Сантьяго - Резник Майкл (Майк) Даймонд 34 стр.

– Знаю, – кивнул Каин. – И скольких мне придется убить?

Сантьяго остановился, взгляды мужчин встретились.

– Я никогда не попрошу вас убить человека, который не заслуживает смерти.

– Сейчас это моя работа, причем хорошо оплачиваемая.

– Если вы придете ко мне, то будете делать то же самое. Только платить вам не будут, за вашу голову назначат вознаграждение, и даже люди, за счастье которых мы боремся, будут желать вам смерти. Не слишком выгодное предложение.

– Не слишком.

– Тогда позвольте подсластить пилюлю. У вас все-таки появится то, чего нет сейчас.

– Что именно?

– Осознание, что ваши деяния могут изменить жизнь к лучшему.

– Хотелось бы это осознать, хоть раз в жизни, – искренне признался Каин.

– Никто, кроме вас, знать об этом не будет, – предупредил Сантьяго.

– Никому и не надо об этом знать.

Последовала короткая пауза.

– Так что вы на это скажете, Себастьян?

– Скажу, что хотел бы вам поверить.

– Так поверьте.

– Я еще не решил. – Он остановился в тени двенадцатифутового кукурузного леса. – А если я не поверю?

– Оружия у меня нет, телохранители в доме.

– Меня больше беспокоит другое: что вы можете со мной сделать?

– Мы подумаем об этом, когда возникнет такая необходимость.

– Вам придется меня убить. Или попытаться. Я знаю, как вы выглядите и где вас найти.

– Об этом знают и другие. Конечно, все упростится, если вы решите присоединиться ко мне.

Они продолжили прогулку. Сантьяго рассказывал о жестокостях Демократии, о принятых им ответных действиях, о людях, которых он спас, и о тех, кого спасти не удалось. Каин внимательно слушал, иногда задавал вопрос, иной раз высказывал свое мнение.

– Как трудно бывает принимать решение, – говорил Сантьяго, когда они шагали вдоль ручья, разделявшего два поля. – Столько надо сделать, а у нас так мало денег и людей. Потратить их на спасение или на отмщение? Бросить все средства на помощь жертвам Демократии, чтобы потом послать их в бой, или оставить их умирать и принять меры к тому, чтобы такое не повторилось в другом месте?

– Разумеется, принять меры, чтобы такое не повторилось, – твердо ответил Каин.

– Ответ охотника за головами. К сожалению, сказать проще, чем сделать. Рейд к Эпсилон Эридани скорее исключение, чем правило. У нас нет возможности противостоять флоту. – Сантьяго вздохнул. – Разумеется, мы не отсиживаемся в кустах. Делаем все, что в наших силах. Спасаем тех, кого можем, наказываем других, а чтобы финансировать нашу деятельность, нам приходится иметь дело с личностями, рядом с которыми Веселый Бродяга – честнейший человек.

– Почему вы не убили Уиттейкера Драма? – спросил Каин.

– Сократа?

– Да.

– Потому что я не могу отомстить за все зло, сотворенное в галактике, – ответил Сантьяго. – Я знаю, что он наделал на Силарии, знал об этом еще до того, как мне стало известно, что вы сражались на его стороне. – Он повернулся к Каину. – Но случилось это двадцать лет тому назад, и до Силарии тысячи световых лет. Сократ приносил пользу, и я его использовал, как использую сотни людей, которые куда хуже его.

Он остановился, всмотрелся в огромный початок.

– Через три недели можно начинать жатву. Может, через четыре. Вам приходилось бывать на ферме во время жатвы, Себастьян?

Каин покачал головой:

– Нет.

– Незабываемое впечатление. Даже воздух, и тот пахнет лучше.

Каин улыбнулся:

– Может, вам следовало податься в фермеры?

– Я и есть фермер. Частично.

– Я хотел сказать, уделять этому все время. Не так, как сейчас.

– Понял вас. Святой Петр был рыбаком, ловил сетью души людей. Я – сеятель революции. – Он улыбнулся. – Меня это вполне устраивает.

Они прошагали еще с четверть мили. Кукурузное поле сменилось соевым, потом они поднялись на вершину холма.

– А что там, внизу? – Каин указал на рощицу у небольшого пруда, стоящую на берегу деревянную скамью.

