– Она дышит, – доложила Вера. – Но на голове огромная шишка.
Ангел прикоснулся к голове Лунной Дорожки, к шее.
– С ней все будет в порядке.
– А с отцом Уильямом?
– И он не так уж плох. Его защитил толстый слой жира.
– Он выживет?
– Вероятно.
– Не отправить ли их к врачу?
– Позже.
Вера посмотрела на священника.
– Он истекает кровью.
– Вот и позаботьтесь о нем. – Ангел вернулся за свой столик. – Я пришел сюда, чтобы поговорить с Сантьяго.
Она еще раз посмотрела на отца Уильяма, потом пожала плечами, заняла прежнее место.
Несколько минут они просидели в тишине, нарушаемой лишь тяжелым дыханием да редкими проклятиями отца Уильяма. Потом вновь открылась дверь, в таверну вошел Сантьяго.
– Что тут происходит? – Он присел рядом с отцом Уильямом.
– Вы – Сантьяго? – спросил Ангел.
– Я, – не оглядываясь, ответил Сантьяго.
– Ваш, помощник принял неблагоразумное решение.
– Он жив?
– Я переживу это отродье Сатаны, – прохрипел отец Уильям, придя в сознание.
Тут Сантьяго увидел Лунную Дорожку.
– Что вы сделали с девушкой?
– Она оклемается. – Ангел указал на стул у своего столика. – Присядьте.
– Одну минуту. – Сантьяго подошел к девушке, осторожно ощупал ее голову. – Может быть трещина. – Он повернулся к Вере. – Вы вызвали врача?
– Вызовем, – ответил за нее Ангел. – Своевременно. А пока давайте поговорим о деле.
Сантьяго взглянул на отца Уильяма, повернулся к Ангелу:
– Дайте слово, что вы их не убьете, как бы ни закончились наши переговоры.
– Даю.
Сантьяго вздохнул.
– Хорошо. – Он сел перед Ангелом. – Перейдем к делу.
– Вы, разумеется, знаете, что вас ищут, как никого другого, – начал Ангел.
– Да.
– А все потому, что из всех преступников вы самый удачливый.
– Не уходите в сторону.
– Я и не ухожу. Речь о том, что столь удачливый преступник не мог не накопить значительного состояния. Вот я и подумал: а не хотите ли вы расстаться с его частью, дабы и далее пребывать в полном здравии?
– Какую сумму вы имеете в виду?
– Вознаграждение за вашу голову – двадцать миллионов кредиток. – Ангел вроде бы задумался. – Я думаю, что мы можем сойтись на тридцати миллионах.
– Тридцати? – воскликнула Вера. – Вы же говорили о трех!
Ангел невесело улыбнулся.
– Три – это для разговоров. Их время ушло. – Он посмотрел Сантьяго в глаза. – Деньги я хочу получить до того, как вы встанете из-за этого стола.
Сантьяго усмехнулся:
– У вас же нет ни малейшего желания выполнить соглашение, если мы таки его заключим.
– Я – человек слова. Я просил вас прийти сюда, чтобы выслушать мое предложение, и выполнил обещание. Ваш ответ?
– Идите к дьяволу.
Неуловимое движение Ангела, и мгновением позже Сантьяго повалился со стула. Из его горла хлестала кровь. Он умер еще до того, как коснулся пола.
Отец Уильям захрипел, попытался подняться, но схватился за грудь и повалился на спину, тяжело дыша.
Вера закрыла глаза, с трудом подавив подкатившую к горлу тошноту. Ангел встал, обошел стол, всмотрелся в лежащий перед ним труп.
– Вы получили ваш фильм.
– Какой ужас! – выдохнула она.
Ангел повернулся к ней:
– Смерть всегда ужасна.
И тут прогремел выстрел.
На мгновение все застыли. Затем Ангел – у него изо рта потекла струйка крови – повернулся в двери. Его качало.
– Дурак! – Каин усмехнулся. – Неужели ты думал, что Сантьяго так легко убить?
Второй выстрел, и Ангел упал на колени.
Отец Уильям приподнялся на локте.
– Жалкий мерзавец! – Дыхание с трудом вырывалось у него из груди. – Ты же убил не того!
Каин оглядел таверну.
