Третий день войны прошел почти без казусов, я не знала за что зацепиться, но Морган сам дал мне подсказку.
— Вы не идете на обеденный перерыв? — он как раз покидал свой кабинет в полпервого.
— Нет, я не голодна, попью чай здесь, — ответила я.
— Надеюсь, чай у вас получается лучше, чем кофе, и вы не отравитесь. У меня для вас накопилось много работы, так что даже не рассчитывайте на больничный, — поддел меня он.
— И вам приятного обеда, мистер Морган. И главное без последствий и диареи, — парировала я.
— Пусть дверь моего кабинета будет открытой, хочу проветрить помещение. Откройте там окна, пожалуйста, — без эмоций ответил он и удалился.
Ох, как же вовремя я вчера не успела накрасить ногти, но зато взяла с собой мой любимый лак. Я тут же принялась исполнять очередной пункт моего коварного плана: окна в его кабинете я не то, что не открыла, а затянула поплотнее, а сама принялась делать маникюр. Пока лак высыхал, я набросала шаблон для вечернего отчета и уже с нетерпением ждала босса. Он вернулся ровно полвторого и сразу же с порога втянул носом запах ацетона.
— Что это? — спросил он.
— Что «что это»? — состроила я дурочку и продолжала с интересом рассматривать идеальное свежее глянцевое розовое покрытие на ноготках.
— Запах, — уточнил он. — Я же просил открыть окна и проветрить.
— Ой, простите, я совсем забыла, пока делала маникюр, — хлопнула я ресницами.
— Мисс Аккола, впредь занимайтесь подобными вещами не на рабочем месте! — прокричал он из своего кабинета, где уже спешно открывал настежь все окна. — И не стройте из себя блондинку, это прерогатива моей сестры, — вспомнил он о Клэр, прекрасно зная, что она моя лучшая подруга.
— Но я блондинка, а ваша сестра очень умная девушка, — возразила я. — И в мой обеденный перерыв я имею право делать то, что захочу.
— Ещё эпиляцию начните здесь делать, — с сарказмом проговорил он.
— Нет надобности, у меня всё гладко, — улыбнулась я, а затем не сдержалась и добавила. — Во всех местах, — щеки Джозефа вспыхнули краской, а глаза шальным неожиданным для меня блеском.
Неужели мне удалось смутить этого пресловутого ловеласа? Дверь в приемную широко распахнулась, это была Стефани — заместитель главного маркетолога отдела. Из-за её появления по кабинетам пронесся сильный сквозняк, я едва успела придавить бумаги тяжелым дыроколом, а вот Джозеф не успел: из его кабинета послышался резкий громкий удар окна об откос и шум от рассыпавшихся листков бумаги.
— Мать вашу, дверь! — громко выругался Морган, уносясь в свой кабинет и запираясь.
— Что это с ним? — испуганно спросила девушка, отдавая несколько писем.
— Обычный день из его жизни, — с улыбкой ответила я.
Правда вскоре моя радость улетучилась, и моя натура добряка взяла верх, теперь я мучалась от угрызений совести. Надолго меня не хватило, и я осторожно постучала в кабинет.
— Мисс Аккола, вы можете справиться без меня хотя бы пять минут?! И вообще, для этого есть телефон! — нервно проорали мне в ответ, но я просто вошла внутрь.
Почему-то мне было безумно жаль Джо. Он присел на корточки и собирал в неаккуратную стопку бумаги, которыми, как ковром, был выстелен весь пол. При этом мистер Кудряшка выглядел почти таким же, каким я его запомнила с детства — обычным мальчишкой.
— Не могу, вы же мой начальник, — слегка улыбнулась я, честно надеясь подбодрить его и придать уверенности, ведь даже его отец из-за каких-то причин не верил в него до конца.
— Хватит ехидничать! Хватит! — сорвался он на ноги, окончательно выплескивая на меня накопившееся напряжение. — Да и к черту эти бумаги… Всё равно не разобрать теперь что к чему, можно выбросить… — прошипел он под нос, бросая стопку обратно на пол, отчего листы снова рассыпались.
Морган устало опустился в кресло, разворачиваясь в нем к стене. Я же просто быстро собрала бумаги в кучу и удалилась с ними к себе. Большинство из контрактов готовила я, согласно правилам, я ставила свою фамилию, дату и номер на каждом листе на полях в месте дальнейшего скрепления, так что разобрать документы по номерам и датам мне удалось за каких-то десять минут. Уже с аккуратной стопкой бумаг и чашкой вкусного успокаивающего чая, я снова вошла в кабинет к Джо. Он развернулся обратно и сидел в кресле, растирая шею и устало опустив голову. Я без комментариев поставила перед ним чашку, а затем разложила бумаги на две кучки.
