Предоставленная сама себе, Тиса коротала время в библиотеке. Она расположилась на диванчике у старого письменного стола, поджав под себя ноги, даже не удосужившись снять шлепанцы. На столе, стуле и даже на полу валялись книги.
«Здесь ничего», — фыркнула Войнова и отложила в сторонку «Имперский рудокоп» в синем переплете.
Просмотрев десяток книг, Тиса наконец нашла, что искала, в тонкой серой книжонке под названием «Природные обереги». Четыре скудные строчки.
«Каховик — непросвечивающий фарфоровидный бледно-голубой камень. Считается естественным природным оберегом. Камень обеспечивает беременным благополучные роды и дает жизненные силы новорожденному и матери. В природе встречается редко, главным образом в виде желваков, а также коротких линз и прожилков длиной от 3 до 40 см. Минерал используется в создании украшений и амулетов. Высоко ценится в ювелирном деле».
Ниже располагалась иллюстрация каховичной жилы, встречающейся в природе.
— Похоже на заплесневелый хлеб, — вслух сказала Тиса и захлопнула брошюру, подняв облачко пыли. Из-за чего сразу зачесался нос.
Расставив книги на законные места, девушка вошла в смежный с библиотекой кабинет отца. Тяжелый стол из вязовой древесины, кресло со смятой плюшевой обивкой. Ряд стульев вдоль стены, на которой висела карта Ижской губернии. Кстати на стенах кабинета наложены наклады, заглушающие шум. Подслушать разговор вне кабинета было невозможно. Накладывались чары полвека назад при строительстве корпуса.
При жизни мамы кабинет украшали комнатные цветы. Она заходила к отцу с лейкой, и родители вместе поливали герань и алоэ. Тиса слышала их смех и забегала в кабинет, в иное время ей возбранялось входить сюда. С тех пор прошли годы, казалось, кабинет высох и потрескался, как земля в цветочных горшках.
Тиса потрогала отцовский бювар. Просмотрела стопку писем. Два конверта пришло из Ижеска, одно из Горной Рудны, и большое из добротной толстой бумаги с большой печатью имперской стражи — из Крассбурга. Оно оказалось вскрытым. Тиса не удержалась и извлекла из конверта листок.
Письмо оказалось довольно занудным, касающееся реструктуризации Имперской стражи. И девушка засунула листок обратно. Лишь потом заметила маленький листик под конвертами, сложенный в трубочку. Это могло означать лишь одно, послание пришло голубиной почтой. Развернув его, Тиса прочитала:
«Войнову Лазару Митричу.
Доброго дня, капитан.
Смею доложить. Сегодня неделя, как мы выехали из Ижеска. Зарай Климыч передумал заезжать в Ломовой. Так что к обеду мы свернули на «сеевку». По подсчетам в Увег прибудем второго числа сентября в полдень. Старшина Витер Дмитриевич Крохов».
Тиса вернула бумагу на место. Присела на подоконник. За стеклом мокро блестели крыши казарм, по карнизу стучал дождь. Во дворе, — никого, за исключением свиньи, роющей носом грязь у бочки с дождевой водой.
— Через четыре дня, — прошептала она. — Камилла обрадуется. И Зоя.
* * *
«Истина велика и прекрасна лишь в первозданной наготе своей. Она не боится показаться обнаженной, ибо в ней нет ни малейшего изъяна. Истина самодостаточна и не нуждается во всякого рода румянах и золотых побрякушках. Так стоит ли все усложнять и искусственно создавать загадки там, где их нет? Жизнь и так полна нераскрытых тайн и чудесных откровений».
Тиса захлопнула книгу и откинулась на спинку кресла, размышляя над словами философа. Мудрец отвергал ложь во всех ее проявлениях и призывал к правде. На страницах заиграли робкие лучи солнца. Погода менялась к лучшему.
Со двора донеслись возбужденные крики. Мельком глянув в окно сквозь пеструю листву кротона, капитанская дочь вышла из гостиной и чуть не налетела на Улю.
— Отряд приехал! — крикнула Уля и радостная, раскрасневшаяся побежала к выходу на крыльцо. Тиса последовала за ней.