– Мое любимое место. – Сантьяго повел его вниз. – Я часто прихожу сюда. Почитать, подумать. – Он глубоко вдохнул, словно у пруда воздух казался ему слаще. – Я посадил тут цветы, но они уже отцвели. А следующих ждать еще шесть месяцев.

– Вы посадили тут не только цветы. – Каин указал на два земляных холмика.

– Здесь лежат два лучших человека, которых мне довелось встретить, – молвил Сантьяго.

– Тогда почему их похоронили в безымянных могилах?

– Кроме меня, сюда никто не приходит, а я знаю, кто в них похоронен.

Каин пожал плечами, уголком глаза уловил движение, резко повернулся. К ним приближался мужчина. Солнце выхватило белую прядь в его волосах: Хасинто.

– Я подумал, что найду вас здесь. – Хасинто повернулся к Каину: – Дождь или солнце, он каждый день проводит здесь пару часов.

– Тут очень красиво.

– Ты просто гуляешь? – спросил Сантьяго своего помощника.

Хасинто покачал головой:

– Приехал отец Уильям.

– У него нет привычки приезжать на ферму. Наверное, хотел убедиться, что Себастьян меня не убил.

– Он приехал, чтобы поговорить с мистером Каином.

– Действительно, зачем еще ему приезжать сюда, – усмехнулся Сантьяго. – Что ж, нехорошо заставлять его ждать.

Он направился к дому, Каин и Хасинто последовали за ним.

– Вы останетесь с нами на какое-то время? – спросил Хасинто.

– Возможно.

– Я на это надеюсь. Нам необходим такой человек, как вы.

– Нам нужна тысяча таких, как он, – добавил Сантьяго. – Но, к сожалению, он у нас один.

– Могу я задать вам профессиональный вопрос, мистер Каин? – спросил Хасинто.

– Задавайте.

– Что вы думаете о нашей системе безопасности?

– Отвратительная.

Хасинто бросил на Сантьяго торжествующий взгляд.

– Я уже не один месяц твержу ему об этом. Как нам ее улучшить?

– Для начала утроить число охранников и организовать круглосуточное дежурство. И постараться втолковать им, что в темноте могут видеть не только они, но и Ангел.

– А что я говорил? – обратился Хасинто к Сантьяго.

– Мы это уже проходили, – раздраженно бросил Сантьяго. – Я не желаю быть пленником на собственной планете. – Он ускорил шаг, Каин и Хасинто чуть отстали.

– Извините, что вовлек вас в наш спор, – тихо проговорил Хасинто. – Но он не разрешает привозить на Тихую гавань новых людей.

– А сколько их здесь?

– Всего?

– Не считая докторов, инженеров, техников.

– Человек пятьдесят.

– А на ферме?

– Пятнадцать, считая его.

– Ангела это не остановит.

– Надежда только на вас.

– Я еще не сказал, что останусь.

– Тогда, может, отец Уильям…

– Я в этом сомневаюсь. – Каин помолчал. – Между прочим, я могу дать вам еще один профессиональный совет.

– Внимательно слушаю.

– Если вы покинете Тихую гавань, перекрасьте волосы.

На лице Хасинто отразилось изумление.

– Перекрашу. Благодарю вас.

Они догнали Сантьяго, и остаток пути прошли втроем. Сантьяго по ходу показывал Каину достопримечательности фермы. Отец Уильям дожидался их на веранде.

– Доброе утро, Сантьяго, – поздоровался проповедник. – Привет, Себастьян. Вам здесь нравится?

– Есть такое.

– Вы ладите с хозяином?

– Вроде бы да.

– Рад это слышать.

– Я в этом не сомневался.

– Как я понимаю, вы приехали, чтобы поговорить с Себастьяном, – вставил Сантьяго. – Если хотите, мы оставим вас наедине.

– В этом нет необходимости. – отец Уильям усмехнулся. – Я здесь, чтобы передать послание от вновь прибывшего.

– Ангел? – Каин разом подобрался.

Сантьяго покачал головой:

– Он еще в системе Кантрелла.

– Тогда от кого? – спросил Каин.

– Ознакомьтесь. – Отец Уильям протянул ему сложенный лист бумаги. Писал Веселый Бродяга элегантным, каллиграфическим почерком.

