— На задних рядах нет места? — раздаётся раздражённое шипение Барбары Тёрнер. — Ты заняла моё.
Я вскидываю голову, чтобы встретиться с её тяжёлым взглядом из-под коровьих ресниц, и пожимаю плечами.
— Скамейки хватит для нас двоих. Я могу подвинуться.
Та что-то зло бормочет себе под нос и с грохотом опускает свою сумку рядом со мной. Её соседство мне неприятно, но определённо лучше, чем услышать доклад Джен о влиянии восковой эпиляции на регулярность половой жизни.
— Итак, сегодня мы поговорим о процентных рисках, — объявляет Ник, небрежно приваливаясь к преподавательскому столу. — Кто-нибудь знает, о чём идёт речь?
— Это когда рискуют процентами? — блеет Барбара, выставляя вперёд своё сплющенное декольте, по виду напоминающее тощую задницу.
— Оу, кто-то готовился к сегодняшнему занятию? — усмехается Ник под аккомпанемент громкого женского прысканья.
Барбара отвечает какую-то очередную глупость с сексуальным подтекстом, а я разочарованно отмечаю, что Ник сосредоточен на моей соседке и совсем на меня не смотрит. Наверное, ему надоело играть с неприступной студенткой, и он решил найти для себя более перспективную пассию. И это совсем некстати, меня расстраивает.
Через час лекция подходит к концу, а Ник на меня так ни разу не взглянул. Это к лучшему, убеждаю себя, покидая аудиторию. Я замужем, а его постоянные сексуальные намёки заставляют меня думать о том, о чём не должна.
После занятий я приезжаю домой, готовлю сливочную пасту и заваливаюсь в кровать. Надеюсь немного вздремнуть, чтобы расслабить кипящий гормонами и учёбой мозг, но звук входящего сообщения рушит мои планы. На экране вспыхивает незнакомый номер, который, как я знаю, принадлежит Нику.
« Приятно было видеть тебя на первых рядах. Надеюсь, это станет хорошей традицией » .
Под кожей разносится адреналиновое покалывание, и вопреки всему, сердце начинает радостно биться. Он всё-таки меня видел.
Перечитываю сообщение несколько раз, после чего делаю над собой усилие и откладываю телефон в сторону. Я не должна ему поддаваться. Не имею права.
В течение минуты смотрю перед собой, и снова перевожу взгляд на мобильный. Вижу его так чётко, словно обрела супергеройское зрение — каждую чёрточку и трещинку. Не выдержав, хватаю его и быстро набираю:
« Не станет. Я поняла, что сидеть на задних рядах для меня привычнее » .
Ответ приходит незамедлительно.
« Очень жаль, Златовласка. Прекрасный открывался вид.
P.S . В аудитории было холодно, или я так неотразим? »
Несмотря на то что в комнате я одна, лицо густо заливается краской. Опускаю взгляд на рубашку и понимаю, что Ник, очевидно, видел то же, что и я сейчас. Заслуга тонкой ткани моего бюстгальтера. Что поделать, с моим размером я не могу позволить себе дополнительную поролоновую прокладку.
Таращусь на экран несколько минут, но так и не нахожу, что ему на это ответить. И когда благоразумно думаю спрятать телефон подальше, приходит ещё одно сообщение.
« Ты сейчас одна? »
И эти простые три слова действуют на меня странно, в горле першит, и пальцы на ногах непроизвольно поджимаются.
Дрожащей рукой набиваю «Одна» и продолжаю гипнотизировать взглядом экран.
« Я представляю тебя в своей постели, Златовласка. Ты лежишь, раскинувшись на простынях, и на тебе нет ничего, кроме этого прозрачного лифчика. В моей фантазии он лишь для того, чтобы я мог его снять » .
Крови в теле будто становится слишком много, она горячей воронкой бурлит в голове и внизу живота. Я знаю, что должна отшвырнуть телефон подальше и не дать вовлечь себя в эту непристойную переписку, но вместо этого, быстро стучу.
« Я , действительно , лежу в постели, но помимо бюстгальтера, на мне ещ ё джинсы и рубашка » .
Дзинь.
« Сними джинсы, Златовласка. Так будет лучше » .
