От его искренней заботы Кеннеди делалось неловко. Знал бы Маршан про несовместимость, думал Рэйм порой. Ведь, если разобраться, они с Лионелем преступники. С точки зрения общеевропейской генетической политики их авантюра угрожает безопасности генофонда.
Ли выслушал его сомнения и покрутил пальцем у виска.
- Не говори глупости, док, - сказал он, - наш ребенок никому и ничем не угрожает. Генетическая политика - это полное дерьмо! Иначе после стольких поколений отбора дебилов бы уже не осталось, а их, блядь, миллионы!
В начале четвертого месяца в спаленке малыша появилась чудесная дизайнерская колыбелька, у Рэйма прекратилась тошнота, донимавшая его в первые месяцы, а проблема поиска врача встала в полный рост.
- Может, уговорим Гэндальфа пожить у нас, а? - выдвинул креативную идею Лионель. - Ну, а что? После смрадного Лондона - чистый альпийский воздух, натуральные продукты, вид на горы из окна.
- Это только ты сходишь с ума по горам, - проворчал Рэйм, в душе покатываясь со смеху, - ну, может, еще я. Но вряд ли мистер Уэйбл разделяет наш фанатизм.
- Я ему всё-таки позвоню, - решил Ли, который в любом деле шел до конца.
Гэндальф, конечно, не променял лондонский смог на хрустальный воздух Альп, но пообещал помочь.
- О, Мадонна! - не сдержал удивленного возгласа Марэ, увидев на пороге дома благообразную старушку с удивительной для ее солидного возраста осанкой, и одетую с безукоризненным изяществом.
- Нет-нет, красавчик, - энергично возразила старушка, - ты немного ошибся. Меня зовут Мелисса МакГрейв, я акушер, правда, бывший. Теперь я гадаю на хрустальном шаре и содержу приют для кошек, - весело подмигнула старушка, мелко потрясывая головой.
- Как оригинально, - нахмурился Ли, - надеюсь, к нам вы не погадать пришли?
- Не слушайте его, - Рэйм распахнул дверь пошире, приглашая гостью войти, - хотите чаю?
У старушки была болезнь Паркинсона и потрясающее чувство юмора. Пока осматривала Рэйма, Мелисса все время беззаботно болтала, рассказывая о своих «крестниках», некоторые из которых были даже старше Кеннеди. Дело свое она знала отменно, сходу определив срок и размер плода, а также прочитала длинную лекцию о презираемой ею генетической политике. Лионель после этой лекции проникся к Мелиссе глубочайшим уважением.
- Совместимость, - фыркнула она, поджав накрашенные розовой помадой губы, - выдумали же! Будь все так, как думают эти яйцеголовые болваны, мы уже давно избавились бы от всех болезней. Совместимость - она тут, - Мелисса постучала указательным пальцем по виску, - и тут, - морщинистая ладонь легла на грудь слева. - А все остальное, милые мои, отлично лечится.
У Рэйма немного отлегло от сердца. Он старался держать себя в руках. Зачеркивал на календаре прожитые его ребенком дни и с облегчением отмечал, что у них все больше и больше становится шансов выносить и родить его здоровым. И все же подспудная тревога грызла его изнутри. Ночами страхи не давали спать. Рэйм прижимался к спящему Ли, горячему, сильному, надежному и вздрагивал от ужаса, не в силах прогнать пугающие картины, возникающие в воображении. Наутро он был сонным и уставшим, а Лионель снова и снова уговаривал его оставить на время работу.
Зима пришла со снегопадами и лавинами. Это было тяжелое время для Ли. Обстановка в горах менялась каждую минуту, наплыв туристов во много раз увеличил количество вылетов спасотряда. Не хватало рабочих рук, не хватало техники, его ребята работали почти без выходных. Но даже в редкие свободные от работы дни случались авралы, когда требовалось немедленно заменить вышедшего из строя спасателя.
И все бы ничего, если бы не Рэми. Нет, он не упрекал, не устраивал скандалов и всегда спокойно желал ему удачи перед вылетом, но неизбывная темная тревога прочно засела в его глазах. Он беспокоился не только о ребенке, но и о Ли, а Лионель боялся за них обоих. Это был какой-то бесконечный замкнутый круг.
