– Честно говоря, Маша, – вступил в разговор Вильгельм, – такая мода довольно популярна здесь, в Блуте. Платья вроде твоего носят многие дамы, которые… то есть немножко…
– Толстые?! – Она надвинулась всей своей массой на маленького вампира. – Ты это слово подыскиваешь, несчастный коротышка?
– Давай смотреть правде в глаза, дорогая, – пришла на выручку Тананда. – У тебя есть-таки немного лишнего веса. Поверь мне, когда облачаешься в маскарадный костюм, нельзя заблуждаться насчет своей комплекции. И если уж на то пошло, этот наряд тебя немного стройнит.
– Не пытайся обмануть обманщицу, милочка, – вздохнула Маша. – Но насчет переодевания ты права. Хотя эта штука такая невзрачная. Сперва я дирижабль, а теперь вот – армейская палатка.
– Вот с этим я соглашусь, – кивнула Тананда. – Только мужчина может откопать такое невзрачное «муму». Вот что я тебе скажу. Есть у меня один шарфик, я собиралась сделать из него кушак, но ты, наверное, могла бы носить его на шее.
Я боялся, что это последнее замечание вызовет еще один взрыв, но Маша восприняла его как полезное предложение, и обе отправились на поиски других возможных украшений.
– Есть свободная минутка, партнер?
По тону Ааза я понял, что настал тот самый миг, которого я страшился.
Коррешу вообще не приходилось беспокоиться о личине, так как тролли в этом измерении – дело обычное. Тананда тоже настаивала, что она достаточно похожа на вампиршу, чтобы сойти за таковую при минимальной модификации. Я не видел вампирш с зелеными волосами, но ей они, похоже, попадались, и поэтому я, как всегда, уступил ее большому опыту в таких делах. Я тоже, по общему соглашению, нуждался в «минимальной личине», поскольку никто в Блуте не разглядел меня как следует, чтобы хорошо запомнить. Хоть я и не пришел в восторг от такой неприметности, но возражать не стал… особенно когда увидел переживания Гвидо и Маши. О трудностях, с коими столкнулись обе наши знаменитости, я уже упоминал: они были досадными, но не непреодолимыми. А ведь еще приходилось думать об Аазе…
– Что-нибудь случилось? – невинно спросил я.
– Можешь биться об заклад на жизнь своего дракона, кое-что случилось! – прорычал мой партнер. – И не пытайся разыгрывать святую невинность! Это у тебя не получалось, когда ты был учеником, и, разумеется, не получится и сейчас.
Личина Ааза представляла для нас несколько сложных проблем. Он не только находился в розыске, он был едва ли не самым приметным в нашей группе. После суда и пребывания в тюрьме сомнительно, чтобы хоть один гражданин Блута не узнал бы его с первого взгляда. Я имею в виду, что просто-напросто по любому измерению бродит не так уж много чешуйчатых зеленых демонов… за исключением, возможно, его родного измерения Извр. Поэтому мы решили… почти единогласно… что нам необходимо не только сменить с помощью грима цвет моего партнера, но также и его пол.
– Это, наверное, имеет какое-то отношение к твоей личине? – спросил я, пытаясь сохранить бесстрастное выражение лица.
– Да, это имеет некоторое отношение к моей личине, – передразнил он, – и клянусь всеми богами, партнер ты или нет, если ты сейчас улыбнешься, тебе конец. Понятно?
Огромным усилием я втянул щеки и закусил нижнюю губу.
– Но послушай, – почти умоляюще сказал он, – шутки шутками, но не думаешь же ты в самом деле, будто я покажусь на публике в подобном виде, ведь так?
Вдобавок к вышеупомянутому гриму личина Ааза требовала платья и парика. Из-за размеров головы моего партнера (Вильгельм предусмотрительно не стал выпячивать эту проблему) выбор имеющихся в наличии париков для него был, понятно, невелик. Проще говоря, в наличии имелся только один образец его размера, называвшийся «Леди Игого-Дива» и представлявший собой высокую белокурую прическу в виде улья с длинным конским хвостом, свисавшим ему до колен. На самом-то деле этот конский хвост оказался удачным дополнением к личине моего партнера, поскольку Вильгельм избрал для него синее платье с исключительно большим декольте; и перекинутые через плечо волосы помогали решить проблему дефицита материала для набивки груди.
