Повторять дважды не придётся, князь, — проигнорировал мои слова Юлиан, обращаясь к Артуру, глядя сквозь меня, словно и не было тут одной из самых сильных ведьм чернокнижного ковена, а лишь они двое. — Будь спокоен. Я всё усвоил, — так и не взглянув больше в мою сторону, он вежливо приклонил голову в прощальном жесте, а затем просто развернулся и ушёл.
Бездна. А ведь именно он мог бы поделиться со мной порталом.
А теперь, моя маленькая упрямая и своенравная ведьмочка, тебе тоже пора уяснить кое- что, — не позволил опомниться в последнее время совсем тиран и деспот, оказавшись настолько близко со спины, что смогла почувствовать его дыхание на своей коже. — И только попробуй на этот раз ослушаться.
Создатель. Почему внезапно стало так страшно?.
Только я открыла рот, чтобы поделиться впечатлениями, а заодно и поинтересоваться о природе деспотических наклонностей княжеской персоны, как сияние радужного свечения озарило пространство, а меня бесцеремонно дёрнули за руку, утаскивая следом за собой в портал.
ГЛАВА 8
Альтеррское солнце клонилось к линии горизонта, отбрасывая оранжево-красные лучи на уносящиеся ввысь полуразрушенные каменные своды когда-то величественного замка. Среди обилия заросших мхом и сорняками валунов угадывались длинные садовые аллеи, а также просторные павильоны и оранжереи. Мёртвые стебли окаменевших лиан оплетали собой древние развалины, позволяя легко понять куда именно привёл меня Арт.
Зачем мы здесь? — поинтересовалась тихо, продолжая рассматривать то, что осталось от места, именуемого территорией рода Де Алькарро.
Смотри, — холодно обронил архивампир.
Князь Каньона Полуночника возвышался совсем рядом. И так и не отпустил мою руку. Лишь сжал ладонь сильней, а второй рукой обхватил за талию, придвигая к себе ближе, и отвернулся в сторону алеющего заката.
Ничего не осталось, как последовать его примеру… Терпения хватило минут на десять.
Что мы здесь делаем, Арт? — повторила вопрос.
Архивампир ответил не сразу. Он болезненно скривился, а затем развернулся ко мне лицом. Взгляд цвета первой весенней травы был исполнен такой тоской и сожалением, что невольно содрогнулась и попыталась отодвинуться назад. Конечно же, не вышло.
Неумолимая хватка Древнего и Высшего гораздо сильней, чем мои спонтанные желания.
Хочу, чтобы ты запомнила, Ева, — наконец соизволил объясниться князь. — И уяснила себе, — снова замолчал, нахмурившись.
Что я должна уяснить благодаря месту, в котором не только давно никто не живёт, но и даже добровольно в эту сторону не заворачивает, мне было так и не понятно. Пришлось просить дальнейших разъяснений.
Не понимаю, — пробормотала тихо.
Горькая усмешка коснулась его губ. Но всего лишь на мгновение. Мужчина прикрыл глаза, шумно втянув воздух, а затем склонился ближе, отняв руку от талии, чтобы коснуться кончиками пальцев моего лица.
Это всё, что осталось от рода Де Алькарро. И не потому, что мир жесток и беспощаден.
Не потому, что Ангел Смерти дышал в затылок последней из них на протяжении долгой череды пятнадцати веков. Просто она сама решила так. Осознанно. Намерено.
Целенаправленно. Это был её личный выбор, — сказал Арт, придирчиво вглядываясь в мои глаза. — И то, что ты видишь… Я не позволю, чтобы то же самое было и с нами. Ты поняла, Ева?
Ответить не получилось. Не то, чтобы я собиралась, но открыть рот в любом случае получилось лишь, чтобы вскрикнуть от неожиданности, потому что архивампир сначала грубо толкнул, оказавшись позади, а затем сжал мои руки в одной своей ладони, заведя их за спину. Ещё через мгновение тесьма, опоясывавшая моё правое запястье, довольно крепко связала оба.
Арт… — позвала тихо. — Мне больно.
Предательские слёзы грозили появиться уже в скором времени. И не столько от боли, сколько от осознания унизительного положения, в которое поставил всё больше и больше склонный к тирании архивампир.
Смотри. И помни, — словно и не слышал моего зова он. — Это не обстоятельства. Это всего лишь очередное проклятое решение, которое приводит к тому, что ничего вокруг не остаётся. Так ты хочешь провести свою вечность?