Я не знаю, на какой орбите вращается моя голова в данный момент, но откладываю телефон в сторону и избавляюсь от джинсов. Вожделение уверенно положило на лопатки чувство стыда, поэтому я пишу:
« Да, так , действительно , лучше » .
Ответ приходит незамедлительно.
« Умница. Теперь трусики » .
Я становлюсь пунцовой до корней волос, но делаю так, как он велит. И это так необычно и приятно, подчиняться мужчине. Джейк редко берёт инициативу в сексе на себя, наверное, поэтому я почти всегда нахожусь сверху.
Стаскиваю с себя кружевные трусики-танга и с замиранием сердца смотрю в экран.
« Сделано »
« Теперь закрой глаза и прикоснись к себе. Одно условие: представляй, что это делаю я » .
Возбуждённый стон срывается с моих губ ещё до того, как я успеваю опустить ладони вниз. Я не помню, когда в последний раз была так заведена. Наверное, тоже с ним, в том злосчастном такси.
Едва пальцы касаются влажной плоти, всё тело содрогается. Я, и правда, представляю Ника, его губы на мне, его порочный шёпот у моего виска.
На экране высвечивается:
« Ты мокрая, Ева? »
С полуприкрытыми глазами набираю «Очень» и вновь откидываюсь на кровать.
« Ч ё рт, Златовласка. Я бы многое отдал, чтобы лично поучаствовать в твоём оргазме. Не прекращай трогать себя. Хочу, чтобы ты стонала моё имя, когда будешь кончать » .
Я ускоряю движения пальцами, чувствуя, как тело натягивается струной, крича о приближающейся развязке. Бесстыдно представляю, как Ник тяжёлыми толчками входит в меня, вдалбливая в простыни, и едва успеваю поймать его имя, рвущееся из меня со стоном, когда ключ в замке поворачивается.
Джейк вернулся домой, и я снова остаюсь неудовлетворённой.
Глава 9
Ник
— Слушай, здесь такое дело, Ник, — неуверенно начинает Дейл Элоди, мой старый приятель. Мы вместе окончили университет, и именно он, будучи преподавателем, предложил мою кандидатуру ректору.
— В эти выходные состоится университетский турнир по пляжному волейболу среди преподавателей и студентов. Ты ведь неплохо играл, когда мы учились…
— Ты хочешь, чтобы я участвовал? — избавляю его от ненужного расшаркивания.
— Ну, в общем-то, да. Приглашаю тебя играть за команду преподавателей. Мы проигрываем учащимся третий сезон подряд, а благодаря тебе сможем, наконец, это исправить.
На эти выходные у меня намечена встреча с Дани, в которой, впервые за долгое время, я сам выступил инициатором. Ева мне так и не позвонила, а стоять перед глазеющей аудиторией с опухшей битой в брюках «не комильфо». Да и дрочить мне уже не по статусу.
— Будет много студенток, — быстро добавляет Дейл, очевидно, замечая мои колебания.
В его глазах это несомненный плюс, но лично у меня факт присутствия зомби не вызывает такого восторга. Они меня в одежде-то на органы разбирают, и страшно подумать, что будет, когда разденусь. Я самоуверенный ублюдок, не скрою. Что поделать, девяносто девять и девять десятых процента представительниц женского пола уверены, что я охуенный красавчик. И, по крайней мере, в этом я склонен им доверять.
Интересно, Златовласка будет? Наша телефонная переписка оборвалась на самом интригующем моменте, и больше она на мои сообщения не отвечала.
— Мои студенты будут?
— Если пущу слух, что ты пойдёшь, будут все, — подхалимничает Дейл, тщетно пытаясь скрыть победный блеск в глазах. — В субботу в одиннадцать утра.
— Буду. Надеюсь, командная форма не включает в себя розовые плавки.
Пляж Саут-Бич субботним утром словно усыпан разноцветным конфетти. Куда ни брось взгляд всюду бикини и плавки неоновых расцветок на загорелых телах. Готовая массовка для хитового клипа. Взглядом нахожу Дейла и, натянув на глаза бейсболку, направлюсь к нему.
— Ник, знакомься — это Сэйди, наша коллега и бессменный член команды.
Дейл кивком головы указывает на худощавую женщину, которой с одинаковым успехом можно дать двадцать пять или пятьдесят.
