Никогда в жизни Брайан не видел ничего подобного. Его не интересовали силовые виды спорта, он не любил смотреть боевики, разве что затем, чтобы полюбоваться на актеров. Но сейчас у него дух захватило от тренировочных боев, проходящих внизу на песке. Некоторые пары двигались синхронно, один боец делал выпад мечом, а второй отражал удар и пытался перейти в наступление. Кто пропускал удар, мог получить деревянным мечом по лицу настолько сильно, что летел спиной на землю, где совершал еще несколько кувырков по инерции, взметая своим телом кучу песка. Тогда победитель великодушно протягивал руку и поднимал упавшего, смеясь и похлопывая по спине. Иногда соперники что-то кричали друг другу, то раззадоривающее, то смешное. Атмосфера на тренировочной площадке была на удивление товарищеская. Брайану казалось, что гладиаторы получают удовольствие от активного движения, от мягкого закатного солнца и азарта драки.
И только двое бились сосредоточенно и серьезно.
Спартак был легче черноглазого как минимум на 15 килограмм, но он превосходил его в ловкости и маневренности. Черноглазый нападал, будто танк, поражая своей силой и напором, Спартак ускользал, то пригибаясь от ударов, по перепрыгивая через меч, то совершая обманный разворот. Страшный треск раздавался, когда меч черноглазого обрушивался на маленький деревянный щит Спартака. Но Брайан заметил, что такая тактика изматывала здоровяка, по его телу струился пот, он вытирал глаза, его движения становились все более медленными, а удары – менее точными. Спартак же не выглядел уставшим, и он уверенно держался спиной к низкому солнцу, чтобы его лучи ослепляли соперника. Иногда, в моменты краткой передышки, он склонялся к черноглазому и что-то ему шептал – серьезно и будто убеждая в чем-то. Тот слушал молча и не проявлял никаких признаков согласия со словами Спартака. О чем могут беседовать два дерущихся бойца?
Ашур, наблюдавший за боем не менее внимательно, тоже заметил, что Спартак легко уклоняется от выпадов, но сам не переходит в наступление. Он перегнулся через перила балкона и громко позвал:
- Спартак!
Спартак поднял голову на зов Ашура. В ту же секунду мощный удар черноглазого обрушился сбоку на челюсть Спартака. В воздух взметнулись брызги алой крови, меч полетел в одну сторону, маленький щит – в другую. Чемпиона Капуи сначала подняло в воздух, а затем швырнуло на песок и протащило несколько метров, пока он не замер с широко раскинутыми ногами и склонившейся набок головой. Из угла его рта вытекала струйка крови. Брайан невольно зажал рот руками, пытаясь удержать крик ужаса. На лице Ашура играла улыбка.
Песок медленно оседал в воздухе, черноглазый подскочил к Спартаку, намереваясь его окончательно добить, и наткнулся на страшный удар ногами в живот, который заставил здоровяка сделать удивительное сальто в воздухе и рухнуть, беспомощно разбросав руки и ноги по земле. Со стороны других гладиаторов, которые прекратили тренировку и наблюдали за боем Спартака, послышались громкие крики одобрения и аплодисменты. Спартак же склонился над поверженным соперником, осторожно приподнял его голову и снова начал шептать, будто в чем-то убеждая.
Раздался новый удар хлыста, и все гладиаторы разошлись по установленным местам и начали заниматься самостоятельно. Кто-то раскручивал над головой рыболовную сеть, кто-то метал копье, Спартак поднял свой меч и стал яростно наносить удары по деревянному столбу в виде человеческой фигуры, который и без того был изрядно изрублен. Черноглазого бойца увел с собой подбежавший пожилой раб, скорее всего, лекарь. Брайан проследил, куда они вошли, помня, что именно в лекарской находятся нужные ему каменные столы, особенно один из них.
- Как тебе понравилось представление, господин?
- Представление?
- Гладиаторы знали, что за ними наблюдает гость. Им нравится тренироваться, когда за ними наблюдают, это их… развлекает.
- А когда их окликают во время боя, это их тоже развлекает?
- Он все равно победил – спокойно произнес Ашур - Спартак только один раз проиграл Криксу. Он был тогда новичком в лудусе, а Крикс был чемпионом Капуи. С тех пор Спартак всегда побеждает.
