Но я её не слушала. Перевалилась через забор на свой участок и упала в крапиву. Крапива ошпарила мне ноги и руки. Кожа покрылась волдырями и долго горела и чесалась. Но это была ерунда, по сравнению с тем, что могло бы случиться, если бы я вышла за калитку.
Вечером дедушка позвал меня собирать на улице одуванчики. Мы с ним почти каждый день собирали для кроликов траву. Но как только я услышала про улицу, опять заплакала. Дедушка с бабушкой стали меня расспрашивать, что случилось. Я долго не хотел им говорить, а потом всё рассказала. Бабушка сказала:
- Это всё Тамарка с Лидой придумали! А ты им и поверила...
А дедушка сказал:
- Если кто до моей внучки дотронется - я его сам съем, - и обнял меня за плечи.
И я поверила - действительно съест. Он меня никому в обиду никогда не давал!
Мы вышли с дедушкой за калитку и стали собирать листья одуванчиков. И я уже не боялась. А потом мы раскладывали одуванчики кроликам по кормушкам. И они их моментально съедали. А мы эти одуванчики, между прочим, два часа собирали.
А Тамара и Лида потом меня научили рисовать череп и кости.
Как меня в розе нашли
А ещё в детстве нам говорили, что детей или покупают в магазине, или находят в капусте. Соседская девочка Тамара особенно напирала на капусту.
- Вот сама посуди, - убедительно доказывала она мне. - Ты хоть раз видела в магазине на полках вместо колбасы и молока завернутых в пеленки детей?
- Нет, - ужасалась я от такого предположения.
- То-то и оно! - поднимала Тамара палец вверх. - Получается, что детей в капусте находят!
И я всем сердцем верила этому. И тщательно обсматривала кочаны капусты, которые росли у нас на участке, в надежде найти себе маленькую сестренку.
- Тамара, - жаловалась я после этого соседской девочке. - А почему у меня в капусте никого нет?
- Кого нет? - не понимала, о чём я говорю Тамара.
- Какой-нибудь маленькой девочки, - мечтала я.
- А-а-а, - тянула Тамара. - Так это только на колхозных полях такая специальная капуста с детьми растет.
Придя домой, я потребовала от бабушки пойти со мной на такое капустное поле и помочь найти сестренку.
Бабушка приобняла меня и с улыбкой сказала:
- Ну ты знаешь, эти поля ооочень далеко. И пускают туда только мам и пап. А они уже ходят между капустными грядками и выбирают себе ребеночка. Ты вот лучше послушай, что я тебе скажу. Всех детей в капусте находят, а ты особенная..., - тут бабушка понизила голос и многозначительно сказала, - Ведь тебя в розе нашли!
- Ой, бабушка, расскажи, как меня в розе нашли!? - пришла я в восторг.
- А вот как, - принялась с воодушевлением рассказывать бабушка. - Папа подарил твоей маме букет роз. А одна роза в букете была какая-то необычная - крупная, а лепестки будто жемчужинами усыпаны. Мама захотела понюхать эту розу. А ты как прыгнешь ей на нос. Ты тогда маленькая-маленькая была, как Дюймовочка.
- Бабушка, поэтому у меня фамилия Роза-лиева? Бабушка, а почему не Розочкина? Мне Розочкина больше нравится.
Нужно ли говорить, что с тех пор я каждый день обходила все наши садовые цветы. А вдруг повезет...
Но папа твердо был уверен, что я появилась из маминого живота.
- Когда мама и папа хотят ребеночка, - рассказал мне папа, - ребеночек поселяется у мамы в животе. Он маленький, как бусинка. И у него пока нет ни ножек, ни ручек. Даже сердца нет. А потом малыш начинает расти. Сначала становится размером как ухо, потом как твоя ладонь.
Я пощупала ухо и посмотрела на свою ладонь.
- А потом как твоя ладонь, да? - уточнила я.
- Да, - ответил папа. - И у ребеночка появляются голова, ножки, ручки и всё остальное. А потом он ещё растёт.
- Я видела у тётенек бывают большие - пребольшие животы, - сказала я. - Там детки живут?
- Точно, - согласился папа. - А помнишь, наш Паша тоже так сидел у нашей мамы в животе?
- Нет, не помню, - расстроилась я.
