- Только это меня и радует, - хмыкнула девушка.
- Не стыдись себя. Не за что, - приподняв ее голову за подбородок, твердо приказал Хасин, глядя на нее с долей осуждения.
- Я росла с пониманием обратного.
- Очень скоро ты покинешь этот дом.
- И сделаю это без сожаления, - уверенно ответила Анна, обернувшись к сияющему огнями и светом, звуками и смехом дворцу. - Но что меня ждет в твоем мире, Хасин? Я не нужна там, так же как и здесь, - с горечью добавила она.
Для Анны не было секретом, насколько "желанной" невестой она была для принца Кассиана. И пусть император сам заключил этот договор, пусть принц знает о наличие у него невесты-человека, и их двоих это нисколько не волнует, по словам их сына и брата, в общем и целом суть останется прежней - в том, другом дворце, она будет так же презираема большинством. Как здесь ей рады лишь несколько человек, так будет и там. И эта мысль не давала ей покоя никогда. Не раз Хасин обсуждал все это с ней. Она понимала, принимала все как данность, не жила иллюзиями и надеждами на лучшее будущее. Но так было горько, что вся ее жизнь будет такой - в одиночестве, будучи отверженной и нелюбимой.
- Тебя нельзя не полюбить, - не раз говорили ей леди Мирай и Хасин, даже Фарх не единожды повторил эту фразу.
Но как ей верить, когда никто вокруг не любит?! Как не сомневаться в истинности этого высказывания?!
- Люди просто не хотят тебя любить, слишком предвзяты и заранее настроены относительно тебя, - говорила воспитательница.
- Но разве у демонов будет иначе? - хмыкала невесело девочка.
А леди Мирай нечего было ответить на это.
Хасин не обещал ей счастье и покой в новом доме. Он не обманывал на тему того, что ее ждет. Но на собственном примере он показал, насколько неважно происхождение.
"Я Бастард, Анна. Ублюдок, отродье - как только меня не называют дома, - писал в одном из писем демон с явным равнодушием и спокойствием. - Я, так же как и ты, был отверженным и одиноким. Никто кроме отца не показал мне мою значимость и ценность. И я научился жить с тем, что у меня есть. Я обернул свою слабость силой. У меня нет уязвимых мест, у меня нет глупых надежд и иллюзий, крушение которых разочаровывает любого. И это делает меня сильным".
"У меня так не получится" - с сомнением отвечала Анна.
"Ты сильная".
- Ты нужна будешь мне, - мягко возразил Хасин, останавливая девушку и глядя на нее сверху вниз с уверенностью и обещанием. - А остальные? Они никто, Анна. И ты научишься их игнорировать так же как тех, кто сейчас находится в этом дворце.
- Мне кажется, что я превращусь в бездушный камень, если буду и дальше продолжать заставлять себя не обращать ни на что внимания, - невесело усмехалась принцесса.
- Твои слабости всегда могут стать твоей силой, Амани, - мягко ответил демон.
- Ты научишь меня?
- Разве я не делал этого до сих пор? - хмыкнул Бастард.
Анна кивнула с улыбкой. Да, Хасин учил ее - всегда и всему. Его письма, что хранились в ее комнате - один сплошной урок жизни. И каких только знаний там не было! Уникальные вещи, важные уроки, особые ценности и знания - Хасин делился с ней всем, что знал сам по мере ее взросления. Недаром же в одиннадцать лет Анна знала все, что ей говорили ее учителя, а потому отказалась от посещения уроков - ей было просто не интересно. Недаром она прочитывала громаднейшие талмуды под изумленным взглядом библиотекаря, который и языка-то, которым была написана книга, не знал. И была еще одна вещь, которой Хасин обучил ее, но о которой ни один из них не заговорил вслух.
- Как твои успехи? - хитро улыбнулся демон.
- Впечатляют, - гордо ответила Анна, задрав носик, но тут же непринужденно рассмеявшись.
Они гуляли по саду и разговаривали, убрав полог тишины, как только покинули стены дворца. И все, кто встречался им на пути, наблюдали, как расцвела юная принцесса. От тоски, которой были извечно полны ее глаза, не осталось и следа. Подобие улыбки сменилось настоящей и довольной, живой. Рядом со своим беловолосым демоном девушка преобразилась, и нельзя было не любоваться ею. Будто впервые ее увидели все те, кто каждый день встречал ее во дворце. Будто заново знакомились с этой нелюдимой и угрюмой девочкой, которая сегодня затмила свою искрящуюся сестру одним только своим появлением, которое в остальное время едва ли было бы замечено. Сегодня Анна будто вышла из тени своей сестры, показала себя миру и всем вокруг, доказала, что она не хуже, что ею тоже можно восторгаться и гордиться, что и на нее можно смотреть, не отрывая восхищенных глаз. И как-то на время забылось ее предназначение, забылось презрение к ней - нельзя было презирать этого ангела в красном платье, который так танцует, так смеется и так смотрит!
