Там.
Вжавшись в дальнем углу сарая, где хранились инструменты и оборудование. Мои друзья слились с тенью позади металлической стены, которая блестела от света, исходящего изнутри. Они ждали нас.
По горлу растеклось предвкушение. Рот наполнился слюной. Я побежала быстрее.
Стена, земля, поезда позади, свет должны были быть оранжевыми. Мои друзья сбились в кучу передо мной, протянув руки, словно закрывались от меня. Все стало красным.
Плечо Рикера. Рука Джимми. Ладони Спенсера и Лифа. Лодыжки Ано и его запястье.
Я упала на колени и сблевала, а затем меня вырвало снова, когда я увидела белую плоть и красные пятна.
Ниточки розовой слюны тянулись с губ, словно спагетти. Глаза наполнились слезами. Я постаралась извиниться, но лишь простонала что-то бессвязное.
Ано говорил успокаивающим тоном, такой, какой он использовал, когда боялся, словно загнанный в угол пес. Но его голос был слишком тихим, чтобы я его понимала. Он шагнул прямо ко мне.
Спенсер произнес что-то резкое.
Я подняла руку. Не приближайтесь ко мне. Держитесь подальше.
Ано сделал еще один шаг. Ручейки крови стекали вниз по его руке и капали с локтя на землю.
Сжавшись, я отползла к стене. А затем принюхалась. Новая резина, пластик, помада. Я слишком поздно смогла собраться.
Отскочив на несколько шагов, напугала Ано.
- Мэри? - произнес он с болью в голосе.
Я побежала от них.
Фургоны все еще были припаркованы на обочине, и двое в костюмах выпрыгнули из них, не замечая меня. Я заставила себя остановиться, не потерять себя снова.
Замедлив шаг, опустилась на колени. Я ждала, когда они заметят меня.
Когда они меня заметили, все изменилось. Вокруг стало шумно, все суетились. Появились люди в скафандрах, на них были пластиковые маски. У них были палки с петлями на конце. Такие же, как у ловцов бродячих собак.
Петля опустилась на мои плечи и затянулась на шее. По телу прошла дрожь. Я хотела вцепиться в их глотки и погрузить свои зубы в мягкую плоть между плечом и шеей. Боль сдерживала меня, не давая забыться.
Я сплюнула комок слизи и крови, и кто знает, каких еще частей тела моих друзей. Не знаю, смогла бы я сказать что-нибудь. Не знаю, остались ли у меня какие-нибудь слова.
- Прошу, помогите, - прохрипела я.
Удавка стянула мне шею.
"Поднимайся". Таково было требование, переданное с помощью силка.
Я встала, пошатываясь, и двинулась вперед на поводке. Белый костюм завел меня в белоснежную палатку. Полы шатра распахнулись, и я увидела лишь белый свет, словно внутри все было идеально убрано.
- Тебя зовут Мэри, верно? Привет, Мэри. Ты слышишь меня? - лицо было скрыто под шлемом, голос был неразборчивым, но смутно знакомым. Я склонила голову, от чего все вокруг накренилось. Стены шатра, лоток с медицинскими инструментами, четыре опоры и сумка, что была в моей левой руке. В шатре было двое людей в скафандрах. Они разговаривали у двери в палатку. Руки сложены по швам, ноги слегка согнуты. В комнате словно ничего не двигалось.
Я не могла вспомнить о том, как и когда очутилась там. Лишь то, что они подвели меня к креслу с помощью ошейника, а затем привязали мои лодыжки и запястья и зафиксировали шею.
- Мэри, ты меня слышишь? Кивни. Или, если это сложно для тебя, моргни дважды.
Я кивнула, хотя шея распухла и горела, а голова была опухшей. Потянула запястья, но они были скованны. Гудок паровоза раздался в воздухе. Недалеко от палатки раздавались приглушенные голоса. Красно-синие полицейские огни отбрасывали мрачные тени.
- Спасибо, Мэри. Меня зовут доктор Феррад. Ты помнишь меня, верно? Мне жаль, что это произошло с тобой, но у нас не так много времени. Ты должна рассказать нам, где твои друзья, скольких ты заразила, где была, и...
- Помогите, - вымолвила я надломлено. Звук "п" был похож на хрип, язык отяжелел. Остальные буквы едва проходили через горло.
- Мы можем тебе помочь, - она поднялась, складки костюма расправились так, словно внутри него накачали воздух. Возможно, так и было. На ее спине был прикреплен один из баллонов.