– Как однажды сказал мне мой мудрый старый наставник, когда я столкнулся со схожей проблемой, – философски заметил я, – какая разница, что о тебе подумают? Все равно им лучше не знать, что это ты. Для того и весь сыр-бор.
– Но этот наряд унизителен!
– Именно так я и сказал, когда некто, кого я мог бы и назвать, счел, что мне необходимо переодеться девушкой, помнишь?
– Ты упиваешься собой, не так ли? – сердито бросил Ааз, с подозрением присматриваясь ко мне.
– Ну, есть еще пара других вариантов, – признал я.
– Вот это дело! – усмехнулся он, протягивая руку к парику.
– Ты мог бы остаться здесь…
Его рука остановилась, чуть-чуть не дойдя до цели.
– …или мы могли бы забыть обо всем этом и уплатить штраф сами.
Рука дернулась, и мой партнер, сгорбившись, признал свое поражение. Победа не вызвала у меня никакой радости. Если говорить откровенно, так я почти надеялся, что он настолько удручен, что поймает меня на предложении бросить эту затею. Мне следовало знать, что на такое лучше не рассчитывать. Когда речь идет о деньгах, Ааза не остановит ни собственное неловкое положение, ни что-либо еще.
– Отлично, тогда все, – крикнул я, скрывая разочарование. – Мы готовы к выходу?
– Не забудьте про солнцезащитные очки! – добавила Тананда.
Это было последним штрихом в наших личинах. Чтобы скрыть наши некрасные глаза, все мы надели солнцезащитные очки. Наблюдая конечный результат, я вынужден был признать, что, кроме Тананды и Корреша, мы выглядели совсем непохожими на себя. На кого именно мы походили, я не рискнул бы сказать, но определенно не на себя!
– Ладно, – вмешался Ааз, явно забыв о своем смущении. – Все знают походный порядок? Вильгельм? Вы уверены, что сможете следить за нами с помощью этой штуки?
– Нет проблем, – кивнул маленький вампир. – Когда в делах здесь наступает затишье, я использую это оборудование для невинного заглядывания в окна домов. А за улицами наблюдать и того легче.
– Помните, – сказал я ему, – следите за нашим сигналом. Когда мы доберемся до этого Вика, нам понадобится, чтобы вы побыстрей достали для нас несколько ответственных свидетелей из местных.
– Ну, вообще-то, – зло усмехнулся Ааз, – вам незачем слишком с этим спешить. Я не прочь побыть немного с ним наедине, прежде чем мы сдадим его властям.
Сердце у меня екнуло. Ааз, похоже, твердо решил утолить в этой охоте свою жажду мести, и я не был уверен, что он ограничится Виком, когда придет время выразить свое раздражение.
Думаю, Тананда заметила мою озабоченность.
– Полегче, Ааз, – небрежно сказала она. – Я готова выручить тебя из беды, но в насилии из мести на меня не рассчитывай.
– С каких это пор тебя стало беспокоить насилие? – проворчал Ааз, но затем пожал плечами, соглашаясь с ней. – Ладно. Но, может, нам повезет. Может, он окажет сопротивление при аресте.
Я все еще тревожился, но понял, что большей сдержанности от моего партнера мне, вероятно, не добиться.
– А теперь, когда с этим решено, – сказал я, доставая шарфик Луанны, – Пепе, понюхай-ка вот это.
– Очаровательний запах, – улыбнулся он, понюхав кусок ткани. – Молотая дама, нет? Если тело ничуть не хуже аромата, то я послетую за ней хоть на край сфета, незафисимо от того, путете ви сопровождать меня или нет.
Я удержался от порыва обмотать ему шарфом шею и затянуть потуже.
– Отлично! – Я забрал шарфик и засунул его обратно под тунику небрежным, как я надеялся, движением. – Вперед за вампиром-ренегатом!