Весь вечер внимание всех гостей было приковано именно к "проклятому дитя". На нее смотрели без презрения, и не нахождение рядом ужасающего беловолосого демона было причиной. О ней шептались без грязных домыслов, а обсуждая каждую деталь внешности, что было в разы приятней. О ней говорили с удивлением, а не безразличием, что тоже было хорошо. Но Анна едва ли замечала все это. Все, что ее волновало - близость Хасина. Она не могла наговориться с ним, не могла наслушаться его голоса, не могла насмотреться на его лицо. И чем больше проходило времени, тем больше она смотрела на него и слушала, понимая, что их время уже на исходе. Ведь ночь подходила к концу, а пригласить его в свои покои, как прежде, уже не представлялось возможным, пусть Анна и заикнулась об этом, не подумав.
- Тебе не пять лет, и не семь, - хмыкнул Хасин. - Ты - юная леди. И мое нахождение наедине с тобой, тем более в позднее время, тем более в твоих покоях скомпрометирует твою честь и невинность.
Анна смутилась от его слов, лишь сейчас поняв, как могло выглядеть ее приглашение. И пожалуй лишь впервые задумалась о том, что она уже действительно не ребенок. Она выросла, у ее сестры уже толпа поклонников и ухажеров при дворе, что могло бы быть и у нее при других обстоятельствах. А это значит, что она уже не может себе позволить то, что позволяла в детстве, в особенности принимать в своей спальне мужчину, которым был Хасин. И пусть она еще не воспринимала его - да и вообще никого - подобным образом, факт остается фактом: Бастард - молодой мужчина, а она - юная девушка.
- Я доверяю тебе, - в последней попытке уговорить его, с улыбкой прошептала Анна, зная, что он не поймет ее неправильно и не расценит ее предложение как порочащее ее репутацию.
- Никогда не доверяя демону, моя Амани, - хмыкнул Хасин. - Мы - сама суть обмана и порочности. И пусть второе тебе еще не знакомо, - хмыкнул юноша, - но это только пока.
- Я видела разные пороки. В зеркале, что ты подарил мне.
- То пороки сердца, души. Я а говорю о пороках...иного характера.
Анна не понимала его слов, что заставляло Хасина думать о том, какое же она все еще дитя. И даже ее сестра-ровесница куда старше в плане опыта и понимания многих вещей, которые саму Анну обходили пока стороной.
- Но ведь ты меня не обидишь? - по-своему поняла его слова принцесса.
- Никогда, - тихо прошептал Хасин, беря ее руки в свои ладони, касаясь их губами, не отрывая при этом взгляда от ее сияющих глаз.
- Тогда я буду ждать, - тихо прошептала Анна, с сожалением убирая руки и торопливо направляясь в сторону выхода из бального зала вслед за сестрой.
Перед ними обеими склонились в поклоне, так же как и перед каждым членом королевской семьи. Перед самой дверью Анна обернулась, но демона уже не было среди тех, кто провожал ее взглядом.
Впереди Анны шагала Лили. Именно шагала - зло, резко и размахивая руками, сжатыми в кулаки. Девушка едва замечала сестру, думая о своем. Привычно пожелала матушке спокойной ночи и свернула в свои покои. Но даже не успела войти в живую дверь, как оказалась резко остановлена гневно взирающей на нее сестрой.
- Мне больно, Лили, - спокойно и как-то устало произнесла Анна, вырывая руку из болезненного захвата сестры.
- Я тебе никогда этого прощу, слышишь? - прошипела принцесса ей в лицо.
- Ты многого мне не можешь простить, - все так же равнодушно ответила девушка. - Хотя я ни в чем перед тобой не виновата: ты сама придумала мне проступки, сама же в них поверила. Но я отказываюсь быть виноватой.
- Это для всех вокруг ты можешь быть забитой девочкой, - продолжала бесноваться Лили. - Я же вижу тебя насквозь! Маленькая тварь!
Анна не была удивлена словами сестры, ее тоном, оскорблениями, пусть сама впервые столкнулась с этим - зеркало показало ей слишком много из того, о чем она не желала бы знать. Но не узнай она правду, сейчас была бы в шоке и пыталась бы лихорадочно вспомнить, в чем же так виновата.
- Ты испортила мне праздник!
- Это наш праздник, Лили, наш - мой в том числе. И я ничего тебе не портила.
- На тебя все смотрели! На тебя пялились! Вырядилась как демонская шлюха, и довольна?!
Дверь за спиной Анны распахнулась, и на пороге появился Таш, злобно рыча на Лили.
- Убери свою псину, - попятилась с шипение Лили - адского пса она боялась больше всего.
Таш шагнул вперед, продолжая скалиться. Глаза горели красным, а с внушительных клыков капала слюна.
