— Однако, — прошептал кто-то на ломаном английском, — их всего лишь двое, а нас пятеро. Почему бы не…
Но человек в маске положил руку на плечо болтуна, и тот вдруг опустился на четвереньки, как будто чертика на пружинке вновь загнали в коробочку.
— Молчать, чужестранец!
— Чужестранец? Очень мило… и это говорится о человеке, который родился на улице Май… о парижанине… иными словами, о гражданине мира!
— Молчать, кому сказано!
На дороге появились еще двое в масках. Закутанные в длинные плащи, они походили бы на опереточных бандитов, если бы в руках не было заряженных карабинов. Незнакомцы стояли безмолвно, готовые в любую минуту открыть огонь.
Кучер, выполняя неизбежный в таких случаях ритуал, переводил фонарь с одного заспанного лица на другое, тогда как зловещая группа разбойников оставалась в темноте.
— Что вы хотите, в конце концов? — сказал, щурясь от неприятного света, один из пассажиров, и в голосе его прозвучала не столько тревога, сколько раздражение.
— Да, да! — подхватил болтливый француз. — Ну, провели ночную атаку — но это же еще не все… Пора бы уж сказать, что вам от нас нужно… А я-то думал, что подобное случается только в романах, из тех, что издаются на улице Круасан!
— Среди вас есть человек, который везет десять тысяч долларов… — медленно произнес бандит с револьвером.
— Это не я! — заявил парижанин с улицы Май, который скромно назвал себя гражданином мира.
— Не вы, — подтвердил нападавший мягко, и его тон заметно потеплел, — не вы, господин француз, а вот этот пассажир, — дуло револьвера повернулось в сторону человека в фуражке и теплом клетчатом костюме.
— Вы лжете! — воскликнул тот. — Деньги не мои, они принадлежат государству.
— Я не говорил, что они ваши… или что они принадлежат государству. Я сказал только, что эта сумма находится у вас. Извольте положить эти десять тысяч к моим ногам.
— А если я откажусь?
— Я разнесу вам череп без разговоров, потому что вы — самый отъявленный мерзавец Америки.
— Послушайте, не будем перегибать палку… Заключим сделку… Вы из банды Дика Монро? Мы всегда можем договориться… Дик, хоть и десперадо, но человек разумный… здесь его все знают…
— Меня это не касается! Хватит болтовни! Деньги на бочку! — отрезал незнакомец, и голос его зазвенел.
Пассажир, чувствуя, что запахло жареным, поспешно расстегнул сюртук и, достав из левого внутреннего кармана, застегнутого на кнопку, объемистый пакет, бросил его на землю.
Молниеносно нагнувшись, бандит подобрал сверток, надорвал бумагу и пересчитал содержимое, тогда как его товарищи продолжали держать на мушке кучера и пассажиров.
— Все в порядке! Господа, можете вернуться в дилижанс… А ты, кучер, подождешь пять минут, прежде чем ехать дальше. Прощайте, джентльмены! Тысяча извинений за задержку!
— Прощайте, господин вор! — весело ответил парижанин, пока его спутники, не помня себя от радости, что отделались так легко, усаживались в дилижансе. — Для разбойника с большой дороги у вас превосходные манеры, и я был бы счастлив продолжить наше знакомство.
Однако незнакомец, не обратив ни малейшего внимания на эти лестные слова, в несколько прыжков скрылся за гигантскими стволами соснового леса.
— В конце концов, — пробурчал обворованный пассажир, словно стараясь утешить самого себя, — этот негодяй верно сказал… деньги не мои… Надеюсь, вы не откажетесь подтвердить, что меня ограбили, джентльмены? И зачем этот идиот поручил мне свои капиталы?
— Черт возьми! — сказал француз. — Не понимаю, чего мы здесь ждем… в этом мрачном сосновом лесу… под этими темными сводами, как поют в оперетте?
— Мы должны ждать, чтобы бандит, унесший добычу, убрался подальше; тем временем его сообщники держат на мушке кучера, ездового и дверцу дилижанса — на случай, если кто-нибудь проявит излишнее любопытство к тому… что нас не касается.