У ворот в часть шумела толпа встречающих. Всадники устало улыбались в ответ, здоровались. Нагруженные дорожными баулами шагали лошади. Животные фыркали, приподнимали головы, чуя скорый отдых и заслуженные ясли с овсом. Тиса помахала Руслану, мужу Зои. Здоровяк смущенно кивнул в ответ. Витера не возможно было не заметить. Старшина отдавал распоряжения, держа ладонь на рукояти сабли. Тиса согласна с Зоей, если говорить о военных, то Витер — само воплощение, каков должен быть истинный воин. Прямая спина, сильное тело, жесткий подбородок, тяжелый взгляд, заставляющий подчиненных повиноваться беспрекословно. Он крикнул что-то солдату на проходной, и тот бросился закрывать ворота. Тиса заметила, что с седла старшины позади мешка свисала туша здоровенного волка. Что бы это значило?
Девушки из прачечной еще раз закричали приветствия. И Витер криво улыбнулся: все-таки ему льстило внимание толпы. Тиса почувствовала на себе взгляд старшины и повернулась к Камилле. Стряпуха со слезами на глазах махала сыну носовым платочком:
— Яшка мой, только погляди. Совсем исхудал.
Витер не позволил подчиненным спешиться. Отряд миновал внутренние ворота, направляясь к казармам, и толпа зевак потихоньку начала рассеиваться. Войнова вспомнила, что нужно ехать к плотнику и вернулась в дом. Нижняя ступенька лестницы истопталась до дыр в прямом смысле этого слова. Тиса собиралась заказать новую на замену. Обмерив ступень портняжной лентой, девушка зашла на кухню и записала размеры угольком на клочке старой газеты. Ночной дождь развел грязь на дорогах, поэтому от прогулки верхом Тиса отказалась и попросила Цупа отвезти ее на бричке. Тряска, конечно, измучит, но зато получится быстрее, и юбка останется чистой.
Поездка прошла удачно, она договорилась с плотником о заказе на меньшие деньги, чем рассчитывала. По дороге заглянула в булочную и купила халу с маком. Затем она провела некоторое время в гостиной за философским трактатом, попивая молоко и закусывая булкой.
Решив, что на сегодня достаточно заумных мыслей, Тиса вернула книгу на библиотечную полку. Вспомнив свое обещание Ричу, капитанская дочь двумя пинками заставила дубовую стремянку сдвинуться на метр левее. Подобрав юбку, залезла на верхнюю ступень и обшарила верхнюю полку второго от окна книжного стеллажа. Книга лежала на том месте, где она ее когда-то оставила. Погладив шершавый зеленый корешок, девушка смачно чихнула, сдув пыль с тисненой надписи «Энциклопедия древних».
— Ну и пылища! Надо отправить сюда новобранцев с тряпками.
Сойдя вниз, девушка уселась на подоконник и принялась листать книгу. Тиса остановилась на разделе «Драконы (крылатые ящеры)», и с полчаса любовалась иллюстрациями. Какой Рич счастливый, он только откроет для себя эту энциклопедию.
Девушка спрятала книгу под мышку и собиралась покинуть библиотеку, когда дверь капитанского кабинета открылась, и послышались мужские голоса. Тиса от неожиданности вздрогнула. В просвете меж книжными полками она разглядела отца.
— И еще. Руслан, завтра отвезешь бумаги в таможню. Пусть Климыч поставит печать. Витер, на неделе примешь в свое подразделение еще молодняк. Оформишь, как обычно.
Старшина Кубач похлопал по плечам парней, прощаясь.
— Давайте, ребята, день вам на отсып, потом возвращайтесь в строй. В кабачке не засиживайтесь, — хохотнул помощник капитана. — Гонять вас буду.
Дверь закрылась. Тиса молчала. Надеялась, что военные выйдут из библиотеки, не заметив ее присутствия. Но Витер заметил девушку и приблизился. Пришлось быстренько слезть с подоконника и расправить юбку.
— Тиса Лазаровна, мое почтение, — склонил голову в поклоне старшина. — Приятно найти вас в добром здравии.
Тиса заметила, что мужчины привели себя в порядок после дороги. Пыльную одежду сменила чистая форма. Подбородки выбриты. Бакенбарды на щеках выведены в мысок.
— Мы не помешали? — Руслан спрятал за спину большие ладони.
— Нет, конечно, — солгала Тиса. — Я тоже рада, что все вернулись живыми и невредимыми.
Войнова вспомнила о вежливой улыбке.
Старшина облокотился на книжную полку стеллажа:
— Живыми — да, но невредимыми вернулись не все. Как говорится, без кровопролития не обошлось.
Тиса распахнула глаза. Витер остался доволен произведенным эффектом.
