Если бы не я, Хардвик мог бы всё ещё находиться под контролем террористов.
— Завтра вице-президент уйдёт в отставку, — произнёс президент Нолан, напоминая мне о том, что, если бы не помощь вице-президента, Даниэла Николае всё ещё находилась бы под арестом. – Он сошлётся на семейные причины. Думаю, они с Марджори захотят забрать Анну домой, в Нью-Хэмпшир.
Я достаточно долго наблюдала за политической игрой, чтобы понять истинный смысл слов президента. Вице-президент уходил в отставку не по семейным причинам и явно не по доброй воле.
Они заставили его уйти, потому что он отпустил Даниэлу.
Я вспомнила, как отец Анны вёл себя в том коридоре. Он знал. Знал, чем это кончится.
Возможно, по официальной версии, Даниэла Николае перешла на нашу сторону и погибла, работая на нашу страну, но президент почти наверняка знал правду. Он знал, что Даниэла всё ещё была частью «Senza Nome». Что она всё ещё была на свободе и была беременна. Он не признается в этом. Формально, он не мог об этом знать.
Но он знал. И учитывая то, что, по его мнению, она носила под сердцем его внучку, я гадала, занимался ли он неофициальными поисками Даниэлы Николае и её ребёнка.
— Я же не должен говорить тебе, — произнёс президент, — как важно то, чтобы ты…
— Держала рот на замке? – кажется, президент Соединённых Штатов не привык к тому, чтобы его перебивали. – Я знаю, что должна сделать, — ответила я президенту. – И я умею хранить секреты.
Кажется, именно так работала эта страна – секреты, секреты и ещё раз секреты.
— Состоится пресс-конференция, — сказал мне президент. – Я выступлю с речью о захвате Хардвика и покушении на мою жизнь, — на лице президента мелькнула тень. Возможно, он вспомнил о моменте, когда в него стреляли. Почувствовал, как пуля проникает в его грудь. – Благодаря трудам тех немногих, кому мы можем доверять, — произнёс президент, мельком взглянув в сторону Айви, — стрелявшего арестовали меньше часа назад.
Стрелявшего. Человека, который прицелился в президента и нажал на курок.
— К сожалению, — продолжил президент, — стрелявший оказал сопротивление.
Оказал сопротивление. Как только президент произнёс эти слова, волоски на моей шее встали дыбом.
— Он мёртв, — произнесла я, читая между строк.
— Нам удалось найти финансовую связь между стрелявшим и теми же людьми, которые отвечают за смерть Джона Томаса Уилкокса и захват Хардвика.
Внезапно наш разговор стал больше походить на официально заявление. То, о чём он скоро расскажет прессе. Всё что произошло – с аккуратным маленьким бантиком.
Мой желудок резко скрутило.
— Попытка убийства… за ней стояли не «Senza Nome», — сказала я. – Даниэла, Доктор Кларк, миссис Перкинс… они все говорили, что их организация никак не связана с покушением на вашу жизнь.
Возможно, нападение на президента Нолана помешало одному из наших планов, но оно позволило нам осуществить другой. Я практически слышала слова мисси Перкинс. Когда я сказала ей, что «Senza Nome» взяли на себя ответственность за покушение, она ответила: «Да? Мы правда это сделали?».
— Такие люди, — с жалостью в голосе произнесла Джорджия, — такие организации – они забираются тебе в голову, Тэсс. Они говорят тебе то, в чём хотят тебя убедить.
Я это знала. Но ещё я знала, что миссис Перкинс хотела убедить меня лишь в том, что она казнит всех учеников Хардвика, одного за другим, если я не выполню её указания.
— Тэсс, милая, всё закончилось, — сказала Первая Леди, ласково опуская руку на плечо президента. Президент поморщился от боли.
— Ваше плечо, — мягко произнесла я. Как и Генри, президента подстрелили в плечо.
На челюсти президента едва заметно напрягся мускул, но он не позволил себе закрыть глаза.
— Всё в порядке, — сказал он. – Я в порядке – и благодарен за свою жизнь. Мне станет лучше, и я прослежу за тем, чтобы то же самое случилось с этой страной.
— От пули, — мягко произнесла Первая Леди, проводя рукой по швам на голове её мужа, — было меньше вреда, чем от падения.
— Судя по всему, — пошутил президент, взяв свою жену за руку, — я не настолько твердолобый, как мне казалось.
