– Знаешь, Софи, сегодня у меня был паршивый вечер. И благодаря тебе – стал ещё паршивее, – повторно морщится, продолжая вчитываться в документы. – Вот скажи, какого чёрта талантливой студентке Лондонской Школы Экономики понадобилось испытывать себя на прочность там, где ей совершенно точно делать нечего? Захотелось острых ощущений? Решила примерить на себя другой образ жизни? – плавно переводит внимание от файлов к моему лицу, слегка приподнимая бровь в ожидании ответа.
А я… И не знаю что сказать.
Он действительно только что назвал меня талантливой?
Студенткой Лондонской Школы.
Имя знает, где я учусь – знает.
Фамилию тоже знает?
Конечно, знает!
– Откуда… – выдавливаю из себя, всё ещё пытаясь переварить прозвучавшее.
Со стороны мужчины слышится ещё один усталый вздох.
– Я в курсе даже о том, почему Ханна Бекер предпочитает на завтрак арахисовую пасту, а не малиновый джем, – покровительственно сообщает Закери. – Такая уж у меня задача: тщательно подбирать свой персонал, учитывая даже мелкие детали, – прищуривается и слегка склоняет голову набок, по новой рассматривая меня с головы до ног. – Неужели думаешь, что при всём при этом, я не знаю с кем она живёт и общается?
В лазурном взоре вспыхивает отчётливая насмешка.
Становится обидно. И я не вижу ни единой причины, по которой было бы необходимо придержать это при себе.
– А это вообще законно? – складываю руки на груди. – Собирать досье… На всех подряд, – дополняю, отзеркалив его позу.
Понятия не имею, откуда во мне берётся столько смелости, но, раз уж убивать меня никто не собирается… Лучшая защита – нападение.
– Законно? – переспрашивает всё с той же насмешкой мужчина. – Вот проникновение на частную территорию без ведома владельца – точно незаконно, – вмиг меняет тон на серьёзный. – Об этом тебе сейчас стоит думать. И о том, какие последствия тебя теперь ждут. Не обо мне, Софи…
Раздается звук входящего звонка – блондин отвлекается на него, так и не договорив. Выслушав абонента на том конце связи, он заметно хмурится и произносит в ответ короткое: “Да”. Проходит несколько секунд, а в кабинете появляются четверо из числа службы безопасности клуба, судя по тому, во что они одеты. Ни одного из них я прежде не видела.
Здоровенные мужчины, хранящие на лице непробиваемую маску тотального безразличия… Вот теперь мне действительно страшно. Особенно, если учесть, что хозяин кабинета поднимается со стула и направляется на выход.
– Мою машину возьми, – отпускает сухой комментарий, достав из кармана брюк автомобильный брелок, бросив тот близ стоящему.
Поймавший ключ понятливо кивает.
– А… – всё, на что меня хватает.
Выходит слишком жалобно, да и не содержательно. Но на большее дар речи оказывается не способен. К тому же воображение подленько рисует картинки ближайшего будущего, в которых мне совершенно точно ничего хорошего не светит. Кислород в лёгких неожиданно заканчивается, и я начинаю задыхаться. На этот раз без посторонней помощи. Сердце заходится в бешеном темпе. Вот-вот выпрыгнет из грудной клетки, если такое вообще возможно. Неудивительно, что у меня не остаётся никаких сил сопротивляться, когда один из охранников подхватывает под руку и вынуждает подняться на ноги.
Только непонятным чудом умудряюсь сохранить вертикальное положение…
Впрочем, не об этом я сейчас должна думать.
Совсем не об этом…
– Мистер Райт! – зову главного виновника своего состояния.
Он нехотя оборачивается, застывая в открытых дверях.
– Ханна… Она не виновата. Это я настояла, – оправдываю подругу. – Не наказывайте её, пожалуйста, – дополняю совсем тихо, не слыша своего голоса.
Удары собственного пульса звучат во сто крат громче, отражаясь в подсознании многократным эхом, подобно колокольному звону.
Уж не знаю на что я рассчитывала, вкладывая в направленный на мужчину взор как можно больше мольбы, но очередное игнорирование задевает разум болезненным уколом безысходности. И мне стоит огромных усилий прикусить себе язык, дабы не выразить это вслух. Ведь Закери ни звука не произносит. Вообще никак не реагирует на мои слова. Просто разворачивается и уходит.