— Слева уже подписанные вами контракты, а здесь письма и свежие бумаги, — объяснила ему я. — Звонил ваш отец.
— Вы рассказали?.. — бархатный голос мгновенно охрип, он умолк на полуслове.
— А разве стоило?.. — доброжелательно улыбнулась я. — Я сказала, что вы немного заняты и перезвоните ему чуть позже. Он спрашивал, как мы ладим, я его успокоила. Кстати, у вас встреча с мистером Джонсом, его секретарь звонил уточнить всё ли в силе. Мне перенести на другой день? — спросила я.
— Нет, я в норме… — выдохнул он, я же развернулась к двери, думая над тем, стоит ли мне извиниться.
— Чай остынет, выпейте, — проговорила я, решив, что нет, Джо ведь ни разу не извинился.
— Кэнди?.. — он одернул меня, когда я уже держалась за ручку, я не издала ни звука, просто остановилась. — Спасибо… — прошептал он.
— Не за что, — я тихо удалилась, пытаясь унять громыхание сердца.
И в этот момент мне казалось, что мы наконец-то смогли наладить отношения, приобрести хоть какой-то баланс. Но утром следующего дня Джо и дальше постоянно задевал меня и грузил работой. В результате я случайно опрокинула стакан с минералкой на его брюки. Конечно же, он не поверил, что это случайность, и даже никак не отреагировал на мою шутку, что ему повезло, что это всего лишь минералка, а не горячий кофе. Я же бросилась тереть его ширинку салфеткой, сама не понимая, что творю. Морган просто вздернул меня своей стальной хваткой и выставил за дверь, закрываясь на замок. Я же опустилась в кресло, ощущая жар между ног. Вот черт, у меня просто давно не было мужчины, просто давно не было мужчины… Я выругалась под нос и выбросила скомканную мокрую салфетку, которую продолжала сжимать в пальцах, пытаясь не думать о том, что, кажется, во время своих манипуляций с этой самой салфеткой я нащупала нарастающий бугорок под брюками своего начальника.
Морган был зол, он не выходил из кабинета два часа, а потом вырвался из него, как дикий зверь из клетки, уносясь в отдел и щедро раздавая волшебные пиздюли каждому подчиненному. Пока и мне не перепало, я просто спряталась за монитором и начала быстро печатать свой отчет.
Пятница — отличный день, в любом случае для меня, так как он последний в рабочей неделе и можно хоть чуточку передохнуть. И эта пятница прошла весьма спокойно, у меня даже не возникало никаких желаний поиздеваться над моим боссом, но опять же судьба решила пошутить, в этот раз весьма жестко и неожиданно. В принтере кончилась краска, и я принялась писать свой ежедневный отчет от руки. И нечего возражать, почерк у меня идеальный и разборчивый, любой каллиграфист бы позавидовал. Закончила я без пяти минут шесть, а это позже обычного, но Джо и дальше работал, по пятницам он иногда задерживался дольше. Офис уже медленно пустел, работники собирались и отправлялись домой, пытаясь безнаказанно улизнуть хоть на минутку раньше. Я же вошла к начальнику, положила на стол бумаги и развернулась к двери, выдыхая — вот и выходные.
— Мисс Аккола, что это? — не дал мне уйти Морган.
— Мой отчет, — ответила я.
— Это каракули. А где отчет? — снова издевался он.
— В принтере картриджи пусты, вызовите кого-нибудь из сервисного центра, иначе в понедельник утром я не смогу распечатать вам контракты. И у меня нормальный почерк, уверенна, вы разберетесь, — твердо ответила я.
— Запишите отчет на флешку и распечатайте с компьютера Стефани, — отрезал он.
— Но уже шесть, и Стефани ушла, да и в любом случае я не сохранила файл, — возразила я.
— Значит, возвращайтесь в кабинет, перепечатайте эти каракули и принесите мне на флешке, я прочту с компьютера, — его слова заставили меня задыхаться от негодования.
— Мой рабочий день окончен, так что читайте каракули. Я не могу остаться, у меня свидание, — соврала я, в глубине души надеясь, что его это заденет.
— Неужели? Кажется, вы одинокая, — вдруг проговорил он, я же не знала как это понимать, неужели он следит за моей личной жизнью?
