Полы устелены пушистыми и яркими коврами. Небольшой камин в углу – как раз для просторной комнаты. Всю стену за столом занимали полки, не считая маленького бара, уже заполненного изысканными напитками.
Перед камином два уютных на вид кресла и столик – идеально для завтрака или чаепития. Вся мебель была из светлого дерева с вкраплениями золотистого, коричневого, кремового и красного в обивке. На большом столе имелась вся необходимая для работы канцелярия. Рядом с ним стояли два удобных кресла, подходящих для продолжительного сидения посетителей.
Джосс склонялся к мысли, что ему будет здесь хорошо. Не хватало только вещей, которые он не смог взять с собой: подарки от благодарных пар, их родителей или опекунов, награды от его короля, безделушки от родных и друзей. Кое-что, с чем просто не мог расстаться, он привез, но большая часть осталась дома. Усевшись в глубокое кожаное кресло и придвинувшись ближе к столу, он снял брошь с пиджака, на мгновение сжал ее в руке, потом закрыл в ящике. Джосс надел ее на официальную встречу с приближенными королевы, но ему было приказано держать свою профессию в тайне. Во дворце многие могли распознать значение украшения, поэтому не стоило носить его открыто.
Но так действительно лучше. Брошь – постоянное напоминание о том, кто он – не вызовет любви у неприязненно настроенных к нему друзей королевы. Джосс надеялся, что антипатия постепенно уйдет. Ведь ему будет тяжело и без попыток завести друга.
Постаравшись выкинуть из головы невеселые мысли – накопилось много работы, которая надолго займет его – он открыл папку и начал просматривать вложенные документы. Макнув перо в чернила, Джосс взял чистый лист и сверху красиво вывел «Чарльз Бутби», а ниже добавил его титул. Затем начал записывать общее впечатление, отмечая все: речь, манеры, одежду и так далее.
Внизу страницы написал: «Нет?». Отложив лист в сторону – просохнуть – он перешел к следующему кандидату. И Юстас, и Лайл получили «да?». Когда пришел черед Сорреля, Джосс, не сомневаясь, написал: «Нет».
По крайней мере, здесь все просто. Если бы у маркиза имелась причина – неважно, романтическая, финансовая или вопрос власти – чтобы жениться на кузине, он бы сам уже побеспокоился. Хватило утренней короткой встречи, чтобы понять: Соррель знает, как получить желаемое, и не станет колебаться.
«Любитель флирта», – сложилось впечатление у Джосса. «Манипулятор? Надменный. Гордый. Вероятно, начнет мешать процессу всеми доступными способами», – говорили его последующие заметки.
Мгновение он, нахмурив брови, смотрел на текст, потом дописал еще фразу с вопросом в конце и переложил лист в сторону.
На следующей странице он написал: «Майкл Лоури».
Хотя барон не был в списке, после сегодняшнего утра Джосс почувствовал себя обязанным добавить его. Интересно, что королева не внесла его имя сама, и этот факт также был отмечен на бумаге.
Когда чернила высохли, он сложил записи по папкам – каждый лист в отдельную – обтянутым простой тканью, а не дорогой кожей, как его рабочая, и к тому же разных цветов: зеленая, желтая, красная, голубая и фиолетовая.
Собрав папки в аккуратную стопку, он взял зеленую – Чарльз – и достал несколько чистых листов бумаги. Джосс вновь макнул перо в чернила и начал подписывать разделы, которые будут заполняться по ходу работы.
Он только перешел к третьей папке, когда в дверь постучали. Джосс оставил ее открытой, как приглашение, поэтому было достаточно поднять голову, чтобы увидеть помощника королевы, вежливо стоящего на пороге.
– Пожалуйста, заходите, – сказал он.
Майкл воспользовался приглашением.
– Устраиваетесь?
– Да, спасибо.
– Хорошо. Сообщите, если вам что-нибудь понадобится. Ее Величество дала мне указание помогать вам всеми возможными способами.
– Я очень признателен, – ответил Джосс.
Майкл подошел ближе к столу, держа в руках пачку бумаг.