- Говорят, еще вчера Спартак был при смерти.
- То было вчера, господин. Иногда за маленькое время совершаются большие перемены, ты разве не слышал?
Брайан замолчал и задумался над словами ассирийца. Со двора доносились мужские крики и треск деревянного оружия. Спартак все так же сосредоточено обрабатывал своим мечом деревянный столб.
- Господин, тебе кто-нибудь понравился?
Брайан сглотнул, он волновался:
- Я хочу Спартака.
- О, как бы бедному Ашуру хотелось привести к господину, имени которого он не знает, этого непокорного фракийца и заставить его делать то, чего хочет господин. К сожалению, это совершенно невозможно. Выбери другого гладиатора, господин!
- Почему невозможно?
- Мне стыдно такое говорить, но он отказывается подчиняться. А наш добрый господин Батиат все прощает этому варвару!
- Я слышал, раньше Спартак был более сговорчивым.
- Твоя правда, господин. Тогда была жива жена Спартака, и он надеялся ее увидеть, поэтому не отказывал хозяину в маленьких просьбах. Впрочем, – Ашур перешел на шепот – одну знатную даму этот зверь едва не задушил, а двое гостей, которых он должен был удовлетворить, невысоко отозвались о его способностях. Что очень прискорбно, потому что хозяин дважды посылал к Спартаку для обучения очень умелую в таких вопросах рабыню. Ничему Спартак не научился… – почти трагично закончил Ашур.
«Да. Я трахал мужчин» - «Ага, двоих, обоим не понравилось» - мысленно усмехнулся Брайан. Затем он поразмышлял и предложил Ашуру:
- А давай сделаем так? Ты предложишь Спартаку встречу с гостем на следующих условиях: первое - гость имеет право прикасаться к нему только руками и языком. Второе - Спартак имеет право не делать ничего. Третье – оба без божественных масок, но Спартак – в повязке на глазах для сохранения анонимности гостя. Четвертое - при нарушении условий Спартак имеет право убить гостя. Может быть, фракийского варвара заинтересует возможность кого-нибудь безнаказанно придушить?
Ашур потрясенно уставился на Брайана, он не мог и догадываться, какие сложные договоры на рекламное обслуживание приходилось тому подписывать. Молча кивнул и скрылся за пологом балкона. Через минуту Спартака позвали, и он ушел с площадки.
Солнце наполовину скрылось за горизонтом, небо затягивали грозовые тучи. Гладиаторы покидали перистиль и скрывались в глубине своих помещений.
Ашур вернулся и сказал:
- 10 тысяч динариев.
- Что? Ты говорил – от 100 динариев?
- Разве я солгал? – хитро прищурился ассириец.
Брайан лихорадочно соображал, где достать денег. В бумажнике – несколько золотых карт, но сейчас они бесполезны.
- Господин, позволь поближе полюбоваться на твой необычный браслет, который еще вчера поразил воображение бедного раба Ашура?
- Эээ… Это Омега Си Мастер, почти 5 штук баксов.
- У него такие красивые зеленые крапинки по кругу, и они светятся в темноте…
Брайан ни минуты не колебался:
- Возьмет ли бедный Ашур этот красивый браслет в уплату за встречу гостя со Спартаком?
- С превеликой благодарностью, незнакомый господин. И да помогут вам боги!
Когда часы перекочевали на запястье хитреца, из-за шелковых полотен вышли две молодые рабыни в прозрачных туниках и, молча подхватив американца под руки, увели его в глубину виллы.
Первые капли дождя упали на теплый песок.
День 4. Ночь.
Едва освещенными длинными коридорами, вслед за двумя юными рабынями, Брайан прошел в домашнюю баню. Он остановился в первом маленьком помещении, и четыре проворные ручки начали его раздевать. Брайан поворачивал голову то вправо, то влево, с любопытством разглядывая черноволосых девушек, но так и не смог поймать их взгляд. Не то, чтобы они его заинтересовали, просто у Брайана было прекрасное настроение. Девушки расшнуровали калиги, сняли старый плащ, догадались, как стащить свитер, но перед тайной ремня от Армани застыли в тихом непонимании. Брайан ухмыльнулся, расстегнул пряжку ремня и молнию, и тут же девичьи руки продолжили процесс раздевания. Боксеры девушки сняли так ловко, что Брайан мысленно поставил им зачет.
