На этот вопрос у Хару не было ответа. Зато возник вопрос – почему именно сейчас Кловис оказался в академии? Странно, что он явился ещё во время каникул, а не в аккурат к началу учебного года, особенно если поверить в то, что юный актёр действительно занятая личность…
- Ещё у нас есть Оберон Лаурэ. Не смейся, его в самом деле так зовут. Его мать – актриса, а отец – драматург. Думаю, это и из его имени понятно, - тут Эмиль снова хихикнул. – Правда, после развода с матерью Оберона его отец имел ещё несколько жён. То ли их три было, то ли четыре – вечно путаюсь. Любит всё старинное, за исключением девушек. Наверное, поэтому его и отправили к нам в академию – ходят слухи, что одна из его… мм… девушек оказалась несколько моложе, чем позволяло законодательство.
Хару тряхнул головой. Н-да, хорошая тут подобралась компания! Тем временем Эмиль продолжал, перелистывая страницу блокнота:
- Ну, и осталась парочка не особо примечательных личностей. Родриг Ролэйн и Эдуард Хамон. Первого я хорошо знаю, он неплохой парень, но кто знает, какие могли быть обстоятельства! А вот второй… я о нём ничего не знаю. Вообще. Он тоже перевёлся только в конце прошлого года – не знаю, почему ему не позволили доучиться остаток года в прежнем учебном заведении. В общем, вот такая у нас команда. Как думаешь, с кого стоит начать?
Хару тряхнул головой, пытаясь привести в порядок мысли. Затем задумчиво протянул:
- Давай так и пойдём по порядку. Кто у тебя там первый в очереди на допрос? Аддингтон?..
========== Глава XXI: Бабочка на булавке ==========
По словам Эмиля, Аддингтон обитал в Малахитовой Спальне. По дороге племянник директрисы всё никак не мог остановиться, пытаясь припомнить ещё хоть что-нибудь об избранном «объекте».
- Вроде бы его сосед по комнате ещё не прибыл, так что он пока живёт один, - разглагольствовал Эмиль, отчаянно жестикулируя. – Надеюсь, он сейчас у себя.
- Надеешься? – переспросил Хару. Племянник директрисы вздохнул и пояснил:
- Просто… Я его уже давно не видел. Он оставался здесь на все каникулы, но ни вчера, ни сегодня мне на глаза не попадался.
Хару мгновенно сделал свои выводы. Отчего этот молодой человек прячется? Быть может, он боится чего-то? Например, он и есть преступник – тот, кто едва не убил Ансо. Тогда логично будет выглядеть его стремление спрятаться. Академия велика, и в ней есть множество неизученных закоулков, где можно укрыться – те же катакомбы. Но возможно ли скрываться вечно?
- Ты о чём задумался? – прервал ход мыслей спутника племянник директрисы. Хару тут же поделился своими подозрениями, за что получил одобрительный взгляд Эмиля:
- А ты молодец! Быстро соображаешь. Только вот почему ему могло понадобиться убивать Ансо? Мотив… Какой мог быть мотив?! Без мотива не может быть преступления!
Хару покачал головой, понимая: с Эмилем уж точно каши не сваришь. Как можно быть настолько торопливым?
- Послушай, это только версия, доказательств нет. Мы даже не знаем, пропал ли Ричард в самом деле или ты просто его не встречал за эти два дня. В конце концов, это не такой уж и большой срок.
- А как же завтраки, обеды, ужины?! – воспротивился племянник госпожи Ришар, которому очень не хотелось расставаться со сложившейся версией. – Ведь туда-то он должен был явиться! Не голодает же он там, в самом деле!
Хару мог лишь подивиться тому, насколько его спутник порой забывался. Покачав головой, старший из близнецов Хигаши проговорил:
- Ты сам ведь мне рассказывал, что фиксированного времени приёма пищи у вас нет! По крайней мере, во время каникул. Может, вы просто разминулись?
- А, да что толку гадать! – надоело рассуждать Эмилю. Рванувшись вперёд по коридору, он в два счёта оказался рядом с нужной дверью.
Почему-то от двери, когда Хару приблизился, повеяло холодом. Поёжившись, подросток огляделся: во всех энциклопедиях он читал, что подобное похолодание предшествует появлению призрака. Лишь через пару мгновений он сообразил: это никакие не духи, просто из-под двери дует. Обычный сквозняк.
- Эй, Ричард, можно к тебе? – бесцеремонно возопил Эмиль, стуча в дверь. Последовала лишь тишина: если в комнате кто-то и был, то он затаился, не желая отвечать на вопросы незваных гостей.
