Команда давно вернулась в Нью-Йорк: как только у Тони встали на место мозги, он позвонил Стиву, и они проговорили всю ночь, ругаясь, предъявляя друг другу претензии и пытаясь снова нащупать точки соприкосновения. И нашли.
Соглашение пошло прахом. Росса, путем многоходовой не совсем честной интриги, сняли, Мстителей реабилитировали. Дело было за Баки. Стив наотрез отказался возвращаться без него, и Тони, сжав зубы, издалека начал кампанию по обелению его имени, выдвинув два условия: психиатрическая экспертиза и снятие кодов. Стив заочно согласился.
И вот теперь, когда решение найдено, он почувствовал, что нервничает.
События последних дней, чертов Локи, ночь с Броком, с которым он даже не попрощался (того выдернули куда-то и найти его не было никакой возможности), - все это навалилось в один миг многотонной усталостью, и он хотел не много: проверить, не обманул ли его Локи, и уснуть, сжимая запястье Баки. Вне зависимости от результатов проверки.
Когда Баки, завернутый в несколько пледов, устроился у него под боком на мягком диване, Стив, наконец, смог вытянуть ноги и прикрыть глаза. Баки был слаб и соображал крайне медленно. Как будто до конца не проснулся. Он узнал Стива, сонно моргнул, когда тот обнял его и завернул в одеяла, молча выпил теплый протеиновый коктейль и задремал, согреваясь.
Уже по-настоящему, по-человечески.
Они еще не поговорили. Доктор Мзамби объяснила, что ближайшие сутки лучше не перегружать измученную крио и последними событиями нервную систему, и уж тем более нельзя вгонять Баки в такой жесточайший стресс, как проверка кодов.
Поэтому Стив, переодевшись, устроился с Баки на диване в их общих апартаментах и всего на секунду прикрыл глаза.
Когда он снова разлепил веки, в душе шумела вода, а рядом на диване был лишь пустой кокон из одеял. Баки пришел в себя, а его не было рядом, даже чтобы помочь стянуть майку. Как он одной рукой?
Стив резко поднялся и, когда голова предательски закружилась, вспомнил, что тот злосчастный барашек, фрукты и вино – вот и вся его еда за последние… бог весть сколько суток. Позавтракать они с Броком так и не успели.
При мысли о Броке в паху моментально потеплело, будто его нежданный любовник не остался в другом мире и вне пределов досягаемости обычного человека.
Вытащив из шкафа новый махровый халат, Стив постучал в дверь ванной.
- Бак? У тебя все хорошо?
Из ванной послышалось сдавленное фырканье, что-то упало, но Стив заставил себя остаться на месте: Баки терпеть не мог показывать свою беспомощность, даже Стиву.
- В порядке. Ты чего меня вытащил-то?
- Я… выходи, я не могу разговаривать с тобой через дверь. И есть охота.
- Я уже попросил принести нам сюда, - отозвался Баки. – Ч-черт!
- Я захожу! – предупредил Стив.
- Да заходи, чего ты тут не видел?
Стив буквально ввалился в ванную и помог Баки вытереть волосы, потом завернул в халат и, не удержавшись, стиснул в объятиях.
- Я скучал, - признался он.
- Я надеюсь, причина не только в этом. Башка трещит, как после попойки. И я тоже скучал, мелкий, - Баки похлопал его по спине и отстранился. Взгляд его был тревожным.
- Я, - Стив не знал, как озвучить то, что собирался сделать, - мне нужно зачитать тебе коды.
Баки застыл, но к его чести, не дернулся и не дал в морду.
- Объяснения будут? – наконец, спросил он, пристально глядя в глаза. – Да не тормози ты, что с тобой такое?
Стив, будто очнувшись, вдруг понял, как это прозвучало – то, что он сказал.
- Да, я… прости, тяжелый… день? Неделя? Да и весь год тоже ни к черту.
- Ни на минуту оставить нельзя, - проворчал Баки и подтолкнул его к выходу здоровым плечом. – Пойдем, расскажешь, что у вас творится и на кой ху… хрен тебе понадобился Зимний Солдат.
- Мне не понадобился, - Стив вышел в гостиную и, выглянув, в общий коридор дворца, вкатил сервировочный столик. – Мне, возможно, удалось снять триггеры, но это нужно проверить.
Баки развернулся так резко, что едва не потерял равновесие – не привык еще к отсутствию бионики.