Веселый Бродяга приветствует своего партнера, Себастьяна Каина, и приглашает его на аперитив в таверну «Ячменное зерно» в четыре часа сего дня, дабы возобновить дружеские отношения и поговорить об общих делах.

Каин положил бумагу на стол:

– Бродяга, это точно.

– Молчаливая Энни рекомендовала мне убить его, благо была такая возможность, – заметил Сантьяго. – У меня такое ощущение, что мне следовало к ней прислушаться.

– Будет ли ответ? – спросил отец Уильям.

– Я вручу его лично, – мрачно бросил Каин.

Глава 24

Черного Орфея редко что ставило в тупик, но такое случилось, когда Веселый Бродяга, его друг, отказался сказать ему что-либо о Сантьяго, даже не пожелал описать ему внешность короля разбойников. А в том, что Бродяга лично знал Сантьяго, бард не сомневался: он подслушал разговор двух его помощников. Однако говорить на эту тему красноречивый преступник отказался наотрез.

Если смотреть с колокольни Бродяги, его действия полностью укладывались в рамки логики и здравого смысла. Однако никто – ни Черный Орфей, ни отец Уильям или Вера Маккензи – не понимал, что деньги для него не более чем инструмент, средство достижения цели, а целью являлась его коллекция произведений инопланетного искусства. И его отношение к Сантьяго строилось не на верности или дружбе. Он исходил из того, что живого и свободного Сантьяго можно каким-то способом уговорить расстаться с принадлежащими ему шедеврами, а вот Сантьяго плененный становился собственностью Демократии вместе со всем, что принадлежало ему.

Был и третий вариант: Сантьяго мертвый. И Бродяга прилетел на Тихую гавань, чтобы его и обсудить.

Он сидел в таверне, пил ледяной коктейль из экзотических напитков, доставленных с Антареса и Ранчеро, и изредка бросал восхищенные взгляды на Лунную Дорожку. Плохо причесанные волосы и обтрепанная одежда не скрыли от него красоты ее лица и стройности фигуры.

Он достал из кармана прозрачный кубик и несколько минут разглядывал замурованного в нем сине-белого паучка, украшенного драгоценными камнями.

И только засунул кубик в карман, как в таверну вошли Каин и отец Уильям и направились прямо к нему.

– Добрый день, Себастьян. – Бродяга дружелюбно улыбнулся. – Я вижу, вы получили мое послание.

Каин сел напротив него:

– Чего тебя сюда принесло?

– Одну минуту. – Бродяга поднял руку. – Сначала позвольте вручить подарок вашему шоферу.

– Это ты обо мне? – усмехнулся отец Уильям.

– Совершенно верно. Лунная Дорожка!

– Да, сэр?

– Пожалуйста, принесите подарок отцу Уильяму.

Девушка скрылась на кухне, чтобы принести на огромном подносе гуся, запеченного с яблоками, в сметанном соусе, обложенного жареным картофелем.

– Куда мне поставить его, сэр? – спросила Лунная Дорожка.

– Как можно дальше от этого стола. – Бродяга улыбнулся отцу Уильяму, который голодными глазами смотрел на гуся. – Я бы хотел поговорить с моим партнером наедине. А вам в это время будет чем занять рот.

– Я даже не буду обижаться на твою последнюю фразу, потому что это подарок истинного христианина. – Потирая руки, отец Уильям поспешил к столу, на который Лунная Дорожка поставила поднос. – Я думаю, к нему надо добавить кувшин пива. – Взмахом руки он остановил протесты девушки. – Я помню наш вчерашний разговор, но Бог понимает, что плоть слаба. На диету я сяду в понедельник.

– И будете ее придерживаться?

– Пока не вмешается провидение.

Она недоверчиво посмотрела на проповедника, но пиво принесла, и мгновение спустя отец Уильям, забыв обо всем, набросился на гуся.

– Как приятно увидеть вас вновь, Себастьян. – Бродяга понизил голос, дабы его слова не долетали до соседних столиков.

– Хотелось бы мне сказать то же самое. Так как ты тут очутился?

– Все просто. Вы шли по следу контрабанды, Ангел – по следу денег. Я выбрал самый легкий путь – пошел по следу охотников за головами.

– Помимо этой планеты есть много других, где хватает охотников за головами.

