– Ты выглядишь очень вкусно, – заявил Эндрю.
Она захохотала и чмокнула его в щеку.
– Не перегнула?
– Нет, – заверил он и представил их с Габом своим друзьям. Если наши покрытые татуировками тела кого–то и встревожили, этого заметно не было.
Следующими прибыли Янни и Питер. Янни поприветствовал меня объятиями и улыбкой, которая поведала, что он нервничал и при этом храбрился.
– Рад, что вы добрались, – изрек я, а потом пожал Питеру руку. – Приятно снова вас видеть.
Нас собралось четырнадцать человек, и было похоже, будто кто–то совместил соревнование по шахматам и тату–конференцию. Мы были разношерстной компанией, без сомнений. Но как ни странно, прогуливаясь по аллеям студии “Юниверсал”, мы болтали и хохотали.
А Эндрю сиял.
Новое анимационное шоу было невероятным. Эндрю и его друзья понимали больше, на профессиональном уровне, но и Эмилио от них не отставал. Когда шоу подошло к концу, он вышагивал между Эндрю и его друзьями и болтал насчет движений и размерности, о затенении и линиях. Даниэла держала меня под руку, мы шли позади них и улыбались.
Преодолев примерно половину Сити Вок, они тормознули возле ресторана. Нам пришлось сдвинуть несколько стоявших возле входа столиков, чтоб все смогли разместиться. Вместе с заказанными напитками официант принес пачку бумаги и карандаши.
Я глянул на Эндрю.
– Э–э... конкурс раскрасок?
Он расхохотался.
– Нет. Здесь проводятся конкурсы по рисованию. Это новое слово в ресторанном деле.
Я рассмотрел освещаемое неоновыми огоньками название. “Нарисуй меня”.
– Ты стебёшься? Теперь ясно, почему тебе здесь нравится.
Он хмыкнул и взял планшет и листок бумаги.
– Обычно мы работаем командами.
– О, нет, черт возьми, – произнес я, – Я даже фигурки из палочек рисовать не умею. А вы все художники.
Эмилио засмеялся и хлопнул в ладоши.
– Наконец–то я хоть в чем–то смогу победить.
Я тыкал пальцем в сидевших за столом.
– Они – визуальные аниматоры!
Эмилио прыснул.
– Не стоит меня недооценивать, братишка.
Принесли наши блюда, и чем дольше мы выпивали и ели, тем чаще рисовали и покатывались со смеху. Я впервые попытался что–то изобразить, а Эндрю должен был угадать, что это такое.
– Что это на хрень? – завопил он.
– Завали! Не умею я рисовать! – Я зашелся в хохоте.
Эндрю взволнованно покачал головой, на догадки оставалось лишь несколько секунд.
– О, боже. НЛО притягивает лучом две сковороды.
Все взорвались смехом, а я спрятал лицо в ладонях.
– Это велосипед!
Эндрю склонил голову и, прищурившись, разглядывал мой рисунок. А потом охнул.
Эмилио вот–вот должен был лопнуть, так сильно он хохотал.
– Окей, наша очередь.
Эмилио прочел карточку с подсказкой, а Питер выставил на таймере тридцать секунд. Он плавно царапал что–то на планшете, а Даниэла подглядывала. И сверкнула прекрасной улыбкой.
– Статуя Свободы, – бросила она.
Он еще даже не закончил, но и по нескольким карандашным штрихам можно было разобрать очертания. Идеальные пропорции. Все выполнено умело.
– Очень круто, – сказал один из друзей Эндрю и кивнул. Его звали Стивен?
По прошествии некоторого времени мы прекратили пользоваться карточками с подсказками и просто выбирали различные тематики. Когда было произнесено слово “дракон”, все заулыбались. Эндрю, как и некоторые его друзья, по–быстрому набросал Беззубика. Кто–то нарисовал других драконов из фильма, и они невообразимо походили на оригинал. А потом до меня дошло, что они и были оригиналом, и я не мог поверить, насколько потрясно все было сделано. Эти люди в действительности рисовали тех героев, и у меня мозг взрывался от того, что на куске бумаги они словно ожили.
Спустя несколько минут Лола и Габ продемонстрировали нечто похожее на огнедышащую собаку. Дракон Янни и Питера был схож с огнедышащей уткой. Я не стал даже пытаться, довольствовался тем, что опустил ладонь на бедро Эндрю и наблюдал, как на моих глазах он воссоздавал любимого персонажа.
