- Мама! - тихо воскликнул Павлик и хотел было вылезти из-под стола.
Но я схватила его за ногу и зашептала:
- Подожди, а вдруг это не мама.
И мы обнялись.
Кто-то долго возился в коридоре. А потом дверь в комнату открылась, впустив в неё яркий луч света.
- Вы чего в темноте сидите? - спросила мама, нажимая включатель.
- Мама! Мамочка! - воскликнули мы и бросились к маме. - Как хорошо, что ты пришла!!!
Мама обняла нас.
- Даша, уже шесть с лишним! Почему ты не на рисовании? И почему Наталье Архиповне дверь не открыли? - удивилась мама.
Мы с Павликом наперебой стали рассказывать, как кто-то разговаривал на кухне, открывал дверь и топтался в коридоре. Мама нас выслушала, а потом решительно заявила:
- Вы всё это придумали!
И тут я совершенно чётко поняла, что на самом деле никого не было. Это соседи по коридору проходили. Так что мы зря боялись.
Мама отвела меня на занятие. На рисование я сильно опоздала. Все дети уже работали красками - рисовали зимний пейзаж.
- Рисуй что хочешь, - сказала учительница.
И я изобразила на листе бумаги свой страх - чёрное бесформенное пятно. Пятно пугающе глядело на меня. Я посмотрела по сторонам - все дети ещё работали. Тогда я решила украсить это пятно. Подрисовала ему много-много ручек и ножек. На голове (если у пятна конечно есть голова) - прикрепила розовый бантик и растянула улыбку до ушей.
- Даша! Что это? - удивилась преподавательница, когда я показала ей свой рисунок.
- Это мой страх! - важно сказала я.
Учительница ещё раз внимательно посмотрела на рисунок, а потом на меня.
- Если хочешь избавиться от своего страха, разорви рисунок и выброси.
Я так и сделала. И удивительное дело - с тех пор я больше никогда не боялась оставаться дома без родителей.
Как мы украшали квартиру
В другой раз мы опять остались дома одни. Это было за несколько дней до Нового года.
Мы поставили стулья друг за другом и рассадили на них игрушки. Получился автобус. Паша был водителем, а я кондуктором - проверяла у всех билеты.
- Интересно, а что нам Дед Мороз на Новый год подарит? - вдруг спросил Паша.
А ведь точно! Скоро Новый год! Посмотрели мы вокруг и поняли, что комната у нас некрасивая и скучная. Даже ёлки нет. Тогда мы решили заняться украшением комнаты.
Взяли ножницы, достали из книжного шкафа наши книжки и стали из них вырезать картинки. Картинки мы старательно клеили к шкафам, столам и дверям. Получилось красиво и нарядно.
Потом взглянули на обои - а они бледно-жёлтые, скучные. Мы открыли краски, принесли кисточки и баночки с водой.
- Я машинку нарисую! - сообщил Паша.
- А я ёлочку и снежинку.
Вскоре на обоях красовались машинки, неваляшки, солнышки, звёздочки, снеговики... Мы довольные оглядывали комнату - что бы ещё украсить? Окна?! Точно. Достали бумагу и стали вырезать снежинки. Потом мы смоченным мылом намазывали каждую снежинку и приклеивали её к окну. Дружно работали. Даже ни разу не поссорились.
Вот теперь в квартире стало празднично! Дед Мороз обрадуется! И мама с папой тоже... Похвалят!
Мы с нетерпением стали ждать возвращения родителей.
И вот папа и мама открывают дверь.
- Дети, встречайте! - зовет папа. - Мы вам ёлочку принесли.
- А мы вам тоже сюрприз сделали! - приплясываем мы возле родителей, пока они снимают пальто.
Нам нетерпится показать родителям нарядную комнату.
- Закройте глаза, - командуем мы маме и папе и тянем их за собой.
- А теперь открывайте...
Папа и мама с восхищением оглядывают комнату.
- Как красиво вы всё украсили! - хвалят они нас. - И мебель стала веселая. А обои! Таких ни у кого нет! Снежинки-то, снежинки! Как настоящие!...
... Да нет, конечно, всё было не так. Это мы с Пашей так мечтали.
А на самом деле... Мама и папа открыли дверь.
- Дети, встречайте! - позвал папа. - Мы вам ёлочку принесли.
- А мы вам тоже сюрприз сделали! - приплясывали мы возле родителей, пока они снимали пальто.