- Что? Если это…
- Я что, когда-нибудь так шутил? – тихо спросил Стив. – Нет, Бак. Я лишь надеюсь, что меня не обманули.
Они остановились друг напротив друга – глаза в глаза - и замолчали.
- Если… - начал Баки, но Стив его перебил:
- Когда. Когда мы избавимся от триггеров, мы вернемся домой. Я решил с Тони. Мы вернемся и заживем, как раньше.
- Не бывает как раньше, - невесело усмехнулся Баки.
- А мы попробуем. Да, Бак? Попробуем.
Баки несколько мгновений всматривался ему в глаза, будто искал там ответы на важные для него вопросы, а потом медленно, серьезно кивнул.
- Попробуем. Вдруг выйдет даже лучше?
- Обязательно. Поедим?
Баки напрягся всем телом, заправил все еще влажные волосы за уши незнакомым Стиву движением и вдруг помотал головой.
- Нет. Давай сначала триггеры. Мне кусок в горло не полезет, пока не узнаю. Если все-таки ничего не вышло, ты…
- Я о тебе позабочусь. Я буду с тобой, Бак.
Баки кивнул, посмотрел на свой халат и босые ноги, видимо, представляя Зимнего Солдата в таком виде и, хмыкнув, вытянулся перед Стивом.
- Давай, - коротко приказал он.
Слова сами всплыли в памяти, будто только и ждали подходящего случая:
- Желание, - Баки дернулся, как от удара и прикрыл глаза, Стив, стиснув зубы, продолжил, тщательно контролируя произношение и клянясь себе, что лично свернет Локи шею, если что-то пойдет не так. И плевать ему даже на Тора.
- Ржавый, - Баки сжал руку в кулак и мученически заломил брови, Стив не стал рубить хвост по кускам, а потому раздельно, четко, быстро выговорил остальные кодовые слова: - Семнадцать. Рассвет. Печь. Девять. Добросердечный. Возвращение на родину. Один. Товарный вагон.
Баки открыл глаза, едва последнее слово отзвучало, и Стив больше всего на свете боялся увидеть в них сосредоточенную, холодную пустоту.
- Доброе утро, Солдат? – попробовал он.
- Иди ты… Господи! Стиви, оно сработало! – Баки заорал так громко и неожиданно, что Стив не сразу понял, что происходит, пока его не сбили с ног на пол. От восторга, наверное.
Облегчение было таким оглушающим, что на мгновение Стиву показалось, что оно просто вскроет его изнутри, как нож - консервную банку. Баки что-то кричал, смеялся, а потом упал рядом с ним на пол и с чувством произнес:
- Спасибо. Не знаю, как ты это сделал, но… Кстати…
- Сначала поедим, - поспешно вставил Стив, поднимаясь и протягивая руку Баки. О Локи и о прошедшей ночи говорить не хотелось ни с кем, даже с Баки. Особенно с ним. – Я устал как собака, даже сон в твоей компании не сильно помог.
- Ты все мне расскажешь, - в голосе Баки снова прорезалась тревога, улыбка сползла с лица, и он, ухватившись за Стива единственной рукой, поднялся, но отпускать не спешил. – Ты же не продался в рабство за эти чертовы триггеры? – потребовал он. – Не сдался на милость каким-нибудь… исследователям? Не продал почку? Хотя кому, нахрен, она нужна, твоя супер здоровая почка, она все равно ни у кого не приживется. Стив?
- Нет, нет и нет, не случилось ничего, о чем следовало бы беспокоиться. Я не продался в рабство, меня не покалечили… Я не лишился ничего, без чего не смогу жить.
- Формулировка мне не нравится, - предупредил Баки, обнимая его, - и я все равно все из тебя выбью, будь уверен.
- Я сам тебе расскажу. Но не сейчас, идет? Просто знай, что триггеры снял Локи по просьбе Тора.
- Это те парни из другого мира? Скандинавские боги? – Баки отпустил Стива и пошел к столу, всем своим видом давая понять, что разговор далеко не окончен. – А Тора попросил ты.
- Мы друзья. Можно сказать, коллеги, так что да. Тора попросил я.
Он так и не сказал Баки всей правды, как тот ни выспрашивал. Видя, как единственный друг, самый близкий, такой, какие бывают только в детстве, расправляет плечи, как жадно дышит ночными тропиками, Стив решил – незачем множить его печали. Сколько их еще будет, пока они добьются его реабилитации, пока подберут новую руку, пока устроятся в этом быстром и ярком мире, совсем не похожем на тот, из которого они вышли?
