Часам к трем я окончательно скисла, закрыла ноутбук и пошла на кухню, пить кофе. Много кофе. К головной боли прибавилась еще и слабость. В такие дни у меня часто падало давление до отметки «дайте полежать, а то сдохну». И тут я дико завидовала маме: она в любом состоянии выглядела великолепно.
Тем не менее постаралась привести себя в порядок. Брючный белый костюм, синяя блузка, много тонального крема и капля духов. Волосы выпрямила и стянула в хвост, чуть подкрасила глаза. И поняла, что сейчас усну прямо на ходу.
Чертова погода. Во время прихода «шинука» — юго-западного ветра со Скалистых гор — я иногда могла пластом пролежать весь день. Пару раз едва не грохалась в обморок. И ничего не помогало.
Но сегодня лежать было некогда. Залив в себя пару кружек кофе в надежде повысить давление и съев половину плитки горького шоколада, я вызвала такси. За руль в таком состоянии не сяду.
Платок с собой брать не стала. Сейчас он хранился в моей квартире, в таком месте, где его вряд ли могли найти. Да и смысл брать его на встречу с женщиной? Я уже поняла, что действие платка распространяется исключительно на мужской пол.
Ветер на улице дул сильными теплыми порывами. Да, к ночи температура может подняться и до плюс пятнадцати. Я поморщилась от стука в висках и поспешила сесть в такси. Съезжу, поговорю с Алиссой и домой, спать. Или к Хану, но тоже спать.
Мимо знакомых особняков, мимо небоскребов центра, которые неспешно проплывали за окном, в ярком свете осеннего солнца. Голова болела, кружилась, но я была полна решимости пообщаться с Алиссой. Вдруг меня ожидает предложение, от которого я не смогу отказаться?
Вот и нужный небоскреб. Только в этот раз мне предстояло подняться на три этажа выше, в самое сердце фирмы. К ее хозяйке.
Алисса Тернер занимала весь этаж Она и ее заместитель. Тут все было в нейтральных бежевых оттенках, строго, даже несколько аскетично. Некоторую живость обстановке придавали картины на стенах да небольшой зимний сад, разбитый на невысоком подиуме возле стеклянной стены.
— Мисс Тернер ожидает вас. — Секретарь, в скромном светлом костюме, проводила меня до дверей кабинета, открыла, а затем мягко закрыла за моей спиной.
— Ева, рада тебя видеть!
Кабинет Алиссы выглядел утонченным, как и его владелица. Она стояла возле длинного прозрачного стола, одетая в строгий темно-коричневый костюм. Короткие волосы были зачесаны назад. На лице ни грамма косметики.
— Взаимно.
— Садись, — она повела рукой в сторону одного из стульев, представлявшего собой сочетание хрома и стекла, — у меня к тебе серьезное предложение.
— Слушаю очень внимательно. Если что, у меня с собой все наработки по сайту и план. Плюс то…
— Ева, — перебила меня Алисса с ласковой улыбкой, — я не сомневаюсь в твоем профессионализме. Садись, я опишу тебе вкратце то, что предлагаю.
Я, заинтригованная дальше некуда, села на стул. Не слишком удобный и довольно холодный. Но сейчас готова и на каленом железе высидеть, лишь бы узнать, что от меня хочет руководитель такой корпорации.
— Я не люблю ходить вокруг да около, — сообщила Алисса. Сама она не спеша опустилась в бежевое кожаное кресло по другую сторону стола.
— Ева, я предлагаю тебе постоянный контракт. Станешь нашим официальным веб-разработчиком. Скажем… за такую зарплату.
Она написала ручкой цифры и протянула мне бумагу. Я глянула, онемела, потом икнула и поняла, что, кажется, уснула по дороге в такси.
— Кхм…
— Тебя что-то не устраивает?
— Ну… — Вот сейчас я пожалела, что не взяла платок. — Ну… нет… я в шоке. Это очень щедрое предложение. Я, конечно, специалист неплохой…
— От тебя взамен мне нужна будет лишь одна услуга.
Алисса чуть наклонилась вперед, серые глаза пристально изучали меня, на губах продолжала играть улыбка.
— Отдай мне платок, Ева.
Пара секунд тишины…
Я переваривала предложение…
А потом обрадовалась:
— Платок? Тот самый?
— Да, Ева, да.
Вот прямо ощутила, как становится легче.
— Так вам Абби обо мне рассказала?