Но в ее словах было что-то такое, что я не верила им. Они не смогли помочь подонку, харкающему кровью или убийце с топором, который укусил меня. Точнее они помогли, но я не хотела такой помощи. Не для своих друзей.
Покачав головой, я сплюнула на землю. Смущение наполнило меня, тело предавало. Я должна умереть здесь. Если только люди в скафандре не убьют меня раньше.
Охранник, по крайней мере, я решила, что это он, шагнул вперед. В его руке появилась какая-то палка. Она явно не была обычной, поскольку от нее исходило электрическое потрескивание.
- Нет, сержант Беннингс, - сказала женщина. - Это лишь спровоцирует реакцию мозжечка.
- Твои способы не работают, - произнес он. Голос был приглушен фильтром, словно он говорил через подушку.
Он приблизился ко мне, раскинув руки.
- Прежде это срабатывало с другими.
- Это не срабатывало прежде. Вы разозлите ее так сильно, что всплеск адреналина в теле поможет ему освободиться из наручников!
- Она рассказала нам все, что требовалось. Слишком многое поставлено на карту доктор Феррад. Мы больше не можем выдавать это за неудавшийся научный эксперимент. Мне необходимо...
Она выставила палку в дюйме от меня, от моих пальцев. Ее костюм колыхался от движений.
Пот проступил на моем лице. Ладони стали влажными. Я размяла пальцы и провела по пластиковой ткани. Если она приблизится, то я смогу схватить ее и разорвать ткань, дотянуться до того, что было внутри и преподать ей урок, чтобы не ловила таких, как я.
- Уйди с дороги, - произнес он.
- Нет.
Раздался треск и жужжание, а затем резкий стон. Она повалилась на меня, обволакивая словно белым облаком. Часть ее костюма сдулась, а часть прижала меня к земле. Собралась в кучу, словно кто-то окатил водой злобную Бастинду.
Юноша обошел ее и подошел ко мне с палкой. Я задрожала в кресле от возбуждения. Он выпрямился и указал прямо на мой нос. От напряжения у меня поднялись волосы и провели сквозь меня потоки энергии. Неважно, что я не ела весь день. Сейчас мной овладело что-то еще, и все, что ему требовалось, это подойти ближе. Тогда я смогу схватить его за костюм.
Что-то треснуло. Он отвернулся, опустился на гору одежды, превратившуюся в сидячего человека с вытянутыми ногами. Рука в перчатке поддерживала радио - шлем.
Другой человек в скафандре открыл дверь и отдал приказ человеку с палкой. Тот ушел, словно боялся сгореть.
- Это не то, что нам нужно, - сказал новый "скафандр". - Прошу, продолжайте. Я останусь в качестве ассистента.
- Спасибо, - она поднялась с пола, смахнув грязь с безупречно чистого костюма.
- Держите, - сказал он командным голосом. – Вы ранены.
Он говорил, понизив голос, но прозвучало как приговор.
Она замерла, вытянув руки. Тело обмякло, словно зефир.
- О мой бог. Где?
- Сзади. У бедра. Порез около трех дюймов. Ткань повреждена… Там кровь.
Молчание затянулось. Я задумалась, могла ли ранить ее. Не думаю, что дотрагивалась до ее костюма. Только думала об этом. Она держалась в стороне. Должно быть это случилось, когда она упала. Именно.
- Ничего страшного, - откликнулась женщина. – Я не была рядом с объектом. Не приближалась к нему.
- Вы хотите рискнуть...?
- Я...
Она развернулась по кругу, оглядывая выход и никого не находя.
- Мы лучше позаботимся об этом. И не отступим, пока не разберемся с этим, - он протянул руку к ее рации.
Она оттолкнула его руку.
- Вы наблюдали за исследованиями и знаете, что у нас не так много времени, - произнес он.
Хотя костюм полностью скрывал ее тело, что-то в ее позе изменилось. Она сдалась. Протянула ему рацию.
- Понимаю.
Он прошел в дальний конец палатки и быстро заговорил.
Женщина стала расстегивать одежду, снимать перчатки, расстегивать шлем. У нее оказались коротко стриженные каштановые кудри. Голубые глаза под оранжевыми стеклами очков казались безжизненными, губы сложились в тонкую линию, вокруг ее рта образовались морщинки. На вид ей было далеко за тридцать. Она выглядела собранной и важной, но в тоже время словно растерянная.
- Ты должна рассказать нам, - снова произнесла она. Голос теперь не был искажен. Женщина потянулась к подносу с медицинскими инструментами, но взяла лишь шприц для инъекций. Вынув иглу из упаковки, она ввела ее в ампулу и набрала жидкость.