Мелисса почти поселилась у них вместе со своим шаром и рыжей кошкой Немезидой. Старушка пекла для Рэми булочки с изюмом и корицей, травила байки и гадала омеге на хрустальном шаре. Марэ было спокойнее, что док в компании и под присмотром. Он старался звонить, как только появлялась такая возможность, но чертов циклон периодически создавал проблемы не только с лавинами, но и со связью, заставляя их обоих мучиться неизвестностью.
И все же Ли никогда не чувствовал себя настолько счастливым и удовлетворенным жизнью. Когда он был совсем маленьким, их соседкой была старушка, чем-то похожая на Мелиссу. Она, бывало, подкармливала непоседливого мальчишку и читала ему сказки из большой, яркой, хоть и изрядно потрепанной, книги. Ли почти не помнил тех сказок, но образы, поселившиеся тогда в его воображении, вдруг нашли отражение сейчас, много лет спустя. Светящийся теплыми окнами пряничный домик, крестная фея и бесконечно близкий человек, носящий в себе самое главное чудо.
Последний романтик - так Лионеля всегда называла Йонг.
Они так и не решились пройти генетический тест. Рэми боялся этого, как огня, поэтому даже осторожные уговоры Мелиссы и куда более резкие - Гэндальфа, не заставили Ли пойти против желания омеги.
- Все будет, как будет, - решил Лионель и получил благодарный поцелуй от дока.
Еще одной проблемой стал запрет на секс. Совсем.
Это было абсолютно оправданно, и альфа воспринял ситуацию более чем спокойно. Секс - не воздух и не вода, никто на свете не умер от недотраха, и если от этого зависит благополучие ребенка, Ли был согласен потерпеть.
- Если захочешь мне изменить, сделай так, чтобы я ничего не узнал, - сказал док однажды вечером, когда они валялись в постели, лениво целуясь и лаская друг друга.
Ли буквально вышибло из колеи этой фразой. Перекатившись на свою половину кровати, он сел и взъерошил волосы руками.
- Ты сам-то понял, что сказал, док? - кипя от возмущения, спросил он. - Вот к чему это сейчас было?
- Все нормально, - стушевался Рэми, - просто я подумал, раз нам нельзя, то есть же другие омеги…
- Нет, ты точно ебнулся! - прорычал Ли. Так Кеннеди его никогда ещё не обижал.
- Ну, прости, - Рэми натянул одеяло на грудь, инстинктивно пряча свое главное сокровище от взгляда разъяренного альфы, но все же настойчиво продолжил, - я не хотел тебя обидеть, просто чтобы дать тебе выбор…
- Нахер мне такой выбор, - Ли выбрался из постели и прошелся по спальне, пугая спящего в кресле Альберта, - сам представь: что бы я сейчас не ответил, ты теперь всегда будешь подозревать меня в измене.
- Нет! У меня и в мыслях такого нет! Ладно, прости, я сморозил глупость.
Рэми пристыжено разглядывал завитки на ковре, боясь поднять взгляд на альфу.
- А ты изменил бы мне, если бы я не мог тебя удовлетворить? - с каким-то болезненным интересом спросил Лионель. - Стал бы изменять по-тихому, чтобы сберечь мои чувства, да?
- Нет, - вот теперь он поднял взгляд, изумленный и обиженный - как Ли посмел даже подумать такое, - никогда!
Вот, мстительно усмехнулся про себя Марэ, дошло, наконец!
Он вернулся на кровать, притянул к себе замороженного Рэми.
- Бестолочь ты, - беззлобно сказал Ли, - думаешь, все альфы распущенные козлы?
- Нет, что ты! - завозражал омега.
- Я не мальчишка со спермотоксикозом, который не умеет контролировать свое либидо. И я не хочу никакого другого омегу, ясно тебе?
- Ясно, - от неловкости Рэми спрятал лицо у него в подмышке. Ну, чисто мышонок!
Ли обнял его, заставив удобно распластаться возле своего бока, и погладил по спине, успокаивая. Ему тоже было стыдно за свою вспышку и за всех альф, которых Рэми встречал в своей жизни до него. Потому что не будь они все сплошь мудаками, его доку даже не пришла бы в голову эта глупая мысль.
В детской появились комод и манеж. Рэйм пытался сдержать родительские порывы Ли, но это было бесполезно. Марэ называл это «тактикой» и, надо признать, его тактика работала.
Рэйм окончательно убедился в ее действенности в тот тягостный вечер, когда Лионеля срочно вызвали на поисковые работы, а Мелисса не могла прийти - принимала роды у одной из кошек в приюте. Рэйм изнывал от тоски и тревоги. Кроха кувыркался в животе и все бы ничего, Рэйму нравилось чувствовать его движения, но от его возни живот, то и дело схватывало нешуточным спазмом. И это было уже опасно.