Обнаженного американца провели по теплому плиточному полу в кальдарий, самое горячее банное помещение. Окон здесь не было, посередине располагался бассейн с горячей водой, от которой поднимался густой пар. Его уложили в гладкую каменную чашу внутри бассейна, расположив руки по её краям, а под голову положили удобный деревянный валик. Брайан наслаждался происходящим. Он не мылся со вчерашнего вечера, да и вообще, за сутки успел сильно соскучиться по комфорту. Девушки начали массировать ему кисти рук, зачерпывая из низкой чаши какую-то эмульсию. Брайан уже совсем расслабился, когда в помещение вошли два белокурых мальчика в таких же тончайших прозрачных туниках, как у девиц. «Что за хуйня здесь происходит?»
Мальчики вошли в воду и приблизились к лежащему в чаше американцу, легкие полы их туник теперь плавали вокруг талий. Так и не подняв глаз на Брайана, они молча зачерпнули средство из чаши и начали массировать его ступни, один мальчик – левую, второй – правую.
Брайан в растерянности следил за их слаженными движениями и не мог, да и не хотел даже, разбираться в своих ощущениях. Возможно, это опытные рабы, которых хозяин и его гости развратили в чересчур юном возрасте, но Брайану, отцу маленького мальчика, претило пользоваться их услугами. Потом, и это совершенно его не удивило, перед мысленным взором Брайана встал другой белокурый мальчик, с дерзкой улыбкой на розовых губах и круглой невинной попой. «Ты остаешься или уходишь?» Брайан чуть не застонал от досады на самого себя, перестал рассматривать малолетних блондинов, откинул голову назад и прикрыл глаза.
Его настроение не упало, просто он, человек, превыше всего ставивший личную свободу, тяжело переносил вид маленьких безмолвных рабов. Не исключено, что скоро Спартак освободит этих рабов, но кто по-настоящему может быть свободен в Древнем Риме, если даже в Америке 21 века не каждый имеет право на личную свободу?
Брайан чувствовал, как четыре пары рук массируют сначала кисти и ступни, потом предплечья и икры, потом плечи и бедра. Наконец, все восемь рук переместились на грудь и живот Брайана, где и завершили свой приятный массаж. Отдельно была осторожно намылена голова, после чего волосы прополоскали несколько раз.
Затем ему помогли выйти из бассейна, оставили стоять на горячем полу и четырьмя деревянными скребками одновременно начали проводить по его коже, соскребая ненужное. Девушки обрабатывали руки, спину и ягодицы, мальчики – ноги, грудь и живот. Вчера Брайан удалил все волосы с тела, и сегодня скребки по мылкому раствору скользили мягко и быстро. Внезапно Брайан заметил, что мокрые туники мальчиков облепили их эрегированные члены, весьма немалых достоинств. Тяжело вздохнув и даже не пытаясь унять растущее возбуждение, Брайан смиренно ждал окончания водных процедур.
Но на этом процедуры не закончились. Брайана проводили во фригидарий, где его ждал глубокий бассейн с прохладной водой, в котором можно было немного поплавать и понырять, а затем уложили лицом вниз на теплый стол из белого мрамора. Ни в одной бане Питсбурга Брайан не лег бы на стол лицом вниз в присутствии двух стоящих 8-дюймовых членов, но здесь он был уверен в своей безопасности. На спину ему полилось теплое масло, и руки рабов вновь принялись за работу. Это был превосходный массаж, и даже несколько настойчивых попыток проникновения тонких скользких пальцев в задний проход были прощены за то удовольствие, которое они приносили. Перевернувшись на спину, Брайан получил положенную долю ароматного масла на грудь и живот, но массажировать живот и член не позволил, помня о том, чем это закончилось прошлой ночью. Тот факт, что он не почувствовал тогда проникновения, его удивлял до сих пор, но он списал его частично на марихуану. К примеру, Тед Шмидт не почувствовал грубого проникновения десятка мужиков, когда был обдолбан героином. Частично же Брайан грешил на свою подготовку в ванной комнате Неаполитанской квартиры, когда злился на Спартака за отсутствие инициативы.