- Должна признать, правда не будет приятной, - произнесла она. - Мы не можем спасти тебя. Прошло слишком много времени. Но есть способ... Есть возможность помочь твоим друзьям или тем, кого ты заразила...
- Я не... стукач...
- Нам нужно сделать им укол в течение двух часов, иначе заражение распространится. Это наш шанс. Ты должна позволить нам исправить это, пока не стало слишком поздно. Скажи нам, где твои друзья, - она ввела себе вакцину и вздрогнула. Вынув иглу, доктор отбросила шприц в контейнер и потерла место укола. А затем просто стала ждать.
Мой мозг наполнялся кровавым маревом. Она просила меня сдать моих друзей. Просила разрушить их мечты, лишить их свободы, стать тем, кто вернет их в систему, от которой мы сбегали.
Затем до меня дошло, что я сделала кое-что еще хуже. Я заразила их этим вирусом. Я слишком долго тянула с побегом.
Теперь мои друзья расплачивались за все то, что еще имело для нас значение.
"Когда время на исходе"
Пост от 10 августа 20:49
Больше, чем выжить: Как процветать беглецам.
Станьте по-настоящему хорошим наблюдателем. Обратите внимание, когда на вас начинают пялиться (пора валить). Обратите внимание, если полицейский смотрит на вас снова и снова (пора валить). Замечайте отсутствие других беглецов, бездомных и проституток, которых вы привыкли видеть вокруг (пришло время валить).
Обратите внимание, когда станут хуже, чем семья, из которой вы сбежали (пришло время уходить).
Обратите внимание, когда ваш друг станет хуже семьи, из которой ушли они сами ( пришла пора тебе уйти).
Запомните, неважно насколько большая или маленькая у вас мечта о вашей жизни, вашем будущем и о тех людях, что вас окружают. Улица поглотит их все и даже крохи не оставит.
Глава четвертая.
- В сарае.
- Последний раз вы виделись в сарае?
- Да.
- В сарае на железнодорожной станции?
Я кивнула.
- И как давно?
Я покачала головой, отчего палатка покачнулась.
- Ты не знаешь. Ладно, в этом есть смысл. Вирус искажает восприятие времени. Скольких ты заразила?
Я постаралась все обдумать. Только мои друзья. Все мои друзья, все наши мечты о будущем.
- Шестерых. Всех моих друзей.
Слеза скатилась по моей щеке, но я не смогла утереть ее, поскольку рука была привязана. Она застыла там, и все могли с презрением лицезреть ее.
Доктор отсчитала ампулы и вынула их из коробки.
Другой человек в костюме вернулся, и доктор отдала ему ампулы. На мгновение он задержал руку в перчатке на ее обнаженном плече.
- Тебе нужно сделать инъекции, - сказала она.
Он вернулся к дальней стороне палатки и заговорил в рацию. Голос, отвечающий ему сквозь фоновые шумы, казался знакомым. Офицер Хенли.
Раздались причитания, а затем я поняла, что они исходят от меня, из моего горла. Заворочавшись на стуле, приподнимая бедра и выпячивая живот, пошатываясь, подобно огромной гусенице, сидящей на листе. Но ремни крепко удерживали меня. Парень в скафандре отскочил к краю палатки.
Кто-то закричал снаружи, а затем раздались шаги. Я успокоилась, моя истерика ни к чему не привела. Люди в скафандрах кричали, что все в порядке, все хорошо, оставайтесь на местах, а затем шаги стихли.
- Обещаю, что твоих друзей спасут. Они получат необходимое лечение, как и я, - сказала она. Но что-то в ее голосе задело меня. Казалось, что это лечение не намного лучше смерти.
Она пошатывалась, словно танцевала под музыку. Прижала руку ко лбу и прикрыла глаза.
- Все слишком быстро происходит, чертовски быстро.
Она открыла глаза и посмотрела на меня, стараясь прочесть, осталось ли во мне хоть что-то человеческое. Думаю, что да, но не много.
Она схватила шприц, наполнила его вакциной и ввела иглу мне в запястье, а потом сделала еще пару раз.
- Что ты делаешь? - спросил мужчина. - Мы теряем контроль над этим. И не можем растрачивать свои ресурсы.
- Возможно, это сработает, - сказала она, но отвечая не на его слова, а скорее на мой немой вопрос, застывший во взгляде. - Она не срабатывала спустя такое долгое время, но стоит попробовать...