— На обратном пути, как проехали Сеевку, на нас напала стая гигантских волков и чуть не порвала в ниточки.
— Не бойтесь, Тиса Лазаровна. Вит преувеличивает, — пробасил Руслан.
— Преувеличиваю? — огрызнулся Витер. — Да у Климыча чуть руку не отгрызли. Теперь начальник таможни с повязкой долго не расстанется. Меня тварь цапнула за икру, и если бы не сапог, вырвала бы кусок мяса, как пить дать. Однако мы стаю хорошо проредили. Пятерых волков я сам из стреломета уложил.
Витер не смог скрыть самодовольные нотки. Тиса сжала корешок книги.
— Вы наверно заметили зверя, которого я привез? Это еще не самый крупный экземпляр. Но для чучела, — его шкура оказалась менее всего поврежденной.
— Если у кого раны от укусов, им обязательно нужно появиться в лечебнице, — хрипло сказала Тиса.
— Чтобы старик заставил выпить какую-то дрянь? — отмахнулся Витер.
— Вы слышали о бешенстве, старшина? — упрямо сказала Тиса. — Это не шутки.
— Хорошо, — смирился Витер. — Но только ради вашего спокойствия.
Тиса почувствовала себя неудобно под пристальным взглядом черных глаз.
— Что нового в Ижеске? — обратилась Тиса к скромно стоящему в стороне Руслану, чтобы сменить тему.
Но Витер решил, что капитанская дочь обращается к нему:
— Да уж Ижеск не то, что наша деревня. Есть на что посмотреть.
Витер описал известный охотничий клуб, в котором они побывали. По его словам, это был не клуб, а охотничий дворец.
Тиса заметила, что Руслан рассеянно слушает товарища и спросила:
— А вам, Руслан, понравился Ижеск?
— Город хорош, да дома лучше, сами знаете.
— Зоя вас очень ждет.
Витер многозначительно взглянул на Руслана.
— Пожалуй, мне пора, — поторопился распрощаться Руслан. — Мое почтение, Тиса Лазаровна. Приходите к нам. Жена всегда вам рада.
Тиса ужаснулась. Получилось так, будто она намекнула Руслану, оставить их наедине.
— Подождите! — смутилась Тиса.
Но Витер уже оттеснил плечом товарища к двери.
— Передавай привет супружнице, — бросил ему вслед Витер.
Тиса старалась придумать предлог, чтобы закончить разговор. Как назло, мозг отказался выдавать любые идеи. Витер, наоборот, искал тему для разговора.
— Мы бы на полчаса раньше приехали, если бы не градоначальник. Встретили его коляску на развилке. Лавр нес какой-то бред о вэйне-погоднике из Крассбурга. Вы бы видели лицо Климыча. Тут доехать осталось, — всего ничего. А Лавр со своей чепухой задерживает. Вы, конечно, в курсе этой новости?
— Да, я уже слышала, — коротко ответила Тиса.
Какое-то время они молчали. Девушка старательно не глядела в глаза старшины. От онемения заколола мелкими иголками пятка.
— Можно узнать, что вы читаете? — поинтересовался Витер.
Тиса показала обложку энциклопедии.
— Не устаю восхищаться вашим кругозором, Тиса Лазаровна. Или постойте. Уж не видели ли вы в лесу кого из этих тварей?
Витер нахмурил лоб. Одновременно глаза старшины полыхнули азартным огнем. Тиса испуганно сморгнула и отрицательно замотала головой. К счастью старшина нашел свое определение ее испугу.
— Не бойтесь, Тиса Лазаровна. Я готов вас защитить от любого чудовища. Пусть только сунется, — в его голосе зазвучали покровительственные нотки.
Витер придвинулся к Тисе. Девушка отступила на шаг и уперлась спиной в подоконник. На счастье в библиотеку, гремя ведром, вошла Уля. В руке горничная крепко держала швабру, собираясь мыть полы. Коса была уложена в красивый венок на голове.
— А вот вы где, Тиса Лазаровна. Вас Камилла к обеду кличет.
Витер неохотно отодвинулся от собеседницы, метнув раздраженный взгляд на Улю.
— Витер Дмитриевич, я, пожалуй, пойду, — Тиса воспользовалась случаем и протиснулась мимо парня. — Всего вам доброго.
