Ирен собрала всю волю в кулак. Несмотря на растущую внутри дрожь, внешне она оставалась почти спокойной. Зачем людей-то пугать? Так что она дождалась электричку, запрыгнула туда и, усевшись подальше от остальных пассажиров, достала телефон.
Отец ответил так быстро, словно ждал ее звонка.
— Ирен…
— Тебе звонили, да? — выпалила она, стараясь не сорваться на крик. — Папа, Анджей меня схватил и чуть руку не сломал! Он совсем уже офигел!
— Что за лексикон? — холодно осведомился отец. — Ты где, Ирен? Что себе позволяешь? Анджей выполнял свою работу. А ты собиралась удрать. Куда, интересно?
— Погулять! Я собиралась погулять одна. Это преступление?
— Если бы я решил, что можешь так гулять, то не приставлял бы охрану. Где Хан?
— Он все время на работе.
— Хорошо, — чуть сбавил тон пан Ковальский. — Это была плохая идея — отпускать тебя к нему и отвлекать от работы. Завтра утром возвращаешься домой и сидишь до приезда жениха. На месте Хана я бы тебя уже давно приструнил.
— Папа, я не хочу домой.
— А я не хочу, чтобы ты хотела. Сказано — домой. Кажется, я слишком много тебе позволял, и ты окончательно распоясалась.
Ирен оборвала связь и едва не разревелась в голос. Все! Отец купит билет, охрана ее доставит домой, и оттуда уже она не выйдет, пока не приедет Хан.
Ирен попыталась ему дозвониться, но срабатывал автоответчик. Нет, Хан тут тоже не поможет. Едва ли не впервые в жизни он не мог решить ее проблему. Ирен подозревала, что рабочие связи Хана, ее брата и отца были серьезнее, чем они показывали.
Куда ехать? Бежать? Ирен с горечью поняла, что она абсолютно беспомощна. Даже денег нет своих, а те, что на карточках, отец наверняка заблокирует при малейшей попытке сопротивления. Можно снять оттуда побольше налички и попробовать удрать… ну на Кубу, к примеру.
Тут Ирен едва не рассмеялась: какая Куба! Ей на Луну надо бежать, чтобы не достали. Ну почему? Почему у них такие тупые традиции отдавать дочь только за того, кого выберет семья? Или кого сочтет достойным? Она же не королевских кровей! Почему не может пойти на свидание с тем, кто нравится ей?
Зазвонил телефон. Ирен с опаской взглянула на него, но нет — пообщаться хотел не отец, а Берт. Стало еще хуже, потому что… потому что у их общения нет будущего.
Но не ответить Ирен не могла.
— Привет, — весело проговорил Берт, — едешь? Я заказал итальянскую кухню, ты вроде к ней хорошо относишься? Извини, что сам не заехал, мне посоветовали пару дней не садиться за руль.
Его голос что-то надорвал внутри. Какие-то невидимые струны, и без того натянутые до предела. Ирен почувствовала, как по щекам потекли слезы, раздраженно смахнула их, но они лились просто нескончаемым потоком.
— Да, — голос вышел сдавленным, — я люблю итальянскую кухню.
И всхлипнула, негромко, но Берт услышал.
— Снежинка… что, что случилось? — Он явно испугался. — Ты где? С тобой все в порядке? Хотя о чем я, ты бы не ревела. Ирен, без шуток!
Ирен молча прикусила губу и сбросила вызов. Не хватало еще разреветься вслух. Нет уж, доедет, успокоится и скажет, что у нее просто был приступ аллергии. Точно! Поболтает и уедет быстрее. По-хорошему вообще не стоило бы соваться к Берту, но не видеть его тоже выше ее сил.
Ирен почти убедила себя, что успокоилась. И к двери двухэтажного небольшого дома, выложенного бледно-коричневой плиткой, подошла едва ли не с улыбкой. Пока Берт не показался на пороге. Одетый в джинсы и темную футболку с какими-то китайскими иероглифами. С растрепанными волосами и сильным волнением во взгляде.
— Ирен… — выдохнул он. — Так, что случилось?
— У меня… — Ирен сглотнула, а из горла вдруг неожиданно вырвалось: — У меня свадьба скоро!
И все же разревелась: в голос и обиженно. Позволила Берту втянуть себя в дом.
