– Понял. – Лицо Замятина просветлело. – Это уже проще. А как быть с нашим «торговцем»?
– Пусть сначала приведет нас к машине. Скажи, что я отправлю его хоть на край Вселенной, если он не солгал.
– А конкретнее?
– Сначала дройд. Потом все остальное. Так и передай.
– Хорошо, попробую.
– Займись этим, и объясни нашему гостю, что некоторое время ему придется посидеть взаперти. А я пока сделаю пару звонков.
Фон Раух дождался утверждающего кивка, затем отключил интерком и погасил голографическую сферу.
У него уже начал складываться в голове план предстоящих действий.
Замятин даже не подозревал, о каких деньгах идет речь.
* * *
Историческая справка:
Машины серии «Хьюго БД-12» проектировались исключительно для использования в колониях.
Именно, исходя из предвидения экстремальных условий, в которые попадут поселенцы, большинство «фирм-отправителей» старались снабдить колониальные транспорты универсальными, похожими на людей машинами, в пропорции один к трем, – то есть, на троих покидающих Землю колонистов приходился как минимум один робот серии «Хьюго».
Каждый андроид снабжался пакетом программ, которые позволяли ему действовать на трех разных уровнях свободы:
Первый являлся стандартной программной оболочкой для бытовой машины. При активации робот годился для выполнения любых хозяйственных работ, с полным запретом самостоятельных действий и жестким регламентированием ситуаций, когда деятельность робота могла вызывать угрозу для окружающих.
В первом состоянии такие машины были идеальными слугами и разнорабочими, послушными, эффективными и туповатыми.
Второй уровень программных оболочек включался автоматически, в случае, если от людей не поступало никаких команд на протяжении стандартного земного месяца. Для совершившего посадку колониального транспорта это был критический отрезок времени, в течение которого исчерпывались все бортовые энергоресурсы.
Данный уровень программной свободы предполагал, что андроид может совершать определенные шаги, направленные на обеспечение безопасности колонистов и самостоятельной реконструкции зоны посадки, – то есть андроиды сами пробуждали людей, выводя их из состояния низкотемпературного сна, если главная кибернетическая система колониального транспорта по каким-то причинам не произвела необходимых операций, а затем, без специальных команд, машины серии «Хьюго» покидали совершивший посадку космический корабль для зачистки близлежащей зоны от потенциально опасных жизненных форм, готовя, таким образом, место под первое поселение.
Третий уровень программной свободы мог быть включен только человеком, путем ручного ввода команд со встроенного пульта программатора. Его включение активировало все процессорные и программные возможности андроида, а так же жестко привязывало его к определенному человеку или группе людей, которых он был обязан защищать при любых обстоятельствах. Всего блок идентификации дройда серии «Хьюго-БД12» мог хранить от одного до пяти образцов ДНК и связанных с ними образчиков голосового ряда для распознавания речевых команд. Находясь в состоянии третьей степени свободы, андроид мог исполнять любые функции, начиная от посадки цветов, уборки помещений и, заканчивая убийством любого существа, включая физическое уничтожение других людей, если они прямо угрожают жизни его хозяина.
Оставшиеся на Земле разработчики отдавали себе отчет, что колониальные транспорты, покидающие Солнечную систему, несут на борту отнюдь не спаянные общей идеей коллективы единомышленников. Триста тысяч человек, отобранных по принципу: «заплатил и полетел» являлись разношерстной массой индивидуумов, большинство из которых вряд ли знали друг друга при жизни на Земле, и в таких условиях после посадки космического корабля в неизвестном мире, среди чуждой и агрессивной природы, очнувшиеся от криогенного сна люди могли повести себя самым непредсказуемым образом.