Нам не терпелось показать родителям нарядную комнату.
- Закройте глаза, - скомандовали мы маме и папе и потянули их за собой.
- А теперь открывайте...
Мама и папа молча оглядывали комнату.
- Ну?..., - радостно спросили мы.
Папа пришёл в себя первым:
- Вы что, книги изрезали?!
И он стал рассматривать картинки и определять:
- Это Пушкин "Золотая рыбка", это "Кот в сапогах", это из "Буратино"... Даже нового "Чебурашку" испортили!!!
- Ну да, - подтвердили мы, всё ещё надеясь, что нас сейчас похвалят.
Папа всегда очень уважительно относился к книгам.
- А если захотите послушать про Чебурашку, - сказал папа. - Как будем читать текст с дырками?
Мы с Пашей молча переглянулись. Мы об этом как-то не подумали.
- А обои зачем изрисовали? - наконец, пришла в себя мама. - Ведь теперь переклеивать придется.
Мы с Пашей поняли, что сюрприз не удался. Можно даже сказать, совсем не удался. Но тут папа немного вступился за нас.
- Нет, ну обои всё-таки ничего, - сказал он. - Вот эта машинка и снежинка - симпатичные...
- Как-то мне не хочется летом со снежинками на стенах жить, - сказала мама.
- Теперь уж ничего не поделаешь...., - вздохнул папа. - Пусть так остается до Нового года. Надеюсь, Дед Морозу понравится. А потом придется всё оттирать.
Папа установил ёлку, привязав её к перевернутому табурету. А потом мы все вместе развесили на ёлке игрушки... Нет, всё же очень красиво у нас стало в комнате.
Все последующие дни мы с Пашей переживали, что Деду Морозу наш сюрприз тоже не понравится. И он не принесет нам подарки. Играя, мы всё прислушивались к шагам в коридоре - не идёт ли Дед Мороз. Не позвонит ли в дверь... Но он всё не приходил... И в дверь не звонил.
В Новогоднюю ночь мы с Пашей долго не могли заснуть. Нам всё мерещились шаги Деда Мороза... А утром первого января я нашла под ёлкой красивую лакированную сумочку на застежке, а Паша набор солдатиков. Видно Деду Морозу наше старание всё же пришлось по душе.
В новогодние дни мы с Пашей поехали к бабушке и дедушке. Когда мы через несколько дней вернулись - комнату было не узнать. Стены украшали свеженаклеенные весёлые обои с узорами из мишек, зайчиков и мячиков. Очень нарядно. А вырезанные книжные герои ещё долго пестрели на нашей мебели. Мы их с Пашей сами оттерли, когда уже учились в школе. Всё-таки не очень красиво, когда мебель обклеена картинками из книг.
Как я обижала Пашу
Я вот всё рассказываю, как меня кто-то обижал. А ведь я тоже обижала. И больше всех, конечно, доставалось бедному Паше. Теперь мне очень стыдно за это. Сейчас я его наоборот, никогда не обижаю. При встрече мы с ним целуемся и обнимаемся. А если что - всегда помогаем друг другу. Но в детстве...
Нет, я, конечно, не всё время обижала Пашу. Мы очень хорошо вместе играли. Но иногда Паша меня раздражал. Я ему говорю:
- Давай в куклы играть!
А он мне:
- Нет, в машинки!
Ну как его не треснуть? Это я сейчас знаю, что надо было договориться: сначала десять минут играем в куклы, потом десять минут в машинки.
Или говорю:
- Это мой стул. Я на него первая села.
А он мне:
- Я тут всегда сидел.
Ну как не столкнуть его со стула? Это я сейчас знаю, что раз сидит человек на стуле - нужно просто сесть на другой.
Зато когда приходили гости - мы были "не разлей вода". И все гости говорили:
- Какие дружные брат и сестра! Приятно посмотреть.
Или когда нас во дворе кто-то обижал, тогда мы тоже с Пашкой друг за друга горой. Вместе набрасывались на обидчика и прогоняли его.
Но если нам не грозила никакая опасность, я часто бывала по отношению к Паше несправедлива. И вот тому яркий пример.
Однажды, мы с Пашей гуляли во дворе. Хорошо так гуляли - на качелях качались, в песочнице ковырялись. И тут вышла Таня. И всё. Я как её увидела, сразу расхотела с Пашей играть. Ну конечно, зачем мне этот малыш? Я же большая! И Таня большая! Я с ней начала играть. А Пашу прогнала:
- Иди, играй в песочнице! С малышами не дружу!