* * *
Видимо, внутри накопилось много всего. И сейчас выходило со слезами. Ирен проревела почти час, прежде чем кое-как успокоилась. Вместе с рыданиями у нее вырывались несколько бессвязные фразы про свадьбу, Хана и так далее. На принесенные воду, сок и зачем-то мороженое она не обращала внимания. Поднесенный коньяк в качестве успокоительного оттолкнула. В конце концов Берт не выдержал, а Ирен икнула от неожиданности, когда он сел рядом и крепко ее обнял.
Никто, никогда из мужского пола ее не обнимал. За исключением брата и Хана. Но от их объятий было другое ощущение, теплое, привычное, а тут словно окунулась в нечто волшебное, волнующее и странное. Ирен замерла, продолжая всхлипывать. От Берта пахло незнакомой туалетной водой, с нотками корицы. Боже, она теперь навсегда запомнит этот запах.
— Так, значит, у вас принято выдавать дочерей замуж, не спрашивая их мнения? — уточнил спокойно Берт. Ирен кивнула и подумала, что, наверное, отец бы ее убил за такое близкое соседство с посторонним мужчиной. — И тебя воспитывали в закрытой католической школе? Выращивали идеальную женушку?
Снова кивок и судорожный вздох. Берт помолчал немного, а потом откровенно злым голосом проговорил:
— С одной стороны, люди вашего круга действительно стараются заключать браки по взаимной выгоде, а не по чувствам. С другой — впервые слышу, чтобы будущих жен воспитывали как безропотных овец. Хотя сколько людей, столько и обычаев, не мне их судить. И что теперь? Если вы откажетесь играть свадьбу, будет скандал?
— Не то слово. Боюсь подумать, что отец сделает с Ханом. А я… а я буду считаться опозоренной. Хотя, думаю, отец мне быстро отыщет другого мужа. И тогда разве что в реку, топиться.
— Прекрати! — прикрикнул Берт и на мгновение прижал ее к себе чуть сильнее, но почти сразу ослабил объятия. Даже чуть отодвинулся. Ирен же откинулась на спинку дивана и только сейчас поняла, что они сидят в небольшой квадратной гостиной. С двумя окнами и довольно простой, но элегантной мебелью. Обстановка в доме вообще оказалась подобрана со вкусом. Начиная от картин на стенах, в одинаковых бежевых рамках, заканчивая букетом бледно-сиреневых колокольчиков в белоснежной вазе, рядом с камином. На его полке стояли фотографии и три свечки разных цветов.
— И ты вернешься к отцу?
— Нет! — вырвалось у Ирен. — Не хочу! Не могу! Осточертело! Но он меня найдет. У меня чувство, что он меня везде найдет. И тогда станет очень плохо.
Она замолчала, охваченная отчаянием. Которое горьким комом стояло в горле. Хорошо еще, плакать больше не хотелось. Ирен дотянулась до стакана воды, стоявшего на деревянном столике, сделала пару глотков и слегка сипло добавила:
— Прости, что выплеснула все на тебя. Я такая идиотка! Мне пора возвращаться в отель, попробую еще раз поговорить с Ханом.
— Не выход, — качнул головой Берт. — Вы оба влипли. Даже если вашу помолвку расторгнут, тебя все равно выдадут, точнее, продадут замуж. Только муж будет не столь лоялен, как Хан. Верно?
— Да…
Она ожидала многого: советов, размышлений вслух, самых разных предложений. Но никак не той фразы, которая упала на Ирен, как орел с неба:
— Выходи замуж за меня.
— С ума сошел? — только и смогла выдавить Ирен спустя минуту. — Самоубийца, что ли? Да ты представляешь, что он с тобой сделает?
— С полицейским?
— Да плевать ему! Я не знаю как, но отец все аннулирует!
— Заметь, — с легкой улыбкой проговорил Берт, — ты не отказала мне, а испугалась последствий. То есть — согласна?
Ирен уставилась на него круглыми глазами. Он нормальный? Кто делает предложение спустя пару дней после знакомства? Да еще такой, как она? С отцом-тираном в анамнезе.
— Видимо, фамилия Рейн тебе незнакома. Хотя о чем я, если у тебя такой узкий круг общения…
— Я не дура! — обиделась Ирен. — При чем здесь круг? Я же очень много учусь, жаль только, мне запретили даже думать про университет.
— Сеть ювелирных бутиков «Сокровища Аладдина» тебе говорит о чем-то?
— Ну да. Я там браслет покупала.