– Это копии расписаний всех, включая мое и Ее Величества, на следующие три недели. Я прослежу за тем, чтобы вы были в курсе всех изменений. Одному из моих секретарей уже поручено этим заниматься. Его имя Роджер. Если вам что-то нужно будет узнать – отправьте ему записку; если вопрос потребует моего личного вмешательства, Роджер обратится ко мне.
Джосс взял бумаги.
– Вы на удивление быстры и исполнительны. Хорошо, что вы не могли сопровождать Ее Величество, когда она посещала мою родину. Уверен, мой король постарался бы вас удержать любыми способами.
Смеющийся Майкл, наконец, сел в кресло.
Пряча улыбку, Джосс быстро просмотрел расписания, отмечая, кто чем займется на протяжении следующих нескольких часов, затем отложил бумаги в сторону, чтобы позже изучить более подробно.
– Вы сказали, что со мной также хотите побеседовать, – помолчав несколько мгновений, сказал барон. – Сейчас я свободен, если вас это устроит.
– Да, устроит, – ответил Джосс и убрал папку, над которой работал, чтобы достать фиолетовую, предназначенную Майклу. Он не успел расписать разделы, но это можно сделать и позже.
Лоури откинулся на спинку кресла, закинул ногу на ногу и скрестил руки на груди.
– Что ж, признаю, мне не нравится то, что задумала Ее Величество, чем бы это ни было, но негодовать просто бессмысленно. Не понимаю, коим образом здесь причастен я, но готов пойти навстречу. Пожалуйста, задавайте ваши вопросы.
Джосс разрывался между двумя чувствами: изумлением и разочарованием. В его стране никто никогда не обижался на приглашение побеседовать со сватом. Там это было частью культуры, и расценивалось как помощь, здесь же – как вмешательство чуть ли не в личную жизнь. Однако он надеялся, что его не сочтут кем-то вроде палача.
– Вы занимаете должность помощника Ее Величества уже очень долгое время, не так ли?
– Да, с тех самых пор как она села на трон в шестнадцать лет, – ответил Майкл. – Я был очень удивлен – думал, что на это место назначат лорда Данкирка. Ее Величество и я всегда были друзьями, но с Данкирком у нее отношения лучше. Даже на протяжении трех лет брака она не была так близка с мужем, как с маркизом.
Это Джосс уже знал, потому что королева рассказала о себе немало, но всегда было интересно – и говорило о многом – кто и что ему рассказывал. Он кивнул в ответ и спросил:
– Вы одногодки?
Майкл улыбнулся.
– Между моим днем рождения и днем рождения Ее Величества две недели. А Данкирк на пару месяцев старше нас.
Отметив возраст – этих сведений у него не было – Джосс продолжил:
– Вы стали бароном…
– Фактически, в пятнадцать лет, – сказал Лоури, и на его лице промелькнула грусть. – Родители умерли от болезни… в тот год случилась эпидемия.
– Мои соболезнования, – произнес Джосс. – Мой отец тоже скончался от тяжелой болезни.
Майкл кивнул.
– Значит, вы оба с юного возраста на своих плечах несете огромную ответственность. Маркиз тоже разделяет подобную участь?
– Видит Всевышний, – сказал барон, – это так. Формально Данкирк стал маркизом пять лет назад, но всегда имел влияние и нес груз ответственности. Тем не менее, вам следует самому спросить об этом – мне неудобно без его разрешения обсуждать его же семейные дела.
Джосс улыбнулся и сделал пометку.
– Конечно. Это не тот вопрос, ответ на который я буду выяснять, загнав в угол. Я просто вижу, что у вас троих много общего. Наверное, это делает вас близкими друзьями.
Лоури пожал плечами.
– Думаю, единственный человек, по-настоящему близкий Данкирку, это Ее Величество. Хотя она и я – хорошие друзья, да. Для меня действительно большая честь быть ее личным помощником.
– Что вам больше всего нравится и больше всего не нравится в вашей работе?
– Сложный вопрос. Господин сват, я служу королеве, а огромная часть жизни правителя тратится на решение проблем, непосильных для всех остальных подданных. Многие обязанности неприятны… фактически, граничат с повинностями… Мне не нравится видеть эту ношу на плечах королевы, особенно учитывая то, что несет она ее с шестнадцати лет. Она преуспевает, но ценой больших усилий. Что же касается того, что нравится лично мне… для меня эта работа – вызов, а еще я могу помочь Ее Величеству так, как иначе не смог бы.