Только и смогла, что тихо простонать в ответ.
Какая ещё вечность? Мне жить осталось… совсем немного.
Если ты решила, что ты умрёшь, — короткая пауза лично для меня показалась очень даже длинной и к тому же зловещей, — даже не думай, что я тебе позволю сделать это, Ева. Пока дышу я, будешь дышать и ты. Хочешь ты этого или нет. И если ты ещё не поняла — жить я собираюсь ещё очень-очень долго. Гораздо дольше, чем прошло с момента моего рождения.
Сердце пропустило удар. Солёные капли всё же спустились с ресниц. Но молчать я больше не могла. Достаточно уже безмолвного противостояния, от которого с каждым мгновением становилось только хуже.
Так не получится, Артур, — произнесла тихо, но вроде как уверенно. — Я не смогу бороться с собой всегда. Тьма всё равно возьмёт верх. Она всегда сильнее. Никому ещё не удавалось… — договорить не получилось.
Древний и Высший практически зарычал, бесцеремонно перебивая, отчеканивая каждое последующее слово ледяной яростью:
Твою мать, Ева. Ты же не думаешь, что я буду смиренно ждать, когда ваш проклятый алтарь вспомнит, что жизнь моего первенца принадлежит ему? Или ты решила, что я позволю тебе обменять свою жизнь на жизнь дочери?
Ничего я не решала. И уж тем более не думала о том, что упрямый супруг смирится. Он не из тех, кто прогнётся под обстоятельства.
Но разве это что-то меняло?
Ты не можешь контролировать мой зов крови так тотально, чтобы это было действительно правдой, Арт, — ответила жалким полушёпотом. — И я уже сказала тебе, что для нас обоих будет лучше, если между нами останется дистанция. Одной мне гораздо легче справиться со всем этим. Если ты не хочешь принять то, что близится в будущем, так хотя бы прими это, Артур. Пожалуйста. Я прошу тебя.
Вопреки сказанному, тесьма туго сковывала мои руки, а дар Триединой Богини так и вовсе не ощущался, словно посмеиваясь над моим последним высказыванием. К тому же оставаться одной тоже не хотелось. Но бессовестная ложь всё равно давалась к озвучиванию легче, чем что-либо ещё.
Когда это ты решила, что я слабее тебя? — не замедлил с ответом архивампир. Сильные гибкие пальцы прошлись ласковым касанием вдоль моей сонной артерии и опустились ниже, поддевая цепочку на которой покоились часы — артефакт, вместе с кольцом из синего титана. — И если я тебе действительно не нужен, так зачем ты до сих пор носишь на себе это? О какой дистанции ты говоришь, родная, если сама не отпускаешь меня? И сама же на самом деле не хочешь уходить. Или ты забыла, что я чувствую тебя даже лучше чем ты сама? Ну, давай, соври мне в очередной раз. Только постарайся быть более убедительной, потому что я уже устал справляться с этим потоком беспросветной бездны дерьма, которое берётся у тебя неизвестно откуда.
Вспомнив о вещице, заключавшей в себе кровавый алмаз, висевший на уровне груди, только сейчас поняла, что металл раскалился так, что обжигал кожу даже сквозь ткань блузы, будто бы проникая прямо в сердце. Ещё один пазл из разряда вопросов о собственном состоянии добавился в общую картину очень быстро.
Ты прав, Артур, — раз уж врать убедительно не по силам, осталось говорить правду. — Ты очень важен для меня. И нужен. Как воздух, — сказала то же, что и он сам когда-то говорил мне. — Всегда так было. И ты сам прекрасно это знаешь. Я всегда любила только тебя. И ради тебя я готова пойти на многое. Но если единственное, что может это гарантировать — моё отсутствие рядом с тобой, я пойду и на это, Арт. Юлиан прав. Мне не место в твоём доминионе. Если тебе плевать на свою жизнь, подумай о других. Они гораздо слабее и тебя, и меня. Не хочу быть виновной ещё и в том, что с ними может что-то произойти.
Сидеть взаперти в его резиденции тоже не хотелось, но решила оставить этот пункт по умолчанию. Справиться бы с озвученными для начала.
Что из того, что я сказал, тебе не понятно, Ева? — словно и не слышал меня вовсе архивампир. — Ты моя. И всё, что сопутствует этому, решать тоже буду я. Иного не будет.