Мелисса по телефону велела выпить успокоительного и немедленно лечь. Но лежать, когда Ли рискует жизнью, вызволяя людей из-под завалов, Рэйм был физически не способен. Вот тут и пригодилась тактика альфы.
Кеннеди поднялся в детскую, включил свет и полюбовался творящейся там красотой. Ли со свойственным ему вкусом и щедростью выбирал для своего сына все самое лучшее. Рэйм погладил бока колыбельки, переложил маленькие подушечки так, как считал нужным, пересадил медведя поближе к манежу, случайно затронув висящую над ним карусельку. Карусель отозвалась мелодичным перезвоном.
- Нравится тебе? - спросил Рэйм у ребенка, мягкое движение стало ему ответом. - Тебе придется еще потерпеть, малыш. Мы с твоим отцом очень тебя ждем, но ты не спеши, ладно? Тебе нужно еще немного подрасти.
За окном мела вьюга. Рэйм смотрел на нее из окна, слушая мелодию детской игрушки и поглаживая живот. Скоро спасательные работы закончатся - до завтрашнего утра, а он зачеркнет красным маркером еще один день на календаре.
Свет фар у ворот, а потом звонок в дверь заставили сердце радостно забиться. Вот удача, Ли уже дома, не придется ложиться одному в холодную постель и ворочаться без сна, гадая, вернется альфа или останется на базе до утра.
Рэйм распахнул дверь и едва не застонал от огорчения. На пороге стояла Йонг. Как всегда, ослепительно красивая и веселая. Кеннеди был рад ее видеть, но всё же не смог сделать лицо попроще. Йонг сразу же раскусила его настроение.
- Где этот засранец? Снова разгребает завалы? - она стряхнула песцовую шубу прямо на пол и расцеловала Рэйма в обе щеки, - а ты отлично выглядишь!
- Спасибо, - смущенно улыбнулся Кеннеди, подбирая шубку и вешая ее на плечики. - Да, Ли на работе. Видишь, что творится - лавина за лавиной.
- Нервничаешь? - Йонг цепким взглядом окинула его лицо.
Делать хорошую мину при плохой игре было бесполезно.
- Очень.
- Я пыталась ему позвонить.
- Ли не берет трубку, когда работает. Пока он не закончит, я даже не узнаю, жив ли он, - мрачно вздохнул Рэйм, - хочешь чаю?
- Ой, да что с ним сделается? Бродяга - он же, как кот, у него девять жизней, - успокоила его Йонг, но по её взгляду Рэйм понял, что Лионеля ждет разбор полетов от строгой «сестрички».
Так всё и произошло. Но Йонг не была бы самой собой, если бы не пошла дальше. Наверное, это было в характере всех членов команды «Адреналин». Они никогда не сдавались и в любой ситуации находили нестандартный выход.
Йонг осталась у них на пару дней. Она объяснила, что летала в Париж, где сейчас жила Сидни, получившая контракт с известным домом моды, и может себе позволить немного погостить. Рэйм был рад её компании. Йонг пришла в восторг от Мелиссы МакГрейв, дамы превратили гостиную Кеннеди в гадальный салон, чем изрядно развеселили Марэ.
Но главный сюрприз ждал Рэйма, когда Лионель в очередной раз позвонил и сообщил, что вылетает на спасательные работы и пару часов будет недоступен.
Йонг поманила омегу на диван, открыла свой розовый со стразами ноутбук, и Рэйм не поверил своим глазам. На экране был Ли. Крупным планом, до ужаса серьезный, он пытался понадежнее закрепить нетвердо стоящий в щели камалот. Формат съемок напоминал шоу «адреналин», но это точно было не шоу. Камера скользнула, и Рэйм увидел Шона, который страховал какого-то парня в разбитом шлеме.
- Что это такое?
- Наше новое шоу, - подмигнула Йонг.
- Ничего не понимаю, - Рэйм впился глазами в Лионеля, деловито пропускающего веревку через карабин.
- Что непонятного? Я купила оборудование, похуже, конечно, того, что мы использовали в «восхождении», уговорить его ребят - было раз плюнуть, они с восторгом согласились помочь мне успокоить тебя. Теперь ты сможешь в любой момент увидеть, где болтается твой благоверный.
У Рэйма захватило дух от подобной перспективы. Это было невероятно!
