлось, но они это сделали. Несколько секунд — и она закачалась на озерной зыби.
Не желая понапрасну промокать, они разделись догола. Мало ли как там все обернется — сушиться потом не было никакого желания. Дмитрий внимательно осмотрел пирогу и остался довольным. Несмотря ни на что, она не рассохлась, не было даже намека на течь. Все же ее бывшие владельцы постарались на совесть: штучная работа. Только после того как он полностью убедился в безопасности их корабля — ну уж больно большая, — они взобрались вовнутрь, прихватив с собой оружие. Конечно, если опрокинутся, то оружие пойдет на дно, с плавучестью у него большие проблемы, но Дмитрий не планировал отходить далеко от берега, придерживаясь мелководья, так что достанут без труда.
На удивление, изделие дикарей оказалось весьма удобным — куда их резиновому недоразумению, которое хоть и не потонет, но при одном неверном движении легко деформируется и черпает воду. Хотя у него были иные достоинства, какими этому плавсредству нипочем не обладать. Что же, у всего есть и недостатки и преимущества. Прошлись вдоль берега. Даже несмотря на наличие всего лишь двух гребцов, пирога шла удивительно ровно и плавно, будучи легкой в управлении. Тут главное — не перемудрить, придавая угол веслом, которое служило и для придания хода, и в качестве руля. Дмитрий сел на корме и соответственно взял на себя роль рулевого.
Так вот, при первом повороте он слегка перестарался, думая, что такая длинная посудина будет иметь большой радиус поворота. В дальнейшем старался быть поаккуратнее, так как пирога оказалась настолько послушной рулю, что развернулась чуть не на пятачке, дав сильный крен. Хорошо, хоть Лариса вцепилась в задравшийся борт и прижалась к нему, выронив весло на дно пироги.
Она с возмущением посмотрела на Дмитрия. Тот был настолько возбужден, светясь, как шкодливый мальчишка, совершивший очередную проказу, имея все шансы остаться безнаказанным, и настолько лихо ей подмигнул, что она, не выдержав, рассмеялась, оглашая окрестности звуками неподдельного веселья.
— Слушай, шалун, я, конечно, не против искупаться, только не уверена, что это дело понравится ружьям.
— Понял. Больше не буду. Но классно получилось, а?
— Здорово. Только в следующий раз предупреждай.
— Да я и сам не ожидал, что так будет. А когда сообразил, то не смог остановиться, — мне бы такую посудину на озеро.
— Так забирай.
— А… Ну да. Покатаемся еще?
— Конечно, покатаемся, мы же только начали.
По мере того как они практиковались, у них получалось все лучше. Раз пристали к берегу, чтобы подбросить дров и перемешать прокаливающуюся соль, а потом опять вернулись к новой игрушке. Вскоре Лариса приноровилась к веслу, и они стали работать более синхронно, даже отплыли от берега подальше, уверовав в свои силы. Одним словом, покатались на славу, и Дмитрий понял, что нипочем не оставит посудину. Может, даже вернется за меньшей моделью — ею при необходимости можно было управлять одному, — эта все же была несколько громоздкой.
Глава 4
Контакт
Головокружений от успехов на озерной глади с ними не случилось, сплавляться по реке, имеющей бурное течение, они не рискнули: все же их навыков для этого недостаточно. Вот выйдут в большую реку, с плавным течением, — тогда да, со всем удовольствием, а по этой решили сплавлять пирогу, привязав ее тросом, вдоль берега, где течение послабее.
Идти оказалось, с одной стороны, легче, потому что и посудина с солью, и их мешки, и пара морд с плетнями находились на дне пироги. С другой — сложнее: приходилось все время сдерживать лодку, рвущуюся вперед, словно разыскная собака, взявшая след и тянущая за собой кинолога. Это замедляло их продвижение. Однако все равно получалось неплохо, Дмитрий ожидал худшего. Пару раз ему пришлось замочить ноги, когда лодка упиралась в прибрежные валуны, встававшие на ее пути, но это не беда.
Зато Лариса стала более осмотрительной и внимательной, уже не отвлекаясь на красоты вокруг. Почти все внимание Дмитрия было сосредоточено на их трофее, так что вопрос безопасности перешел на ее плечи. Девушка подошла к своим обязанностям очень серьезно: теперь они знали точно, что следует опасаться встречи не только с хищниками, но и с куда более опасным противником. Разумеется, если местные жители увидят в них врагов… и шансы на это были очень высоки.