— Как и вы. Но вам же это не мешает в ваших похождениях, — не подумав выпалила я.
Ох, и черт же меня дернул за язык… Понятия не имею что у него произошло тогда с Эмили, но, кажется, ему тоже могли сделать больно. Джозеф оказался живым обычным человеком. И сейчас он вскочил с кресла, вырастая передо мной, словно стена.
— А ты быстро нашла Заку замену, — прошипел он.
Я так и замерла, растерявшись и не придумав ответа. Он знал… Вот же черт, конечно же, он знал… С Заком всё было сложно, мы долго встречались, он был моим первым и единственным мужчиной. Возможно, я бы даже вышла за него замуж, родила детей, и мы жили бы своей маленькой среднестатистической скучной семьей. Но юношеская влюбленность имела свойство быстро проходить, и на смену ей пришла рутина. Мы даже не съехались толком, просто решили, что нужно прекратить мучиться, разобрали из квартир друг друга оставленные вещи, вот и дело с концом. Переживала ли я из-за этого расставания? Я не могла толком сказать, как и назвать то, что было с Реригом влюбленностью. Почему у нас это весьма быстротечно прошло, а к Джо я испытывала всё то же, что и когда мне было шесть, только ярче, больше и уже с конкретным сексуальным подтекстом? Я не знала. А сейчас Джо приходится мне начальником, мы почти враги, и он только что едва не обозвал меня шлюхой.
— Что, прости?.. — наконец-то прохрипела я.
— Говорю, быстро ты нашла замену квотербэку, — ответил он, глаза напротив блестели превосходством.
Я жутко хотела стереть ухмылку с его пухлых губ, желательно своим кулаком, но получилась обычная пощечина — так смешно и по-женски. Джозеф не ожидал, резко дернулся, теперь в море его радужек плескались страх, горечь и ещё что-то. Моя ладонь горела после удара, внутри всё клокотало.
— Ненавижу тебя… — выдохнула я, чувствуя минутное облегчение.
— Почему же ты не бросишь эту работу?.. — вдруг спросил он.
— Потому что я могу доказать, что я чего-то стою… — прохрипела я в ответ.
Мы смотрели друг другу в глаза, и я ожидала чего угодно, но никак не того, что Морган рванет меня на себя и начнет неистово целовать губы, буквально выгрызая из них поцелуи и стоны. Ноги подкашивались, я, честно, хотела оттолкнуть его, но… Каким бы подонком он не был, я была влюблена в него с детства, и сейчас этот теперь уже взрослый мужчина мог на мгновение оказаться в моей власти. И я не смогла оттолкнуть…
— Ты неимоверно меня бесишь… — прошептал он где-то у моего уха, принимаясь вылизывать шею и попутно расстегивая пуговицы на моей блузке.
— И ты меня… Я когда-нибудь и вправду налью тебе яду в кофе… — выдохнула я в ответ, припадая губами к небритой щеке и пытаясь запомнить это колючее ощущение.
— Твой кофе ужасный… В первый день я был готов перегнуть тебя через колено и выпороть ремнем только из-за этой гребаной чашки… — его признание заставило вздрогнуть, но я с двойной силой дернула пряжку этого самого ремня, выдергивая из брюк рубашку и рывком сбрасывая её с него вместе с пиджаком.
— Даже не надейся, Морган… — простонала я, наблюдая за его идеальным телом с накаченными мышцами.
Дальше мы молчали, шумно дыша друг другу в искусанные потрескавшиеся губы, опаляя их дыханием. У Джо был превосходный пресс, и я не удержалась от того, чтобы царапнуть его ноготками, заставляя непроизвольно втянуть живот и крепче вцепиться пальцами в мои бедра с уже задранной вверх юбкой. Мы целовались как проклятые и шарили горячими пальцами по обнаженной коже. Мозги напрочь отключились и уже было наплевать, что дверь незаперта — это же пятница, уже давно за шесть, здание пустое. Я хотела большего, я хотела удовольствия настолько яркого, что мне ещё не приходилось испытывать подобного. За спиной щелкнула застежка лифчика, и я залилась краской, сейчас было даже более стыдно, чем в самый первый в жизни раз. Единственное, что меня радовало, так это правильно подобранный черный ажурный комплект белья, но, кажется, Джозефу было плевать что на мне надето. Он с восхищением обхватил мою грудь ладонями, принимаясь ласкать мгновенно затвердевшие соски. Я извивалась в его руках и стонала не переставая, когда он обхватил сладкую вершинку своими пухлыми губами, мне показалось, что я медленно схожу с ума. Я потянулась рукой к его ширинке, расстегивая и с шорохом сбрасывая брюки вниз. На Джо были серые боксеры, сквозь которые четко было видно очертания его возбуждения. Я сжала его член сквозь мягкую ткань, и мы одновременно застонали. Морган в два счета расправился с моей юбкой и сейчас усадил меня на свой стол, заставляя обвить себя ногами. Его теплые пальцы ласкали спину и сжимали ягодицы, а затем он поддел кружево трусиков и просто разорвал их, отбрасывая в неизвестном направлении. Я лишь охнула и даже не успела ничего предпринять, как Джо прижал клитор подушечкой большого пальца и принялся стимулировать чувствительный комок, пуская по телу первые волны удовольствия.
