- Дернешься - и в твоем теле станет на одну дырку больше.
Молчит, обдумывает, но не дергается. Хороший мальчик. Тяжесть ствола в моей руке согревает душу и поддерживает нервную систему, только что чуть не рухнувшую к ебаной матери.
- Ты понимаешь, что если я очень захочу, то вырублю тебя раньше, чем ты успеешь спустить курок? - его высокомерие и надменность раздражают неимоверно.
- Догадываюсь, но я, пожалуй, рискну.
- Зачем? - искреннее изумление. - Я все равно тебя поймаю. Ты не понял, парень, я знаю о тебе все: где ты обитаешь, чем дышишь. Хватит, набегался уже. Пора отдавать долги...
- Я верну тебе долг, - заявляю упрямо перебив его слезный монолог, который я слышал уже не один раз.
- Чем? - усмехается. - На панель пойдешь? - меня передернуло, и он это заметил, сильнее притянув меня к себе, не замечая, что дуло его же пистолета стало еще ближе к нему. - Или продадите квартиру твоего друга... - спину обдает холодным потом, пальцы слабеют, но тут же беру себя в руки, надеясь, что он блефует. - Его, кажется, зовут Андрей...
- Ненавижу, тварь, - хриплю, потому что совсем близко подбирается очередной приступ кашля, который чудом удается подавить.
- Я в курсе. Пойдем, - отбивает руку с пистолетом в сторону (фигею от его бесстрашия!) и тянет меня на выход, - твои долги и возможность их отработать мы обсудим не здесь.
- Сет, послушай, - впервые называю его по имени, он даже замер и изумленно уставился на меня.
- Я верну тебе долг. Мне нужна неделя, не больше. Просто не мешай мне и получишь свои деньги, - от мольбы в своем голосе становится тошно, но надеюсь за вырвавшимся рычанием он ее не заметил.
- Как?
- Молча, - язвлю и выдергиваю свою руку, убирая ствол в карман пуховика.
- Ты куда вляпался, придурок? - искренне злится, крепче и до синяков сжимая мой локоть.
- Тебе, вообще, какая разница? - моему шипению позавидует даже королевская кобра. Автобус снова дергает, ору на весь салон: "Аккуратнее вези, сука, не дрова в салоне!", Сет ухмыляется, пол салона готовы пожать мне руку, а я хочу смеяться, потому что плакать не умею.
- Первый раз встречаюсь с такой очаровательной наглостью, - шепчет мне на ухо, обхватив меня за талию (как бабу, ей богу), и явно намеревается выходить.
- Сет, пожалуйста... - мое пожалуйста прозвучало как: "Чтоб ты сдох!". - дай мне неделю. Я верну твой долг.
- Нет, - вот же упрямая скотина.
- Будь человеком... - пытаюсь отстраниться, а то такой тесный контакт между нами выбивает меня из колеи.
- Я сказал нет! - рявкает на весь салон так, что вторая половина салона, которая не успела отойти от нас подальше, шарахается в сторону. Я тоже хотел, но крепкая хватка не дала возможностей для маневров.
Я вижу остановку, вижу медленно проплывающий пейзаж серого города за окном, вижу, что слушать меня он не хочет, и причину его ослиного упрямства я тоже не вижу...
Я не думал что делаю, я просто пытался выжить: когда он уже спускается на вторую ступеньку, готовый покинуть душный салон автобуса, обхватив его за шею поворачиваю его голову к себе и произношу ровно, стараясь, чтобы голос не дрогнул, но он как в самом поганом кино срывается и звучит до постыдного жалко:
- Всего неделя, Сет. Потом ты либо получишь свои деньги, либо я сдохну... - и пока он глупо хлопает ресницами, прижимаюсь к его приоткрытым сухим губам легким поцелуем, не преследуя цели сделать наше прощание сахарно-ванильным (что за бредятина?!), а лишь стараясь загнать его в состояние тупикового шока, дабы успеть выскочить на улицу.
Вставший в ступор Сет - передо мной, за спиной - гробовая тишина и аура злобы и почти агрессии. Вырываюсь из его рук, отталкиваю Сета в салон (благо народу полно и он не упал, а лишь завалился на мужика с авоськой... хотя, если бы он упал, я бы не почувствовал ни стыда, ни сожаления), выскакиваю на улицу и, не оборачиваясь, мчусь к первым виднеющимся на горизонте домам. Не слышу погони за спиной и могу предположить, что дезориентированный мужик так и не успел покинуть общественный транспорт. Прибавляю хода, пытаясь предположить, сколько меня будут пинать ногами за такую вот выходку...