Алисса поправила и без того безукоризненно стоявшие рядом с ней рамочки. Интересно, кто там? Вроде она сейчас не замужем. И детей нет.
— Да, именно она. Так что, как тебе мое предложение?
Я сделала вид, что думаю. При этом улыбалась и демонстрировала всяческую радость от столь щедрого предложения. А сама тем временем лихорадочно размышляла.
Абби звонила и говорила, что есть женщина, которая согласна забрать мой платок. Проблема в том, что от нее до сих пор не поступало звонка и не уточнялось место встречи. Плюс Алисса позвонила задолго до Абби и предложила встретиться, обсудить работу.
Если о платке ей сказала библиотекарша, то почему сама Алисса напрямую не сообщила мне, чего хочет?
И зачем предлагать золотые горы? Я их не просила, в альтруизм верю слабо.
Ой, что-то облегчение пропало.
— Отличное предложение. Неожиданно и приятно.
Алисса заметно расслабилась. С чего бы? По идее она должна быть уверена, что я отдам платок.
— Как там Абби? — спросила я, делая слегка взволнованное лицо. — Прошел приступ? Я боялась, что она попадет в клинику.
Алисса опять поправила рамочки. Слишком нервный жест.
— Нет, с ней все в порядке, к счастью.
— Ага. — Я подумала и повторила: — Ага, ну, значит, можно быть спокойной. А то Абби с утра трубку не берет.
И снова собеседница словно обмякла немного.
Что происходит?
Никаких приступов у Абби не было.
Алисса не знает библиотекаршу. И явно о платке услышала не от нее.
Тут голова внезапно заболела с новой силой, до черных точек перед глазами. Я постаралась дышать ровнее и продолжила молчать. Что делать? Если не от Абби, то откуда Алисса знает про платок?
Открывавшаяся правда выглядела омерзительно.
— Что ты молчишь, Ева? — В голосе собеседницы слышалось нетерпение. — Подписывай и давай мне платок.
— Он не со мной, — выдавила я. Теперь щедрое предложение Алиссы вызывало серьезное беспокойство.
— Не с тобой? А где он?
— Я могу съездить за ним.
— Поедем вместе.
Я сглотнула: ехать с ней? Нет! Меня не отпускало чувство, что нападения на дом мамы и на нее саму — дело рук Алиссы. Да, никаких доказательств. Но почему-то тревожный червячок не давал покоя. Тем более в ее силах и средствах устроить подобные вещи.
Алисса вдруг резко перегнулась через стол и схватила меня за руку. Так больно, что я едва не вскрикнула.
— Ты отдашь мне платок, — она едва не прошипела это, — отдашь, поняла? Я устала гоняться за ним! Зачем он тебе? Ты все равно, видимо, собиралась избавиться от него. Отдай платок, Ева.
Переход от вежливой бизнесвумен к обезумевшей женщине произошел за долю секунды. Казалось, вот только что Алисса улыбалась и щебетала про погоду, а сейчас она все сильнее сжимала пальцы на моем запястье, а глаза помутнели.
— Отдай, дрянь! — даже ее голос изменился, стал визгливым. — Отдай, пока прошу по-хорошему.
Я кое-как сумела освободить руку. На запястье уже наливались синяки. Вот это хватка!
Никаких вопросов я задавать не собиралась. Просто хотела сбежать отсюда. Ну его к черту, такое предложение! У мисс Тернер явно были проблемы с головой.
До двери я пронеслась вихрем. Дернула ее. Заперто.
Я тупо дернула еще пару раз и оглянулась. Мисс Тернер стояла. Скрестив руки на груди и улыбаясь. Левый уголок ее рта слегка подергивался.
— Я так и знала, что ты не отдашь его по-хорошему. Никто и никогда не может отдать вещь.
— Вообще-то собиралась. Платок мне даром не сдался.
— Врешь! — заорала Алисса. — Как можно от такого отказаться?! Я искала платок пять лет! Нигде, нигде не могла найти! И тут твоя мать, дура, покупает его на блошином рынке! И даже не понимает, что попало к ней в руки! Дрянь, дрянь! Отказалась продать мне его. Видите ли, я косо на нее посмотрела.
Мама такое выдать могла, ага.
— Не выйдешь отсюда, — вдруг спокойно сказала Алисса. — Пол запер дверь с той стороны. Он у меня умница. Сразу заподозрил, что дело нечисто, когда нанял тебя, а не другого специалиста. На которого нацелился.
Я молча старалась открыть дверь.