— Поразительные люди, эти разбойники! Они могли совершенно спокойно выпотрошить всех… Да что тут говорить! Мы были в полной их власти! А они ограничились тем, что освободили этого джентльмена…
— Меня зовут полковник Ферфильд, — прозвучал сухой ответ.
— Освободили полковника Ферфильда от денег, которые ему не принадлежат.
— Кажется, у вас было десять тысяч долларов?
— Именно так!
— Неплохо поживились!
— Не понимаю, как они узнали…
— И отлично держались… вежливые, решительные…
— Но слишком уж несговорчивые! Даже Дик Монро уступил бы половину… Кто же они такие, черт побери?
— Скорее всего любители…
— Однако сработано лихо…
— Ну, мы еще посмотрим, — задумчиво отозвался полковник в тот момент, когда кучер взял в руки поводья и колокольцы на сбруе зазвенели.
— Что посмотрим?
— Как схватить их за глотку, разрази меня гром!
— Пять минут прошло! — крикнули из леса, и разговор прервался. — Езжайте!
Кучер хлестнул лошадей, и те рванули с места в карьер. Старый дилижанс, скрипя рессорами, помчался вперед.
ГЛАВА 2
В Делорене. — Друзья полковника Ферфильда. — Волонтер. — Из любви к приключениям. — Следы. — Неизвестные люди. — Первые холода. — По Черепаховым горам. — Плато Мертвеца. — В ущелье. — Восход солнца, предвещающий снегопад. — Опровергнутая примета?
Дерзкое нападение произошло именно на том участке границы, где почти или, точнее сказать, совсем не имелось видимых ориентиров — здесь не было ни рва, ни столбов, ни полосы, указывающих, что кончается территория одного государства и начинаются владения другого.
Даже самому придирчивому законнику было бы нелегко определить, где было совершено преступление — на английской или американской земле — и, соответственно, властям какой страны надлежало осуществить розыск и наказание злоумышленников.
— Хорошо задумано… и блестяще исполнено, — говорил полковник Ферфильд путешественнику-французу, пока почтовая карета летела по дороге, усыпанной толстым слоем сосновых игл. — Эти воры прекрасно знают свое ремесло. Они все предусмотрели. Кроме одного. Меня они в расчет не взяли, но я докажу, что они ошиблись, или я больше не полковник Ферфильд…
— А кстати, зачем вы сказали им, что деньги принадлежат государству?
— Неужели вы не поняли? Впрочем, вы — чужестранец. Воры обычно избегают связываться с государственным имуществом, у властей есть много способов, чтобы выследить и наказать вооруженных налетчиков… Тогда как у частного лица есть только одно действенное средство…
— Защищаться самому и вершить собственный суд!
— Именно. Особенно в ситуации, когда меня заставили отдать деньги под страхом смерти. Ведь мое заявление их нисколько не испугало. Но, повторяю, мы еще посмотрим, если только кучер не придержит лошадей. Эта бешеная гонка меня вполне устраивает.
Все произошло по желанию полковника. Через полчаса взмыленные, роняющие хлопья пены лошади достигли цели путешествия — канадского поселка Делорена в десяти километрах от границы.
Едва спустившись на землю, полковник потребовал перо, чернила и бумагу, и с удивительной точностью и четкостью изложил обстоятельства, при коих стал жертвой ограбления, попросил засвидетельствовать происшедшее кучера, ездового и пассажиров дилижанса, заверил, невзирая на поздний час, их подписи, а затем направился в салун, примыкавший к постоялому двору, где уже стоял под навесом почтовый дилижанс.
Пассажиры, сидя за столиками, потягивали горячий грог и слушали разглагольствования француза.
Окинув быстрым взором переполненный зал, полковник подошел к малому зверского вида, который коротал время за бутылкой можжевеловой водки…
— Ага! Нед Мур… Здорово, дружище!
— Здравствуйте, полковник Ферфильд.
— Дик Монро ушел на дело? Отчего же ты не с ним?
— Да нет! Вожак поехал в Миннеаполис, на осенние бега.
— А ты чем занимаешься, Нед?
— Я? Пропиваю свою долю.
— Ты здесь один из… сообщества?
— Можете говорить «банда», если вам так удобнее… нас это не задевает.