- Уходи, Лили, - устало вздохнула Анна, положив ладонь на загривок Таша и уходя вместе с ним в покои, закрывая дверь, которая заплелась корнями, скрывая даже створки и ручки.
Как только Лили исчезла из поля зрения, Таш успокоился и вернулся в спальню, где всегда спал у ее кровати. Анна прошла туда же, где ее ждали сонные служанки. Девушки помогли ей раздеться, принять ванну и переодеться в ночную рубашку и накидку на завязках. Едва принцесса оказалась одета, как раздался стук в дверь. Служанки удивленно переглянулись, и одна пошла открывать двери, а Анна следом, пытаясь спрятать улыбку - Хасин. Но как только Таника открыла дверь, ее глаза разочарованно потухли - на пороге никого не было.
- Вы можете идти отдыхать, - вымучено улыбнулась Анна девушка, отпуская их.
С поклоном и пожеланием доброй ночи, горничные покинули ее покои, а Анна рассеянно вернулась в спальню, крутя в пальцах пояс халата. Но тут же вскинула голову, когда услышала знакомый голос от окна.
- Этот урок мы еще не проходили - заклинание невидимости. Помимо облика скрывает и звук шагов, а так же запах. Даже Таш не почует.
И через миг демон сбросил с себя покров, и Анна увидела его, опирающегося на подоконник бедрами. Таш подбежал к нему тут же - за лаской тонких пальцев. А Хасин смотрел лишь на нее, нежно улыбаясь - так, как видела только она. А Анна вдруг почувствовала абсолютное счастье. Одного только не хватало...
Она кинулась ему в объятья, прижимаясь крепко-крепко всем телом, утыкаясь носом в его грудь, вдыхая его запах и ощущая, как надежные руки обнимают ее так же жадно. Хасин трепетно прижимал к себе девушку, наслаждаясь этой близостью не меньше - не одна Анна скучала так сильно.
Несколько долгих минут они стояли у окна, просто обнявшись и наслаждаясь этим. Прикрыв глаза, демон склонил лицо к светловолосой головке девушки, утыкаясь носом в ее макушку, вдыхая неповторимый запах.
- Как быстро ты выросла, - хмыкнул тихо Хасин.
- Это ты слишком долго отсутствовал, - шмыгнула носом Анна, выдавая свои слезы, которые беззвучно катились по щекам.
Демон поднял ее головку, вытирая соленые капли с ее личика и глядя на нее с нежной улыбкой. Ничего в этом лице не осталось от детства, кроме пухлых губ. Носик уже не кнопочка, лишь чуть вздернут. Глаза большие и грусти в них куда больше. Скулы вырисовывались четче, а брови стали вразлет.
- Сказку? - тихо прошептала Анна, нарушив тихое разглядывание себя, заставив демона усмехнуться.
- Ты их еще читаешь?
- Каждый день.
- Наизусть? - хмыкнул насмешливо Хасин.
- Угу, - улыбнулась Анна.
- Хорошо, - кивком согласился Бастард, разжимая объятья.
Анна вернулась к кровати, сбросила с плеч накидку и забралась под травяное одеяло, выжидательно глядя на юношу у окна. А тот, не дав ей заметить своего замешательства, подошел с другой стороны, достал из тумбочки книгу и лег рядом с девушкой, которая повернулась к нему, положив ладошку под щеку и не сводя с него взгляда своих голубых глаз.
Под тихий голос Хасина, успокаивающий, усыпляющий и такой родной, Анна уснула через несколько минут, утомленная тяжелым днем, хоть и пыталась изо всех сил держать веки поднятыми - она ведь знала, что открыв их в следующий раз, Хасина она уже не увидит.
А демон, дочитав лишь страницу, отложил в сторону книгу и посмотрел на спящую Анну, хмурясь и размышляя о том, что вдруг увидел и ощутил.
Анна выросла, и он вдруг осознал это совершенно четко, когда она беззастенчиво и без всякого стеснения перед ним сбросила с голых плеч халат, оставаясь в полупрозрачной рубашке и даже не придавая значения тому, что перед ней мужчина. А под рубашкой было обнаженное девичье тело, с нежными округлыми формами. Не одну сотню раз Хасин видел и куда более откровенные образы, куда более раскрепощенных женщин, не знающих что такое стеснение, но по другой причине - они давно его растеряли. А Анна просто еще не знала, как уже может влиять на мужчин рядом. В этом плане она была еще сущим ребенком в полном смысле этого слова. Но Хасин был тем самым мужчиной, который умел ценить женскую красоту, и видел, как она сейчас расцветает в этой девушке, которая не осознает того, что она уже молодая женщина, которая может привлекать. Но он мог бы просто не обратить на это внимания, не придать значения тому, что увидел, если бы это его не взволновало. Его, опытного, порочного и многое познавшего, взволновало такое невинное зрелище!!! И демон не понимал, почему и что самое главное - что с этим делать!