— И вправду гладкая… Везде… — восхищенно прошептал он, улыбаясь и демонстрируя мне свои прекрасные глаза, затянутые пеленой желания.
Я же пробралась под его боксеры, стягивая их вниз к щиколоткам и сжимая возбужденный ствол. Он был у него весьма внушительным, я размазала по головке капельку смазки, заставив Джо зашипеть сквозь стиснутые зубы.
— Блядь… Я не могу больше… — он резко выдвинул ящик стола, доставая презервативы и вскрывая один.
Я не хотела думать о том, зачем ему резинки прямо на работе и сколько женщин он мог отпялить на этом столе до меня. Я хотела Джозефа Моргана — мою первую любовь и героя подростковой мечты. Я хотела его здесь, сейчас и немедленно. Я хотела его и мне было плевать, что сейчас меня трахнет мой босс.
Он врывается в меня резко и плавно одновременно, одним толчком и до конца, сразу же набирая нужный ритм. Джо быстрый и жадный, а ещё ловкий: его руки и губы успевают дотянуться едва не к каждому участку кожи, пока он без сожаления толкается в моё горячее мокрое лоно. Это слишком хорошо, по позвоночнику будто лава течет и мне уже всё равно, что я слишком громко и пошло стону, что слишком сильно отдаюсь ему и чересчур сильно теку, мой сок буквально стекает по нашим ногам. Джо мелко дрожит и сбивается с ритма, выдыхая горячий поток воздуха мне в губы. Я взрываюсь одновременно с ним, слушая пульсацию одну на двоих и пытаясь запомнить его таким: с влажными спутавшимися кудрявыми волосами, с расширенными зрачками и раскрасневшимися щеками, искреннего и открытого в своей страсти, а не эгоистичного и холодного, пренебрежительного и циничного в обыденной жизни.
Но как только мы приходим к финишу, всё снова становится на свои места. Мы оба молчим и пытаемся отдышаться, Морган сдергивает с себя резинку и выбрасывает в мусорное ведро, достает из стола салфетки и вытирает свой член, который к моему удивлению не хочет опадать, словно ожидая второго раунда. Я чувствую себя неловко, такое ощущение, что меня использовали. Он даже не предложил мне салфетку, поэтому я сама выдернула её из упаковки, вытерла бедра и спешно оделась. Джо тоже начал одеваться, вот только он никуда не торопился. На полу валялись мои разорванные трусики, вот черт, придется ехать домой без белья… Я просто переступила через них, направляясь к двери, всё же оборачиваясь. Джозеф стоял в одних брюках, демонстрируя прекрасный торс, весь взъерошенный, он всё же посмотрел на меня, кажется, без единой эмоции.
— Прочитай мой отчет… И вызови мастера заправить картриджи… — прохрипела я, кивнув на свои «каракули» на его столе, а затем покидая его кабинет.
Я схватила свою сумочку и мгновенно понеслась к лифтам, запрыгивая в пустую кабинку, на часах было полседьмого, все работники уже ушли. Я посмотрела на своё отражение в зеркальной стене лифта, поправила растрепавшуюся прическу и сделала глубокий вдох, чтобы не разреветься прямо здесь. А чего жаловаться, конфетка, ты тоже этого хотела, вы оба хотели, так что некого винить в произошедшем… Это был секс, обычный ничего не значащий секс, просто физиологическая потребность… У нас обоих давно никого не было, вот мы и сорвались, сбросили напряжение и это ничего не изменит и никогда больше не повторится… Я честно убеждала себя в этом, пока возвращалась на своей машине домой. Я, честно, не плакала и не впадала в депрессию с поеданием ведерок мороженного за часовыми просмотрами мелодрам. И я, честно, не знала как мне через два дня выйти на работу и продолжать смотреть в глаза этому мужчине.