– Мисс Агилар, – заговаривает мужчина, который до сих пор помогает мне держаться на ногах. – Идёмте.
Не считая нужным дожидаться ответной реакции, он сам тянет меня за собой на выход. А я уже и не удивляюсь тому, каким именно образом он ко мне обращается. И пары минут не проходит, как мы оказываемся на улице. В том самом злополучном переулке, на углу которого припаркован тонированный чёрный внедорожник. Ещё трое, что находились в кабинете хозяина клуба, также следуют за нами. Правда, как только я располагаюсь на заднем пассажирском сидении, они возвращаются восвояси.
Вскоре автомобиль выворачивает на проезжую часть, а перед глазами начинают мелькать ночные огни Лондона. Но, как бы я ни старалась отвлечься на развернувшуюся панораму городских видов, всё никак из головы не выходит чужая фраза… О том, какие последствия меня теперь ждут.
Глава 3
Звук поворачивающегося в скважине ключа разгоняет остатки дремоты. Открываю глаза ещё до того момента, как дверь открывается.
– Доброе утро, – тепло улыбается вошедшая Ханна.
Я тоже улыбаюсь ей в ответ. И вместе с тем невольно морщусь, потерев затёкшую шею. Так ведь и сижу в кресле, подобрав под себя ноги, с того момента, как оказываюсь дома больше четырёх часов тому назад.
– Сильно тебе из-за меня досталось? – интересуюсь тихонько.
За окном начинает светлеть. Почти рассвет. Девушка приходит с работы в то же самое время, что и всегда, да и ничего необычного я в ней не улавливаю. Потому и надеюсь наивно, что последствия моих опрометчивых поступков не столь ужасны, как думалось поначалу… По крайней мере, ничего жуткого лично со мной не приключилось, вопреки ожиданиям. Мужчина, который вывел меня из клуба и усадил в машину, просто-напросто отвёз домой. Даже деланно почтительно “спокойной ночи” пожелал напоследок. Честно говоря, я тогда собственным вдохом аж подавилась, когда услышала. Больше ожидала каких-нибудь запугивающих напутствий, угроз или предупреждений. Но нет. Ничего из подобного. Только банальная вежливость.
Всё-таки, странный он… Закери Райт.
– Не переживай, я знала на что шла, – отмахивается от вопроса блондинка, скидывая с себя верхнюю одежду и обувь.
Голос Ханны звучит вполне беззаботно, и я не лезу с дальнейшими особо пристрастными расспросами, решив для начала сотворить для нас обеих по порции кофе. Поскольку наша квартира-лофт, расположенная посреди мансарды бывшего фабричного корпуса, не отличается большим пространством, то я могу спокойно отправиться в кухонную зону и при этом не упускаю девушку из виду.
– И всё-таки? – возвращаюсь к разговору, как только запускаю кофе-машину и достаю две чашки из верхнего шкафчика. – Сделал выговор? Замечание?
Просто отругал, как нашкодившую девчонку, подобно тому, как было со мной…
– Уволил, – по новой улыбается соседка по квартире, разводя руками.
Она усаживается на один из табуретов около обеденного стола, а я так и не успеваю поставить посуду на его поверхность. Застываю с приоткрытым ртом в шаге от Ханны, в полнейшем недоумении уставившись на неё. Удивляет не столько сам факт известия, сколько сама реакция девушки.
Впрочем, прихожу в себя я довольно быстро.
– Мне очень жаль, – вздыхаю обречённо. – Прости. Не хотела, чтобы всё так… – договорить не успеваю.
– Да ладно тебе, Софи, говорю же, знала на что шла. Найду себе другую работу. Петь для кучки богатых извращенцев – и так далеко не предел всех моих мечтаний, – перебивает меня собеседница. – Жаль только, ты так и не смогла решить проблему с деньгами, – как и я, тяжело вздыхает в довершение.
Да уж…
– Ничего, в понедельник подам новую заявку на займ, – успокаиваю больше себя саму, чем её, наконец, оставив чашки на столе, а после разворачиваюсь к кухонному островку. – Другую работу, ты, конечно, себе найдёшь. Но вряд ли там будут платить также хорошо, – отпускаю виноватым замечанием.
