Я ещё раз посмотрела на ту, первую куклу. У неё были светлые волосы, голубые глаза, которые могли открываться и закрываться. Нежно голубое платье из тонкого материала, на ногах - пластмассовые туфли. Она умела говорить "ма-ма". Но у неё не было соски и бутылочки, как мне хотелось. В те времена такие куклы стоили очень дорого, и бабушка не могла мне её купить. Я вздохнула. Пришлось согласиться на то, что предлагали.
Но когда бабушка заплатила за куклу, и я взяла её на руки, то поняла, что это самая лучшая кукла на свете. Всю дорогу домой я прижимала куклу к груди и вдыхала её пластмассовый запах. Мне казалось, что это мой ребенок. Я полюбила куклу всем сердцем. Назвала её Леной. Я не расставалась с ней ни днём, ни ночью. Спала вместе с ней. Брала с собой на прогулку, заворачивала в одеялко, возила в колясочке. Заботилась о ней, купала, переодевала, шила ей одежду. Смастерила из пузырька от лекарства бутылочку, как для малыша. А в губах у куклы ножницами прорезала отверстие. А ещё я делала ей уколы острой булавкой. И от этого на попе куклы появились дырочки. Я думала, они заживут. Ведь когда я разбивала коленки в кровь - они заживали. Но у куклы дырочки так и остались.
Замечательная это была кукла.
Цыплята
Перед началом лета мама и папа купили десяток крошечных желтеньких цыпляток. Цыплята были легкими и пушистыми. А ноги - как тонкие палочки. А пахли цыплята так, будто целый день носились по комнате и сильно вспотели.
Мы с Пашей разделили цыплят. Ему пять и мне пять. А чтобы не путаться - его цыплят пометили зеленкой на спинке. Цыплят мы назвали так: один, два, три, четыре, пять. Это Пашиных. А моих: шесть, семь, восемь, девять, десять. Правда, потом мы никак не могли их отличить.
- Цыпленок, ты кто? Три или пять? Шесть или десять?
Цыплята жили в коробке. Рядом стояла настольная лампа - согревала их. Цыплятки сильно пищали, мёрзли и жались друг к другу. Мы их брали на руки и грели. А потом папа отдал цыплятам свою старую шапку-ушанку. И они, наступая друг другу на спины и головы, смешно забирались в неё. Последний цыпленок, которому не на кого было наступить, бегал вокруг шапки и отчаянно пищал. Мы его брали и сажали в шапку. И он топтался по головам и спинам сидящих там цыплят, устраиваясь поудобнее.
Мама мелко-мелко крошила цыплятам вареное яйцо, смешивала его с творогом и насыпала в мисочку. Цыплята со всех ног с громким писком устремлялись к кормушке и, отталкивая друг друга, начинали отстукивать клювами барабанную дробь: тук-тук-тук.
Мы с Пашей любили играть с цыплятами. Мы устраивали им соревнования: чей цыпленок быстрее добежит до двери комнаты. Но цыплята были глупые. И вместо того, чтобы бежать вперед - разбегались по комнате в разные стороны. И их потом надо было доставать из-под шкафа или кресла.
А ещё мы цыплят катали: Паша - в машинке, я - в коляске. Один цыплёнок вскочил на бортик коляски, замахал крылышками и спрыгнул вниз. Я не успела его подхватить. Цыпленок неудачно приземлился на пол и сломал ногу. Как же я плакала - мне было очень жаль цыпленка. Папа привязал к ноге цыпленка палочки.
- Цыплята - не игрушки! - строго сказал папа и запретил играть с цыплятами.
А цыпленок так и остался хромой.
Когда цыплята ещё подросли - мы отвезли их дедушке на дачу. Там у нас жила курочка. Мы её звали курочка Ряба, потому что она тоже была пёстрая, как курочка из сказки. У нашей курочки Рябы уже были свои цыплята, она их высиживала из яиц. Цыплята ходили за мамой-курочкой по пятам, а она лапками отыскивала им в земле червячков. Наши цыплята, которых мы привезли из Москвы, тоже стали ходить по пятам за курочкой Рябой и её цыплятами. Они стали считать её своей мамой, а она их своими детьми.