Джосс кивнул и сделал еще несколько пометок.
– А я могу задавать вопросы? – поинтересовался Майкл.
– Конечно. Вопреки распространенному мнению, это не дознание. Больше как… способ познакомиться с вами. Очень часто я просто встречаюсь с людьми за чашкой чая или на прогулке в парке. На этот раз я выбрал кабинет…
Барон фыркнул.
– Потому что дети выбежали из класса до того, как вы могли что-то предложить?
У Джосса дернулся вверх уголок рта, и он покашлял, скрывая это.
– Уверен, они смягчатся, как только поймут, что разговор со мной сегодня не означает – завтра их нарядят в платье и потащат к алтарю.
Задыхающийся от смеха Лоури, наконец, сдался, запрокинул голову и расхохотался.
– Если вы сможете хоть одного из них уговорить надеть платье, я заплачу любую сумму, которую назовете, господин сват. О, я еще долго буду смеяться, представляя себе это.
– Так вы все друзья?
Смех понемногу утих.
– Я бы так сказал, хотя они ближе друг другу, чем все они мне. Я… – Майкл пожал плечами. – Я всего лишь барон и только в четвертом колене. Родословная их семей берет начало тогда, когда зарождалась наша страна, и они с детства могли встречаться в таких местах, куда меня никогда не пригласили бы. Конечно, понятно, что должность помощника Ее Величества все поменяла, еще помогло то, что мы были друзьями со времен учебы… – он вновь пожал плечами.
Джосс утвердительно наклонил голову, и снова написал несколько строк.
– А в те редкие случаи, когда у вас есть свободное время, как вы его проводите?
Барон грустно улыбнулся.
– Не помню. Свободная минутка мне выпадает нечасто… Так, читаю или плаваю. В последнее время, когда удается сделать перерыв, королева и я пьем чай на ее личной террасе, и почти каждый раз к нам присоединяется принцесса. Ее Величество очень любит дочь, но ей редко удается по настоящему уделить внимание ребенку.
Бегло набросав еще несколько слов, Джосс отложил перо в сторону.
– Это все на сегодня. Я благодарю вас за уделенное время и сотрудничество. Вероятно, в скором времени мне вновь понадобится поговорить с вами, и должен предупредить, что на определенном этапе вопросы станут довольно интимными.
– Интимными?.. Насколько интимными?
– Именно настолько, насколько вы опасаетесь, – ответил он, почти незаметно улыбаясь. – Могу сказать, из меня была бы плохая сваха, если бы я не мог согласовать определенные вкусы и предпочтения партнеров.
Майкл удивленно посмотрел на него.
– Ясно. Значит ли это, что вы намереваетесь найти мне пару? – но тут же покачал головой и выставил вперед руку, чтобы предвосхитить ответ. – Нет, мы не должны знать, что происходит. Зная Ее Величество, она могла приговорить к браку нас всех или только одного, а других заставляет страдать за компанию, как буфер, – на его лице промелькнула какая-то эмоция, но через мгновение исчезла. – Когда дело касается ее, даже я ничего не могу сказать точно, – подвел итог он. – Надеюсь, вопросы не достигнут того этапа, но я попытаюсь посодействовать.
Джосс в успокаивающем жесте поднял руки.
– Становясь представителем профессии, сваты подписывают огромное количество обязательств о неразглашении, и наказания за их нарушение крайне суровы. Даже король не имеет доступа к сведениям, которые мы собираем, а когда пара подобрана и данные уже не требуются, их уничтожают. К своей работе мы относимся очень серьезно. Понимаю, что у вас нет оснований мне верить, но, честное слово, я никогда не разглашал тайн клиента!
Казалось, что голубые глаза пристально смотрят на него целую вечность. Наконец, барон кивнул.
– Господин сват, я верю вам или, по крайней мере, готов верить, пока нет причин для доказательств обратного. Вроде бы я слышал, как часы пробили четыре. Если только маркиз не решил выставить себя плохо воспитанным ребенком – что не редкость – через полчаса у вас назначена с ним встреча.
– Еще раз благодарю вас за потраченное время, – сказал Джосс, дошел с ним до двери и вышел в коридор. – Желаю хорошо провести остаток дня.