В последние дни я и без того ощущаю себя паршивее некуда, а теперь едкий налёт печали так и вовсе оседает в душе тяжелым камнем безысходности. Но я стараюсь не показывать отчаяние, одолевающее моё сердце. Снова улыбаюсь находящейся поблизости, стараясь мысленно уверить себя, что всё не так уж и катастрофично, как видится в данный момент. И отвлекаю саму себя приготовлением завтрака, хотя изначально собиралась заняться только кофе.
– Ты уже получила четырнадцать отказов. Думаешь, пятнадцатый раз будет счастливым? – добродушно хмыкает Ханна.
Конечно, я не настолько бестолковая, но…
Надо же делать хоть что-нибудь?
– Возьму академический и новые дополнительные смены, – пожимаю плечами, так и не ответив на её вопрос. – К тому же, мир богатых покровителей не заканчивается на одном конкретном заведении… Ты уверена, что всё в порядке? – меняю тему. – Он просто уволил тебя. И всё? Вот так просто? – прищуриваюсь, с подозрением окидывая девушку с ног до головы.
Блондинка реагирует не сразу.
– Ну-у… – нехотя протягивает, изображая глубокую задумчивость. – Вообще, с учётом подписанного мною договора о неразглашении, мистер Райт сказал, что я действительно свободна, да… А вот к тебе он ещё обязательно заглянет, – кивает с серьёзным видом и переводит показательный взгляд от моего лица к кулону, который до сих пор висит на моей шее. – Зря что ли признал тебя своей нижней при всех? – прищуривается лукаво.
С её губ срывается короткий смешок. Она едва сдерживается, чтобы не рассмеяться в открытую. А вот мне совсем не до веселья. Возможность нового приступа мнимого удушья заполоняет мой разум, и я моментально мрачнею.
– Так и сказал? – переспрашиваю угрюмо.
Подлое воображение подсовывает тысячи вариантов этой самой будущей встречи. Такой же желанной, как святая инквизиция для еретика.
– Нет, конечно, – быстро сдаётся Ханна.
Мой последующий вздох облегчения – слишком громкий, а вот её сохраняющаяся улыбка – слишком радостная.
– Насколько я знаю, на самом деле, он ничем таким не увлекается, – продолжает девушка. – Думаю, вообще сделал это лишь для того, чтобы сохранить в тайне нарушение периметра безопасности своего заведения.
В её словах есть доля правоты. И мне бы порадоваться. Но!
– То есть, он держит клуб для людей с… – «извращёнными наклонностями» благоразумно опускаю, заменив на более мягкое: – со специфическими вкусами, а сам, при этом, как бы… нормальный? – уточняю в неверии.
Блондинка показательно закатывает глаза.
– А что, каждый, кто купил франшизу «McDonald’s», обязан питаться бургерами и колой? – задаёт встречный вопрос, а её улыбка становится ещё шире. – Или ты уже успела настроиться на парочку сессий, а я тебя обломала? – дополняет с искренней заинтересованностью.
И откуда у неё только такие мысли берутся?!
– Да ну тебя, – отмахиваюсь от неё.
Отворачиваюсь, чтобы игнорировать разгорающуюся в карих глазах насмешку было легче, и загружаю в тостер ломтики белого хлеба.
– Ты сама первая о нём заговорила, – добавляю себе в оправдание. – Мне и дела нет до его увлечений, какими бы они ни были.
Невольно передёргиваю плечами, потому что воображение самым подлым образом подсовывает возможные варианты обсуждаемого.
– Ага, я так и подумала. Именно поэтому ты подвесочку не сняла, – напоказ вальяжно протягивает Ханна.
Всё ещё продолжает потешаться надо мной.
Зараза.
– Возвращать сама будешь? – не унимается она. – Или с курьером отправишь?
– В ломбард сдам, – огрызаюсь в расстройстве.
Как минимум потому, что средств на столь дорогой способ избавления от ювелирной вещицы у меня банально нет.
– Ну, да, наверное, неплохие деньги будут, камешек явно не из дешёвых, – кивает с умным видом девушка.
Но на эту издёвку я не ведусь. Отчасти.
– Хм… думаешь? – переспрашиваю с деланной наивностью, опуская голову, рассматривая украшение. – Да не, вряд ли… – сама же отвечаю. – С чего бы ему отдавать первой встречной действительно дорогую вещь?