— И не старайся! — расхохоталась Тернер. — Пол с той стороны. Тебя никто не услышит.
— Но и ты мне ничего не сделаешь, — заметила я. — Ведь не знаешь где платок. Ну убьете вы меня — и что?
— Зачем нам убивать тебя сейчас? Я ведь правда предлагала тебе сделку…
— Что-то мне подсказывает несчастливый финал в случае моего согласия. Когда меня убрали бы? Ну, как нежелательного свидетеля? Через месяц-два?
Алисса молча открыла блестящую зеркальную шкатулку и достала — вот тут мне окончательно стало плохо — шприц. Мутное содержимое словно намекало: «Ева, лучше беги». А куда бежать-то?
Показалось, что за дверью какой-то шум. И я застучала кулаками, вопя во весь голос. Не знаю, что за гадость там в шприце, но явно ничего хорошего.
Алисса не стала приближаться медленно, как в фильмах, где злодей долго и пафосно рассказывает о своих целях. Нет, она деловито кинулась в мою сторону. Неужели собиралась с разбегу воткнуть шприц? Почему-то мне показалось, что у нее сейчас тщательно сдерживаемая истерика.
Я юркнула в сторону, загородилась креслом. Потом метнулась дальше, на ходу скидывая лодочки на шпильках. Бегать по кабинету стало гораздо легче. Увы, Алисса сделала то же самое. И теперь мы носились туда-сюда, отталкивая наиболее легкую мебель. Я даже попыталась швырнуть в женщину стеклянной статуэткой в виде вставшего на дыбы кита. Увы, мимо.
Плюс из-за этой беготни у меня, видимо, окончательно упало давление. И начало мотать в стороны. Так что в конце концов я не удержалась и полетела на пол, нелепо взвизгнув.
И в этот самый момент, словно доказывая, что чудеса еще порой случаются, дверь распахнулась. В проем влетели двое.
«Прикольно», — подумала я, прежде чем мое сознание решило, что все, нас спасли, и временно отключилось.
Вот уж кого-кого, а Хана, да еще на пару с его белобрысым другом, я меньше всего ожидала здесь увидеть.
* * *
Сначала появился голос. Чуть встревоженный, мужской.
— Ева… очнись. Ева, давай уже, приходи в себя.
Потом вернулись ощущения: похлопывания по щекам, что-то мокрое на лице и непонятный озноб по всему телу. Лежала я на чем-то мягком.
— Ева…
Я кое-как сумела открыть глаза. Веки казались просто свинцовыми. Зато голова прошла, правда, немного кружилась, но это мелочи.
— Слава богу, — выдохнул Хан, сидевший на краю кровати рядом со мной. В черных джинсах и черной же водолазке, облепившей мышцы, со слегка растрепанными волосами и явным волнением в глазах.
— Я грохнулась в обморок, да? — поинтересовалась слабым голосом. — Кажется, меня пытались убить?
— Ну не сразу, — «успокоил» меня Хан. — Сначала вкололи бы коктейль, под действием которого должна была выложить всю правду. Потом съездили, забрали бы платок, а затем устроили несчастный случай. Скорее всего, ты могла слететь с автострады, а в твоей крови обнаружили бы шикарный химический набор. Но ты от нее здорово удирала.
Я вспомнила догонялки в кабинете, дикий страх при виде шприца, безумное лицо Алиссы и… всхлипнула. Хотя плакать не собиралась. Выдавить из меня слезы может что-то поистине нехорошее.
Миг, и я оказалась прижатой к широкой мужской груди.
— Не представляешь, как я испугался.
— Прямо герой, — прошептала я, вскидывая голову. — Явился в самый отчаянный момент и…
Хан поцеловал меня, сначала легко, почти небрежно. Но вот поцелуй стал более глубоким, томным. Я вцепилась в водолазку, отвечая изо всех сил. Уже привыкла, что обычно этот мужчина предпочитает делать все властно и жестко, а сегодня от него исходила нежность пополам с каким-то отчаянием.
Ну или я после обморока неадекватно реагировала.
Тем не менее он целовал очень нежно, очень волнующе. Начал покрывать легкими поцелуями лоб, щеки, шею. Потом вдруг с явной неохотой отстранился и хрипло выдохнул:
— Нет, лучше не надо.
— Надо!
— Ева, ты была без сознания и…
— Именно! — Я буквально мертвой хваткой вцепилась в него. — Лечи меня! Лечи меня целиком!
