Чтобы скрыть реакцию организма на вибрирующий голос Джона, Шерлок деловито обследовал невзрачную душевую, решив, что в “Тоттенхэме”, пожалуй, была получше.
Когда он вернулся к шкафчикам, Джон как раз доставал из большого холодильника в углу бутылку воды.
Не слишком богато, - прокомментировал Уотсон, открывая бутылку, - но на “Энфилде” еще хуже, он все-таки уже старичок. Вот построят новый стадион - там будут у нас роскошные раздевалки... Что? Ты хочешь пить?
Холмс хищно уставился на бутылку в руках Джона. Ноздри его раздулись, а глаза опасно сузились:
Джон, - вкрадчиво спросил он, - что это?
Это негазированная вода, детектив Холмс.
А откуда ты ее взял? - Шерлок приблизился еще, практически нависая над Уотсоном.
Из холо… дильника, - на лице капитана забрезжило подозрение. - Ты думаешь, что наркотик был в воде?!
Если холодильник стоит в раздевалке футболистов, то логично предположить, что пьют эту воду в основном футболисты. Вы пили ее перед игрой?
Мы пьем ее постоянно, - севшим голосом подтвердил Джон. - Нет, погоди, это невозможно! Бутылки-то запечатаны!
Значит, капитан Уотсон, мы должны выяснить, как можно добавить что-то в запечатанную бутылку, а потом будем искать того, кто имел соответствующую возможность. И я бы на твоем месте не стал пить это, - почти нежно закончил Шерлок, двумя пальцами забирая бутылку из рук Джона и закрывая ее пробкой. - У тебя найдется большая сумка? Нам надо забрать все остальное.
Ты хочешь унести все бутылки? - возмутился Джон.
Конечно, - удивился Шерлок такой непонятливости. - Унести, изучить каждую, снять отпечатки пальцев, взять образцы воды и отдать Молли для проверки. Что вы пьете на “Энфилде”?
Там везде кулеры. К ним равный доступ для всех, включая команду гостей. Ты умеешь снимать отпечатки? - недоверчиво поинтересовался Уотсон.
Шерлок отвел взгляд.
Я увлекаюсь криминалистической литературой на досуге. У меня есть стандартный чемодан криминалиста. Один знакомый из Скотланд-Ярда достал.
Джон расхохотался:
То есть ты и впрямь детектив Холмс? Это замечательно.
Замечательно?
Да. Скучно нам не будет точно. Ладно, знакомство с Салли переносим на завтра, а сегодня давай украдем воду!
Король Кенни - прозвище Кенни Далглиша, легендарного игрока “Ливерпуля”, который провел в клубе 13 лет (1977-1990), забил 172 гола, дважды был тренером команды.
========== Желтая карточка ==========
Желтая карточка - знак предупреждения игрока, демонстрируемый арбитром за некоторые нарушения правил. При получении второй желтой карточки игрок удаляется с поля и пропускает следующий матч турнира из-за дисквалификации.
Грег жил в Ливерпуле второй год, но плохо знал местные рестораны. С одной стороны, ему было банально некогда: работа в клубе такого уровня могла выглядеть великолепной строчкой в резюме, но для этого следовало бы привести клуб к чему-то более захватывающему, чем седьмое место в таблице*. Лестрейд работал как вол, зная, что у него есть возможности и потенциал. С другой стороны, даже если бы у него было свободное время, ему не с кем было его проводить. С женой они разошлись официально два года назад, а разъехались еще раньше. Брак был неудачным с самого начала, но не по вине Джессики - она была достаточно терпелива. Грег потратил шесть лет, чтобы суметь наконец признаться самому себе: он не отпустил свое прошлое, поэтому у любых его отношений не было будущего.
И сегодня Лестрейд, сидя в отдельном кабинете незнакомого, но явно роскошного ресторана, готовился встретиться со своим прошлым второй раз за последние две недели. Это было слишком часто, учитывая, что предыдущие восемь лет он не слышал о Майкрофте ровным счетом ничего.
Предмет его тягостных раздумий материализовался на пороге через несколько минут, извинившись за опоздание. Майкрофт, разумеется, не опоздал ни на секунду - это Грег пришел раньше, но у старшего Холмса были свои понятия об учтивости. Официант принял заказ и оставил двух мужчин наедине, видя с высоты своего опыта, что эта встреча затеяна вовсе не ради изысканных блюд.