— Сэйди, это Ник, новый член нашей команды.
— Приятно познакомиться, Сэйди, — посылаю ей обворожительную улыбку, которую использую в случае, когда нужно быстро расположить к себе собеседника.
— Наслышана о вас, — сухо отзывается та, едва удостаивая меня взглядом. — Добро пожаловать в команду.
Обычно таким тоном посылают на хер, но мне, в общем-то, по барабану. Возможно, понравившаяся студентка разбила ей сердце, когда предпочла меня, кто знает.
После того как мы немного размялись, побросав мяч, судья делает свисток, и наша команда, состоящая из красавчика, отличника и злой лесбиянки, устремляется на площадку.
Кажется, волейбол, действительно, популярен в университете, потому что площадка по периметру буквально облеплена полуголыми женскими телами. Некоторые даже держат плакаты с надписью: «Вперёд, Ник». Это приятно.
Я сканирую толпу глазами, ища голубые мультяшные глаза, но их нет. «Наверное, Ева проводит счастливые выходные по соседству со своим вялым мужем», — прорезается мысль, от которой кулаки непроизвольно сжимаются. То, что нужно для правильного настроя на матч.
Мы с лёгкостью обыгрываем команду-соперника, состоящую из двух смазливых красавчиков с надувными мускулами и крупнозадой мулатки, которая каждый раз, стоя под сеткой, бесстыдно демонстрирует мне пирсинг в языке.
— Победа! — радостно восклицает Дейл, хлопая меня по спине. — Видел, какой мы фан-клуб собрали?
Я видел. От шоу подпрыгивающих арбузов меня даже немного укачивать стало. Тянусь за бутылкой воды, чтобы немного унять кипящий жар, и лью её содержимое на лицо. Когда открываю глаза, вижу ЕЁ. Ева стоит на противоположной стороне площадки в компании двух бройлерных атлетов. Кажется, они и есть наши следующие соперники. И это плохо, потому что играть против Златовласки в купальнике — это всё равно, что насмотреться хардкор-порно и затем пойти на воскресную службу. Её кремового цвета кожа совсем не тронута загаром, лишь плечи и маленький нос немного порозовели. И хотя купальник на ней самый скромный в радиусе мили, я бы, не раздумывая, определил его в бестселлеры секс-шопа, потому как он охрененно подчёркивает каждый изгиб.
— Ник, пора идти, — окликает Дейл.
Мне нужно что-то срочно предпринять, чтобы не прослыть извращенцем, поэтому я делаю глоток и остатки ледяной воды выливаю себе на шорты.
— Отлично выглядишь, Златовласка, — подмигиваю ей, едва мы встречаемся под сеткой. Мой взгляд неумолимо съезжает к её пышной груди, и замороженный полуфабрикат под мокрой тканью непроизвольно дёргается, потому что я вижу перед собой затвердевшие соски.
— Ты тоже, — еле слышно бормочет Ева, упорно стараясь не смотреть на мой торс. И это печально, ведь я так много над ним трудился.
Сосунок на их половине поля криво принимает мяч, и Ева падает коленями в песок, пытаясь его спасти. Когда это не получается, и она, виновато пожав плечами, начинает подниматься, один из химических атлетов рыцарски несётся к ней, протягивая руку. Ева берётся за неё, но парень так резко дёргает вверх, что она впечатывается в его выбритую грудь своей великолепной четвёркой.
Я вне себя. Сосунок делает вид, что это случайность, и извиняюще поглаживает Еву по руке, одновременно вылизывая взглядом её декольте. Только мысль о том, что преподавателю, скорее всего, запрещено избивать студента, сдерживает меня от того, чтобы не сломать ему чёртову руку. И этот вопрос тоже нужно будет уточнить на будущее.
К счастью, эта партия быстро заканчивается нашей победой, потому что вид влажной кожи Евы с прилипшими к ней песчинками сводят усилия моего расслабляющего компресса на нет. Мне, определённо, необходимо сбросить напряжение.
По итогам спортивного дня наша команда занимает второе место, после чего я совершаю освежающий заплыв и, счастливо миновав ожидающий на берегу арбузный фан-клуб, иду к машине. Со вздохом выбрасываю с сиденья крошечные плавки с написанным на них номером телефона и завожу двигатель. Парковка начинает редеть, полуголые нимфетки рассаживаются по машинам и под грохочущую музыку и свист сжигаемой резины уносятся в компании довольных кавалеров. Златовласку я больше не видел, из чего делаю вывод, что её забрал муж.