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Следы должны быть где-то здесь!
Когда мы отправились на поиски, до заката оставалось всего несколько часов – саднящее напоминание о том, как долго мы провозились с личинами. Мы договорились не следовать за Пепе всей группой, дабы не привлекать внимания. И двигались поодиночке – по двое, идя по обеим сторонам улицы и намеренно с разной скоростью. Шагавшие быстрее, чтобы сильно не отрываться от шагавших помедленнее, останавливались то и дело поглазеть на витрины лавок, и мы таким образом продвигались всей группой, внешне никак этого не показывая. Тананда считала, что такая процедура не только уменьшит риск оказаться замеченными, но и даст максимум шансов спастись хотя бы некоторым, если одного из нас разоблачат… воистину утешающая мысль.
Хотя, по утверждениям Луанны, она высматривала нас у Диспетчера, было это все же давно, и я не сомневался, что запах ее с тех пор совершенно рассеялся или смешался с другими. И поэтому я слегка удивился, когда вервольф почти сразу же просигналил о том, что нашел след, и с решительным видом двинулся вперед. То ли запах у нее оказался более стойким, чем я думал, то ли я сильно недооценил следопытские способности Пепе.
След петлял туда-сюда по уличным мостовым, и мы шли по нему с максимальной скоростью, насколько это было возможно при нашей роли лениво прогуливающихся и не знающих друг друга прохожих. Временами нашей группой почти исчерпывалось пешеходное движение, отчего я усомнился в эффективности нашего обмана, но вскоре на улицу высыпали вампиры, спешащие вкусить ночной жизни, и мы стали немного менее приметными.
Я шел в паре с Коррешем, но, когда мы пробирались по улицам, тролль держался до странности тихо. Сперва я думал, что он просто боится потерять из поля зрения вервольфа, но потом это молчание стало меня почему-то угнетать. Я всегда уважал Корреша как одного из самых нормальных, уравновешенных членов нашей пестрой компании, и именно поэтому теперь у меня складывалось впечатление, что ему все это предприятие как-то не по душе.
– Тебя что-то беспокоит, Корреш? – спросил я наконец.
– Хм-м-м? О. Да в общем-то нет. Просто я думал…
– О чем?
Тролль издал легкий вздох.
– Я размышлял о нашем противнике, об этом Вике. Знаешь, судя по всем рассказам, он порядком изобретателен, на свой лад.
Это меня слегка ошарашило. До сих пор я готов был считать нашего врага-вампира всем, чем угодно, от занозы в пятке до злого рока. Мне и в голову не приходило изучить его методы.
– И из чего же ты делаешь такой вывод?
Тролль поджал губы, собираясь с мыслями.
– Посмотри, как он все это время действует. Сколько мы его знаем, он находится в бегах… сперва от деволов, а потом от Ааза, который мастер ловить беглецов, коли поставит себе такую цель. Так вот, если допустить, что Вик и в самом деле мозг шайки, он оказался довольно шустрым, когда, воспользовавшись безнадзорным пребыванием в приемной, сбежал через заднюю дверь. Он не мог спланировать этого заранее, даже зная о двери. Вероятно, у него был на уме какой-то иной план, а новое решение он уже принял на месте.
Мы остановились на миг, давая небольшой группе вампиров перейти перекресток впереди нас.
– Так вот, в большинстве случаев на этом бы все и закончилось, но они ухитрились свалить ответственность за свой побег на тебя с Аазом, и твой партнер был вынужден броситься в погоню, – продолжал Корреш. – Не имея никаких данных для расчетов, кроме вашей репутации, Вик не только правильно заключил, что за ним обязательно будет погоня, но также и сумел заметить слабость Ааза и воспользоваться ею для того, чтобы повесить на него убийство, и сделал это очень правдоподобно… опять же, не самая легкая задача, особенно если учесть, что для этого ему потребовалось убедить и подучить двух соучастников.
Все это отнюдь не способствовало моему душевному покою. Мне и так было достаточно трудно смириться с тем, что мы вообще охотимся на вампира – существо из разряда тех, кого я обычно стараюсь избегать, – а если он к тому же еще и хитер и изобретателен… Но тем не менее я давно усвоил, что игнорировать неприятные элементы операции – не лучший способ к ним подготовиться.