Прохладные мужские ладони коснулись запястий, ослабляя тесьму, но так и не освободили от пут окончательно. Медленными трепетными прикосновениями его губы тронули висок, осыпая ласковыми неспешными поцелуями. Едва осязаемо. Но и этого было достаточно, чтобы дыхание перехватило, а по телу прошлась судорожная волна тепла и дрожи. И всё перестало иметь значение.
Повтори, — не просьба, приказ с его стороны.
Сознание внутри чёрной ведьмы тут же взбунтовалось против столь радикального властного подчинения, но жгучая боль в груди опустошила всё в одно мгновение. Осталось лишь ощущение близости. Столь желанной и нужной, что хотелось рыдать от собственной слабости. И молить архивампира не останавливаться… Дать больше.
Повтори, Ева, — грубым рыком добавил Арт.
Сильные гибкие пальцы сомкнулись на линии подбородка, вынуждая обернуться назад, заставляя смотреть в глаза цвета первой весенней травы. И тонуть в этом беспроглядном омуте. Подчиняться. Во всём. Безоговорочно.
Я твоя. И всё, что сопутствует этому, решать тоже будешь ты. Иного не будет, — словно околдованная, послушно произнесла то, что он так хотел услышать.
То, на что при других обстоятельствах никогда бы не хватило смелости. Пусть это и было не менее желанным и необходимым для меня самой.
Помни об этом, — нисколько не смягчился князь Каньона полуночника, продолжая напряжённо удерживать мой взгляд своим. — Никогда не забывай, Ева.
Создатель?. Это что — очередное внушение?. Ведь Артур всегда царит и властвует во всем, что делает. И я не исключение. Их вообще не было никогда. И не будет.
Мысленно потянулась к артефакту, покоящемуся на моей голове, но венец падшего Паладина остался безучастным к происходящему… Значит не внушение. Тогда что?
Без вариантов? — только и смогла пробормотать бессвязно.
Дальше говорить не представлялось возможным. Только улавливать новый поцелуй уже губами. Резкий и непомерно сильный порыв ветра унёс мой тихий стон, запутался в волосах и прошёлся по плечам лёгким ознобом. Ярким контрастом безудержная своевольная стихия усилила ощущения, вынуждая колени подгибаться, словно напоминая, насколько же я уязвима перед этим проклятым миром. И единственная моя опора — Древний и Высший Каньона Полуночника, безжалостно, и в то же время надёжно удерживающий в своих объятиях.
Ir de verickon`us to sullen` Artur, — прошептала в мольбе.
Не знаю, что успело измениться всего за несколько минут, но теперь я чётко осознала и приняла: он не позволит мне упасть. И не только сейчас. Нет ничего сложного. Всё просто. Пока в моей жизни есть Арт — я не упаду. Чтобы ни случилось. Остальное не имеет значение. Да и никогда не было значимо. Лишь я и он.
Ir de verickon`us to sullen` Eva, — вторил мне его хриплый полушёпот.
Последние отголоски мыслей в затуманенном сознании окончательно затерялись, подавляемые новыми ощущениями. Руки затекли, но объясняться не было ни сил, ни желания. Только и смогла, что беспомощно уставиться на супруга в надежде, что мужчина и так всё поймёт. Он и понял. Вот только принести освобождение всё равно не спешил.
Ехидная ухмылка скользнула по его губам, а в светло-зелёных глазах зажёгся хищный огонёк.
Не думала же ты, что можно разнести одну из самых важных дверей в моих владениях безнаказанно? — меланхолично поинтересовался коварный, несмотря на то, что любимый.
Бездна. Это ещё что значит?.
Арт… — позвала в непонимании.
Но он словно и не слышал. Хватка его пальцев на моём лице ослабла. Теперь архивампир просто поглаживал подушечкой большого пальца мои губы, задумчиво следя за собственными движениями.
Мне больно, — добавила жалобным стоном.
Мужчина замер, прикрыв глаза. Архивампир шумно и тяжело вдохнул и задержал дыхание. Его тело словно окаменело. Он замер, не шевелясь. Прошло не меньше минуты, прежде чем оцепенение прошло.
Не тебе одной, — наконец произнёс рассеянно Арт.