Глава 4
Обвал
На следующий день Тиса отправилась навестить древоеда, а заодно решила присмотреться к скалам на обратном пути. Оставив позади огороды и сады пригорода, девушка пустила Ватрушку рысью вдоль полей. Солнце грело спелую рожь. Ветерок выветривал засевшую в колосьях влагу. Разбитая телегами дорога еще хранила следы дождей — бурые мутные лужи в рытвинах приходилось объезжать по обочине. Через два часа Тиса проехала мимо хибары, на кольях забора которой висела огромная шкура черного медведя. Во дворе у сложенной поленницы Афонасий Шишкарь рубил дрова. Невысокий коренастый лесничий издали завидел Тису и вогнал в пенек внушительного вида топор.
— Здравствуйте, — поздоровалась девушка, и в ответ получила хмурый кивок.
«Смотрит так», — подумала Тиса, — «словно я у него в кармане рыться собралась». Что тут поделаешь? Шишкарь недолюбливал всякого, кто покушался на лес, который он считал чуть ли не собственным уделом. Она из леса часто вывозила полные короба лечебных плодов и растений. А то, что сырье собиралось далеко за пределами его лесничества, в расчет лесничий не брал. Сам-то Шишкарь любил поохотиться на живность. Вон, сколько шкурок под стрехой болтается.
У опушки Тиса повернула на восток, где за лесом к горизонту Большуха щерилась скалистыми пиками, словно щука зубами. Можно было бы не сворачивать с дороги и доехать до начала перевала, а потом свернуть. Но так путь удлинился бы на четверть. Да и зачем? Что может быть прекрасней леса? Щебет птиц. Запах листвы, сосновой смолы и грибов. По-над опушками, если поискать, наверняка туесок лисичек и маслят можно набрать. Тиса ехала, пока не кончились тропки, и чащоба не встала стеной препятствий. Здесь девушка оставила Ватрушку, привязав кобылку на длинном ремешке к корню сосны, — пусть лошадь щиплет траву.
Дальше — пешком. В лесу Тиса чувствовала себя, как дома. Нырнула под ветку ели, перелезла через бревно, обошла овраг. Ступала мягко, не торопясь. Остановилась у фундуковой рощицы, набрала в карман крупных орехов горсть. Под ногами чернозем изрыт. По следам видно, что самка кабана с подросшими поросятами недавно приходили сюда поживиться орешками. Тиса шла, ориентируясь на солнце и пик белой скалы Большухи, который она могла рассмотреть, только выходя на поляны. По дороге встретился красный боярышник, усыпанный крупными сладкими плодами. Надо бы место приметить.
Чем ближе Тиса подходила к болоту, тем сильнее менялся лес. Вместо статных, с ровной здоровой корой деревьев, теперь чаще встречались низкорослые с узловато-скрюченными стволами осинки и сосенки. Поутихли голоса птиц. Мир замер в безмолвии. Под ногами сминался мох. Всякий раз, когда Тиса пересекала это место, она нутром чувствовала, что за тысячу шагов на восток посреди топи стоит Гартова башня. Немая и черная. Десять лет прошло, как пропал старик Гарт. Никто так и не отважился заглянуть в башню вэйна, и узнать что с ним. Правда есть слухи о черном рыцаре, что по болоту бродит.
— Пиви, — пропел кулик. Напугал чертяга.
Тиса отмахнулась от тревожных мыслей. Впереди меж кустов багульника показались топяные оконца. Опасно! Девушка достала тесак из холщевой сумки и срубила ствол молодой осинки. С импровизированным шестом Тиса осторожно двинулась по кочкам рядом с кустарниками. Раз, все же оступилась и по колено вымочила ногу. Испугаться не успела. Вытащила ногу из жижи. Хорошо, что ботинки крепко зашнуровала, а то бы оставила здесь один.
Тиса пересекла по краю Гартово болото, отделавшись лишь мокрым ботинком. Твердая земля встретила буйной зеленью. Тут не то, что троп не было, тут просто пройти десяток шагов — трудная задача. Увежане сюда редко хаживают. С одной стороны — Теплые скалы, с другой — Гартово болото, наводящее суеверный страх на жителей, — отделяли это место от любопытных. Тиса продвигалась сквозь чащу, расчищая себе дорогу тесаком. Спустя полчаса борьбы с зарослями, она выбралась на просеку метров пятнадцать шириной. Сплошь бурелом: пни поросшие свежей зеленью и сухие стволы поваленных деревьев. Пестрым ковром лежала под ногами отсыревшая стружка. Пахло, как на лесопилке.