В общении этих двоих было что-то душевное. Было несложно увидеть, почему Америка влюбилась в эту пару во время выборов.
Айви опустила руку на моё плечо.
— Нам пора идти, — сказала она.
Президент Нолан перевёл взгляд на нас с Айви.
— Отдыхайте, — сказал он. – И Тэсс? На этот раз, — он улыбнулся, — постарайся не попадать в неприятности.
ГЛАВА 67
Моего тела коснулась горячая вода. Я закрыла глаза и шагнула под душ. Только этот душ отделял меня от разговора с Айви.
Я рисковала своей жизнью.
Я лгала ей.
И мы обе знали, что при нужных обстоятельствах, я бы сделала это снова.
Со временем горячая вода стала холодной. Я выключила воду и вышла из душа, заворачиваясь в полотенце. Затем я натянула слишком большую для меня футболку.
Айви ждала меня в моей комнате. Её волосы были мокрыми от душа, и я видела наше сходство. Она была одета почти точь-в-точь как я – большая футболка с эмблемой ВВС США, явно принадлежащая Адаму.
Сейчас было два часа утра. Я должна была спать. Но я могла думать лишь о том, какой была бы жизнь Айви, если бы в ней не было меня.
Айви взяла с моей тумбочки расчёску. Она села на край кровати, а я – на пол. Не произнося ни слова, она начала расчёсывать мои волосы. Пока она распутывала их, у меня перехватило дыхание.
Каждый раз, когда я закрывала глаза, я видела директора. Видела Мэтта Беннинга. Видела Генри, утопающего в трубках. Слышала последние слова Джона Томаса Уилкокса.
Я больше не могла закрыть глаза.
Я не осознавала, что Айви перестала расчёсывать мои волосы, пока она не опустилась на пол рядом со мной. Я вспомнила о том, как я плакала, прижимаясь к груди Адама. Для Айви у меня не осталось слёз. Я подтянула колени к груди и приобняла их руками. Несколько секунд спустя я осознала, что то же самое сделала и Айви.
— Адам передал тебе мои слова? – спросила у неё я.
Я просила Адама сказать Айви, что я простила её и что я сожалею о том, что должна сделать. Я просила его сказать, что я была дочерью своей матери.
— Передал, — ответила Айви мягким и неуверенным тоном – в точности напоминающим мой.
Иногда мне казалось, что мы с Айви были порознь столько лет, что больше не могли находиться вместе.
— Я это серьёзно, — сказала я Айви. – Мне надоело на тебя злиться. Надоело держаться за старые обиды.
— Я знаю, что я снова и снова делала тебе больно. Но, Тэсси, я этого не хотела. Я не хотела…
— Всё нормально, — сказала я.
Она покачала головой.
— Нет. Не нормально.
— То, что ты сделала – когда я родилась, когда умерли мама с папой, когда ты уехала из Монтаны – всё нормально.
Двадцать четыре часа назад я не могла бы даже представить, что произнесу эти слова. Но я зашла в Хардвик, зная, что могу не вернуться. Это был мой выбор. И если я могла принять это решение, то я могла и решить изменить мои отношения с Айви.
Я могла перестать ждать того, что она снова сделает мне больно.
— Я лгала тебе всю твою жизнь, Тэсс. Я не жду, что ты простишь меня за это.
Я выпрямила ноги и опустила голову на её плечо, закрывая глаза.
— Мы все иногда лжём, — сказала я.
Она шумно вдохнула.
— Ты прощаешь меня? – пробормотала я, уткнувшись в её плечо. – За то, что я вернулась туда? За то, что врала тебе? И не была той дочерью, которую ты хотела?
Айви ласково взяла меня за плечи.
— Ты именно такая дочь, которую я хотела, — в моём горле сформировался ком, а она продолжила, — и ты всегда ею была.
ГЛАВА 68
На следующее утро я проснулась в постели Айви. Я наблюдала за ней, пока она спала, и вспоминала о том, когда мы в последний раз спали в одной кровати. Тогда тебя держали в заложницах, — мысленно сказала я Айви. – А я договаривалась о твоём освобождении. Я не упустила того факта, как та ситуация походила на эту.
У каждой семьи есть свои традиции.