Но однажды прилетел сокол, он стал кружить высоко в небе, высматривая цыплёнка. Хорошо, что дедушка его заметил и загнал всех цыплят в курятник. На следующий день мама-курица снова вывела своих цыплят на прогулку по огороду. И видимо, пока мы сидели в доме, снова прилетал сокол. Потому что вечером мы не досчитались одного цыплёнка. Того самого - хромого, со сломанной лапкой. Мы с Пашей очень сильно плакали!
С тех пор цыплята гуляли возле курятника за оградой из сетки. А сокола мы ещё несколько раз видели высоко в небе. Но до цыплят он уже добраться не мог.
Постепенно цыплята превратились в петушков с большими гребешками и курочек с маленькими гребешками. Курочки несли яйца. А петушки кричали: "Ку-ка-ре-ку!"
Поездка к тете Юле
Однажды мы с папой поехали на электричке далеко загород. К папиной двоюродной сестре - тете Юле. У неё там была дача - дом с участком. Тётя Юля мне не нравилась. Она была строгая и холодная, да ещё и с короткой причёской. А мне в то время женщины с короткими прическами - не нравились. К тому же она работала каким-то начальником. И любила командовать.
Тётя Юля сразу начала приказывать папе, что ему делать. Скамейку починить, слив на крыше проверить, старый куст смородины выкопать, в колодец слазить - почистить его. И папа быстренько начал выполнять все её, если можно так сказать, просьбы. Мне это тоже не понравилось. А так как мне нечего было делать - то я вертелась возле папы. А тётя Юля меня прогоняла и говорила, чтоб я не мешала папе.
Я думала, что мы вечером уедем, но папа сказал, что мы тут переночуем.
- А где мы будем спать? - спросила я.
- Ты в доме, в комнате. А я на сеновале.
- Я с тобой, - заныла я.
- Нет. Со мной нельзя.
- Почему?
- На сеновале мыши.
- Ну и что. Я не боюсь.
Но папа был категоричен. Пришлось смириться. Тетя Юля показала мне мою кровать. Я должна была спать одна в комнате. Такое было впервые. Я долго не могла заснуть. Мне хотелось пойти к папе, но я боялась. На улице уже было темно. Я тихонько плакала, щипала подушку - нащупывала в ней перья и ломала их, а потом незаметно заснула.
Утром я долго лежала в кровати. Мне было неловко выходить. И ждала папу, чтобы он ко мне заглянул. Но папа не появлялся. Тогда я встала, оделась и вышла. Тетя Юля возилась на кухне.
- Доброе утро, - сказала она.
Я проигнорировала её "доброе утро" и спросила:
- А где папа?
- Он уехал, - нарочито беспечно ответила тётя Юля.
- Как уехал?! Почему? - я была ошеломлена.
- Рано утром принесли телеграмму. Что-то на заводе случилось. Просили срочно приехать.
- И он уехал? Без меня?! - слезы навернулись мне на глаза.
- Без тебя, - отозвалась тётя Юля.
Я уже вовсю ревела.
- А когда он вернется? - сквозь слезы еле слышно выдавила я.
- Думаю, завтра или послезавтра...
Я почувствовала себя самой несчастной, долго плакала и не могла успокоиться. В доме стояла огромная русская печь. Как в сказке про гусей-лебедей. В печи действительно можно было варить суп и жарить пирожки. Я забралась на печку и решила сидеть там, пока не приедет папа.
Тётя Юля ушла в огород, а я осталась одна, лежала на печке, ревела и ждала папу. В доме было душновато, и назойливо жужжали мухи. Они ходили по потолку вверх ногами и не падали...
От долго плача мне сильно захотелось пить, я тихонько слезла с печки, подошла к ведру с водой и стала хлебать прямо из ведра. А потом мне стало интересно, что делает тётя Юля. Я вышла на крыльцо, спряталась за его перилами и стала тихонько наблюдать. Тётя Юля выставила около дома на лавке корыта с водой. И стирала бельё руками, прямо как моя мама. Похоже, тётя Юля совсем забыла про меня, а мне хотелось, чтобы она обратила на меня внимание. Когда тётя Юля отошла к колодцу за водой, я набрала полную горсть земли, подбежала и бросила ей в корыто. Тётя Юля вернулась, ничего не заметила и продолжила тереть белье.
Потом тётя Юля пошла к дому, а я юркнула обратно на печку.
- Даша, будешь есть? - спросила тётя Юля.
Есть хотелось, и я слезла с печи. Тётя Юля налила мне борщ. Он был такой красный и вкусный - просто пальчики оближешь.