— Класс. А еще они принадлежат семье Рейн. Кстати, скоро первые бутики появятся в Европе, а не только здесь и в США.
— Супер, — буркнула Ирен. — А ты здесь при чем?
— Снежинка, моя фамилия — Рейн.
Ирен поняла, что сейчас выглядит очень глупо с ошалевшим взглядом и отвисшей челюстью.
— Ты же полицейский, — только и смогла прошептать, украдкой щипая себя за руку.
— Ну да, — задумчиво произнес Берт, — отец был вне себя, когда я собрался в академию. Случился грандиозный скандал. Сначала меня старались забрать оттуда, потом, наоборот, продвинуть по службе. Чтобы не работал «в поле». Я тогда тоже разозлился… в общем, с семьей сейчас отношения напряженные. Хотя они все еще надеются, что вернут заблудшего наследника. Как твой отец отнесется к очень богатому зятю, пусть и не выбранному лично им?
— Это безумие… — прошептала Ирен. — Ты спятил?
— Это рука помощи, — покачал головой собеседник. — Брак можно оставить только на бумаге. Но все будут считать нас настоящими супругами. Мы можем пожениться хоть сегодня вечером. Поверь, я смогу это сделать.
Она не верила своим ушам. И продолжала щипать себя за руку, так, что там уже появился синяк. Берт не выдержал и мягко придержал ее ладонь. Ирен тупо уставилась на его запястье. Такое… мужское, сильное.
— Я не понимаю…
— Ну, — укоризненно произнес Берт, — ты же умная девушка.
— Вот именно! И не собираюсь подвергать тебя опасности! Тем более вряд ли твои родители обрадуются, если ты внезапно женишься на малознакомой девице.
— Во-первых, они уважают чужой выбор, во-вторых, они примут тебя с распростертыми объятиями хотя бы потому, что благодаря женитьбе я оставлю работу в полиции и вернусь в семейный бизнес.
— Чего? — Ирен аж вскочила на ноги. — С ума сошел? Ради меня на такое? Не надо! Это глупый разговор! Все, мне пора идти. Извини, я не должна была приходить.
Берт ее не удерживал. Лишь поинтересовался в спину Ирен:
— Так все-таки вернешься домой, Снежинка? Покоришься воле отца?
— Я не подвергну тебя опасности.
— Думаю, узнав, кто я, твой отец поймет, что бессилен. Смотри. Как я понял, вам подыскивают обеспеченных мужей. Брачные договоры заключаются еще в подростковом возрасте, как у вас с Ханом. Ну так просто смени жениха — и все. Думаю, у меня состояние будет побольше, чем у господина Зегерса.
— Это отвратительно, — прошептала Ирен. — Ощущение, что я ищу того, кто купит меня подороже.
Она смотрела на дверь. И собиралась с силами, чтобы уйти. А внутри все протестовало против такого решения. Так сильно, что сердце принималось ныть. Его защемило в тот миг, когда Берт подошел и слегка коснулся светлых волос Ирен.
— Глупости, мы ищем способы вернуть тебе нормальную жизнь. Кстати, если согласишься, то первое, что я сделаю, — заставлю тебя выбрать университет, где станешь учиться.
— Всегда хотела заняться ландшафтным дизайном.
— Заметано. Ну так что? Если согласишься, то через три часа станешь моей женой и свободной женщиной.
— Всегда считала, что это абсолютно противоречивые понятия.
Ирен глубоко вздохнула. Стало вдруг одновременно и страшно, и весело. Да, она порой играла на выдержке отца. Но такого поступка еще не совершала. Это не просто хулиганство, это… это она даже не знает, как назвать-то.
— Но ты уйдешь из любимой профессии.
— Знаешь, иногда наступает момент, когда приходится делать выбор. Я свой сделал очень легко. Ну так что?
Что-что, страшно ей было. Примерно как семь лет назад, когда Ирен впервые прыгнула с вышки в бассейн.
Она чуть вскинула лицо, чтобы встретиться взглядом с Бертом. И вспомнила их первое знакомство: вкус снежинок на губах, слова парня с теплыми карими глазами.
Может, в душе она всегда хотела снова увидеть его? И теперь ей дали шанс?
— Ты понимаешь, во что ввязываешься?
— А то! — кивнул Берт с каким-то отчаянно-веселым блеском в глазах. — Отвоевываю себе жену. Работящую, скромную, милую, которая может и тапоч… все, молчу, лучше начну звонить и устраивать нашу свадьбу.