Майкрофт нервничал. Возможно, это было незаметно стороннему наблюдателю, но Грег, который в свое время изучил каждую морщинку высокого лба, каждый взгляд темно-синих глаз, видел обличающие Холмса мелочи. Легкий жест, разгладивший несуществующую складку на салфетке, язык, скользнувший по губам уже трижды, еле слышное покашливание - не только Лестрейд чувствовал себя не в своей тарелке на этой встрече. Это немного грело.
Как дела у Шерлока? - вежливо улыбнулся Майкрофт. Перспективы младшего брата в новой команде - вот что было формальным поводом для делового ужина.
От знакомой улыбки в сердце Грега на долю секунды возникло короткое замыкание. Мозг отреагировал стремительным импульсом, развернув перед глазами сладостное воспоминание прошлого: Майкрофт, абсолютно обнаженный, лежит на животе, с тихим стоном уткнувшись лицом в подушку, а Грег покрывает частыми обожающими поцелуями веснушки на широких мягких плечах. Лестрейд дрожит от закручивающейся в узел нежности, его влажный и требующий внимания член медленно двигается между округлых ягодиц, но Грег не торопится войти в любовника, понимая, что немедленно кончит от этого.
С усилием моргнув, Грег прогнал наваждение.
Шерлок в порядке, - хрипло ответил он. - В большем порядке, чем я думал. Они с Джоном прекрасно поладили.
Правда? - конечно, от Майкрофта не укрылось, как потемнел взгляд Грега перед этим простым ответом. Ублюдок всегда был до бешенства наблюдателен. - Это… неожиданно. Совсем не в духе моего дорогого братца.
…- Майкрофт, оставь мальчика в покое, ты своей опекой кого угодно с ума сведешь. Ему 17, что ты от него хочешь?
Я хочу, чтобы он не забывал, что он Холмс! И моего брата нельзя оставлять в покое - он категорически не в силах себя ограничивать. Зато невероятно быстро влипает в переделки.
Ну понятно, - рука Грега пробирается к ширинке пышущего недовольством Майкрофта и медленно расстегивает ее. - Ты в 17 лет не гулял с мальчиками, ты штудировал учебники, да?..
Холмс-старший с раздражением сбрасывает руку любовника и встает с дивана:
Грег, я тебя очень прошу - не вмешивайся в мои семейные дела.
Майкрофт застегивает ширинку, наливает себе виски и садится в кресло у камина. Грег старше на год, но в тот момент ему обидно как маленькому ребенку. Он закусывает губу и запрокидывает голову. Через несколько минут он, не говоря ни слова, уезжает домой, а Майкрофт не останавливает его.
Ты опекаешь его по-прежнему? - спросил Грегори почти враждебно. С внезапным удовлетворением он осознал, что картина, только что промелькнувшая перед его внутренним взором, вспомнилась и Майкрофту. Об этом можно было судить по дернувшейся щеке. Лестрейд не мог читать всех людей, только тех, кого хорошо знал, а Майкрофта он знал лучше всех в этом мире. У него было всего чуть больше года на изучение, но Грег был прилежным учеником.
Та короткая ссора у камина была одной из первых в долгой череде ей подобных и одной из самых ярких. Тогда Грег понял, что семья для Холмса на первом месте и он, молодой перспективный тренер с белоснежной улыбкой на обветренном лице, никогда не сможет занять в этой семье достойного места.
Как бы хорошо им ни было в постели потом, Лестрейд не смог забыть этой саднящей обиды.
Уже не настолько тщательно, - Майкрофт отпил вина из высокого хрустального бокала. - Со временем немного понизился градус неприятностей, в которые Шерлок ввязывался. Впрочем, иногда приходилось прилагать усилия, чтобы замять небольшие скандалы, возникающие из-за того, что кое-кто не умеет держать язык за зубами. И, если ты не посадил Шерлока в одиночную камеру где-то в подвальных казематах “Энфилда”, то твоему новому игроку должны были уже как минимум один раз попытаться врезать по лицу. Так что я все еще удивлен.