– Того же и вам, – ответил Майкл, а потом глянул мельком на что-то за плечом свата. – Думаю, еще вам понадобится немного везения, пусть оно вам сопутствует, – и с прощальной улыбкой ушел.
Джосс не успел обернуться и посмотреть, что привлекло внимание барона – над ухом раздался голос, похожий на мятый бархат.
– Моя очередь, господин сват.
Он напрягся, но подавил порыв подскочить на месте и развернуться. Вместо этого Джосс просто повернул голову и посмотрел в серые глаза, которые были так близко, что он почти касался носом носа Сорреля и чувствовал запах чая и корицы в его дыхании.
– Маркиз Беллоу, – приветствие прозвучало вежливо, в голосе не было ни теплоты, ни холода. – Вы рано, хотя я вообще не ожидал вас увидеть.
Соррель выпрямился, оказавшись на пол головы выше Джосса.
Уордингтон только сейчас понял, что Данкирк был действительно красив: льдистые глаза, оттененные летними волосами, благородные черты лица были достойны запечатления в мраморе или увековечивания маслом. Он носил высокомерие и заносчивость, как вторую кожу, и изгиб губ заявлял – маркиз привык получать то, что хочет, и уверен в неизменности этого факта.
Человек, претендующий на власть и вес в обществе, склонен любым способом демонстрировать, что уже обладает ими.
Соррель был одет просто и элегантно, в одном ухе маленький брильянт, а на правой руке непримечательная золотая печатка. Именно такая простота показывала – ему нет нужды ничего демонстрировать.
Джосс твердо встретил вызов во взгляде Данкирка, а мысленно сделал пометку добавить очередное впечатление в папку: «Враждебно настроенный. Согласен воспользоваться обольщением, чтобы добиться своего?».
– Может, начнем? – спросил Соррель. – Чем быстрее это дознание закончится, тем лучше.
– Я ничуть не хочу вас слишком долго задерживать, – тихо сказал Джосс, неспешно повернулся и зашел в кабинет. Он сел за стол и подождал, пока маркиз налил себе в баре, а потом устроился на одном из кресел перед столом.
– Так что бы вы хотели знать? – наконец, поинтересовался Соррель тоном, в котором до сих пор были отголоски бархатистого мурлыканья. Прохладные утренние интонации бесследно исчезли. Значит, он надеялся смутить Джосса или еще как-то нарушить его равновесие.
Но такое не ново, и если любезный маркиз хотел поиграть… что ж, это рассказывало о нем больше, чем Данкирк, наверное, осознавал. Впрочем, это не имело никакого значения. Первое впечатление Джосса о Сорреле не менялось, и хотя он сделает все нужные шаги (чтобы убедиться: да, все верно), он не ожидал, что его суждение изменится. Соррель не станет ни его окончательным выбором, ни каким-либо выбором вообще. Однако его можно использовать в качестве источника сведений о других кандидатах.
– Вы знаете королеву всю свою жизнь, – начал он. – Майкла вы знаете так же долго, как и она?
– Два раза «да», – ответил маркиз с позабавленным видом. – Каков ваш следующий вопрос? Почему я не женился на ней? Ревную ли я ее к нему? Вам следует расспросить обитателей замка, они вам предоставят намного лучшие ответы, чем я.
– Милорд, хотя из сплетен тоже особым образом можно черпать сведения, мне не нужны ложь и предположения. Мне нужна искренность, – он посмотрел вниз, затем медленно окинул Сорреля взглядом, замаскированным ресницами. – Наверное, любопытная идея для вас.
В глазах Сорреля что-то промелькнуло, но Джосс не мог точно сказать, что это было: изумление или досада.
– Меня не интересует супружество, даже с королевой, – ответил маркиз, вытянув ноги и перекрестив лодыжки, и устроился на стуле полулежа, продолжая рассеянно держать в руке стакан с виски. – Я никогда не отрицал, что не склонен к верности.
Конечно же, нет. Он не относился к тому типу людей, которые обременяют себя такой докучливой привычкой, как верность. Зачем довольствоваться одним цветком, когда в распоряжении весь сад? Джосс неторопливо сделал должные пометки в папке, чувствуя, как холодные глаза следят за каждым его движением.