— А я… — Ирен зачем-то попятилась в сторону кухни, огороженной от гостиной раздвижной стеклянной ширмой. — А мне тоже надо позвонить. Брату.
— Ты ему расскажешь?
Ирен замотала головой. Нет, ничего она не собиралась говорить, просто хотела услышать голос Богдана. Потому что… ну мало ли, вдруг после свадьбы он встанет на сторону отца и разругается с ней?
Богдан долго не брал трубку. А когда взял, то голос у него звучал так сонно, что Ирен с раскаянием вспомнила: у него-то сейчас раннее утро.
— Слушаю.
Она даже заколебалась: может, сбросить вызов и перезвонить потом, когда все закончится?
— Ирен, не молчи! Что-то случилось?
Нет, лучше не стоит. Ирен глубоко, так что заболело в груди, вдохнула прохладный воздух и проговорила чуть осипшим голосом:
— Богдан, мы можем поговорить?
— Что-то срочное?
Ирен молчала, так как, с одной стороны, вроде бы и срочное, с другой — говорить о том, что собирается произойти, она не собиралась.
— Ирен! Что ты натворила?
— Почему сразу натворила?!
Кажется, она возмутилась чересчур эмоционально.
— Я хотела поговорить с тобой о нашей ситуации с Ханом.
— Послушай меня, я думал о твоих словах, и мой тебе совет — смирись, иначе сделаешь себе только хуже!
— Вот так, значит? — вырвался крик. Из гостиной выглянул слегка встревоженный Берт, тоже с телефоном возле уха, но Ирен лишь махнула ему рукой: мол, все в порядке.
— Да! — рявкнул в ответ Богдан. Правда, он тут же снизил тон, но все равно в нем звучали стальные нотки. Которые говорили о том, что брат очень недоволен: — Пойми, если вы с Ханом не одумаетесь и заявите о своем решении расстаться, отец примет это. Только он столько лет шел у вас на поводу, что больше со свадьбой тянуть не станет и в отместку выдаст тебя за первого, кто посватается. Больше выбора не будет — это во-первых. Во-вторых, если не думаешь о себе — подумай о Хане. Его отказ на тебе жениться отец воспримет как личное оскорбление и откажет ему от дома, а также постарается вывести из бизнеса.
— Богдан, я все понимаю, но мы не любим друг друга. Вернее, любим, но как брат и сестра. Ты это понимаешь?
— Понимаю, но пойми и ты, что твои чувства к новому жениху никого интересовать не будут. И тебе придется с ним жить, разводов у нас нет. Хана же ты знаешь с детства, с ним ты всегда сможешь договориться. Ты же хотела свободы! Выйдешь замуж — вырвешься из-под опеки отца, и за тебя станет отвечать муж. Хан, как и я, тебя всегда баловал, прикрывал выходки, помогал. Не дай ему совершить ошибку! Говорю совершенно серьезно — если вы расстанетесь, разрушите жизни друг друга. Отец тебя просто выдаст замуж за другого, а вот платить всю оставшуюся жизнь за нарушенное слово станет Хан. Ты знаешь характер нашего отца — он не простит.
Ирен молчала, понимая, что внутри сейчас все дрожит от обиды. Богдан не понимал ее. Он даже не пытался понять. Его бы на ее место!
— Спасибо, — тихо произнесла она.
— Что?!
— Спасибо, что избавил от сомнений, — уже более уверенно и громче произнесла Ирен. — Я люблю тебя. И Хана люблю. Извини, мне пора. Целую!
Она первой сбросила вызов и снова едва не разревелась. Но сдержалась: нет, хватит рыдать, пора действовать. Богдан своими словами лишь укрепил Ирен в правильности решения. Она выйдет за Берта и станет свободной, а не станет подставлять Хана и отдавать себя в руки постороннего мужика.
Глава 18
Я надеялась, что Абби окажется на работе. Ее номера телефона у меня не было, так что приходилось ехать без предупреждения. Но, к счастью, мисс Алерано оказалась на месте.
В библиотеке народу было не слишком много. Все же разгар рабочего дня. В основном тут находились молодые мамы с детьми, которые весело играли на ярких подушках и возле пожарной машины, да пожилые леди, пришедшие за книгами или фильмами. Некоторые из них сидели на диванчиках и читали журналы. Такая мирная и светлая атмосфера, пронизанная духом многочисленных книг.