- Это круто! - честно признался он, сдерживая слезы благодарности. - Ты гений! Спасибо тебе!
- Ну что ты, братишка, - улыбнулась Йонг, - мы все, как можем, стараемся помочь тебе. Ты же наш герой. Мы просто молимся на тебя.
- С чего это? - опешил Рэйм.
- Ты сделал невозможное, Кеннеди. Мы с ребятами думали, что Ли безнадежен. Его отношения с омегами никогда не ладились. Да и как они могли ладиться? Он же рассказывал тебе о своем детстве?
Рэйм кивнул, потрясенный ее словами.
- Его папочка трахался с альфами в той же комнате, где спал Ли. Он все свое детство видел этот разврат, неудивительно, что Ли считал всех омег тупыми давалками, дырками без сердца и мозгов. Потом эта история с Лукасом… честно, мы боялись, что Ли пропадет, не поднимется. Человек не может жить в вечной мерзлоте. Но ты спас его. Во всех смыслах.
- Гхм, - смутился Рэйм, не спеша признаваться в каком-то мифическом героизме. На его взгляд, всё было совсем наоборот. Это Ли пришел в его дом и принёс в него свет, жизнь, надежду, наполнил смыслом каждый день. До сих пор с трудом верилось, что всё это не сон.
- Смотри, возвращаются.
Рэйм уставился на экран, где спасатели грузили носилки в вертолет. Они с Йонг всё пропустили, но, главное, скоро его альфа будет дома.
- Как думаешь, стоит выложить этот ролик в сеть? - задумчиво спросила Йонг.
========== Глава 18 ==========
- Это мальчик, - с улыбкой сообщил доктор Барнетт, - пока нельзя сказать более определенно, но, по-видимому, у вас будет альфа.
Ли обменялся взглядом с Рэми, который, казалось, во время процедуры боялся лишний раз вздохнуть. Информация о поле ребенка прошла по краю его сознания.
- Ребенок здоров? - взволнованно спросил он доктора.
- Ничего страшного я не вижу, отличный малыш, довольно крупный для своего срока, - с улыбкой на добродушном лице ответил акушер, - вам пора прекратить паниковать и уже начать наслаждаться беременностью.
- Если бы это было так просто, - вздохнул, успокоенный его словами, Рэми и протянул руку Ли, чтобы тот помог ему сесть. - Тяжело расслабиться, когда тебя считают нарушителем закона за простое желание иметь ребенка…
«…от любимого альфы», - мысленно продолжил его фразу Лионель, у него, в отличие от дока, на сердце было тепло и спокойно.
- Не принимайте близко к сердцу, - посоветовал доктор Барнетт, - вы не единственная пара, которая сталкивалась с несовместимостью. Множество альф и омег проходят через это, ведь любовь все-таки нечто большее, чем влечение по запаху.
- А… генетические мутации? - напряженно спросил Рэми, натягивая футболку на округлость живота.
Нельзя сказать, что Ли не думал об этом. Вероятность рождения больного ребенка, да что кривить душой - ребенка с тяжелым уродством, пугала его не на шутку. Но где-то в самой глубокой глубине души он чувствовал, что Рэми прав, категорически отказываясь от тестов.
- Я открою вам секрет, - ответил Барнетт, - несмотря на все усилия ученых, частота генетических патологий остается практически на том же уровне, что и до начала всеобщей генетической политики. Это элемент случайности, русская рулетка, которая не зависит от совместимости партнеров.
- Я не понимаю, тогда в чем проблема? - удивился Лионель.
- А все дело в том, - многозначительно помолчав, продолжил Барнетт, - что центры репродукции зарабатывают миллионы евро на одних только тестах на совместимость, кроме того, нельзя исключать возможность манипулирования сознанием альф и омег, навязывание услуг искусственного оплодотворения и суррогатного отцовства. Это бизнес, господа, хорошо организованный, приносящий огромную прибыль, государственный бизнес.
Рэйм обнял живот, потрясенно качая головой.
- Господи!
Ли сразу же вспомнил наглую девицу из центра репродукции, которая бесцеремонно напирала и откровенно запугивала Рэми. Чертова сучка!
- Значит, у нас все хорошо? - уточнил он.
- У вас есть все шансы родить здорового малыша, если только ваш омега не будет себя накручивать.
Снег поскрипывал под подошвами, когда они шли по дорожке элитной клиники в пригороде Лондона к машине Джордана.