Часть 6
Могу остановиться только тогда, когда ноги отказываются держать вес тела. Это сложно - каждый раз ломать себя и ломаться под гнетом нахлынувших обстоятельств. Я сильный… Я, мать вашу, все выдержу! Себя сломаю, но справлюсь! Я достоин жить и быть… просто быть…
Упираюсь ладонями в колени, согнувшись пополам, и хрипло дышу. Горло закладывает, глаза слезятся от долгого бега или от нервов - уже не разобрать. И где я оказался на этот раз?
Если судить по обстановке, то в полной и беспросветной жопе. Вокруг, несмотря на дневное время суток, царит полумрак. Это не освещение, нет - атмосфера так давит, вынуждая втянуть голову в плечи и укрыться в ближайшем подъезде, которого тут и в помине нет. Гаражный поселок, крики, возня совсем рядом. Не хватало мне еще пиздюлей отхватить для полного счастья. И словно прочитав мои мысли, из-за третьего от меня гаража выходят трое парней. И мог бы я бежать, спасаться, тупо постараться избежать конфликта, но после фразы «смотри какая киса…», все как оборвало. Выживание? Страх? Да о чем вы? Тут гордость задета! Не важно, через что мне пришлось пройти, как бы не прогибался, выпрашивая на кусок хлеба (было и такое), я всегда останусь самим собой и не позволю какой-то кучке мразей, возомнившей себя королями мира, оскорблять меня. Это выше моего понимания. Я мужик в конце концов, какая, на хуй, киса?!
Выпрямившись и превозмогая слабость расправив плечи, медленно снимаю рюкзак и закидываю его между двух гаражей. Еще не хватало разбить ампулы или потерять бумаги.
Мне становится не по себе под их изучающими взглядами, смех этот глупый и наигранный, видимо попытка меня запугать. Все, что сейчас могу - это трезво анализировать ситуацию, пребывая не где-то там в своих размышлениях, а здесь и сейчас. Живу этим моментом, может быть поэтому успеваю отскочить в сторону и точным ударом по ногам опрокинуть одного из нападавших на землю. Слышна брань, крики... эта агрессия мне хорошо знакома. Сам не раз бывал в подобной ситуации. Да, не удивляйтесь, но иной раз, когда понимаешь, что начинаешь подыхать от голода, инстинкты толкают на безумные поступки. Именно поэтому на моих губах играет легкая улыбка, почти оскал, не предвещающая ничего хорошего.
Их больше, и почти сразу они реализовывают свое большинство. Лежу на земле, стараясь прикрывать особо уязвимые места руками, и пытаюсь подняться. Удар в живот заставляет застонать от боли, а рывок за волосы - скривиться от отвращения. Тошнит от привкуса собственной крови во рту, поганый звон в ушах мешает мыслить, а руки горят и ноют от ударов. Все достаточно паршиво.
- Тебя не учили, Киса, - намеренно выделяет это поганое слово, - что нельзя себя так вести со старшими? - ухмыляется, чувствуя себя победителем, чем незамедлительно пользуюсь.
Дергаюсь в сторону, высвобождая волосы из крепкой хватки, и лбом бью его в лицо. Неприятный хруст чужого носа как песня для моих ушей. Его лицо залито кровью, он кричит, срываясь на откровенные всхлипы, пока я, перетерпев вспышку боли и оказавшись на свободе, приваливаюсь спиной к гаражу, зажимая пострадавший бок рукой, и перевожу дыхание.
Пульс долбит в висках, слышу в голове удары собственного сердца, из-за мошек, мельтешащих перед глазами, плохо видно, и упускаю момент, когда два все еще относительно целых ублюдка кидаются на меня. Удар под дых, боль в затылке, когда меня бьют им о металлическую дверь гаража, и темнота...
Клим
- И зачем мне это? - откидываюсь на спинку кресла, когда уговоры начальства, просьбы и даже угрозы начинают изрядно утомлять.
- Клим, ты же понимаешь, что если не ты...
- То значит нахер это никому не надо, - заканчиваю за него фразу, не дав завершить мысль.
Он покраснел, побледнел, затем глубоко вздохнул и слишком резко выдохнул. А вообще молодец, даю оценку "пять" его выдержке.
Спускаю ноги со стола на пол и, встав из ЕГО кресла, иду на выход.
- Я не закончил! - рявкает так, что кажется окна начинают мелко вибрировать в рамах.
- У тебя есть что еще мне сказать? - обернувшись, складываю руки на груди, ожидая ответа.
- Ты же сам вырос на улице, - уклон его повествования мне уже не нравится. - На тех же улицах. И прекрасно осведомлен о тамошней жизни...
- Если он настолько туп, что взял этот конверт, то он скорее всего уже мертв, а трупы по канавам я искать не намерен. Слишком утомительно и безрезультатно, - его попытка найти на моем лице хоть какие-то эмоции веселит неимоверно. - Что-то еще?
- Это приказ, Клим. И хочешь ты того или нет, но его ты выполнить должен.
- Да-да, я весь уже в работе, - так и стою на своем, борясь с болезненным желанием закурить.