- А потом, когда Паша подрос, - продолжил папа, - и уже не помещался в животе у мамы...
- Решил выбраться, - подхватила я, - и сказал: "Привет Даша! Давай играть!"
- Ну примерно так и было, - засмеялся папа.
- Папа, а какого размера он родился?
Папа развел руки в стороны и показал довольно большого Пашу.
- Папа, а я вот такая родилась, - сказала я и помахала оттопыренным мизинчиком.
- Почему? - опешил папа.
Он столько времени рассказывал дочери всё как есть, а она...
- Ну ведь я из розочки родилась, - ответила я.
Мне идея с розочкой понравилась намного больше, чем возможность моего появления из маминого живота. И в дальнейшем, когда мне становилось грустно или кто-нибудь обижал меня, мысль о том, что я особенная и появилась из розочки, согревала меня!
Буква "А" и бусинка
У нас на холодильнике висели разноцветные пластмассовые буквы на магнитах. Такие и сейчас продаются в магазинах.
Мама учила со мной буквы. Но я никак не могла их запомнить. Как-то перед сном я взяла с собой в постель несколько букв. Поиграться. Мне нравилось, как они то прилипают друг к другу, то отлипают. А некоторые буквы не хотели прилипать друг к другу - и отталкивались. И я проверяла - какие буквы дружат друг с другом, а какие нет.
А потом мне стало интересно - поместиться ли буква у меня во рту. Поместилась. Тогда мне захотелось понять, как далеко эта буква может продвинуться у меня во рту. И я стала заталкивать её подальше в горло. Буква и в горле поместилась! Но как только она там поместилась, я начала задыхаться и давиться. И тут меня охватила паника. Я вскочила с кровати и помчалась на кухню. Говорить я не могла, а только мычала и показывала пальцем на раскрытый рот. Мама тут же поняла в чём дело, засунула мне в горло пальцы и достала букву. И тогда я смогла заплакать в полный голос.
Мама посадила меня к себе на колени и стала вытирать мне слезы, струящиеся по щекам. "А-а-а!" - плакала я. Папа решил воспользоваться моментом и подучить со мной буквы: "Ты плачешь "А-а-а". И буква, которую ты хотела съесть - тоже называется буква "А". Запомни!" Я запомнила. А мама добавила: "Букву А засовывать в горло нельзя. Тоже запомни". Я и это запомнила. Только интересно, а букву "Б" - можно?
А в детском саду со мной случился похожий случай. Только не с буквой, а с бусинкой. Кстати, слово "бусинка" начинается на букву "Б". Это я тоже запомнила.
На утренней прогулке я увидела на земле бусинку. Такую маленькую красненькую бусинку с дырочкой. Размером с горошинку. Это сейчас можно купить целую коробку разных бусинок. А тогда каждая бусинка была ценностью. Я взяла бусинку с собой в группу. Перед обедом мы сидели на стульчиках в ряд, а воспитательница читала нам про трёх поросят. Сказку я не слушала, а занималась своей бусинкой. Перекладывала её из руки в руку или катала по подолу платья.
- Дети! Идите мыть руки, - сказала нянечка.
Куда было девать бусинку? Карманов на одежде не было ... В рот? Но тогда я не смогу есть или случайно проглочу бусинку. И я придумала! Засунула её в ухо. Как раз поместилась. Я помыла руки и села обедать. Пока ела - всё время проверяла, не выпала ли бусинка. Бусинка была на месте. Когда я стала раздеваться на тихий час, то попробовала вытащить бусинку из уха. Но бусинка только заталкивалась ещё дальше. Я испугалась, подумала было рассказать воспитателю, но представила, как меня будут ругать. И понадеялась, что бусинка выпадет сама. Зашла в спальню, легла на подушку тем ухом, в котором была бусинка и стала ждать. Бусинка не выпадала. Я стала трясти головой. Весь тихий час трясла головой.
Когда мы полдничали, я то и дело хватала себя за ухо. Воспитательница это заметила и спросила:
- Даша, у тебя ухо болит?
- Нет, - помотала я головой.
- А что тогда?
Мне очень хотелось рассказать воспитательнице, но я боялась. "Уж лучше маме", - решила я. Вечером пришла мама.