Его взгляд вновь был устремлён в мои глаза, а в нём плескалось такое буйство эмоций, что настала моя очередь прекратить дышать. Сокрушительная агония горечи. Беспросветная пропасть скорби. И ещё что-то, чего я пока не в силах понять. Всё это так явственно отражалось в омуте цвета первой весенней травы, что моё сердце в который за сегодня раз мучительно сжалось… нет, не от боли. В стремлении заполнить ту ядовитую пустоту, что медленно, но верно пожирала душу Древнего и Высшего. Потому что я точно знала, что это подвластно только мне одной. И если этот мужчина — моё спасение, то мне суждено не только привнести в обмен призрачный отрадный мир собственной вселенной, где я могла бы быть счастлива, но и поделиться им с Артом. Ведь даже у самых сильных среди нас есть свои слабости. И его слабость — это я.
Люблю тебя, — произнесла безотчётно.
Я не ждала ответа. Знала, что его не будет. Но это и не важно. Не обязательно слышать, чтобы знать. Достаточно верить. А я верила. Как никогда прежде.
Ева-ааа… — протянул он почти не слышно.
Губы архивампира коснулись моей шеи, опаляя кожу обжигающей прохладой. На этот раз от нежности не осталось и следа. Но она и не нужна.
Люблю тебя, — повторилась вновь.
Светло-зелёные глаза потемнели почти до черноты. Ничего не осталось в них. Лишь бескрайняя бездна, утягивающая в свою глубину. И я утонула безвозвратно.
Моя, — сказал Арт, притягивая к себе.
Шумно выдохнула, но так и не могла оторвать от него взгляд. И тихо простонала в очередной раз, когда одна его рука жестоко впилась в бедро, а вторая накрыла грудь, сжимая на грани с болью. Он так и остался стоять за моей спиной, не позволяя развернуться к нему лицом.
Твоя, — ответила бессознательно.
Перед глазами уже давно плыла пелена, а ноги так и совсем отказывались держать в вертикальном положении. Но я знала и помнила, что не упаду. И осознание этого позволяло не думать о том, где я и в каком положении. Не важно. Главное, что Арт рядом со мной.
Рядом с ним страха или сомнений просто не может быть.
Покричи для меня, Ева, — услышала неразборчивый шёпот.
Да и значение я поняла лишь потому, что прекрасно знала эту интонацию.
Он потянул вверх край чёрной шёлковой блузы, касаясь пальцами обнажённой кожи живота, спускаясь ниже под пояс брюк, стягивая одежду вниз, а я уже и не могла шевелиться. Только ждать, когда придёт то, чего так безудержно желали мы оба. И как бы того не хотелось, прикоснуться к мужчине мне так и не было позволено.
Родная… Моя… — повторял он раз разом.
Тяжёлое сбивающееся дыхание архивампира кружило голову. Низкий завораживающий тембр искушал и обволакивал волю, давно не принадлежащую мне и вовсе. Лёгкое, дразнящее скольжение его пальцев между моих бёдер сводило с ума. То сжимая, то нежно поглаживая. Даруя наслаждение, и одновременно с этим боль от того, что оно недостаточно. Я просто растворилась в этих прикосновениях. И в то же время мечтала, чтобы они
прекратились, тут же проклиная себя за это. Ведь если Артур сейчас остановится, мне точно суждено умереть.
Невольно подалась бёдрами назад, выгнув спину, ведомая тем, что сейчас владело мной целиком и без остатка. И запрокинула голову на мужское плечо, чувствуя, как моя кожа вдоль шеи и плеч просто горит от грубых дерзких поцелуев. Разгоревшееся внутри пламя уже сжигало всё моё естество, но освобождение так и не приходило. И я в который раз исполнила веление своего персонального тирана и деспота. Просто потому, что иначе и быть не могло. Разум разрывало на части от острой потребности, и я отпустила себя. Кусая губы, вздрагивая и задыхаясь, я кричала. Одно единственное, что сейчас заполняло душу и сердце. Его имя.
Арт. — больше не звала, а требовала я.
С губ сорвался стон, когда супруг коснулся особо чувствительного места. И в то же время твёрдая мужская плоть наполнила до предела. Всего один яростный глубокий толчок внутри меня и мир словно взорвался миллионами частичек наслаждения. Но супруг не остановился, а следом за этой вспышкой, в скором времени последовала ещё целая череда. Не знаю, сколько времени эта агония терзала моё тело и душу, выворачивая всё внутри наизнанку. К тому времени, как способность мыслить вновь стала потихоньку возвращаться, солнце уже давно село за линию горизонта.