— Как идут дела?
— Плохо.
— У вас появились конкуренты, Нед, пока ваш вожак играет на скачках и ведет светскую жизнь.
— Вы что, шутите?
— Отнюдь. Меня только что пощипали на границе. Четыре джентльмена с большой дороги непринужденно и изящно позаимствовали у меня кругленькую сумму в десять тысяч долларов… Они были в масках и действовали так решительно, что поначалу я решил, будто это люди Дика…
Полковник не закончил, потому что Нед Мур от души расхохотался.
— Обворовали! Вас! Полковника Ферфильда! Начальника американской таможни в Черепаховых горах! Это сделали ваши парни, бедный мой полковник!
— Слушай, Нед, давай говорить серьезно.
— Я серьезен, как пустая бутылка… В отсутствие Дика только они могли бы рискнуть.
— Если бы я знал! — пробормотал полковник, и тон его показывал, что в голову ему приходят самые необычные предположения.
— Знали что?
— Нед, хочешь заработать пятьдесят долларов?
— Еще бы! В карманах у меня пусто, а глотка горит, как всегда.
— Найди мне еще двоих, за такую же плату.
— Чтобы затравить тех, кто прикарманил десять тысяч долларов?
— Да.
— Если поймаем их, заплатите вдвойне?
— Можешь не сомневаться.
— Когда выходим?
— Немедленно, если найдешь людей, лошадей и оружие.
— Дьявольщина! Вожака нет, и здесь бродит много наших…
— А вы бы взяли волонтера с конем и вооружением? — спросил путешественник-француз, подошедший без всяких церемоний послушать интересный разговор.
— Вам, стало быть, хочется приключений, господин… э?
— Фелисьен Навар, виноторговец, к вашим услугам, если вы не против…
— Значит, господин Фелисьен Навар…
— Почему бы и нет, полковник Ферфильд?
— Ну, если вам это улыбается…
— Именно так, мне это улыбается! Видите ли, я обожаю приключения… ради этого я вступил в полк африканских стрелков… и достиг звания бригадира. В тягость я вам не буду, не сомневайтесь.
— Бригадира? Бригадного генерала? — спросил полковник, не подвергая ни малейшему сомнению тот факт, что генерал в отставке мог заняться виноторговлей.
— Нет, конечно! Бригадира… то есть унтер-офицера кавалерии! — с подобающей скромностью поправил Фелисьен Навар, красивый черноволосый мужчина лет тридцати, со сверкающим взором и атлетическим телосложением.
— Очень хорошо! Договоритесь с Недом Муром — представляю вам этого достойного джентльмена! Он даст вам все необходимое для нашей вылазки. И как вам это пришло в голову? Решительно, вы, французы, ни на кого не похожи: эти десперадос вам не досадили, и корысти в этом деле для вас нет никакой.
— В этом и состоит наша оригинальность: мы никому не подражаем и действуем бескорыстно. Хотя Черепаховые горы очень хочется облазить, чтобы… Дьявольщина! И признаться в этом нельзя, ведь вы — начальник таможни!
— Говорите, не стесняйтесь… вне службы я свято храню доверенные мне тайны.
— Чтобы найти способ переправить в Штаты десять тысяч бутылок шампанского!
— Хорошо! Капитан Фелисьен Навар, вы — превосходный коммерсант! Мы договоримся, будьте спокойны!
В этот момент появился озабоченный Нед Мур, который на несколько минут отлучился из зала.
— Полковник Ферфильд, — сказал он, — лошади готовы и снаряжены. Ребята согласны… Это Ник и Питер, вы их знаете…
— Смелые парни… Не забудь захватить по бутылке можжевеловой водки для каждого. Ну, капитан Фелисьен Навар, нам пора!
Необычная кавалькада, состоявшая из начальника таможни, виноторговца и трех доподлинных головорезов, тронулась в путь легкой рысью, чтобы разогреть лошадей.
Минут через пятнадцать всадники пустили лошадей в галоп, следуя по той дороге, где мчался дилижанс. Вскоре они оказались в сосновом лесу, где три часа назад произошло дерзкое нападение. Сейчас перевалило за полночь.