Но потом Эмилио положил карандаш и пихнул планшет на середину стола, чтоб всем было видно.
– О, вау. Изумительно. – Все в унисон осыпали его похвалой, и с легкостью можно было понять почему.
Дракон Эмилио не был мультяшным персонажем. Это был натуралистичный совершенно прорисованный дракон с чешуей, зубами, хвостом и блестящими глазами, а в лапе он держал яйцо. Несмотря на то, что рисовал он меньше минуты, картинка вполне подошла бы для татуировки.
Все побросали карандаши и объявили Эмилио победителем. Он засмеялся, гордость и смущение окрасили его щеки. Кажется, я впервые увидел, как он краснел.
Уже было довольно поздно, и Габ с Лолой поднялись и извинились за ранний уход. Эмилио и Даниэла решили отправиться домой вместе с ними, хотя недвусмысленно мне намекали, что мы оба обязаны прийти на наш традиционный воскресный поздний завтрак.
– Э... Завтра утром мы заняты, – пояснил я. – Обедаем у родителей Эндрю. – Мне стало неловко, потому что мы никогда не пропускали наши воскресные посиделки за кофе и чаем.
Эмилио пожал плечами.
– Тогда перенесем на ужин.
Когда они ушли, Эндрю дотронулся рукой до моего бедра.
– Все хорошо?
– Да. – Я улыбнулся. – У тебя суперские друзья.
От его ухмылки сжалось сердце.
– Спасибо.
– Спэнсер, – весело заговорила Лиень. Она была крошечной китаянкой, чей зычный хохот компенсировал недостаток роста. – Значит, ты не плод воображения Эндрю.
Эндрю простонал, а я засмеялся.
– Нет. Раз сижу здесь, значит, я настоящий.
– Стоит признать, что, судя по рассказам, ты слишком хорош, чтоб быть правдой. – Джейс улыбнулся и подмигнул. – Эндрю говорил, что его новый парень – милый, забавный австралиец… – он похлопал ресницами, – просто мечта.
Эндрю откашлялся.
– Вот так ресницами я не делал.
Шель встала на его защиту. Типа.
– Даже после моего знакомства с тобой, Спэнсер, эти ребята считали, что я была вовлечена в схему Эндрю с фейковым бойфрендом.
Фейковые бойфренды...
Я расхохотался. “Боже, если б они только знали”. Ну, Шель знала и не очень–то незаметно подмигнула Эндрю. Питер и Янни восторженно нас разглядывали и, к счастью, хранили молчание.
– Я польщен. – Я улыбнулся Эндрю, зная, что щеки выдавали мое смущение. – Но да, я настоящий.
– О, оно и видно, – сказала Юши. В ее глазах танцевал юмор, хотя она явно разглядывала Эндрю с любовью. – Нельзя сыграть то, как вы друг на друга смотрите.
Не сомневаюсь: я стал ярко–красным с головы до ног. Попытался зашифроваться и сделал глоток своего напитка, но ничего не вышло. Я глянул на Эндрю. Он стеснялся не меньше меня. Спрятал лицо на моем плече, и, к счастью, Питер заговорил до того, как мы оба умерли от тяжелого случая унижения. Он задавал вопросы о последних работах или о чем–то наподобие, и за столом завязалась дружеская мультипликационная дискуссия, включавшая и Эндрю. Я мельком глянул на Питера, и он понимающе кивнул. Я улыбнулся, нас обоих вполне устраивало просто сидеть и наслаждаться подтруниванием и смешками.
Я был счастлив видеть Эндрю в родной стихии. Когда пришло время закругляться, он улыбался от уха до уха.
– У меня от смеха бока болят, – забравшись в постель, сказал он.
– У тебя крутые друзья.
– Они считают тебя замечательным.
– А теперь они еще и в курсе, что я на самом деле существую.
Он фыркнул.
– Наверно, я переусердствовал с описанием, раз никто не поверил. Знаешь, выставил тебя идеальным бойфрендом. Они решили, что я несу чушь.
– Но я и есть идеальный бойфренд.
Он рассмеялся и перекатился на меня.
– Да, ты такой. А теперь и им об этом известно.