- Пойдём со мной малину собирать, - позвала тётя Юля после обеда.
Мне не хотелось, но я боялась отказаться. Тётя Юля повесила мне на шею кастрюлю с веревочкой. Малины было много-много. Надо было срывать с куста спелые ягоды и складывать в кастрюлю. Правда хорошие ягодки я клала себе в рот. А подозрительные, с жучками там или бледноватые - в кастрюлю. Я собирала малину и плакала. Мне было очень жалко себя - такую одинокую и никому не нужную.
Папа приехал только через два дня. Я вцепилась в него и не отпускала. Ходила за ним как хвостик. Мы втроем сели обедать. Я быстро съела свой суп и встала рядом с папой - охранять его. Тётя Юля и папа о чём-то беседовали, а потом замолчали. И вдруг тётя Юля сказала папе:
- Коля, у тебя просто золотая дочь. Трудолюбивая. И постель сама заправляла и малину мне помогала собирать.
Папа очень удивился.
- Это ты про мою Дашу рассказываешь? - спросил он.
После этих слов тётя Юля показалась мне такой хорошей. Я даже подумала было остаться у неё ещё на денёк и помочь собирать вишню. Но конечно не осталась. А перед отъездом я сказала тёте Юле:
- Извините меня, пожалуйста.
- За что? - удивилась тётя Юля.
- Я вам в таз с бельем грязь насыпала.
- Давай, иди уж, грязь...- проворчала тетя Юля и с неуклюжей ласковостью потрепала меня по макушке. А потом сунула папе в руку сумку.
В сумке были две банки с малиновым вареньем.
Кошелёк на цепочке
Как-то бабушка подарила мне кошелёчек. В нём было всего одно отделение. Кошелек закрывался на защелку и подвешивался на цепочке. Я любила носить кошелек на шее.
Когда мы с бабушкой шли в магазин, я брала кошелек с собой. Потому что если бабушке давали в магазине сдачу - одна железная монетка всегда доставалась мне.
Дома я любила играть в эти монетки. Раскладывала их на столе, сортировала по размерам, строила из них башенки. Я почти не тратила свои монетки. И в итоге кошелечек у меня стал пухлый-пухлый и с трудом застегивался.
Однажды мы с бабушкой поехали в зоопарк. Я взяла с собой кошелечек. В зоопарке мы сначала ходили от клетки к клетке, рассматривая животных. Слонов, верблюдов, жирафов, обезьян... Много, кого видели.
А потом решили покататься на аттракционах.
- Бабушка, а можно я буду покупать билеты на свои деньги? - предложила я.
Бабушка согласилась. Я сама подходила к кассе, доставала из своего кошелька монетки и протягивала их в окошко.
- Мне билет на карусели с лошадками, - говорила я, например.
И тетенька-кассир давала мне билетик за мои монетки.
А ещё я купила себе и бабушке мороженое. В вафельных стаканчиках. Так что кошелек у меня заметно "похудел". Мы с бабушкой сели на скамейку и стали есть мороженое. Чтобы кошелек мне не мешал, я сняла его с шеи и положила рядом. Когда мы съели мороженое, то решили ехать домой. Уже у самого выхода из зоопарка я вдруг спохватилась: кошелек! Он остался лежать на скамейке! Мы с бабушкой бросились обратно. "Только бы его никто не взял!" - думала я. Мы подбежали к нашей скамейке - но кошелька уже не было. Мы обсмотрели всё вокруг. Спросили у людей, сидевших неподалеку. Но, увы, кто-то взял мой кошелек...
Бабушка стала меня ругать: "Нужно смотреть за своими вещами". Теперь я это понимала. Мне было ужасно обидно и жалко потерять свой любимый кошелечек. Хорошо, что я хоть успела потратить большую часть денег на аттракционы и мороженое.
Когда мы шли к метро, я посетовала:
- Бабушка, а тот, кто нашёл мой кошелек, почему он не отдал его мне?
- А как бы он тебя узнал? - спросила бабушка.
- Ну, подождал бы меня у скамейки...
- Это было бы хорошо, если бы он подождал, - согласилась бабушка.
- Или хотя бы не забирал себе мой кошелек, оставил бы там, где нашел. Тогда бы я его просто вернулась и взяла, - вздохнула я.