– Продолжай, – сказал я.
– Ну, – вздохнул тролль, – когда вы наткнулись на его укрытие у Ав-Авторов, он не ударился в панику, а стал выжидать и вызнал о твоих планах, все это время пользуясь информацией о тебе из первых рук, а затем так выбрал момент для своего бегства, что захватил вас врасплох.
Я переварил этот малоприятный довесок к быстро растущей куче фактов.
– Ты действительно думаешь, что он оценивал меня и мои возможности?
– Я в этом нисколько не сомневаюсь. Он не только определял твое умение и решимость, но, основываясь на этих наблюдениях, достаточно успешно предугадал твои действия, чтобы дождаться, когда вы извлечете Ааза из тюрьмы, и поднять тревогу… исключительно смелый ход, если учесть, что он рисковал быть узнанным, из-за чего полетело бы к чертям спровоцированное им липовое обвинение.
– Смелый или отчаянный, – задумчиво произнес я. – Вероятно, именно поэтому он, прежде чем включать сирену, подождал, пока мы действительно не освободим Ааза и не начнем спускаться. Если бы мы скрылись целыми и невредимыми, то ложное обвинение опять же потеряло бы всякий смысл, но в этом случае он бы ничем не рисковал.
– Будь по-твоему, – пожал плечами тролль. – Конечный вывод все равно таков: нам предстоит разгрызть твердый орешек. Можно только гадать, что же он предпримет, когда мы настигнем его на этот раз.
– Если он таков, каким мы знали его до сих пор, нам, возможно, придется туго.
Корреш бросил на меня быстрый взгляд искоса.
– На самом-то деле я думал, что туго придется даме твоего сердца… если он сумел заметить твои чувства к ней.
Я начал было возражать, но затем до меня дошел смысл его гипотезы, и смущение уступило место озабоченности.
– Они действительно так очевидны? Ты думаешь, он мог их заметить? Если так, то Луанне уже досталось за контакт с нами.
– Твои чувства из тебя так и прут, это видно невооруженным глазом всякому, кто тебя знает, – покачал головой Корреш. – А что до тех, кто наблюдает за тобой впервые… просто не знаю. Скорее всего он мог догадаться об этом из-за имеющихся у тебя сведений… ну, например, тебе известно его имя. Такие данные должны откуда-то исходить, хотя есть ничтожный шанс на то, что при твоей нынешней репутации он решит, будто ты извлек их из какого-то магического источника.
Я едва слышал его. Все мои мысли кружились вокруг Луанны. Она могла пострадать, в общем, по моей вине. Меня захлестнуло волной отчаяния, когда я почувствовал руку на своем плече.
– Не отключайся, Скив, – говорил Корреш, стараясь меня встряхнуть. – Во-первых, ты нам вскоре понадобишься. А во-вторых, даже если Вик вычислил, что ты в нее влюблен, то мне думается, он не причинит ей вреда. Скорее наоборот, будет беречь ее как козырь против нас.
Я с трудом втянул в себя воздух поглубже.
– И такой ублюдок, как он, вполне вероятно, именно так и сделает, – сказал я. – Не знаю, что я смогу сделать, для нас или для нее, но готов попробовать. Спасибо, Корреш.
Тролль внимательно изучал меня взглядом.
– На самом-то деле я не думаю, что он такой мерзавец, – сказал он, – это скорее умный, изобретательный парень, оказавшийся на мели и пытающийся по мере сил сымпровизировать какой-то выход. Честно говоря, старина Скив, во многих отношениях он напоминает мне тебя. Можешь подумать об этом, пытаясь оценить его вероятные действия и способы им противостоять.
Я снова попытался осмыслить его слова, но мог думать лишь о том, чем все это кончится для Луанны. Мне и так трудно было согласиться с тем, что нам придется заставить Луанну и ее сообщников отвечать перед властями за свои неблагоразумные поступки, но мысль о том, что в опасности ее жизнь, была просто невыносима.