Джон Уотсон способен остановить разъяренного носорога, поверь мне, - усмехнулся Лестрейд. - Наверняка твой брат вчера пытался вывести его из себя, но с Джоном такое не прокатит. Терпеливый и незлопамятный - вот таков наш капитан!
О, дело вовсе не в том, что Шерлок злонамерен и пышет ненавистью, вовсе нет, - Майкрофт покачал головой. - Просто он действительно считает окружающих идиотами и не дает себе труда хотя бы мало-мальски скрывать это. Я знаю его 25 лет и привык, но даже мне иногда это кажется чрезмерным испытанием.
Тогда, полагаю, дело в том, что Джон вовсе не идиот. Твое здоровье, - Лестрейд поднял бокал и осушил его в три глотка.
Его раздражало убеждение Майкрофта в неуправляемости и порочности собственного брата. Раздражало еще тогда. Он не был представлен Шерлоку - сначала было недосуг, а потом уже сам не хотел вламываться в эту майкрофтскую цитадель под названием “семья”, но иногда его накрывало сочувствие к несчастному, слишком умному подростку. Как тренер, он изредка смотрел матчи с участием Шерлока, видя в угловатом жеребенке многообещающий потенциал и остервенелую решительность, но потом, после окончательного разрыва с Холмсом-старшим, постарался вычеркнуть из памяти, что вообще существует футболист с такой фамилией.
Майкрофт аккуратно и умело разделал запеченного карпа и прожевал несколько кусочков. Грег отвлекся на свой стейк. Тишину нельзя было назвать уютной.
Как ваше дело с отравлением? - вернулся Майкрофт на относительно твердую землю. - Шерлок уже пришел к каким-то выводам?
Нет, пока не успел. Джон познакомил его с деталями, но… честно говоря, я очень хочу просто забыть об этом, - Грег отложил приборы и закрыл лицо руками. - Это невыносимо - каждую минуту думать о том, что где-то рядом с тобой человек, который поставил под угрозу здоровье наших парней и репутацию клуба. Это мерзко. Ты даже не представляешь себе, насколько это мерзко.
Ну почему же… Я понимаю тебя лучше, чем ты можешь себе вообразить, - медленно проговорил Майкрофт, тоже забывая о еде. В его словах Грег опять слышал невысказанный подтекст. - Три года назад меня продал один из ближайших людей моего окружения. Продал за деньги - за хорошие, конечно, ничего не скажешь. Я видел мелкие свидетельства предательства на протяжении нескольких месяцев, но сначала не мог понять, к кому они ведут, а потом понял, но не мог поверить в это. Если бы я промедлил чуть дольше, мы бы с тобой сейчас не разговаривали.
Грег смотрел в глаза Майкрофта, отстраненно отмечая тот факт, что за все месяцы их связи Холмс никогда не говорил ему о работе столько, сколько за один этот вечер.
…- Как прошел твой день? - шепчет Грег, оседлав бедра сидящего на диване государственного чиновника, который успел снять только пиджак. Собственно, Лестрейд лишь предположительно может назвать должность своего любовника, но куда важнее сейчас избавить длинную чувствительную шею от тугого галстука. На это Грег и направляет сосредоточенные усилия, продолжая бормотать:
Майкрофт подписывал документы? Майкрофт общался с важными людьми? Майкрофт отдавал суровые приказы? Майкрофт очень-очень занятой человек, - галстук развязан и отброшен в сторону, а Лестрейд наклоняется и приникает жадными поцелуями к тонкой коже под подбородком. - Майкрофт даже мог сегодня встречаться с Королевой, - совсем невнятно и отрывисто заканчивает Грег, чтобы в следующую секунду быть остановленным раздраженным восклицанием Холмса:
Да ради бога, неужели мы не можем обсудить что-то другое? Почему я не могу отдохнуть от работы даже дома?! Грег, меньше всего я желаю, чтобы ты доставал меня с разговорами о Королеве. Разве мы не можем просто молча потрахаться?!
Застывший от гневного окрика как от пощечины Грег молчит, а потом лицо его неприятно искажается:
Кажется, кто-то уже вполне натрахался на работе. Или с работой.
Он уходит в очередной раз, и в очередной раз Майкрофт не останавливает его.