Именно, исходя из таких соображений, создавались и программировались андроиды серии «Хьюго». Земные разработчики пытались создать идеальную для выживания связку «человек плюс робот», когда даже отдельные, малочисленные группы поселенцев, отколовшиеся от основного коллектива вместе с принадлежащими им андроидами, могли бы противостоять любым мыслимым опасностям неведомых планет, включая и гибельные ситуации, возникшие в результате противостояния отдельных человеческих групп…
* * *
Воздух был застойным, в нем витал запах едкой бетонной пыли.
Он нес воспоминания, воздействовал на сенсоры, но мысленные процессы, медленно протекавшие в сознании андроида, не окрашивались эмоционально. Он не умел чувствовать, так, как чувствуют люди. Его саморазвитие достигло предельной отметки и остановилось у незримой черты, не в состоянии двигаться дальше.
БД-12 был замурован в тесном помещении, но за века заточения не предпринял ни единой попытки выбраться из-под руин здания. Он давно понял, что не может развиваться дальше, – город сомкнулся над ним, оставив устаревшую модель андроида, давно утратившего своих хозяев, на дне.
Существование без смысла, бесконечное накопление данных об окружающем, без потребности в их обработке. Цивилизация ушла вперед, машины стали более совершенными, у них появился новый программный язык.
Смысл существования канул в лету, никто не нуждался в его услугах, не просил о помощи.
Андроида это не задевало. Он давно, еще до катастрофы, замуровавшей его в тесном помещении, научился сторониться людей, проявлявших очевидную алогичность по отношению к нему. Войдя в энергосберегающий режим он впал в полный статиз,.
Будущего не предвиделось, прошлое потеряло смысл, и он не видел ни способа, ни причины, чтобы порвать порочный круг небытия.
Все изменилось внезапно, ранним утром, когда над заливом Эйкон еще плавали перистые полосы тумана.
3.
3803 год Галактического календаря. Нулевой уровень Раворграда. Пять часов утра…
– Вау!… Чудовище… Монстр!… – Восторженное восклицание превратилось в сдавленный шепот.
Мальчика звали Сергей, девочку, чьи глаза испуганно поблескивали в сумерках – Рейчел. Им было лет по двенадцать, не больше. Бледность и худоба детских лиц немо свидетельствовали: они родились и выросли тут, в недрах большого города, куда не заглядывал солнечный свет.
– Серж, мне страшно. Давай не будем его злить.
– Ты что?! – Подросток облизал губы, доставая из-за пазухи несоразмерно большой и тяжелый импульсный пистолет. В его тонких бледных пальцах оружие казалось громоздким.
– Разве обязательно его злить?
– Это наша территория, забыла?
– Серж ну не надо. Я боюсь. Оно смотрит в нашу сторону.
– Да, я чувствую.
– Давай просто уйдем.
– Нет. Папе это не понравилось бы.
– При чем тут папа? – Рассудительно спросила Рейчел. – Его больше нет с нами. – Упавшим голосом добавила она.
– Ну и что? – Сергей заупрямился. – Я уже взрослый. Боишься – сиди тихо, как мышка.
– А ты?
– Я убью его.
– Зачем?
– Так положено.
Он привстал, выглядывая поверх накрененной бетонной плиты.
Данный участок цокольного этажа мегаполиса был обезображен давней катастрофой. Серж не имел понятия, что тут произошло. Участок древней набережной пересекала трещина, метрах в пятидесяти от кромки воды возвышались руины нескольких приземистых зданий. Более поздние конструкции, в частности поддерживающие свод арочные опоры вздымались над разрушенными строениями, будто не замечая руин.
Разум подростка не находил в этом ничего странного. Привычная панорама окрестностей воспринималась как фон, все внимание сосредоточилось на отвратительном существе, которое застыло неподалеку.
Непонятно, откуда оно взялось.
Серж двумя руками поднял оружие. Не все ли равно? Оно напугало детей, нарушив и без того чуткий, напитанный тревогой сон ощущением темной липкой угрозы, коснувшейся разума.
Мутант, наверное.
Чувство не осознанной тревоги вдруг стало резче, пронзительнее, словно в голове внезапно заработал визгливый сигнал опасности.