Пусть Брок останется только печалью Стива.
***
В Нью-Йорк летели обычным рейсом, хотя и Тони, и Его Величество предлагали воспользоваться частным самолетом. Стив не любил всей этой помпезности, да и привлекать к своему возвращению лишнее внимание не хотелось совершенно.
Конечно, стоило стюардессе открыть дверь, как Стив понял, что их все-таки встречают – черная машина с двумя буквами «ТС» вместо номеров остановилась прямо у трапа, разве что дорожку не расстелили. Ужасно хотелось домой и совершенно не улыбалось тащиться куда-нибудь в Башню или на базу. Или в восстановленный ЩИТ. Но реалии были таковы, что Баки, несмотря на подвижки в расследовании и обнародовании некоторых фактов его пребывания в ГИДРе, все еще считался опасным. Так что, спустившись по трапу, они сели в машину.
В течение следующих двух месяцев Стиву было не до личных переживаний: климат во вновь созданной команде был ужасным, Тони, скрывавший за показной удалью одиночество – невыносимым, вернувшийся из небытия Фьюри – требовательным и саркастичным, Баки после череды бесконечных тестов – вымотанным. А сам Стив разрывался между ними всеми, попутно стараясь ни на мгновение не выпускать Баки из поля зрения – с некоторых пор он не верил ни в сдержанность Тони, ни в отсутствие второго (а то и третьего, четвертого – и дальше по порядку) дна у Фьюри.
Когда случай Баки классифицировали, как жестокое обращение с военнопленными, реабилитировали его, выплатили компенсацию и поставили в личном деле штамп «Здоров и годен к полевой работе» и они смогли перебраться в свою бруклинскую квартирку, Стиву казалось, что прошло не менее полугода. Хотя на самом деле едва минуло два месяца.
В первый же свободный вечер, выпроводив гостей (Наташу, Сэма и, как ни странно, Ванду), Стив впервые за очень долгое время вздохнул с облегчением. Баки спал на диване в гостиной, утратив нить сюжета еще на втором фильме «Пиратов Карибского моря». Стив накрыл его пледом, погасил свет, быстро сгреб в мусорный пакет бессчетное количество упаковок из-под чипсов, орешков, поп-корна и ушел к себе.
Спать, несмотря на совершено безумный день, не хотелось. Стив не спеша принял душ и вытянулся на кровати с планшетом. Воспоминания нахлынули, будто только и ждали, когда мозг достаточно освободится от других, более насущных, задач.
Не то чтобы Стив совсем не вспоминал ту безумную бессонную ночь в Асгарде. Когда он заставал Баки флиртующим с очередной хорошенькой медсестричкой, у него на душе становилось теплее. Будто был кто-то, кроме Баки, кого он мог назвать своим.
Осознание этого пришло только сейчас: он один. В том самом, очень личном, смысле. Ничего не изменилось. Он может больше никогда не увидеть Брока. Он, скорее всего, его и не увидит – Асгард это вообще другой мир.
Стив вспомнил, как мучительно сладко было соединяться с ним, как ныло тело от желания, постоянно, стоило им соприкоснуться хоть кончиками пальцев. Как правильно ощущалось его смуглое тело: сильное, жесткое, но податливо принимающее, жаждущее.
Возбуждение накатило так остро, так невыносимо, что Стив сжал себя через тонкие домашние штаны прежде, чем понял, что делает. Хотелось быть не одному. Потянуться к горячему телу рядом и забыть обо всем на свете до самого утра.
Хотелось потянуться к Броку. Приходилось признать – кто-то другой его бы не устроил совершенно.
Отложив планшет, Стив вышел на кухню, пошарил рукой по шкафчикам и нашел оставленную там когда-то давно пачку сигарет. Он курил крайне редко, но не потому, что берег здоровье (вот уж чего ему было не занимать), а потому что не любил делиться ни с кем своими слабостями, а запах табака перебить было практически невозможно.
Подняв окно, он выбрался на пожарную лестницу, как был – босиком, в футболке с красной звездой на груди (PR-ходы команды Старк Индастриз иногда ставили его в тупик) и тонких брюках, и, поежившись от ночной прохлады, закурил.