Мы даже не стали полностью раздеваться. Оставшаяся позади опасность, адреналин — все ударило в голову. И временно какие-либо проблемы перестали быть важными.
Все перестало быть важным, кроме рук Хана, его запаха и бешеных поцелуев. Кроме какого-то сводящего с ума вожделения.
— Ева, смотри на меня… — не приказ, а просьба.
Брюки он с меня просто сдернул, вместе с бельем. Обхватил бедра, рывком приподнял и, помедлив, вошел. Сразу. Одним рывком.
Вихрь эмоций унес куда-то в другое пространство. Я лишь посильнее вцепилась в мужскую спину, выгибаясь и всхлипывая от наслаждения. Такого яркого, такого… нежного.
Да, сегодня главной нотой в нашей игре была нежность. Странная, с горьким привкусом, от которой сжималось сердце. Никогда Хан не целовал так исступленно, словно в последний раз.
— Смотри на меня, — прошептал в какой-то момент. — Ева, посмотри на меня!
Наши взгляды переплелись. Я мысленно упала в темный колодец его глаз и взорвалась на мириады осколков чистого наслаждения. Позволяя делать со мной что угодно, извиваясь и выплескивая восторг в пронзительном стоне.
Мы приходили в себя. Очень медленно, слушая, как за окном зашуршал дождь. Голова не болела, а казалась легкой и воздушной. Видимо, мозги растворились в момент оргазма.
— Хан?
— Чего?
Нет, все же мозги остались при мне. Иначе почему вдруг я заинтересовалась одной вещью:
— А как ты очутился в «Бьюти Шарм», да еще не один? Вы договаривались с Алиссой о встрече? Ее арестовали?
Хан молчал. Я приподняла голову от его груди. Одежду мы так до конца и не сняли. Так что теперь представляли собой нечто помятое и полураздетое.
— Что?
— С Алиссой разберемся, — откликнулся Хан. Он разглядывал меня так, что почему-то внутри зарождалось нечто неприятное. Мужчины после секса, да еще любимые, так смотрят в одном случае: когда хотят сообщить нечто крайне неприятное.
— Ты вызвал полицию?
— Ева, она понесет наказание. Давай поговорим о другом?
— О чем? — Я пока ничего не понимала. — В смысле — понесет наказание? Ну да, я собираюсь предъявить ей обвинение в нападении.
— Можешь не стараться, ее уже обвинили.
— Так, стоп! — Я резко села, начала застегивать блузку, едва попадая пуговицами в петли. Хан дотянулся до лежавшего неподалеку бюстгальтера и протянул мне.
— Ты забыла.
— Отстань. В смысле, что за обвинения. Эй, что происходит?
— Ева, где платок, который требовала у тебя Алисса?
— Ты про ту тряпочку? — изумилась я и… осеклась. Сглотнула и тихо проговорила: — А почему ты решил, что она требовала его?
Хан со вздохом встал, застегивая рубашку и брюки. А я продолжала сидеть, чувствуя, как в дождливом шорохе за окном медленно нарастает тревожный звон. Как-то машинально дотянулась до стянутых с меня штанов, сжала их в руках.
— Хан…
«Любой мужчина из твоего окружения может быть человеком из Ордена, — всплыли в памяти слова Абби, — даже тот, кому ты больше всего доверяешь. Ты не узнаешь его, пока он не сочтет нужным раскрыться. А тогда уже будет поздно».
— Ева, я следил за Алиссой. Мне нужны были доказательства, что она — Хищница.
Звон стал громче, а сердце застучало как-то странно… с перебоями. Пришлось даже хватануть ртом воздух, так сильно сдавило в груди.
— Ты… — слова застревали в горле, руки похолодели, — ты из Ордена?
— Откуда ты про него знаешь? — мигом подобрался Хан. И это был ответ на вопрос. Выдать Абби? Ни за что!
— Алисса сказала про вас, — кое-как выдавила я, — что лучше отдать платок ей, иначе меня убьют.
Потом взглянула на Хана и неожиданно спокойно спросила:
— Ты меня убьешь прямо сейчас?
— Убью? — Хан аж дернулся. — Нет, Ева, тебя не за что убивать.
Сказанная фраза резанула невидимым ножом. То есть было бы за что — убил бы?
— Ты хотела отдать платок, — продолжил мужчина, стоя передо мной и глядя сверху вниз. — Странно, я еще не слышал, чтобы те, кто прикасался к вещам, мечтали от них избавиться.