Ангел с перекошенным от недоумения и боли лицом, попытался что-то сказать, зашелся в кровяном кашле, но в конце концов выдавил из себя:
– Тогда кто Сантьяго?
Каин поднял правую руку, показал ему S-образный, еще сочащийся кровью знак на тыльной стороне ладони.
– Теперь я.
– Несчастный грешник! – прохрипел отец Уильям. – Все знают, что Сантьяго не может умереть! – Он расхохотался и, смеясь, лишился чувств.
Ангел сунул руку в карман, попытался вытащить сонар, но прогремел третий выстрел. Ангела бросило на пол, где он и застыл.
Каин повернулся к Вере:
– Вызовите врача.
Она встала, взялась за камеру, чтобы положить ее в сумку.
– Оставьте.
– Никогда. Я рисковала жизнью ради того, что на ней заснято.
– Она будет здесь, когда вы вернетесь.
– Тогда почему я не могу взять ее собой?
– Потому что я хочу знать наверняка, что вы вернетесь. Нам надо кое-что обсудить.
Вера посмотрела на камеру, потом на Каина:
– Вы обещаете не прикасаться к ней?
– Если только кто-то не умрет из-за того, что вы стоите и спорите. Если это произойдет, клянусь Богом, я разнесу ее на куски.
Она хотела продолжить спор, потом повернулась и вышла из таверны. Каин быстро осмотрел лежащие на полу тела: двое умерли, двое еще жили. Потом подошел к бару, плеснул в стакан коньяка, выпил.
Вера вернулась две минуты спустя, раскрасневшаяся от бега.
– На улице собралась большая толпа, – доложила она.
– Где врач? – спросил Каин.
– Я предупредила его, что потребуется помощь. Он ищет санитаров и подходящий авто, чтобы доставить всех в больницу.
– Скоро он придет?
– Не знаю. Минут через пять.
– Подождите здесь. – Он зашагал к двери, переступил порог и оказался лицом к лицу с двадцатью горожанами.
– В таверне немного пошумели, но сейчас ситуация под контролем. Скоро прибудет врач. Я думаю, вам всем лучше разойтись.
Никто не двинулся с места.
Каин поднял правую руку, повернул ее так, чтобы все видели рану на тыльной стороне ладони.
– Пожалуйста.
Они посмотрели на руку, а потом начали расходиться. Один мужчина приблизился к Каину, спросил, не надо ли чем помочь. Тот покачал головой, поблагодарил, и мужчина последовал за остальными.
– Впечатляет, однако, – такими словами встретила его Вера. – И долго будет продолжаться эта мистификация?
– Какая мистификация?
– Сколь еще вы будете изображать Сантьяго?
Он бесстрастно смотрел на журналистку.
– Я никого не изображаю.
– А как насчет вознаграждения?
– Я думаю, его снова поднимут. Ангел выполнял поручение Демократии.
Она встретилась с ним взглядом и изумилась тому, что увидела в его глазах.
– Так вы серьезно?
Каин кивнул.
– А как же мой фильм?
– Какой фильм?
– О том, как Ангел убил Сантьяго.
Он покачал головой:
– Сантьяго – я. А вы засняли охотника за головами, убивающего самозванца.
– Что ж, предоставим зрителям решать, кто есть кто.
Каин пожал плечами:
– Жаль, конечно.
– Чего это вам жаль? – подозрительно cпpoсила Вера.
– Того, что придется ставить точку.
Вера смотрела на него во все глаза.
– И вы так и не возьмете интервью у Сантьяго.
– Не возьму?
– А вы бы могли услышать много интересного. Хватило бы на десять документальных фильмов.
– Может, и для книги?
– Почему нет?
– Я должна над этим подумать.
Открылась дверь, в таверну влетел доктор в сопровождении трех санитаров.
– Думайте, только недолго.
Санитары уложили отца Уильяма и Лунную Дорожку на носилки на воздушной подушке, доктор подошел к Каину:
– За оставшимися двумя я вернусь позже. Если мы хотим, чтобы отец Уильям выжил, его надо сразу класть на операционный стол.
Каин кивнул.
– Возвращайтесь за одним. – Он указал на Ангела. – Второго я заберу с собой.
Доктор посмотрел на Сантьяго, потом на Каина, тоже кивнул.
Когда раненых унесли и Каин с Верой остались вдвоем, он повернулся к журналистке:
– Я сейчас подгоню к двери авто. Но сначала хотел бы услышать ваше решение.