Я поцеловал его и провел руками по спине до округлой задницы, которую сжал. Он застонал мне в рот и приподнял зад повыше. Поэтому, будучи идеальным бойфрендом, я дал ему именно то, о чем он меня умолял.
Глава 7
С парившими во всю мощь в животе бабочками я принял душ, причесался и, одевшись, вышел к Эндрю. Он сидел за роялем, но, заметив меня, играть прекратил. На мне были песочного цвета брюки, белая футболка и синий пиджак. Я опустил взгляд на свой наряд.
– Нормально?
Он поднялся и не спеша оглядел меня с головы до ног.
– Идеально.
Одет он был в брюки цвета древесного угля, я никогда у него таких не видел. Казалось, сшиты они были на заказ. Судя по тому, как плотно они облегали его бедра, быть магазинными брюки просто–напросто не могли. А простецкая футболка сочеталась с бледно–голубыми полосками на его сером жилете с ромбиками.
Я вытянул руки.
– Рукава вверх или вниз? – Я не знал, как было предпочтительнее его родителям. Меня все–таки увидят их друзья.
Ответил он без промедлений.
– Вверх. – Когда я завернул рукава до локтей, он долго меня рассматривал. – Ты вроде бы нервничаешь.
– Я нервничаю.
– Но ты же часто делал подобные вещи, – переборов улыбку, сказал он. – Разве нет? Ну, знаешь, на фейковых свиданиях и званых вечерах, на которых не хотел присутствовать.
– Это не одно и то же. Там была игра. А сейчас – нет. Сейчас реальность. Там будут твои родители и их друзья.
– И нам с тобой и Сарой будет скучно до чертиков, пока мои родители и их друзья–актеры будут трепаться о днях своей славы и рассказывать смешные истории о закулисном разврате, безусловно, не о своем собственном, и будут стараться выглядеть круче, чем есть на самом деле.
Я рассмеялся.
– Ну, ладно. Может, нам стоит обзавестись кодом для незамедлительного спасения? Типа если во время общения с кем–нибудь меня необходимо будет выручить, я дерну за бороду, – я потянул себя за бакенбарды на подбородке, – и вы с Сарой меня спасете.
Эндрю хмыкнул.
– У нас уже предусмотрены коды. Если Сара играется с сережкой, значит, мне нужно ее выручать. Если кто–нибудь настаивает на игре на рояле, я имитирую кашель, и Сара уводит меня в кухню выпить стакан воды. Потом мы прячемся в кухне вместе с официантами и поглощаем канапе. – Он весело кивнул. – Поверь, мы так делаем с тех пор, как научились ходить. Но я проинформирую Сару про маневр с бородой.
– Отлично.
– Готов?
– И всегда буду.
Он приник ближе и меня поцеловал.
– Спасибо, что идешь со мной.
– Всегда пожалуйста.
***
Обед прошел не так уж и плохо, если сравнивать с описанием Эндрю. Вообще–то, было вроде как весело. Я понятия не имел, кем были гости. Знаменитые бродвейские актеры или нет, я их сроду в глаза не видел. Что работало в мою пользу: я не имел ни малейшего понятия, кто был знаменит больше, и общался со всеми на равных.
Легко можно было понять, кто считал себя лучше остальных, а еще с легкостью можно было заметить, что из всех присутствовавших родители Эндрю пользовались наибольшим уважением. Я был экспертом по чтению людей и без особого труда понял: каждый человек знал, где ежеминутно находились Хелен и Алан Лэндоны.
Их уважали, ими восхищались, но при этом они были очень приземленными. Мне пришлось задуматься: а не потому ли их так любили люди? Эндрю и Сара вели себя забавно. Они были отличной командой, ловко увиливали от гостей и вежливо всем улыбались. Годы, посвященные подобным вечеринкам, научили определять, кто был искренен, а кто пришел сюда лишь ради соблюдения приличий.
– Фу, Гвендолина здесь, – прикрыв рот бокалом шампанского, прошептала Сара.
Эндрю с точностью секретного агента просканировал комнату, но, заметив упомянутую Сарой женщину, стон подавить не сумел.
– Кто такая Гвендолина? – тихо спросил я.
Сара заговорила, как чревовещатель. На самом деле было поразительно, как эти двое проводили проверку.
– Женщина возле двери.
Я не обернулся, вместо этого отхлебнул из своего бокала и попытался вести себя столь же сдержанно, как и они.