– Все так, – признал Бродяга. – Но на них нет ни вас, ни отца Уильяма. Вы убили вчера человека, однако не улетели. А отец Уильям вообще торчит здесь больше месяца.

– Сантьяго тут нет.

– Дозвольте мне спросить, где же он, до того, как вы начнете мне лгать. – Бродяга помолчал. – Если он не был на Тихой гавани, с чего бы на этой планете отмечаться всем охотникам за головами, о которых писал Орфей? Вы же знаете, что и Ангел летит сюда, не так ли?

– Скоро он прибудет?

– Через два или три дня. И не один, а в сопровождении вашего бывшего партнера.

– Веры или Тервиллигера?

– Разве вы не слышали? Тервиллигер, увы, нас покинул. Теперь он играет в карты на небесах.

– Кто его убил? Ангел?

Бродяга покачал головой:

– Человек-Гора Бейтс настиг-таки его.

Каин пожал плечами:

– Не следовало ему обманывать Бейтса.

– Я знал, что это известие разорвет вам сердце, – хохотнул Бродяга. – Чтобы вам полегчало, скажу, что Ангел отомстил за его смерть.

Каин нахмурился:

– Бейтс не разыскивался за совершенные преступления.

– Должно быть, Ангел один из последних истинных джентльменов. Дает работу некомпетентным журналистам и мстит за шулеров. – Он посмотрел на Каина. – Вам в последнее время такие не встречались?

– А кого ты имеешь в виду? – бесстрастно спросил Каин.

– Сами знаете. Он уже подписал вас на Великий крестовый поход?

– Не понимаю, о чем ты.

– Если вы будете и дальше играть простачка, Себастьян, мы не сдвинемся с места. Я знаю, что он здесь, и не верю, что вы не нашли его, проведя на Тихой гавани уже два дня.

Каин ответил долгим взглядом.

– Я его нашел.

– Но, разумеется, не убили.

– Не убил.

Бродяга улыбнулся.

– Я знал, что не убьете. Как и Йорик. – Он покачал головой. – А мне-то хотелось думать, что идеализм вы выжали из себя до последней капли, учитывая уроки, полученные в вашей беспокойной молодости.

– Я тоже так думал, – признал Каин.

– А тут, значит, взялись за старое. – Он помахал рукой Лунной Дорожке, которая как раз принесла отцу Уильяму поднос с горячими рогаликами. – Повтори, пожалуйста.

– Да, сэр. – Девушка посмотрела на Каина. – Что-нибудь желаете, сэр?

– Хотелось бы сменить компанию.

– Простите?

Он вздохнул:

– Я бы выпил пива.

– Сейчас принесу, сэр.

– Не могу понять, что увидел в ней Орфей. – Бродяга проводил Лунную Дорожку взглядом.

– Думаю, и не сможешь, – добавил Каин.

Бродяга улыбнулся:

– Кажется, меня только что оскорбили.

Каин молча смотрел на него.

– Между прочим, – продолжил Бродяга, – что-то я не заметил Шусслера.

– Он мертв.

– Вот это глупо, Себастьян. Вы получили прекрасный звездолет с огромным информационным банком и уничтожили его? Непростительная расточительность.

– Я дал ему слово.

– Я искренне сомневаюсь, что следует держать слово, данное машине.

– А я считал себя обязанным сдержать его.

– Вы становитесь все более похожим на него. – В голосе Бродяги послышались удивленные нотки.

– На Шусслера? – недоумевая, спросил Каин.

– Нет. На него.

Лунная Дорожка принесла напитки.

– Позвольте еще раз поблагодарить вас за то, что вы спасли мне жизнь, – улыбнулась она Каину.

– Я рад, что мне это удалось.

– Надеюсь, Молчаливая Энни смогла вам помочь.

Каин кивнул.

Девушка вновь улыбнулась:

– Как хорошо! Значит, я тоже что-то для вас сделала.

– Да, спасибо тебе.

Еще улыбка, и Лунная Дорожка отбыла на кухню готовить десерт отцу Уильяму.

– Какое у вас трогательное согласие, – прокомментировал Бродяга.

– Похоже на то.

– Если я спасу ей жизнь, она и меня отведет к Сантьяго?

– Я в этом очень сомневаюсь.

– Вы согласились на его условия?

– Еще нет.

– Но согласитесь?

– Возможно.