Далеко отойти от мертвого лагеря они не успели: начали опускаться сумерки. Но это и не столь важно. Надежно привязав лодку к дереву, они нашли укромный уголок между двумя валунами и устроились там на ночевку. Стоит ли говорить, что оба вздрагивали при любом шорохе. Однако ночь прошла спокойно, а с рассветом, позавтракав наскоро приготовленной и уже приевшейся похлебкой из копченого мяса — даже обилие соли не сделало ее более желанной, — они двинулись дальше.
— К вечеру должны будем выйти к большой реке, — пришвартовывая лодку, произнес Дмитрий.
Время обеденное, спешки особой нет, так что не было никакой причины, чтобы не сделать привал и не пообедать. Благо за время путешествия они уже приноровились быстро его организовывать. Наличие лодки позволяло иметь при себе рогатку и шест, с помощью которых подвешивался котелок, а это опять экономия времени: ты поди еще разыщи нужное. Проблем особых нет, но время теряется.
Дмитрий быстро установил рогатку, насобирал сушняка и запалил костер, над которым тут же повис котелок. Вот так поглядишь вокруг — романтика. Птички щебечут, вода в реке шумит, солнышко светит, прорываясь сквозь листву. Еще присутствовало бы осознание того, что это всего-навсего плановый выход на природу на несколько дней, — и вообще красота. Но реальность была иной, а потому, казалось бы, уместного в данной обстановке оживления не было. Это теперь просто их жизнь.
— Дим, тебе не кажется, что называть речки речками или большими реками неправильно?
— Откуда же нам знать, как они называются.
— Ну и что? Кто запретит нам их назвать так, как нам захочется?
— Никто.
— Тогда пусть наше озеро называется Байкал.
— О, как громко!
— А что?
— Да нет, ничего. Отличное название.
— Теперь ты.
— По очереди, значит. Ладно. То озеро пусть будет Находка.
— Идет. Гора будет Машук.
— Хм. Эта река тогда Дунька.
— Слушай, ту Дуньку перешагнуть можно легко, вообще непонятно, кто ее рекой назвал, обычный ручей. А эта вон какая широкая.
— Ага. А Байкал — самое глубоководное пресное озеро и теряется за горизонтом.
— Сдаюсь. Уел. Та река, что с запада впадает в Байкал, будет Кубанью.
— Тогда та большая — Доном.
— А наш ручей — Чистым.
Обед прошел как обычно и не занял много времени. Так что вскоре они продолжили свое путешествие. К большой реке, теперь уже Дону, Дмитрий решил подойти при свете дня. Ему показалось, что место слишком удобное для обустройства стоянки, а появляться в виду потенциального противника в момент, когда вот-вот стемнеет, — идея не из лучших. Поэтому они не спешили, рассчитывая сделать на берегу Дуньки еще одну ночевку.
Дмитрий в очередной раз полез в воду, чтобы освободить из каменного плена лодку, когда Лариса вдруг настороженно окликнула его, указывая в северном направлении.
— Что там, Ларчик? — взбежав на берег, поинтересовался он. Река шумела довольно громко, потому ему у кромки воды было не услышать того, что слышала девушка.
— Голоса.
Действительно теперь и он слышал азартные крики. Но они явно не относились к ним, далековато, да и не стали бы нападающие так загодя себя выдавать. Похоже, там шла охота, а людей было человека три-четыре. Нормальный расклад. Дмитрий внимательно посмотрел на Ларису.
— Ну что, готова к труду и обороне?
— Что, сейчас? — нервно сглотнув, поинтересовалась она.
— Удобнее момента может и не представиться. Они о нас не знают и нашего появления не ожидают, мы их слышим и можем воспользоваться фактором неожиданности. В крайнем случае, у нас имеется козырь в виде ружей, так что если захотят напасть, то у нас больше шансов отбиться, чем если они устроят засаду. Да и об охранении они не задумываются. Сама же говорила: лучше встретиться с ними на наших условиях.
Вообще-то ему одному было бы сподручнее. Опять же как себя поведет девушка в экстремальной ситуации, непонятно. Но оставить ее одну, здесь, на диком берегу, да еще когда неподалеку бродят неизвестно как настроенные люди… Нет, это еще глупее и рискованнее.