- Неужели ты не помнишь, как сам...
- Я сам выбрался из того дерьма, в котором барахтался, своими кровью и потом пробивал себе дорогу к выживанию. И нехуй меня тыкать в прошлое. Я сейчас здесь, именно тут, стою перед тобой, живу одним днем... одним, но живу же. А если этот пацан вляпался в такое дерьмо, то он давно уже мертв.
- И ты не хочешь ему помочь? - на совесть давит, тварь. Жаль ее у меня нет.
- Нет, - разворачиваюсь и ухожу.
- В его руках не самая безопасная вещь. Ты же знаешь, что он может натворить по своей глупости. Я не прошу тебя нянчиться с ним или защищать, - хмыкаю, представляя себя в роли няньки, - найди его и забери в отделение, желательно вместе с данными и образцом.
- Я повторю вопрос: зачем мне это? - спрашиваю уже стоя у двери и крепко сжимая в пальцах дверную ручку.
- Тебе же нужны сведения касательно твоей сестры? Или уже наигрался в заботливого брата?
- Закрой пасть, - прошу по-хорошему, очень стараясь, чтобы мои слова не звучали как угроза.
- Возможно тот, кто живет на улице, сможет дать тебе хоть какую-нибудь информацию. Ты так не считаешь?
Тишина начинает давить на нервы. Злюсь.
Он подходит совсем близко, обдавая меня запахом своего слишком терпкого одеколона и, впечатав мне в грудь папку с делом, которую тут же инстинктивно прижимаю к себе, напоследок сжимает мое плечо.
- Удачи... - его слова обрываются за захлопнувшейся дверью.
Тварь! Ненавижу скользкую сволочь. В любую дырку без смазки пролезет и вытянет то, что ему нужно. Не побрезгует ни одним из грязных приемов. Ему же результат важен! Нахуя ему думать о других?! Хотя, кто это говорит? Мне ли судить о людском эгоизме.
Захожу в кабинет в самом скверном расположении духа. Башка нещадно трещит, голос охрип с последнего допроса, скверно. Привычным хлопком зажигаю свет и, закрыв за собой дверь, прохожу внутрь. Если бы кто увидел мой кабинет, то вероятнее всего пришел бы в тихий ужас, я уже молчу про все проверки, которые чудесным образом минуют меня стороной. Правда, таких смельчаков не так уж много, поэтому тишина и относительный покой мне гарантированы.
Плазма во всю стену, сиротливый стол, вечно заваленный бесчисленным количеством бумаг, большой диван в самом углу и бар - это все, что мне нужно. Часто пребывая на работе, точнее двадцать четыре часа в сутки, редко покидаю рабочее место, именно поэтому все необходимое под рукой.
Сев на стул, протяжно заскрипевший под моим весом, сразу сметаю три папки в мусорное ведро, даже не раскрывая их. Зачем? Очередные резюме на должность моего напарника. Еще мне не хватало, чтобы под ногами путался какой-нибудь сопливый юнец или занудный старикашка с двадцатилетним стажем.
Пролистав дело, врученное мне начальством, морщусь и нервно захлопываю папку. Ищите как хотите. Бред же, ну?! Но как бы мне не хотелось забить на все и тупо завалиться спать - как раз подходят вторые сутки, как я не смыкал глаз - но в Его словах есть доля правды: возможно пацан знает что-то, что может помочь мне в поисках, тянущихся вот уже третий год.
Мокрый асфальт мешает нормально видеть дорогу, шины шуршат на каждом повороте, вырывая меня из полусонного состояния. На очередном опасном участке дороги теряю управление и машину заносом выкидывает на обочину. Злобно выругавшись и проклиная начальство и все его семейство до десятого колена, выбираюсь из душного салона авто. Как не убился - остается загадкой. Благо трасса в четыре утра пустая и безжизненная. Тишину разбивает лишь гул изредка проезжающих вечно не спящих фур, карканье воронья над кладбищем справа, и свист не стихающего ветра.
Прикуриваю, чувствуя как начинают гореть легкие, и безразлично разглядываю сонное кладбище. А вот интересно, сколько человек пришло бы на мои похороны? Хохотнув, тушу бычок ботинком и возвращаюсь в машину. Ледяные порывы ветра позволили неплохо взбодриться, думаю, сил доехать до города хватит, благо осталось километров триста от силы.
Мне интересно, почему такой интересный груз остался на попечении почти ребенка? Это же глупо. Возможно, что конверт, хранящийся у пацана, всего лишь уловка, приманка или отвлекающий маневр. Тогда понятно, почему он попал именно к беспризорнику. Кто будет искать того, кого по сути нет и он никому не нужен? Такие дети улиц, как правило, осторожны, но рискованны - это и есть их главная проблема. Достаточно пообещать то, что им нужно, и они кинутся на наживку, как бешеная собака кидается на кусок свежего мяса.