- Мама, у меня ухо болит, - пожаловалась я маме.
- Сильно? - обеспокоилась мама и осторожно потянула меня за мочку уха.
Действительно было больно. Мы пошли к врачу. Врач заглянула в ухо, взяла пинцет и достала от туда мою красную бусинку с дырочкой.
- И давно она там у тебя? - поинтересовалась врач.
Я пожала плечами. Бусинку врач оставила себе. Но я была рада и тому, что всё закончилось так хорошо.
Ночью у меня сильно разболелось ухо, а к утру и голова. Из уха текла какая-то жидкость. Мы опять пошли с мамой к врачу. Врач ещё раз осмотрела ухо и прописал мне капли.
У меня ещё несколько дней сильно болело ухо. И слышала я плохо. Но больше бусинки я себе в уши не засовывала.
Стрижка "под горшок"
Однажды мама пришла домой, и я её не узнала. Раньше у неё были прямые волосы, а теперь кучерявые. Это было так необычно и красиво.
- Мама, а как ты так сделала? - восхитилась я.
- Это я под дождик попала.
Я стала на улице тоже стараться попасть под дождик. Но то ли я не сильно намокала, то ли дождик был какой-то не такой - волосы у меня не кудрявились. Вернее кудрявились, но совсем чуть-чуть, около висков. Наверно мама попала под очень сильный дождь.
Но я своими волосами итак была довольна - они были длинные и красивые. Я часто просила маму проверить, до куда они мне. "По плечи... по лопатки... опять по лопатки", - отмеряла мама.
Но волосы были тонкими и постоянно спутывались. Когда мама меня расчёсывала - я ойкала и взвизгивала:
- Мама, потише! Аккуратнее! - капризничала я.
- Хочешь быть красивой - терпи! - парировала мама. - Или давай подстрижем тебе волосы.
Но я не соглашалась. Ведь это так красиво, когда у девочки длинные волосы.
Однажды наша воспитательница в детском саду очень коротко подстриглась. Раньше, я не любила короткие волосы у женщин. Но воспитательнице так шла её новая прическа, что мне тоже захотелось коротко подстричься. И я сказала об этом маме.
Мама тут же повела меня в парикмахерскую. В парикмахерской очень непривычно пахло - шампунями и мокрыми волосами. В креслах сидели тётеньки. Над ними, щелкая ножницами, порхали парикмахеры.
- Кто будет стричься? - улыбнулась мне парикмахер.
- Я! - гордо сказала я.
- Какую прическу будем делать? - поинтересовалась парикмахер.
- Как у Ирины Борисовны, - ответила я.
Перед огромным зеркалом стояло большое кресло. На его подлокотники положили доску и усадили меня. Мама и парикмахер стали рассматривать моё отражение и совещаться.
- Закрой глаза и получай удовольствие! - посоветовала мне парикмахер.
Я сомкнула веки. Парикмахер стала разглаживать мне волосы, примеряясь так и этак. От её нежных прикосновений меня разморило, и я чуть не заснула. Парикмахер принялась за дело. Я чувствовала, как ножницы чикают у меня на шее и за ушами. Это тоже было приятно.
- Всё! - сказала парикмахер, и я даже вздрогнула от неожиданности и открыла глаза.
Когда я увидела своё отражение, слёзы подкатились к горлу, а в носу защипало. Мне очень хотелось заплакать. Меня ... испортили! Я стала похожа на...
- Даша, правда, красиво, - щебетали мама и парикмахер, стряхивая с меня остатки отрезанных волос.
- Нет, - еле сдерживая слёзы, просипела я.
Мы вышли из парикмахерской. На улице нас ждал Паша. Он подбежал к нам, увидел меня и закричал:
- Мальчик! Мальчик! Даша - мальчик!
Мама на него зацыкала, но было поздно. Слёзы брызнули из глаз.
Мы шли домой. Я смотрела под ноги, боясь поднять голову и встретить кого-нибудь знакомого. Пусть уж лучше думают, что это идёт какой-то мальчик.
Чтобы поднять мне настроение, мама предложила купить мороженое. Мы подошли к киоску. Мама поставила меня в очередь, а сама пошла выбирать мороженое. В это время сзади подошла женщина.
- Мальчик, ты последний? - спросила она меня.