В самом конце процедур Брайану была подана глиняная плошка с густой субстанцией, источающей резкий древесный запах. Одна из девушек пояснила, что ею нужно натереть зубы. Брайан воспользовался советом, тщательно растер субстанцию пальцами по зубам и прополоскал рот.
Чувствуя себя словно заново родившимся, и не отказывая себе в удовольствии представлять, как сейчас готовят Спартака, Брайан прошел в следующее помещение, где девушки надели на него белую тунику длиной до колен и провели в комнату для свиданий. Когда и куда исчезли мальчики - Брайан даже не заметил.
За окном шумел дождь. Барабанил в оконный проем, не забранный ставнями, и приносил с собой свежесть и влажность. В четырех углах горели высокие масляные светильники, а на плиточном полу стояло несколько маленьких жаровен, от которых по ногам шли волны тепла. Посреди комнаты располагалась широкая кованая кровать с балдахином из моря уже знакомой белой ткани, которая колыхалась от легкого ветерка. На самой кровати находилось белое покрывало и несколько мягких подушек разных форм и размеров. Рядом стоял круглый мозаичный столик с кувшином вина, двумя узкими медными стопками и большим блюдом, на котором лежали несколько кистей винограда, куски сыра, зеленые оливки и лепешки из белой муки. На краю столика Брайан нашел склянку с маслом и по запаху догадался, что таким же маслом его массировали после мытья. Назначение склянки не вызывало сомнений. Двум мужчинам всегда нужно что-то, что придаст скольжения… У дверей комнаты стояла передвижная ширма, за ней – скамья с одеждой Брайана. Сразу же захотелось курить, но Брайан решил воздержаться.
В комнате было жарко, однако, Брайан чувствовал, как внутри у него все мелко дрожит. Вчера, перед тем, как Спартак его коснулся, Брайана тоже потряхивало.
Сегодня, если Брайан сразу не откроется Спартаку, а продолжит начатую игру в незнакомого гостя, он рискует оказаться задушенным. Матрону душил, варвар. Но если Брайан немного потянет время, то получит шанс наказать Спартака за вчерашнюю ночь. Брайан до сих пор был возмущен тем бездушным механическим сексом, который навязал ему Спартак. Брайану хотелось реванша, хотя бы в виде оргазма Спартака - оргазма, который Спартак испытает помимо своей воли, будучи такой же игрушкой в руках американца, какой тот был недавно в руках фракийца.
Только руки и язык.
Двери распахнулись, и четверо вооруженных солдат ввели в комнату Спартака. Один из солдат гаркнул: «Ашур приказал вернуть Спартака в его камеру не позднее полуночи, завтра ему предстоит бой на арене!». Сняли с чемпиона наручники, вышли и громко задвинули засов на обратной стороне двери. Гроза за окном набирала силу, вдалеке громыхал гром.
Спартак стоял у дверей, голый и босой, блестящий от масла, с темной повязкой на глазах. Он был прекрасен, словно бог войны. Брайан подошел и поцеловал его разбитые Криксом губы – никакого ответа. Взяв за обе руки, проводил к постели и усадил на край. Стоял и смотрел, как спокойно поднимается и опускается грудь гладиатора. Этот опасный и желанный мужчина на несколько часов попал в распоряжение его языка и пальцев – неужели он не придумает, как их применить? Брайан заулыбался и налил две чарки вина. Одну выпил сам – сладкое фалернское. Другую поднес к губам Спартака и наклонил. Спартак выпил вино, но пролитые капли потекли по его подбородку, сорвались на грудь и быстро прокатились до самого лобка.
Брайан больше не мог ждать. Он опрокинул Спартака на спину и впился открытым ртом в жесткие губы, целовал и облизывал трещину на нижней губе, и вынудил губы гладиатора чуть разомкнуться. Запустив туда горячий язык, Брайан раздвигал губы Спартака все шире и шире, пока не получил полный доступ. Спартак не отвечал на поцелуй, но Брайану было неважно. Он наслаждался покорностью жесткого рта, сосал губами, проникал языком как можно глубже, гладил им белые зубы. В какой-то момент Брайан почувствовал, что Спартак легко пососал его язык, и чуть было не прижался своим возбужденным членом к телу гладиатора. Но вовремя вспомнив о первом условии договора, отшатнулся, разорвал поцелуй и сел на кровати.