— Ладно. Пошли, — излучая всем своим видом неуверенность, произнесла она.
— Только так, Ларчик. Основная скрипка за мной. На контакт тоже иду я. Ты сидишь в укромном уголке и держишь их на прицеле. Случись что — не думай, стреляй. Куда угодно стреляй, только не в меня.
— Не волнуйся, если что, прикрою, не обделаюсь.
— Еще как обделаешься, — попытался улыбкой подбодрить ее Дмитрий, — по себе знаю, как сложно в первый раз выстрелить в человека. Поэтому запомни: если не хватит духу по цели, ничего страшного, это нормально, еще и не такое бывало, стреляй в воздух, по деревьям, куда угодно, просто выстрели. Это их должно будет напугать. Все поняла?
— Д-да.
— Вот и ладно. Пошли быстрее, пока у них охота в разгаре и мы их слышим.
Они пробежали в глубь леса примерно на двести метров, когда крики, которые были уже совсем близко, вдруг прекратились, огласив лес в последний раз каким-то залихватским победным кличем. Понятно. Охота оказалась успешной, зверь завален, поэтому нет никакого смысла в том, чтобы продолжать орать как оглашенные. Сейчас жертву, скорее всего, готовят к транспортировке или разделывают на месте, если она оказалась слишком велика. Так что хватит теперь ломиться, как слонам. Вот так вот, шагом, аккуратненько, без шума и пыли.
Ага, начался пологий подъем, а крики, похоже, доносились с противоположной стороны. Аккуратненько, смотрим под ноги, чтобы не треснула ветка. Так, вон раздвоенное у самого основания дерево, очень удобно, и для винтовки будет упор. Дмитрий показал Ларисе на точку, изобразив жестами, что она там должна занять позицию для стрельбы. Поняла, кивнула в знак согласия — вид напуганный, но настроена решительно. Пригнувшись, она посеменила к указанному Дмитрием месту, он же двинулся немного в сторону. Так при подходе к людям он не окажется на линии огня.
Они уже почти достигли уреза, когда с противоположной стороны вдруг раздались крики. Несколько звучали просто испуганными, один же настолько истошным, что нет никаких сомнений: бедолагу сейчас заживо рвут на куски. Крики остальных теперь уже не испуганные — они полны ужаса, но один вроде как переполнен яростью. Может, это ему показалось, а может, на группу охотников напала другая группа. Пока ничего не видно. Быстрый взгляд на Ларису. Девушка запнулась, замерла в нерешительности, посмотрела на него, а затем упрямо сжала губы и припустила вперед. Ага. И нам незачем тянуть. Сейчас все выясним.
Толстое, в полтора локтя диаметром, дерево. Встал на колено прикрывшись стволом, приклад уже как влитой уперся в плечо. Взгляд в одно мгновение охватывает картину, благо подлеска практически нет. Он оказался прав и неправ одновременно. Да, это были четверо охотников, двое взрослых мужчин и двое подростков лет по четырнадцать. Им удалось завалить дикую свинью и двух поросят. А вот напали на них не люди. Вообще нападающий был один, но какой.
Дмитрий не раз и не два видел по телевизору наскальные изображения первобытных людей, на которых те изображали кабанов с непропорционально большой головой, горбом, огромными клыками и ростом чуть не по грудь человеку. Конечно, можно это отнести к посредственным способностям художников, кто знает, как оно все было на самом деле. На изображениях Средних веков тоже хватает несуразностей. Бог весть что именно имело место в реальности на той Земле, но здесь это было.
Огромный вепрь высотой в холке под полтора метра, больше двух в длину, громадная до несуразности голова, вырастающая прямо из широкой груди, потому как шеи было не рассмотреть, пара длинных клыков, торчащих как два изогнутых клинка. Огромное мускулистое тело и непропорционально короткие ноги, — правда, двигался он от этого ничуть не медленнее. И то ли горб, то ли спина во время подготовки к броску изогнулась колесом. Настоящий живой танк, которому мало кто может противостоять.
Один из взрослых охотников лежит на земле — нет сомнений, что это кричал именно он. Ноги и рука вывернуты под неестественными углами, живот вспорот, и кишки вывалились наружу, изодранные в клочья. Он еще жив. Нет, точно жив, это не судороги. Только это ненадолго: никаких надежд, фактически уже испускает дух.