Та ссора стала последней. Еще три месяца Грег мучительно страдал, борясь с ежесекундным желанием услышать любимый голос хотя бы по телефону, но снежный ком проблем и размолвок раздавил его. Убедив себя, что Майкрофт целенаправленно вел к разрыву, по каким-то причинам не бросая его первым, Лестрейд на восемь лет сделал вид, что ему удалось забыть Холмса. Он сменил один малоизвестный клуб на другой, но зато покинул ненавистный Лондон, переехав в Уэльс.
Майкрофт выдержал взгляд Грега почти спокойно, но голос его, когда он заговорил, дрожал:
Грег, послушай… Я давно должен был это сказать. Я пытался много раз, снимал трубку, набирал номер, но… я трус, Грег, самый настоящий трус. Я во всем виноват, - рука Майкрофта слегка продвинулась по столу в сторону сидящего за другим концом Лестрейда, но стол довольно большой и пришлось бы лечь на него, чтобы дотянуться до собеседника.
Грег резко помотал головой:
Прекрати, что ты несешь?
Я пытаюсь извиниться перед тобой, Грег! Я все еще…
Заткнись! - Лестрейд вскочил на ноги так резко, что опрокинул стул. - Заткнись, Майкрофт Холмс, иначе я за себя не ручаюсь.
Майкрофт закусил губу и безмолвно уставился на Грега снизу вверх. Лестрейд наклонился вперед, опираясь ладонями о столешницу, и прошипел:
Ты думаешь, что можно просто возникнуть после восьмилетнего молчания, сказать “прости” своим гаденьким понимающим тоном и ждать, что я отпущу тебе твои грехи? Нет, Майкрофт, этот номер со мной не пройдет. Даже не мечтай, что я позволю тебе сломать мою жизнь еще раз.
Лестрейд направился к двери, но Холмс проворно вскочил со своего места и успел схватить Грега за плечо:
Грег, пожалуйста, дай мне шанс все объяснить. Умоляю. Один шанс.
Голос Майкрофта сорвался на шепот.
Грег бросил взгляд на холеную руку, сжимающую ткань его серого пиджака, а потом поднял глаза, чтобы заглянуть в лицо единственного человека, которого он любил:
Больше не приезжай в Ливерпуль.
И Грег снова ушел.
Как всегда.
В это же самое время, в другом, не менее роскошном ресторане города, Джеймс Мориарти ожесточенно разделывал лобстера. Лобстер был вполне подходящей жертвой, чтоб сорвать на нем свой гнев, хотя, по большому счету, Джим уже вовсе не злился.
Отказ Шерлока ничего не менял. Мориарти редко упускал добычу из своих когтей, и строптивый футболист лишь увеличил свою значимость как трофея.
Профессионально невозмутимая Китти сидела рядом, молча расправляясь с лазаньей. Она никогда не заказывала ничего, что нужно было есть руками, чтоб иметь возможность записать что-то или найти информацию в интернете. Джеймс даже слегка залюбовался.
Иногда он подумывал переспать с ней, но в данном конкретном случае не был уверен, сможет ли секс гарантировать еще большую преданность боссу. Временами Мориарти даже побаивался свою ассистентку, например, когда по первости повышал на нее голос, а она в ответ сверлила его огромными зеленоватыми, прозрачными как яблочные леденцы глазами. В такие моменты она не произносила ни слова, и Джеймс потихоньку успокаивался и даже извинялся. Довольно скоро он вообще перестал кричать на нее. Такой идеальной помощницы у него не было никогда.
Я решил, - наконец заговорил Мориарти, разламывая панцирь. - Ты узнаешь, где живет этот молодой мерзавец, и придумаешь, как его оттуда выкурить. Хоть сожги его дом, мне все равно. Хочу, чтобы он был вынужден попросить меня. Ну, или тебя, что одно и то же, в сущности.
Китти оторвалась от еды.
Параллельно собери досье на него. Стандартное - что любит, с кем спит, грязные секретики.
Я знаю, где он живет, - низким голосом сказала ассистентка.
Джеймсу нравился ее голос - то ли потому, что она крайне экономно им пользовалась, то ли потому, что он всегда обогащался соблазнительной хрипотцой естественного происхождения.