– Я увидел, что все разъезжаются, и решил, что самое время вернуться.
Каин обернулся к двери, чтобы увидеть улыбающегося Бродягу.
– Я рад, что вы еще живы.
Мимо Каина он прошел к столику, у которого лежали два трупа.
– Будь я проклят! – воскликнул он. – Они покойники. – Он посмотрел на Каина. – Вроде бы на носилках вынесли еще двоих.
– Отца Уильяма и Лунную Дорожку, – подтвердил Каин. – Врач обещал их вытащить.
– Рад это слышать. К толстяку я питал самые нежные чувства. – Бродяга потер руки. – А мы, значит, остались целы и невредимы. Три мушкетера! Кто бы мог подумать, что мы сумеем провернуть это дельце?
– Чего ты хочешь? – спросил Каин.
– Как будто вы не знаете, чего я хочу, – рассмеялся Бродяга. – Вы получаете вознаграждение, Вера – фильм о смерти Сантьяго, а мне остается коллекция.
– Не пойдет, – коротко бросил Каин.
Бродяга нахмурился:
– О чем вы толкуете, Птичка Певчая?
– Меня зовут не Птичка Певчая.
– Хорошо. Себастьян.
– И не Себастьян.
– Так как прикажете вас называть?
– Сантьяго.
Бродяга расхохотался:
– Неужели у него так много добра?
– Сколько у меня чего – не твое дело.
– Ладно. Поиграли – и хватит. Мы заключили договор. Коллекция моя!
– Ты заключил договор с человеком, которого больше нет.
– А теперь послушайте меня! – разъярился Бродяга. – Я не знаю, как вы задумали меня облапошить, да только ничего у вас не выйдет. Вы получаете вознаграждение, я – коллекцию произведений инопланетного искусства.
– Что ты там хочешь получить, меня не волнует.
– Вы так говорите только потому, что убили его, и думаете, что на вас нет управы? Напрасно, Себастьян.
– Его зовут Сантьяго, – встряла Вера.
– И ты тоже? – повернулся к ней Бродяга.
– Я – его биограф. – Она самодовольно улыбнулась. – Кто знает Сантьяго лучше меня?
Бродяга вновь сосредоточил внимание на Каине.
– Повторяю, я не знаю, о чем вы двое сговорились за моей спиной, но от меня вам так просто не отделаться. Я вложил в это дело куда больше, чем вы. И имею право на компенсацию.
– К примеру, на часть коллекции произведений инопланетного искусства? – предположил Каин.
– Разумеется, на часть коллекции! А о чем, по-вашему, я все время говорю?
– Хорошо. Что-то ты да получишь.
Он подошел к телу Сантьяго, опустился на колени, снял с пальца золотой перстень.
– Бери. – Он протянул Бродяге перстень. – И уходи.
Бродяга взял перстень, посмотрел на него и швырнул в стену.
– Я расскажу всем то, что знаю.
– Как тебе будет угодно, – пожал плечами Каин.
– Я не блефую, Себастьян. Я скажу им, что он мертв.
– А через месяц или через год будет разграблен еще один конвой флота, и все поймут, что Сантьяго жив.
Бродяга улыбнулся Каину:
– Сегодня ваша взяла, но точку еще ставить рано.
– Я знаю, – кивнул Каин. – Теперь ты будешь охранять меня.
– Да что вы такое говорите?
– За мою голову по-прежнему назначено вознаграждение, а ты знаешь, что я живу на Тихой гавани. Если какой-то охотник за головами доберется до этой планеты, я предположу, что это ты сказал ему, где меня искать. – На губах Каина заиграла мрачная улыбка. – Едва ли мне это понравится.
– Как я смогу не подпускать к Тихой гавани охотников за головами? – раздраженно воскликнул Бродяга.
– Ума тебе не занимать. Что-нибудь придумаешь.
Бродяга хотел было запротестовать, передумал, повернулся к Вере:
– И вы собираетесь покрыть этот обман?
– Какой обман? – изумилась Вера.
– Превосходно, – пробормотал Бродяга. – Знаете, у меня сложилось впечатление, что вы потратили большую часть выданного вам аванса. А теперь в лучшем случае рассчитаетесь с кредиторами.