Тосты готовы, и я отвлекаюсь на то, чтобы достать поджаренный хлеб, выложив ломтики на блюдце, после чего достаю из холодильника начинку для них.
– Он вообще щедрый, – пожимает плечами на мои слова Ханна.
Я же делаю небольшую паузу в приготовлении будущего завтрака, обернувшись к ней.
– Похвали своего бывшего босса ещё раз, и я решу, что ты влюбилась, – предупреждаю её, старательно скрывая напрашивающийся смешок.
– А что? – возмущается в ответ блондинка. – Он, и правда, очень даже хороший мужик. Вот мы с тобой, к примеру, сейчас дома сидим, а не на дне Темзы где-нибудь… – заканчивает на неопределённости.
Мне же становится не по себе. Не только из-за сказанного соседкой по квартире. Просто передо мной стоит две баночки, содержимым которых я собираюсь сдобрить хлеб: арахисовая паста и малиновый джем.
Невольно зависаю, уставившись на них.
У Ханны аллергия на малину, а я терпеть не могу арахис, поэтому что именно – для кого, вопрос для нас двоих извечно решённый. И если про сверхчувствительность иммунной системы организма сидящей поблизости её бывший наниматель мог знать из медицинской карты, то вот приведённое им сравнение… Совпадение? Вряд ли.
– Ладно, если ты так говоришь, – бормочу тихонько себе под нос, решив закруглить нелицеприятную тему.
Заодно и сопутствующие нехорошие мысли прогоняю прочь.
– Ты ведь в реабилитационный центр пойдёшь потом? – меняет направление разговора девушка, уловив мой настрой. – Я с тобой!
– Ты же всю ночь не спала, – хмыкаю скептично.
Хотя, на самом деле, я очень даже рада предложенной компании.
– Ты тоже, судя по всему, – кивает в сторону кресла, в котором я находилась по её возвращению в квартиру. – Но всё равно ведь пойдёшь, – улыбается грустно. – Да и я теперь безработная, так что выспаться ещё успею, а тебе, между прочим, вообще на смену вечером, и ничего!
Поскольку спорить и не собиралась, то согласно киваю, принимая чужие доводы, а оттенок грусти на губах Ханны сменяется задорным привкусом, когда девушка самым наглым образом отбирает у меня столовый нож и придвигает тарелку с тостами к себе ближе. Тоже улыбаюсь ей в ответ, и, наконец, вспоминаю о кофе, который давно сварен. Последующие десять минут проходят в обоюдном уютном молчании и спокойствии. И я очень ценю каждое из этих мгновений, ведь совсем скоро, как только мы оказываемся там, куда я хожу каждую субботу, – нет абсолютно ничего из этого.
Часовая прогулка пешим ходом идёт на пользу моим расшатанным нервам. Утренний воздух ещё прохладнее ночного. Он остужает мой разум и помогает обрести ложное ощущение свободы, пока мы пересекаем одну из тополиных аллей. А вот решившая сопроводить меня ворчливо припоминает о том, что мы живём в “цивилизованном мире” и существует возможность пользоваться транспортом. Ну, да… Это ведь не у меня сапоги на высоченной шпильке. Мне идти несколько миль без остановки не настолько трудно.
– А я предлагала тебе остаться дома и выспаться, – сообщаю невозмутимо, как только мы приближаемся к центральному входу в нужное здание. – Хочешь обратно? – уточняю в напускной услужливости.
Ханна обречённо вздыхает. Судя по тому, как она кривит губы, явно собирается выразить ответное мнение, но в итоге просто-напросто молча открывает передо мной стеклянную дверь, пропуская вперёд.
– Доброе утро, мисс Агилар! – приветливо улыбается местный охранник, как только я переступаю порог. – Мисс Бекер, – дополняет он не менее вежливо, заметив моё сопровождение.
– Доброе утро, – здороваемся мы обе в ответ.
Стрелки часов, украшающих просторное фойе, близятся к восьми утра. Дежурная медсестра у административной стойки, завидев нас, тоже улыбается в знак приветствия. И с ней мы знакомы. Ей не нужно спрашивать куда мы идём, а нам – уточнять что-либо. Маршрут известен всем. Остаётся только сдать вещи в гардероб и накинуть положенные по распорядку белые халаты, прежде чем подняться по широкой каменной лестнице на второй этаж.