- Ри-ичард! – всё так же бесцеремонно звал едва знакомого парня по имени племянник директрисы. Хару передёрнулся: как можно быть настолько невоспитанным, чтобы вот так запросто ломиться в чужую спальню?
- Эй, ты там?! – ещё раз крикнул Эмиль и стукнул кулаком по дверному косяку. Неожиданно дверь, скрипнув, отворилась: она не была заперта. Разом растеряв всю свою уверенность, «художник» покосился на Хару:
- Ну… Зайдём? Раз здесь открыто, значит, он должен быть здесь?
Но старший из близнецов Хигаши уже видел: комната пуста. На столе красуется забытый блокнот, возле кровати небрежно брошена не разобранная сумка. Нервно сглотнув, старший из близнецов сделал шаг вперёд. Почему-то ему не нравилась эта пустая комната. Пусть она и выглядела ярче, чем их с братом обиталище, выглядела она совершенно нежилой. Занавески раздувались, и было видно лишь открытое нараспашку окно, выходящее куда-то в сторону леса.
- Ричард! – снова окликнул ученика академии Эмиль, нервно оглядывающийся по сторонам, заглянувший в ванную и даже, кажется, под кровати. – Ты же здесь, да?! Иначе бы ты дверь закрыл!
Машинально взяв в руки лежащий на столе блокнот, Хару открыл его. Руки отчего-то дрожали, дышать становилось тяжелее, и невыносимо кружилась голова. Ему тотчас бросилась в глаза одна фраза, выведенная ровными печатными буквами:
«Простите меня».
Парнишке стало совсем дурно. Отложив блокнот, он на негнущихся ногах приблизился к подоконнику, посмотрел вниз…
От увиденного он шарахнулся назад, так, что стукнулся спиной об стену. Закричать не вышло – из горла вырвался лишь испуганный всхлип. Эмиль бросился сначала к старшему из близнецов Хигаши, затем, поняв его испуг, к окну – и сам отшатнулся с громким воплем.
А как ещё он мог себя повести, увидев там, внизу, в ветвях дерева, неловко изогнувшееся мёртвое тело? Он бы поверил в то, что выпавший из окна юноша мог выжить, если бы не одно «но» - толстая обломанная ветка, торчащая из его груди. Он, бросившийся с такой небольшой высоты, был нанизан на обломок ветки, точно бабочка на булавку…
========== Глава XXII: Снова ==========
Дальнейшее напоминало кошмарный сон. Хару, рухнув прямо на одну из кроватей в комнате, с головой спрятался под одеяло и принялся трястись, Эмиль куда-то умчался. Снаружи слышались встревоженные голоса, но старший из близнецов, как маленький ребёнок, укутался так, чтобы наружу не высовывался даже кончик носа, и беспрерывно трясся. Потом кто-то решительно сдёрнул с него одеяло, и в нос ударил резкий запах какого-то лекарства.
- Выпей, - мягко проговорил чей-то голос, и о зубы стукнулся небольшой стакан. Хару послушно проглотил, делая несколько быстрых вдохов и выдохов.
Едва увидев знакомое лицо местного врача, Хару заволновался:
- А где Йори?
- Он у вас в спальне. Кстати, Ансоберт пока тоже находится там – мальчик ещё не отошёл от шока, и лучше не травмировать его ещё раз.
Старший из близнецов Хигаши мигом заволновался. А если тот, кто пытался убить Ансо, повторит попытку? Хотя, чего это он… Наверняка это и был Ричард. Может, они чего-то не поделили, и старший ученик задумал убить наследника семьи Роузенберг. Но потом его замучила совесть, и…
- Тебе лучше? – тем временем продолжал свои расспросы врач. Борясь с головокружением, Хару кивнул:
- Всё в порядке. Я… Я, наверное, пойду к себе.
Выйдя в коридор, подросток направился к Жемчужной спальне, куда, впрочем, не попал: его сразу же сгрёб под локоть подлетевший Эмиль:
- Куда это ты?! Нужно осмотреть место преступления!
- Да о чём ты говоришь?! – попытался оттянуть тот момент, когда ему придётся любоваться на труп Аддингтона, старший из близнецов. – Всё же и дураку ясно! Он запер Ансо в камере, а потом сам прыгнул, и…
Но Эмиля было не остановить: племянник директрисы пёр вперёд, как танк, нимало не смущаясь, что им сейчас придётся видеть мёртвым его знакомого. Хотя, по сути, они же с Ричардом никогда не были друзьями. А значит, для него там лежит такой же незнакомец, как и для Хару.