– У вас есть другие предложения?
Самоуверенность вновь вернулась к Бродяге.
– Сотни. У меня есть что предложить такому знаменитому критику-искусствоведу, как вы.
– Мы поговорим об этом позже. – Ей не удалось скрыть своего интереса.
– Я поживу в этом отеле еще несколько дней. Если, – он саркастически усмехнулся, – Сантьяго не возражает.
– Два дня, – последовал ответ.
– А теперь позвольте откланяться. – Бродяга направился к двери. – Я жажду пообщаться с честными мужчинами и женщинами.
– Сомневаюсь, чтобы они хотели того же, – молвил Каин.
Бродяга не ответив вышел из таверны.
– Боюсь, вам придется его убить, – заметила Вера.
– Каин убил бы. Сантьяго найдет, как его использовать.
– Но ему достаточно сказать флоту, где вас искать.
– Он не скажет, – уверенно заявил Каин, двинувшись к двери. – Если флот меня убьет, Демократия конфискует все мое имущество, включая произведения искусства.
Пять минут спустя тело Сантьяго лежало в его авто. А потом Каин и Вера проехали пятьдесят миль, отделявшие городок от фермы.
Хасинто ждал их. Вера осталась в доме, а двое мужчин отнесли тело к роще у пруда, где еще утром отрыли третью могилу.
– Он любил это место, – тяжело вздохнул Хасинто после погребения. Огляделся. – Тут действительно очень красиво.
Каин кивнул.
Хасинто долго смотрел на свежую безымянную могилу.
– Он был лучшим из всех.
– Тоже охотник за головами? – спросил Каин.
Хасинто покачал головой:
– Колонист, прибывший сюда двадцать лет тому назад. Он построил «Ячменное зерно».
– А кто был до него?
– Профессор инопланетных языков.
– И шахматист? – спросил Каин.
Хасинто улыбнулся:
– Причем классный.
Каин отошел в тень дерева с искривленным стволом и пышной кроной.
– Когда придет время, я хочу, чтобы ты похоронил меня здесь.
Хасинто выпрямился в полный рост, посмотрел Каину в глаза:
– Сантьяго не может умереть.
– Я знаю. Но вспомни, о чем я тебя просил, когда будешь хоронить меня.
– Вспомню, – пообещал Хасинто.
Каин шагнул к трем безымянным могилам.
– Возвращайся в дом. Я скоро последую за тобой.
Хасинто кивнул и зашагал по тропе, а Каин застыл, глядя на три могильных холмика. И лишь полчаса спустя, тяжело вздохнув, оторвал от них взгляд, повернулся и двинулся к дому.
Вера ждала его на веранде с камерой в руке.
– Вы готовы? – нетерпеливо спросила она.
– Одну минуту. Я только кое-что скажу Хасинто. Между прочим, я ставлю вам одно условие.
– Какое?
– Мое лицо должно остаться за кадром. Воспользуйтесь маленькой камерой, которую я отобрал у вас вчера, и направьте ее на мои руки. – Он помолчал. – Это условие должно выполняться неукоснительно. Вы согласны?
– Естественно, – без запинки ответила Вера. – Я хочу как можно дольше пробыть вашим биографом.
– Я рад, что мы понимаем друг друга с полуслова.
Он нашел Хасинто и спросил, нет ли вестей от наследников Уинстона Кчанги.
– Они не дали о себе знать, – ответил Хасинто.
– А счета Бортаи по-прежнему заморожены Демократией?
Хасинто кивнул.
– Придется нанести нашим партнерам деловой визит. – Каин помрачнел. – Введите координаты их планеты в бортовой компьютер моего корабля. Я вылетаю завтра.
– Да, Сантьяго.
Он вернулся на веранду. Сел.
– Можем начинать.
– Почему бы вам не рассказать о вашем движении? – Вера сфокусировала камеру на тыльной стороне ладони правой руки. – Против кого вы боретесь?
– Движении? – недоуменно повторил он. – Не знаю я ни о каком движении. – Она открыла рот, чтобы запротестовать. – Но я могу рассказать вам о семнадцати мужчинах и женщинах, которых я ограбил и убил на Серебряной Сини.
Вера широко улыбнулась и включила микрофон. Уже давно стемнело, а он все еще рассказывал ей кровавую историю самого знаменитого преступника галактики.