Окна выходили в глухой переулочек, но этаж был самый верхний – четвертый, и потому Стив, ощущая несвойственную ему меланхолию, уставился на едва видный серп бледной Луны. Думать о том, что, возможно, никогда больше не попадет в Асгард, не хотелось, но по-другому не получалось.
Баки, смеясь, говорил когда-то, что отношения, начавшиеся с постели, почти не имеют шанса перерасти во что-то другое, мол, если начинаешь обед с десерта, то будь готов к тому, что супа уже не захочется. Стив не знал сейчас, хочет ли он каких-то отношений с человеком, которого знал с двух совершенно противоположных сторон или, можно сказать, не знал вообще. Он хотел быть там, где он. Это все, что ему, после получаса напряженных раздумий, удалось выдавить из своего переполненного неясными желаниями мозга.
Он хотел видеть Брока Рамлоу, или как там его теперь зовут. Хотел коснуться его, хотел разделить с ним постель – столько раз, на сколько хватит сил. Чувствовать его спиной, как он чувствовал Баки. Верить ему. Быть уверенным в том, что тот хочет того же.
Баки говорил, что нельзя верить всему сказанному, а сказанное в постели надо забывать сразу же, как ее покидаешь.
Стиву не хотелось забывать. Хотя бы потому, что Рамлоу, которого он знал, никогда не отличался особой многословностью. Если отбросить ненормативную лексику, которую тот употреблял не просто для связки слов в предложении, то командир Страйка был, скорее, даже молчалив. Но не в постели. Все слова, которые, казалось, не были расслышаны из-за грохота крови в ушах и плавящего нутро возбуждения, идеальная память Стива не только восстановила, но и не уставала подбрасывать, сопровождая яркими, сочными воспоминаниями, от которых хотелось с головой броситься в огромный сугроб.
- Ты чего здесь? - вопрос, заданный хриплым голосом Баки, застал Стива врасплох, и он вздрогнул. – Куришь? Погоди-ка, хочу посмотреть на это поближе.
Баки легко перебрался к нему и встал рядом, плечом к плечу, внимательно разглядывая. У них никогда не получалось скрывать что-либо друг от друга, а потому Стив не стал делать вид, что курить при луне – это так и должно быть.
- Кто она? Он? Оно? – с усмешкой спросил Баки, тоже зажимая сигарету уголком рта. – Что? Последний раз у тебя был такой взгляд, когда леди Картер оценила по достоинству развитость твоих грудных мышц.
- Бак.
- Серьезно? Стив, только не говори, что успел влюбиться без взаимности за те пять минут, что я забирал документы у мозгоправа. Потому что в последние два месяца я глаз с тебя не спускал.
- Я не влюбился, - с уверенностью, которой не чувствовал, ответил Стив. Баки хмыкнул.
- Иди за телефоном, - наконец, сказал он, затягиваясь.
- У меня нет номера, на который можно написать.
- Будто узнать проблема. С твоими-то связями.
- Бак, - Стив терпеть не мог нагнетать таинственность, особенно с Баки, но и признаваться, по какой причине и с кем он оказался в одной постели, считал лишним. – Писать пришлось бы в Асгард. Я не очень разбираюсь в современных технологиях, но, думаю, мобильная связь туда не достает. Это если не брать в расчет, что я совершенно не представляю себе, что мог бы сказать.
Баки присвистнув, щелчком отправил сигарету в темноту переулка, и она, очертив алую дугу, рассыпалась искрами, угодив точно в мусорный контейнер.
- Вот не ищешь ты легких путей, Стиви. На войну так через сыворотку, в постель так чуть ли не с божеством.
- Он не божество.
- Все-таки «он», - усмехнулся Баки и, развернувшись, облокотился о перила. – Что ж. Я слышал, в Асгарде есть мужик, который видит каждого во всех девяти мирах.
- Хеймдалль.
- Ну вот, - у Баки сделалось такое лицо, совсем как в детстве, когда он готовился озвучить очевидное для него, но никак не доходящее до Стива. – Этот Хеймдалль видит всех, Стив. И тебя – тоже.
- Ты предлагаешь…
- Когда я в последний раз тебе что-то советовал? – Баки изогнул бровь, давая понять, что и сейчас не собирается вмешиваться. – Тебе почти сотня, ты суперсолдат, поднимающий одной рукой мотоцикл с тремя дамочками. Неужели ты не справишься с каким-нибудь асом? Он хоть по-нашему говорит?