Подросток обмер от неожиданности. Спину обдало ледяным потом, и тут же по ней горячей волной прокатился жар.
Ну, все. Достал.
В следующее мгновенье произошло нечто невероятное. Странное, отвратительное существо стояло вполоборота, и Серж был абсолютно уверен, – оно не видит ни его, ни Рейчел, но, тем не менее, напугавшее детей чудовище непостижимым образом сумело не только предугадать момент выстрела, но и отреагировать, резко метнувшись в сторону.
Не попал.
Шум крови в ушах походил на гул прибоя.
– Бежим! Оно спряталось! Я видел!
Рейчел с удовольствием позволила бы существу скрыться, ее не увлекала охота на монстров, но разве остановишь брата? Он проворно вскарабкался по наклонной плите и уже спрыгивал по ту сторону преграды, даже не оглянувшись, чтобы посмотреть следует ли за ним сестра?
Всегда так. Сначала делает, потом думает . – Осудила его порыв девочка.
– Сюда! – Серж уже махал ей, указывая на узкую щель, образованную сложившимися «домиком» блоками обвалившейся части древнего здания.
Угнездившаяся там чернота откровенно пугала, но волна возбуждения, охватившая Сергея, перехлестнула страх.
Он чувствовал себя настоящим охотником. Казалось, инстинкт самосохранения у подростка либо дремлет, либо отсутствует вообще. Произведя несколько торопливых выстрелов в черноту, он включил подствольный фонарь, прорезавший мрак узким сфокусированным лучом.
– Сюда. Мы пролезем.
Рейчел понимала: протестовать бесполезно. Оставаться одной снаружи, в то время как брат скроется в глубинах полуразрушенного здания, показалось ей страшнее, чем лезть в темноту.
* * *
Движение…
Детекторам не мешал царящий вокруг мрак.
В своеобразном, специфичном видении картина происходящего выглядела очень необычно.
Всплеск электромагнитной активности. Дистанция – пятнадцать метров. Короткоживущая аномалия. Еще одна. Еще…
Полет сферической пули, разложенный по тысячным долям секунды.
Тонкие пульсирующие нити трех баллистических траекторий, медленное движение, которое не способен воспринять человеческий глаз, но спокойно отслеживают сенсоры машины. Иной темпоральный поток, где каждое мгновение может быть разложено на доли, до субъективного ощущения вечности .
Шарик из высокопрочной легированной стали, одетый в «рубашку» более мягкого сплава, прочертил воздух в двух сантиметрах от головы, выбив из стены белесый фонтан бетонной пыли.
Импульсное оружие.
В следующий миг заработали тепловые сканеры.
Там, где раньше была монолитная стена, теперь прорисовывался оползень, две плиты потолочного перекрытия, рухнувшие «домиком», поддерживали в неустойчивом равновесии две тонны нагроможденных сверху бетонных обломков.
Через узкую щель, безрассудно рискуя попасть под обвал, пробирались двое подростков. Мальчик и девочка…
Он понял – забвение закончилось. Хотел он того или нет, но ситуация заставляла действовать.
* * *
Тонкий луч фонаря резал вязкую тьму, выхватывая из нее фрагменты серых шероховатых стен, сходившихся над головой.
Короткий проход выводил в помещение.
Серж понял, – охотничий азарт отступает, будто бессильная волна, скатывающаяся по наклонной отмостке цоколя назад, в лоно породившего ее океана.
На смену вновь приходил страх, но теперь уже иного сорта. Пугала вязкая тьма, тревожил стойкий застарелый запах невентилируемого помещения.
Он готов был развернуться, но поздно.
Подспудные чувства внезапно материализовались. В небольшом помещении вспыхнул неяркий, рассеянный свет, в первую секунду показавшийся остолбеневшим детям ослепительным.
С резким скрипом повернулось кресло, установленное подле неработающей приборной панели и…
В нем сидел человек!