Но не тут-то было. Не проехав и мили, я замечаю Еву, стоящую на остановке в компании парочки девиц, по виду сильно смахивающих на школьных библиотекарей. Если я могу понять, почему никто не заинтересован подвести их, то после пляжного дефиле Евы в бикини, к ней очередь из автомобилей должна была выстроиться.
— Златовласка, — окликаю её, — не помню, чтобы мы договаривались встретиться на остановке.
Ева сконфуженно оглядывается на библиотекарш, которые начинают шептаться, и вновь переводит взгляд на меня.
— Я…
— Садись, подвезу, — перебиваю её и киваю на остальных, — и подруг твоих тоже. Если они, конечно, не в Уэчестере живут.
К счастью, «библиотекарши» живут в студенческом городке, и после того как мы их оставляем там, я везу Еву к дому.
— Где твой муж? — спрашиваю, когда мы остаёмся одни. — Почему он не забрал тебя после волейбола?
Ева нарочно не смотрит на меня, сосредоточенно разглядывая пейзажи за окном.
— Джейк не водит машину.
Я не сноб, но… Чёрт, какой мужик не любит водить машину? И тем более, какой мужик позволяет своей красавице жене с телом секс-бомбы одной уезжать с пляжа, залитого по её вине слюной. Что это? Вселенское доверие или равнодушие?
— Он не должен оставлять тебя одну. Все эти парни…
— Хватит говорить мне, чего мой муж должен, а чего не должен, — рявкает Ева, резко оборачиваясь. — Я сама разберусь со своей жизнью.
Внутри меня что-то противно сжимается, потому что в её голубых глазах я вижу слёзы.
— Извини, — сразу же добавляет она, незаметно промакивая их согнутым пальцем, — не злись, это жара на меня так действует.
Разумеется, я на неё не злюсь. Но очень зол на её благоверного идиота, из-за которого она расстроена.
— Лично я голоден, — подмигиваю ей. — И ты наверняка тоже. Думаю, своей физической активностью мы заслужили немного вредных калорий.
Прежде чем Ева успевает мне возразить, я заруливаю к автомобильному фастфуду и набираю канцерогенной картошки фри, бургеров и пару молочных коктейлей. Мы съедаем их, сидя в машине, пока болтаем обо всём на свете, от спекуляции фьючерсами до сплетен о том, как Синди Кроуфорд похожа на папашу Дженнер. И отчего-то мне хорошо.
11 глава
Ева
Я с обреченным вздохом возвращаю платье на вешалку и плюхаюсь на маленький диванчик посреди торгового зала.
-Сдаюсь. Этот вечер будет провальным. Нейт увидит меня рядом со своей красивой бывшей и поймет, что не хочет иметь со мной ничего общего.
Фелисити раздраженно фыркает и швыряет в меня вешалку с полосатой хлопковой рубашкой.
-Ты красавица, Ева. Сколько можно себя принижать. Держу пари, эта Айя в подметки тебе не годится.
-Айви, - поправляю я, потому что это имя выжжено в моей памяти каленым железом со дня разговора на пляже. - Ее зовут Айви, и, по словам Нейта, она красавица.
-Неважно. Сейчас он с тобой, а она, насколько я успела понять, глубоко беременна. Женщины сильно плохеют внешне, когда носят ребенка. Спорим, сейчас она похожа на опухшую кенгуру.
Еще никогда Фелисити не была так далека от правды.
Мы с Нейтом сидим за белоснежным столом в сверкающем зале нового ресторана Madeo в Беверли Хиллс, и я жутко нервничаю. Во-первых, от этого заведения за милю несет деньгами и пафосом, а оба этих понятия не вяжутся с моей жизнью. Как лишнее доказательство тому, что мне здесь не место, за соседним столом я сидит Пэрис Хилтон в компании очередного сопливого миллионера. Я рада думать, что ошиблась, но кому еще придет в голову одеть солнечные очки, усыпанные стразами в девять вечера и кормить мидиями щуплую чихуа-хуа из позолоченной тарелки.