Я проснулась посреди ночи, — продолжила я, наблюдая за тем, как грудь Айви поднимается и опускается. – И тебя не было рядом. В тот раз Айви не могла заснуть. Интересно, она наблюдала за мной, так, как я наблюдаю за ней сейчас? Я пошла тебя искать и нашла тебя в комнате для переговоров. Ты не могла выбросить из головы то, что произошло. Не могла перестать думать о том, что агента из личной охраны президента застрелили уже после того, как он сдался.
Айви была уверенна, что это не было случайностью. Слишком аккуратно, слишком чисто, слишком удобно.
К сожалению, стрелявший оказал сопротивление. В моей голове эхом отдались слова, сказанные президентом вчера.
Слишком аккуратно, слишком чисто, слишком удобно.
— Доброе утро, Тэсси, — Айви повернулась на бок. – Как тебе спалось?
Я проснулась от размышлений. И не могла перестать думать.
— Ага, — мягко произнесла Айви, замечая выражение моего лица и тёмные круги под моими глазами. – Мне тоже, — она убрала с моего лица прядь волос. – Что думаешь о том, чтобы взять на себя роль Боди, и приготовить блинчики?
Айви была кем угодно, но не хорошим поваром.
— Не смотри на меня так, — сказала Айви. – Я – профессионал. Я зарабатываю на жизнь решением проблем. Уверенна, я могу приготовить несколько блинчиков, не взорвав кухню.
Кухня не взорвалась, в отличие от блинчиков. Айви позвонила Боди, чтобы возместить ущерб. Когда он пришёл, он был не один.
— Смотрите, когда я нашёл на крыльце, — произнёс он.
Несколько секунд Вивви стояла в дверном проёме. Её большие карие глаза замерли на моих. Её губы дрожали, и я вспомнила о том, как мы расстались в коридоре.
Ты должна быть моим другом. Моим лучшим другом…
Прежде чем я успела закончить эту мысль, Вивви бросилась ко мне, обвивая меня руками. Она уткнулась лицом в моё плечо и крепко меня обняла. Я медленно обняла её в ответ.
Боди с Айви переглянулись и ушли на кухню. Я почти этого не заметила. Я думала только о том, как видела Вивви на видео с камер наблюдения. Её руки были связаны за спиной. Она была в ужасе и в ловушке.
— Прости, что я на тебя разозлилась! – выпалила Вивви, отстраняясь, чтобы посмотреть на меня. – Когда всё произошло, а я не знала, где ты, и в людей стреляли, и…
— Эй, — мягко произнесла я, привлекая внимание Вивви, прежде чем она полностью переключилась в режим тараторенья. – У тебя было право разозлиться, Вивви. Было право расстроиться. Я знала что-то важное о твоём отце и скрывала это от тебя.
— Я рада, что ты мне не рассказала, — пылко произнесла Вивви. – Я не хочу знать, Тэсс, — она сглотнула. – Я осознала это, когда в меня целились из пистолета. Мне нравится то, чем мы занимаемся. Мы с Генри и Ашером.
Когда Вивви произнесла имя Генри, я почувствовала себя так, словно в мой живот вонзился нож.
— Мне нравится помогать тебе быть фиксером, — продолжила Вивви. Я услышала в её голосе слёзы, а затем увидела их блеск в её глазах. – Мне нравится делать людей счастливыми и добиваться справедливости. Мне это нравится. Но я не против, чтобы с заговорами, террористами и смертельно опасными вещами разбирался кто-то другой. Мне не нужны ответы, — Вивви сжала губы и улыбнулась мне со слезами на глазах. – Я не такая, как ты, Тэсс. Или как Генри. Мне плевать на ответы. Для меня важны люди. И если для того, чтобы мы были в безопасности, я не должна что-то знать – значит, мне не нужно это знать.
Я не могла рассказать Вивви столько всего – о Генри и «Senza Nome», о том, что на самом деле произошло в школе, и о том, что Даниэла Николае всё ещё была жива.
— Хорошо, — сказала я Вивви. Она разрешила мне защищать её. И я любила её за это.
— Теперь я снова тебя обниму, — предупредила меня Вивви. Прежде чем она успела исполнить эту угрозу, кто-то позвонил в дверь. Вивви посмотрела в окно и улыбнулась. – Тебе стоит приготовиться к групповым обнимашкам.
Через какой-то миг она распахнула дверь и в дом вбежал Ашер.