С тех пор, когда мы ходили с бабушкой в магазин, мне больше некуда было класть сдачу. Я просила бабушку купить мне точно такой же кошелек. Но в магазинах были только взрослые кошельки без цепочек... Кошелёк у меня появился, когда я уже училась в школе. Это был обычный кошелёк с кармашками. Ничего интересного.
Череп и кости
В детстве нам говорили, что бывают нехорошие люди. И им нельзя верить. Они могут сказать тебе: "Девочка, пойдем, я тебе котенка подарю или килограмм конфет куплю", а сами возьмут и украдут тебя.
И мы, дети, наверно, чтобы проверить бдительность друг друга, устраивали друг другу розыгрыши - поверит - не поверит. Когда я была маленькая, то всегда попадалась на такие дружеские розыгрыши.
Скажет мне Наташа, что в киоске на станции вчера мороженое бесплатно раздавали - кому сколько хочешь. Я верю. Ещё и обижаюсь: "А что же ты мне не сказала? Я бы знаешь, сколько порций мороженого попросила - сто!"
Скажет мне Саша, что на Луне инопланетяне живут и что теперь все, кто хочет, может к ним слетать. Я верю. Ещё и выспрашиваю: "А на чём лететь? А где билет на ракету купить?"
А один раз я попалась на очень серьезный и страшный розыгрыш. Вот как это было.
Я собирала с бабушкой клубнику. Тут за мной зашли девочки. Все они были намного старше меня.
- Даша пойдёшь гулять? - спросили они.
- Попозже. Я клубнику собираю.
Но девочкам не терпелось. Они отозвали меня в сторону.
- Даша, - спросила Тамара. - А какого цвета у тебя калитка?
- Салатового, - ответила я.
Это был мой любимый цвет, и дедушка специально покрасил в него калитку.
- Нет, ну а табличка с номером дома какого цвета?
Я не помнила.
- Пойдём, посмотрим, - стали предлагать девочки.
- Зачем? - удивилась я.
- Да там, кто-то спрашивает: "Какая у Даши табличка?", - и девчонки стали давиться от смеха.
Мы вышли за калитку. Я посмотрела на номер своего дома и ... похолодела от страха. На нём висел листок с нарисованным черепом и перекрещенными внизу костями.
- Ой, а там что-то написано! - загалдели девочки.
Они сорвали листок и стали тыкать в него. Я не умела читать даже печатные буквы. А записка была написана письменными буквами. И девочки сами прочитали:
- Если выйдешь за калитку, съем!
- Ой, - взвизгнула я и стала оглядываться по сторонам. - Я пойду к бабушке, - заторопилась я и зашла в калитку.
Девочки бросились за мной.
- Только никому не говори, - стали они наставлять меня. - А то точно съест.
- К-к-кто съест? - заикаясь от страха, спросила я.
- Как кто? Череп с костями! - и девочки опять стали хихикать и шептаться друг с другом.
Я не понимала, почему они так веселятся. Меня кто-то хочет съесть - а они хохочут.
Я вернулась к бабушке и стала собирать с ней клубнику. Мне очень хотелось ей всё рассказать, но я боялась. Вдруг меня череп съест.
Когда мы уже закончили собирать клубнику, и бабушка ушла в дом, опять пришли девочки.
- Даша, пойдём гулять, - позвали они.
Ни за что на свете я не собиралась выходить за калитку! Девочки стали меня уговаривать. И тут я разревелась.
- Да ты что поверила? - засмеялись девчонки.
- Да это мы сами всё нарисовали! - призналась Тамара.
- Как сами? - удивилась я.
- А вот так - взяли лист бумаги, нарисовали череп, внизу кости.
- Вы всё врёте! - не поверила я. - Я выйду за калитку - а меня съедят!
Девчонки стали хохотать. А я опять горько плакать.
- Ну хорошо, пойдем к Тамаре на участок, - предложила Лида.
Тамарин участок был рядом. У нас между участками был низкий забор, и можно было просто перелезть. Девочки помогли мне перебраться через забор. И мы стали играть в куклы.
Вскоре пришла Тамарина мама.
- Играешь! - набросилась она на дочку. - А грядку с морковью не прополола! В доме не подмела! А ну кышь все отсюда!
Все девчонки бросились к калитке, а я к забору.
- Куда! - закричала мне Тамарина мама. - В калитку! В калитку выходи!