Пашка всё равно стал к нам приставать. Тогда я его даже толкнула, мол, не мешай играть.
Тут из подъезда вышла Танина мама, и Таня пошла с ней в магазин. А мне сразу стало скучно. Я оглянулась - Паша в песочнице играет. Я направилась к нему.
- Ну что, Пашечка, - говорю я ласково. - Во что играешь? Давай я тебе помогу куличик сделать...
И Паша соглашается. Он всё время соглашался со мной играть. Он добрый, не обижался на меня.
Но тут во двор выходит Света и выносит прыгалки. И начинает прыгать: и на двух ногах, и на одной, и метёлочкой, и с закрытыми глазами, и задом наперёд. По-всякому прыгает и на меня посматривает: "Ну что, мол, тебе слабо?".
Как мне захотелось так же прыгать!
- Света, дай попрыгать, - попросила я.
Света протянула мне прыгалки. У меня плохо получалось, не то, что у Светы. Скакалка застревала под ногами или вообще вылетала из рук. Но я хотела научиться. И вот когда у меня вот-вот должно было начать получаться, вдруг, Света говорит:
- Ну всё, отдавай! Хорошего понемножку.
- Света, а давай меняться, навсегда, ты мне прыгалки, а я тебе....
И начала перечислять всякие безделушки, которые у меня есть: осколок голубого стеклышка с гладенькими краями, фантик от заграничной жвачки, беленькое пёрышко от дедушкиного голубя, календарик с котенком, перламутровая овальная пуговица от моего старого пальто... Но Света на всё только говорит:
- Ерунда, подумаешь. У меня у самой такое есть.
Ну не отдавать же ей мой калейдоскоп, который мне Дед Мороз ещё в том году принес. И тут я вспоминаю! Бинокль! Пашкин бинокль! Ему его только недавно на день рождения подарили! Я оглянулась на Пашу, не слышит ли он меня и зашептала Свете:
- А в бинокль хочешь смотреть?
- В бинокль?! Хочу! - заинтересовалась Света.
Я тайком из дома вынесла бинокль. Отозвала Свету в сторонку и протянула его Свете. А Света отдала мне прыгалки.
- Только Пашке бинокль не показывай, - предупредила я.
И я стала прыгать через скакалку. А Света стала разглядывать в бинокль прохожих и окна домов.
На следующий день Паша стал искать свой бинокль. И зачем он ему только понадобился?
- Ой, Пашка, сам куда-то положил, а теперь найти не можешь, - нарочито небрежно говорила я, чтобы он на меня не подумал.
Пашка поискал - поискал, да и забыл про бинокль. И мы пошли с ним гулять. А там как назло Толик бежит, а у него на шее... Пашкин бинокль болтается. Вот как. Оказывается бинокль уже не у Светы, а у Толика. И откуда он только у него взялся?
Паша как увидел свой бинокль, бросился на Толика с кулаками:
- Это мой бинокль! Отдай!
- Не отдам! - кричит Толик и бинокль высоко над головой держит, чтобы маленький Паша не дотянулся.
Мы с Пашей стали Толика уговаривать отдать бинокль, но он, конечно, не соглашался. И тогда Паша разревелся. Он плакал так горько, что у меня от жалости защемило сердце. Но как получить бинокль обратно?
- Если ты не отдашь бинокль, - пригрозила я Толику, - я всё расскажу папе!
Но Толик вовсе не испугался, а рассудительно заметил:
- Всё по-честному, я его у Светы выменял! На жвачку! Апельсиновую, между прочим.
Я чуть не плакала от бессилия.
- Да дам я тебе эту жвачку! Только бинокль верни!
- Ха! Не одну, а три! - выдвинул своё условие Толик.
Трех жвачек у меня не было. У меня в запасе только одна лежала. Вернее когда-то их было пять. Я их все сжевала, а эту уже несколько месяцев хранила, не жевала, а только разворачивала и нюхала... Она клубникой пахла. Ну и один раз лизнула. Но она всё равно как новая была. Мне её тётя Валя из-за границы привезла.
- А одна пойдет, заграничная? - предложила я Толику.
- Американская что ли? - глаза у Толика загорелись. - Ладно, по рукам, верну вам бинокль!