Нед Мур спешился, зажег небольшой фонарь и, изучив следы, сказал полковнику, который также рассматривал их с тщанием опытного охотника:
— Раз… два… три… их было четверо! Трое обуты в мокасины… очень странно… четвертый — в сапоги со шпорами.
— Я не могу опознать эти следы… а вы, полковник?
— Не больше, чем вы…
— Значит, это люди пришлые… не из наших мест.
— Капитан, вы, должно быть, опытный контрабандист?
— Капитан? Это вы ко мне? — спросил Фелисьен. — Я и забыл, что успел получить от вас это звание… Вы, право, слишком добры!
— Да будет вам, капитан! Скажите лучше, вы занимались контрабандой?
— Я еще не начал, но жажду приступить. Почему вас это интересует?
— Потому что вам, возможно, знакомы эти следы.
— Но я же приехал в Канаду вместе с вами, после скучнейшего путешествия по Америке. Из любви к приключениям я пересек ее с юга на север, но занимался только торговыми сделками.
— Не беспокойтесь, здесь вам скучать не придется.
— Дай-то Бог!
Во время этого разговора Нед Мур продолжал исследовать следы, обнаруженные им самим, полковником и их спутниками.
Невероятная вещь. Они, знающие в этих горах всех и каждого, не могли определить, откуда взялись таинственные грабители.
— В любом случае, — заявил Нед Мур, — эти люди были уверены в своей безнаказанности.
— Почему вы так думаете? — осведомился француз.
— Если бы дело обстояло иначе, они позаботились бы о том, чтобы не оставлять следов. Однако наши места эти молодчики знают хорошо: смотрите, как уверенно они направились в самую чащобу.
— Ей-богу, — воскликнул полковник, — они, похоже, двинулись к Большому каньону, чтобы попасть на плато Мертвеца. Это значит, что лошади нам не понадобятся.
— Посмотрим, отважатся ли они пойти теми тропами, по которым ходим только мы, десперадос. Контрабандисты туда не суются, так что агентов вам приходится набирать из нас, полковник Ферфильд.
— Что делать, Нед, когда нет выхода, берешь то, что под руками!
— Как вы сказали?
— Бросьте, не обижайтесь. Лучше достаньте бутылку, надо бы хлебнуть, чтобы согреться! Брр! Собачий холод.
— Ваша правда, я продрог до костей, — сказал с удивлением француз, — как будто сейчас зима! А на самом деле — только десятое октября!
— Вы, наверное, не знаете, что это самые холодные места на Американском континенте. Здесь почти такой же климат, как в Западной Сибири.
Извлеченная на свет бутылка прошла по рукам, и водка остудила пыл раздражительного Неда Мура, равно как и согрела озябшего Фелисьена Навара.
Затем маленький отряд продолжил путь. Двигаться становилось все труднее, так что даже лошади, привычные к горным переходам, начали спотыкаться.
— Куда вы, черт возьми, нас ведете? — спросил полковник Неда, который со своим фонарем, без всякого преувеличения, был путеводной звездой путешественников.
— Хочу убедиться, что они действительно пошли той дорогой, о которой я вам говорил, — ответил десперадо, внимательно вглядываясь в еле заметные отпечатки на земле.
— Тогда следует оставить лошадей, они только помешают.
— Полковник, вы, безусловно, досконально разбираетесь в том, что касается таможенной службы, но в нашем ремесле не смыслите ничего. Скажите-ка, что вы делаете, когда пытаетесь догнать удравших нарушителей границы?
— Я стараюсь перехватить их, обойдя кружным путем.
— Вот именно! Мы предпримем тот же маневр, но лошадей оставлять не будем. Это было бы непростительной глупостью. У нас будет преимущество в скорости — сделаем полукруг по дороге, которая хоть и ужасна, но вполне доступна для наших славных коняшек.
— А потом?
— Через два часа, когда взойдет солнце, мы окажемся на пересечении двух троп, из них одна ведет в Канаду, а другая — в Америку. Наши грабители, спустившись с плато Мертвеца, обязательно выйдут к этому перекрестку. Миновать его невозможно.
— Сколько туда добираться?
— Миль пять по горам, что равно пятнадцати на равнине.