— Кто-то сказал «групповые обнимашки»? – спросил он, приобнимая нас обеих. – Что дальше по плану? Можно предложить импровизированную танцевальную вечеринку или великую битву подушками?
— Нет.
Ответ на вопрос Ашера донёсся у него из-за спины. Я подняла взгляд и увидела в дверном проёме Эмилию. На какой-то миг наши глаза встретились, и я увидела, как она шагает в проход в библиотеке. Как она поднимает голову и идёт к Доктору Кларк.
— Ашеру запрещено участвовать в боях с подушками, — по голосу Эмилии было невозможно понять, думала ли она о том же, о чём и я. – Поверьте, — сухо продолжила она, — это к лучшему для всех нас.
Ты сдалась ради меня. Ты рискнула жизнью ради меня.
— Что? – парировала Эмилия, глядя на меня. – У меня что-то на зубах?
Она не хотела благодарности так же, как она не хотела благодарить меня после того, как я помогла ей бросить вызов Джону Томасу.
— Может я и ошибаюсь, — сказала я Эмилии, — но думаю, это не просто так называется групповыми обнимашками.
Прежде чем Эмилия успела это скрыть, я увидела, как на её лице мелькнуло искреннее удивление. Ашер схватил свою сестру и притянул Эмилию к нам. Вивви была не из тех, кто возражал против объятий, так что через несколько секунд она уже обнимала Эмилию одной рукой, а меня – второй. Не отпуская свою сестру, Ашер крепко притянул меня к ним.
Слишком крепко.
Мы начали падать. Ашер повалил нас всех на пол. Вивви начала хихикать.
— Летучая мышь в колокольне! – сказал ей Ашер, снова говоря кодом.
Эмилия попыталась выбраться из-под своего брата.
— Мы – не родственники, — сказал ему она.
Ашер был невозмутим.
— Нам не хватает только Генри, — объявил он, — и незаконных фейерверков. Тогда в мире всё будет правильно.
Теперь так будет всегда, — осознала я, услышав имя Генри. – Я согласилась на это, когда решила сохранить секрет Генри – и заставила его сделать то же самое.
— Ты его уже видела? – спросил у меня Ашер, приподнимаясь на локтях. – Медсестры не хотели меня впускать, но я бываю очень убедительным, — он пошевелил бровями.
— Я его видела, — выдавила я.
Ашер вздохнул.
— Всё ещё не могу поверить, что Генри подстрелили. Это не смогу превзойти даже я, — он вздохнул. – Теперь мне никогда не выиграть сердце Тэсс Кендрик своей отчаянной храбростью, — в его голосе звучала дразнящая нотка, явно говорящая о том, что он не был заинтересован в моём сердце, в отличие от Генри. Эта мысль ударила меня с почти физической силой.
Эмилия закатила глаза.
— А я, — добавила она, — никогда не выиграю в выборах в студенческий совет, — она вздохнула и облокотилась на свои руки. – Моей кампании крышка. Знаете, как вырастает чья-то популярность, когда он героически выживает после пули террориста?
Я уставилась на неё.
— Шучу, — уточнила Эмилия. – По большей части.
Но я уставилась на Эмилию не из-за её чувства юмора.
Знаете, как вырастает чья-то популярность, когда он героически выживает после пули террориста? У меня пересохло во рту, а моё сердце оглушающе забилось в груди. Слишком идеально. Слишком аккуратно. Слишком чисто.
Внезапно, я снова оказалась на уроке «Проблем современного мира». Доктор Кларк рассказывала о «вспышках памяти». Она спрашивала нас о том, что мы запомним о дне, когда стреляли в президента Нолана.
Возможно, мы запомним, как Джорджия Нолан произносила воодушевляющую речь о своём муже – настоящем бойце.
Возможно, мы запомним, как в выборах приняло участие рекордное количество голосующих.
Перед промежуточными выборами рейтинг одобрения президента был низок, как никогда.
Я не следила за результатом выборов. Но я знала, что я увижу, открыв информацию на своём телефоне.
До того, как президента подстрелили, будущее его администрации оставляло желать лучшего. Его партия почти наверняка потеряла бы множество мест в Конгрессе. Шансы на то, что президент был бы переизбран на второй срок, были равны нулю. Именно поэтому конгрессмен Уилкокс работал с «Senza Nome».