Порывы ветра сбивали с ног, дождь хлестал сплошной стеной, но Эмиль, даже не потрудившись накинуть тёплую кофту, волок Хару за собой к задней стене школы, туда, где подступал к ней мрачный лес. Ещё издалека подростки услышали голоса госпожи Ришар и господина Меньера:
- Вот. Я достал его.
- Наверное, не надо было ничего трогать до прибытия полиции, и…
- У нас, может, и ливень, но снаружи – не морозилка. К тому моменту, как прибудет полиция, по его телу уже всё равно нельзя будет что-то сказать.
Спокойствие Арианна Меньера заставило Хару передёрнуться. Этот человек не походил на того, кому раньше не доводилось сталкиваться с мёртвыми телами. Подтвердило это и сказанное безапелляционным тоном:
- Может, там и была записка, да только он не прыгнул сам. Его столкнули.
Эмиль остановился, и Хару встал вслед за ним, понимая, что лучше сейчас не приближаться: при учениках директриса и её помощник не станут говорить так откровенно, как в их отсутствие. Слава Богу, тела в ветвях уже не было – лишь лежало у подножия что-то, накрытое взятым с одной из кроватей зелёным покрывалом.
- Почему ты так уверен? – встревожено спросила госпожа Ришар, поправляя лезущие в глаза волосы. Словно учитель, объясняющий неразумному ребёнку урок, господин Меньер неторопливо начал говорить:
- Он напоролся на ветку спиной. Падал лицом к окну. На спине, в самом низу – огромный синяк. Что это значит?
Хару нервно сглотнул, пытаясь понять, на что намекает господин Меньер. Но сейчас опыт прочитанных детективов словно разом забылся, да и как можно думать о каких-то книжках и фильмах, если всё происходит на самом деле!
- И что же? – стараясь держаться уверенно, спросила госпожа Ришар. При этом она мяла в руках извлечённый из кармана и уже давно превратившийся в кусок измятой ткани носовой платок.
- Думаю, всё было так. В комнате был ещё кто-то. Скорее всего, он вошёл, Ричард, стоявший у окна, естественно, повернулся на звук… Затем его толкнули. Он ударился спиной о подоконник, но, так как он не маленького роста, верхняя часть тела перевесила, и он выпал в окно.
- Может, ты всё усложняешь, Арианн? – с надеждой прошептала госпожа Ришар. – Возможно, мальчик перевернулся, пока… пока падал. И ничего загадочного в этом нет, и…
- Посмотри правде в глаза! – резко перешёл на «ты» помощник директрисы. – Здесь он бы не успел перевернуться, слишком маленькая высота! Нет, его столкнули, пытаясь выдать это за самоубийство. То-то записка написана печатными буквами: чтобы мы не опознали его почерк!
Эмиль потянул Хару за руку, шепча:
- Пойдём. Конечно, неплохо бы осмотреть это место самим, но… Мы и так уже всё знаем, что можем. Сейчас нам не дадут спокойно оглядеться.
Старший из близнецов Хигаши лишь вздохнул. Интересно, почему Эмилю эта простая мысль не пришла в голову несколько раньше, до того, как они вышли под пронизывающий ветер и ливень?
Два ученика в подавленном настроении направлялись обратно к дверям главного корпуса. Ветер доносил до них слова господина Меньера:
- Посмотри правде в глаза. Это снова случилось, ты понимаешь?! Снова! Здесь убийца, и он…
Хару вздохнул. Интересно, господин Меньер под «снова» подразумевает то, что раньше пытались убить Ансо? Или… или здесь ещё когда-то происходило нечто похожее?
========== Глава XXIII: Странная посылка ==========
Ансоберт свернулся в углу кровати, всё ещё боясь даже высунуться из-под чужого одеяла. Йори понимающе отсел в сторону, не пытаясь даже приблизиться: похоже, парнишка всё никак не мог отойти от сильного шока. Хару и Эмиль куда-то ушли, но по этому поводу младший из близнецов не сильно волновался. Что-то подсказывало ему: скоро брат вернётся, с ним всё в порядке.
Неожиданный стук в дверь заставил мальчика вздрогнуть. Встав из-за стола, Йори направился ко входу в спальню, на ходу вопрошая:
- Хару, это ты?