Слёзы опять подступили к горлу. Я ничего не могла ответить.
- Мальчик, ты слышишь? Я тебя спрашиваю.
И тут я повернулась и четко сказала:
- Я не мальчик!
А что, пусть знает, что я не мальчик!
Когда я пришла домой, то даже боялась смотреть на себя в зеркало. Уж лучше это не видеть, а думать, что у меня по-прежнему длинные волосы.
На следующий день я не хотела идти в детский сад.
- Дети будут надо мной смеяться, - плакалась я маме.
- А ты не обращай внимания! У тебя красивая причёска! - успокаивала она меня.
Да уж, легко сказать - не обращай внимания!
Когда я пришла в детский сад, дети окружили меня. Они стали тыкать в меня пальцами, смеяться и кричать:
- А где же Даша? Почему она не пришла в сад?
- Это не Даша, а какой-то Саша!
- Тебе на голову надели горшок и так подстригли?! - восторгались дети.
Так я узнала, что моя причёска называется "под горшок".
Воспитательница разогнала столпившихся вокруг меня детей и сказала:
- А по-моему, Даше идет её прическа. И мы теперь с ней очень похожи.
После её слов дети притихли и прекратили смеяться над моей прической. А потом ещё несколько девочек в нашей группе тоже коротко подстриглись.
Хорошо, что сейчас у детей разные прически, а раньше у всех девочек были в основном косички и хвостики. Да и дети сейчас намного добрее относятся друг к другу.
Пятидневка
Мама устроилась на новую работу, а меня отдали на "пятидневку". "Пятидневка" - это детский сад, только дети в нём спят даже ночью.
Рано утром в понедельник пол шестого мы с папой просыпались и одевались. Ровно в шесть часов мы уже стояли на остановке. На улице было очень холодно - минус 30 градусов. Лицо щипало от мороза. Папа повязывал мне на рот и на нос шерстяной колючий шарф - иначе сразу всё отмерзало.
Наконец подъезжал пустой троллейбус. В троллейбусе было точно так же холодно как на улице. По краям окна покрывал толстый слой намёрзшего льда. А в середине стекла красовались причудливые узоры. Я любила их рассматривать. Только когда в троллейбусе становилось побольше людей - он кое-как начинал согреваться.
Мы ехали остановок пятнадцать и выходили на конечной. Там и располагался сад - пятидневка. Папа заводил меня в группу, оставлял две сумки с моими вещами, чтобы мне хватило на неделю, и бежал обратно на троллейбус. Ему ещё надо было успеть к восьми часам на работу. Он работал инженером на заводе.
Я не любила этот детский сад. Меня там часто обижали. Один мальчик просто так спрятал мою шапку. И когда я стала одеваться на прогулку, никак не могла её найти. Воспитательница стала ругать меня: "Розалиева! Где ты потеряла шапку!?". Хорошо, что кто-то из детей видел, как тот мальчик прятал мою шапку и рассказал.
Дети не умели по хорошему играть друг с другом. Стоило мне взять какую-нибудь игрушку, как кому-то из детей она тоже срочно становилась нужна. И у меня старались вырвать её из рук. Я, конечно, потом приспособилась - забивалась с одной игрушкой в уголок и там играла.
Искать защиты было не у кого. Если я на кого-то жаловалась воспитателю, то воспитатель наказывал нас двоих.
- Тебя, Розалиева, - выговаривала мне воспитательница, - за то, что ябедничаешь. А тебя, Говорко, - говорила она моему обидчику, - за то, что дрался.
Однажды я сидела на полу в уголке и выкладывала из мозаики цветочек. И тут кто-то просунул ногу и поддал мою картинку. Детали мозаики разлетелись в разные стороны. Я обернулась. Это был Кучапин. Не знаю, как его звали - нас всех называли по фамилиям. Кучапин даже не убегал, а наоборот - показывал мне язык. Во мне всё вспыхнуло, я страшно разозлилась. Раньше я всегда старалась терпеть обиду. Но тут не удержалась: как кошка набросилась на Кучапина и вцепилась ему ногтями в лицо. Обидчик завыл от боли. Подбежала воспитательница и стала оттаскивать меня. Я вырывалась из её крепких объятий и брыкалась ногами. Воспитательница еле усадила меня на стульчик.