Паша как это услышал, сразу успокоился, только носом шмыгает и последние слезы по лицу размазывает. Я скорее помчалась домой, достала из дальнего уголка в шкафу завернутую в носовой платок жвачку и побежала на улицу. Паша и Толик ждали меня у подъезда. Я быстро развернула жвачку из платка и протянула её Толику. Толик бережно взял жвачку, поднес к носу и в блаженстве закатил глаза. Жвачка источала умопомрачительный клубничный запах.
- Клубничная! - уважительно произнес он.
- Да ещё и с вкладышем! - окончательно доконала я его.
- Всё - всё, забирайте свой бинокль! - заторопился Толик, опасаясь, что я передумаю. - Бывайте!
Паша радостно прижал к груди бинокль. А у меня пропало всякое настроение гулять, и я потащила Пашу домой.
Вот в какую историю я влипла из-за того, что Пашу обижала. И вспоминать не хочется.
А прыгать через скакалку я потом научилась - уже в школе.
Как я потерялась
Мы втроём - я, мама и Паша гостили у тёти Вали в деревне. Они там с дедушкой Юрой снимали домик на берегу огромного озера. Оно было похоже на море. Даже волны иногда были. Как здорово мы в нём купались.
По деревенским улицам свободно разгуливали куры. Они разгребали лапками землю и искали червяков. Около вбитых в землю колышков стояли привязанные козы и щипали травку. А с поля доносилось мычание коров и ржание лошадей.
Мы ходили к соседке тёте Нюре за молоком. Тётя Нюра наливала нам из ведра в трёхлитровую банку тёплое парное молоко. Мы с Пашей всасывали молочные пузырики, и тётя Нюра снова подливала нам молока до краёв.
Как-то вечером я вернулась от тёти Нюры. Я там смотрела, как она доит коров. Во дворе тётя Валя поливала из лейки цветы.
- Тётя Валя, вы не знаете, где моя мама? - спросила я.
- Они с Пашей гуляют около леса, - ответила тётя Валя.
- Я к ним! - закричала я и побежала.
Лес начинался уже через дом, но там никого не было. В лес вела широкая дорога, и я пошла по ней. "Наверно мама и Паша в лесу", - подумала я. Я шла и шла, а мамы и Паши всё не было и не было. Вдруг где-то слева послышались какие-то отдаленные голоса. "Наверно меня мама ищет", - подумала я и тоже закричала в ответ. Я свернула с дороги и стала пробираться сквозь деревья. "Ау!" - кричала я. Но никто не отзывался. Тогда я вернулась обратно на дорогу и пошла назад к дому.
Я долго шла. Начало темнеть. А я почему-то всё шла. "Лес уже должен бы закончиться" - недоумевала я. Мне было холодно и страшно, но я не теряла надежды. И всё шла и шла. Вскоре тьма совсем сгустилась. Дорога едва различалась в свете луны. Вот тогда мне стало по-настоящему страшно. Я вспомнила, как тётя Валя рассказывала, что деревенские жители иногда встречают в лесу медвежьи следы. А зимой - слышат вой волков. Я старалась не думать об этом, но в ночном лесу всё напоминало о возможной опасности.
Я стала развлекать себя разными мыслями. И вспомнила, что мама говорила про меня, будто мне медведь на ухо наступил. Это значит, что я плохо пою. Интересно, а как он мне на ухо наступал? И я стала пытаться представить эту картину.
В лесу было тихо, но иногда раздавался какой-нибудь шорох. Я вздрагивала и замирала, прислушиваясь! Вдруг медведь!? Изредка ухал филин. И у меня сердце убегало в пятки. Я боялась обернуться - а что если за мной идёт стая волков.
Но я шла и шла. Наверно я шла уже несколько часов. Если бы рядом был папа или мама, я бы конечно давно уже устала, просила бы пить, стала бы ныть... Но тут кому поноешь? Медведям что ли? И я продолжала идти.
Наконец стало светать. Я уже не верила, что вернусь домой. "Но когда-то этот лес должен же закончиться! - подбадривала я себя. - И дорога куда-то же ведёт?" И я представила себя Элли. Как будто я иду к волшебнику Изумрудного города по дороге, выложенной жёлтым кирпичом, и даже запела:
Я в город Изумрудный
Иду дорогой трудной.
Иду дорогой трудной,
Дорогой не прямой.
Медведь, небось, прятался в это время за деревьями и затыкал себе уши еловыми шишками. И поделом ему. Не будет мне больше на ухо наступать.