Вместо ответа послышался лишь торопливый звук удаляющихся шагов. Ансо, сдавленно пискнув, как беззащитное дитя, снова скрылся под одеялом. Вздохнув, Йори походя погладил тот бугор под одеялом, откуда пару мгновений назад торчала белобрысая голова, и направился к дверям. Как он и ожидал, неведомый посетитель уже удалился, словно испарившись. Зато на пороге обнаружилась крохотная коробочка, из которой, стоило взять её в руки, выпали сложенные в несколько раз листы бумаги, пожелтевшие от старости, неровно вырванные из какой-то книги. Йори, машинально отметив, что затейливо выписанные чёрные буквы достаточно легко разобрать, принялся за чтение. С каждой новой строчкой прочитанного его недоумение росло: может, кто-то ошибся? Как иначе объяснить, что ему подбросили явно не нужную ему стихотворную сказочку на французском? Называлась она просто и незатейливо – «Сказка о десяти сёстрах».
В доме средь лесов и гор
Жили, говорят,
Десять глупеньких сестёр
Да их старший брат.
Первая из тех сестёр
В облаках жила;
Честь семьи с далёких пор
Девочка блюла.
Но однажды зимний лес
В руки её принял;
Там и след её исчез
На ресницах – иней.
Нелюдимая сестра
Очень уж боялась
Чтобы после и она,
Смерти вдруг попалась.
Ты не прячься, не робей,
Не гляди уныло;
Крест, сплетённый из ветвей
Стал тебе могилой.
Неприметна, словно тень,
Средь сестёр одна;
Будь то ночь, иль ясный день,
Сера и бледна.
Как чернеют у свечи
Крылья мотылька
Так сгорает средь ночи
На костре она.
Старых позабытых песен
Маленькая дочь
Как-то раз, спеша от смерти,
Устремилась прочь.
Жаль, но бурное теченье
Крошку унесло.
Лишь качалось, как виденье,
Лодочки весло.
Пятая из тех сестрёнок
Полюбила сталь
И оружие с пелёнок
Чистила вдосталь.
Ныне – лезвие в груди…
Весел как Творец!
С чем ей было по пути,
Принесло конец.
Так добра, мила шестая!
Любят все её.
Тайны нет; как жизнь, простая,
Но и для неё
Смерть нашла своё решенье;
Раз она проста
То годится удушенье…
Бедная сестра!
В ярком, но фальшивом блеске
Светится звезда;
То седьмая, так беспечно
Тёмная сестра.
Театральная картина!
В горле стынет яд
Раз жила она красиво
Пусть и сгинет так.
А восьмая же сестрица
Глупое дитя
Вдруг решила; защититься
Сможет враз, шутя.
Вот лежит; живот к затылку,
Сверху – лишь завал.
Сердце, что так билось пылко
Камень оборвал.
Глупых две сестры последних
Вместе рождены;
Друг от друга не отдельны…
Дни их сочтены:
Перестанут два сердечка
Биться в унисон…
Две стрелы так безупречно
Вечный дарят сон.
Старший брат посмотрит грустно
На пустынный дом.
Раз его покинув, к сёстрам
Возвратился он.
Он творил дела лихие:
Гибель да разбой…
Он вернулся; и отныне
Всех забрал с собой.
Оборвалась наша сказка,
Блеклый лист истлел;
Старший брат, убийца страшный,
Кончил жизнь в петле.
Йори пожал плечами и ещё раз огляделся, пытаясь понять, кто подкинул ему текст своеобразной «сказочки». Естественно, от этого в коридоре никто не появился. Лишь всё так же завывал за окном ветер, и всё так же казалось, что это какие-то жуткие призраки плачут о произошедшем…
Интересно, когда же вернётся Хару?
========== Глава XXIV: Тень ==========
- Постой, ты куда?! – верещал за спиной Эмиль. – Мы же ещё только начали! Нет времени ждать, и…
Хару лишь беспомощно вздохнул, разводя руками. Нет, детектив из Эмиля явно не самый лучший: торопится куда-то, не пытается осматриваться, не выдал пока ещё ни одного связного предположения. Хотя, если вспомнить, как лихо он выдумывал самый различный бред при виде того портрета в галерее… Портрет! От неожиданного воспоминания Хару подпрыгнул. За всеми происходящими ужасами он уже успел забыть и о той странной девочке, по словам Йори, вышедшей из зеркала ночью, и о нарисованном юноше с их лицом в картинной галерее… Обо всех тех призраках, что явно в избытке имелись в этом здании. А ведь уже давно стемнело, да и, по-хорошему, пора спать.