Потом Эндрю произнес:
– Вон та с похожим на кошачью задницу ртом.
Шампанское у меня пошло носом.
Сара скрыла смех за кашлем.
– Скажу так: если б она получила роль египетской мумии, перебинтованной золотом и забальзамированной, ей бы не понадобились ни реквизит, ни грим.
Вытерев нос салфеткой, я рискнул отыскать взглядом обсуждаемую женщину. Описание Сары и Эндрю оказалось до абсурда точным. Вау.
Эндрю дополнил:
– Уверен, она умерла еще в девяностые. А ее тело функционирует исключительно благодаря химикатам в лосьоне для загара и лаке для волос.
Я был очарован.
– Ну, мне стоит пойти представиться, – объявил я.
– Чего? – шепотом прокричал Эндрю. – От нее в дрожь бросает. От нее бросало в дрожь, когда мне было пять. А сейчас и подавно.
Я прыснул.
– Мне нужно увидеть собственными глазами, действительно ли ее кожа настоящая, или она носит кожаный костюм, как в “Молчании ягнят”.
Он хохотнул и процитировал фильм:
– Оно втирает лосьон в свою кожу.
– Иначе его опять окатят водой из шланга.
Сара засмеялась.
– О, боже. Вы идеальны друг для друга.
В общем, я пошел знакомиться с Гвендолиной. Очень быстро я пришел к выводу, что долго общаться с ней было нереально. Спустя десять минут я знал все ее прошлое и отлично отрепетированный список спектаклей. Говорила она чрезмерно громко, а глаза были расфокусированы. Но для ношения очков и слухового аппарата она явно была чересчур тщеславна. Какая жалость. Если б она видела, что на ней было надето, пришла бы в ужас. Кричащий, устаревший и пропитанный запахом нафталина и лаванды нарядец. Выглядела она столь же прекрасно, как и благоухала.
– Первая постановка у меня была в тысяча девятьсот сорок восьмом году, – рассказала она.
Господи, боже. А Эндрю–то мог быть прав. Я похлопал ее по руке.
– Вы вышли на сцену, еще будучи новорожденной? – Я слишком увлекся своим шармом. – Иначе каким образом вы оказались в актерском составе? Вы выглядите очень молодо.
– О, ну разве ты не дьявол? – проворковала она и мечтательно улыбнулась.
Я взял ее за руку и повел к толпе.
– Давайте найдем вам что–нибудь выпить, – сказал я.
Мы оказались в компании других гостей, большинство было старше меня раза в два, зато раза в два моложе Гвендолины. Но мы вписались, вежливо болтали с гостями и смеялись, потому что Гвендолина была до одури смешной. Окинув взглядом комнату, я заметил, что Эндрю вместе с матерью любовно мне улыбались. Изящно и элегантно ко мне подошла Хелен.
– Спэнсер, можно тебя на минутку?
– Конечно, – ответил я.
Я предложил Гвендолине переместиться на диван, и когда она с удобствами устроилась, прошел с Эндрю и его родителями в кухню, где суетливые официанты готовили подносы с канапе. Я понятия не имел, в чем было дело. Может, они решили, что спасали меня от высушенного на солнце динозавра в фиолетовой тунике из полиэстера?
– Гвендолина – та еще приколистка, – проговорил я. – Трехсотлетняя очень смешная извращенка.
Эндрю захохотал и обвил рукой мою талию, но глядел на мать.
– Мам, в чем дело?
Окей, значит, Эндрю тоже ничего не знал.
– Спэнсер, я хочу попросить об одолжении, – ласково начала она. – Понимаю, что, возможно, попрошу о многом, но учитывая, что ты отыскал Янни...
– Что случилось с Янни? – перебил Эндрю. – Мы с ним виделись прошлым вечером, и все у него было в порядке. Выглядел он счастливым. Я думал, он в своей комнате. – Эндрю перевел взгляд на меня и ждал подтверждения.
Я кивнул.
– Прошлым вечером у него все было прекрасно. Он в норме? И все хорошо, миссис Лэндон. Что бы вам ни понадобилось, просто скажите.
Она улыбнулась.
– У Янни все отлично. Он решил провести день в компании Питера. Сегодня показывают какой–то немой фильм, и ему не приглянулось проводить два дня подряд среди толпы.
Узнав, что Янни был в порядке, я расслабился, но миссис Лэндон упомянула мои поиски.