44
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
Чувство того, что его простили, охватило все его тело, будто он встал под теплые
лучи флоридского солнца после заточения в холодном сыром помещении.
- Мне стоило более тщательно подумать об этом.
- Всё в порядке. Это было не то место, в котором есть время на размышления.
- Верно, - он закрыл глаза, вспоминая шум, плач и крики. Аукционеры, играющие
на предпочтениях покупателей. Отчаянье в комнате было словно болото,
засасывающее его в свою отвратительную вязкую топь. Зловоние страха и грязной
похоти не давало возможности дышать, вызывая чувство рвоты. - У меня от этого
тоже кошмары, девочка.
Какое странное признание для такого сильного человека. Линда потерлась лбом о
его плечо. С легким смешком он растянулся на спине на кровати и потянул её вниз за
собой. Его мышцы впечатляюще бугрились, пока он устраивал её на своем плече. Его
руки обхватили её, будто железные канаты, прижимая её ближе, и остатки кошмаров
растаяли в теплоте его тела.
Как давно она позволяла себе так прильнуть к кому-либо? Задолго до похищения.
И не с этим придурком Дуэйном - ей просто хотелось, чтобы он ушел. И, несмотря на
то что Ли был милым, он так не обнимался.
Это было... приятно. Она вдохнула чистый аромат его футболки, затем сделала
еще более глубокий вдох, ощутив его мужской запах, и прижалась теснее к нему. Но
когда она закинула свою левую ногу на него, то наткнулась на твердую эрекцию.
Потрясенный вдох вырвался из неё, и она напряглась.
- Девочка.
Простое слово, сказанное строгим тоном, каким-то образом передало целую речь
о том, что он не сделает ничего, что она не захочет, о том, как работает эрекция у
мужчин, и чтобы она не вела себя глупо.
И всё это в одном слове.
Она издала крохотный смешок, потому что он был таким... Сэмом. Она замечала,
как он смотрит на неё, как хочет её. Но при этом он никогда не заставлял её
чувствовать себя грязной или испорченной. Лишь... желанной.
- Сэм, я...
- Засыпай. Утро уже скоро наступит.
Намек на веселье и расслабленность его тела прогнали последние тревоги, и она
подчинилась, позволяя чувству безопасности затянуть её в сон.
* * *
Солнце, пробивающееся сквозь занавески, разбудило её. Он ушел, а она впервые
так хорошо выспалась за последние несколько месяцев. На простынях все еще
сохранился его запах, и она притянула к себе подушку, вдыхая то, что было Сэмом.
Чувствуя, как её тело просыпается. Становится влажным. Возвращается к жизни.
* * *
Тем вечером Линда скользнула в кровать, чувствуя, как прохладные простыни
контрастируют с теплой кожей. Весь день она ощущала себя так, будто её тело пело
песню, похожую на "Канон" Пахельбеля... и мелодию во всех её вариациях,
именуемую желанием.
Когда тем же вечером приехал Сэм, загремел целый оркестр.
И сейчас она была готова. Абсолютно готова.
45
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
Вернувшись домой с работы, она приняла долгую ванну с пеной, затем побрила
ноги, подмышки... и свою киску. Она улыбнулась, вспоминая свою первую попытку
бритья этого местечка, после того, как её лучшая подруга спросила, собирается ли она
оплакивать своего мужа вечно. В ту неделю, которая, казалось, была вечность назад,
она изменила прическу, сменила макияж, купила яркую одежду и… побрилась.
Впервые со смерти Фредерика она почувствовала себя женщиной.
И она определенно чувствовала себя женщиной в этот вечер. После того как
приехал Сэм, Линда приготовила ужин и пожурила его за то, что он слишком мелко
порезал морковку. Его легкая ухмылка заставила нижнюю часть ее тела пульсировать.
Когда она втянула его в совместную игру на гитаре, вид его сильных пальцев,
обернутых вокруг грифа гитары, загипнотизировал её. Когда же он выбрал к
просмотру очень страшный фильм, она согласилась, тем самым найдя повод для того,
чтобы вжиматься в его тело на диване.
Каждый вдох... был цельным и правильным. И гул в сознании, который шептал
ей, что она была с мужчиной, которого хотела, никак не умолкал.
Когда уже наступил поздний час, он не стал смущать её выбором. Слишком
опытный в чтении мыслей женщин, её мыслей, он поднял её на ноги и сказал
готовиться ко сну. И что он скоро придет.
Лежа под одеялом, она ждала, тревога росла и сжимала ей горло до такой
степени, что она не могла сглотнуть. Простыни были прохладными. Наверняка именно
из-за этого её и трясло.
Его шаги звучали мягче, чем обычно. Он снял ботинки. Когда он вошел в
комнату, она заметила, что на нём всё еще были джинсы. Слава тебе, Господи.
В полной тишине, он отодвинул одеяло в сторону и устроился рядом с ней. Такой
теплый.
Она прильнула к его боку со вздохом.
Мужчина не шевельнулся, позволяя ей задавать темп. Позволяя ей принять
решение. Его бесконечное терпение заставило ее глаза увлажниться от слез.
Осознание того, что он хочет её, послало дрожь по всему её телу. « Я знаю его. Он
интимно прикасался ко мне на аукционе. Затем снова в «Тенях». Огрубевшие от
работы ладони скользили по её коже. Его глубокий голос шептал ей на ушко.
Она хотела его, о, да, но могла ли она заняться с ним сексом, не паникуя? В Сан
Диего она думала, что будет держать целибат... десятилетие или около того. Как
минимум. Но это было до того, как Сэм вызвал желание, кипящее глубоко внутри неё.
И что теперь?
В старших классах она была такой стеснительной, что даже чтение вслух
ужасало её, и если её загоняли в тупик, то нервозность разрасталась до такой степени,
что она не могла произнести и слова. Поэтому она всегда вызывалась отвечать первой.
Прямо сейчас, лежа рядом с Сэмом, её нервозность всё росла. Нужно было
сделать первый шаг, пока она еще могла решиться на это. Она приподнялась,
отперевшись на локоть.
В приглушенном свете его лицо находилось в тени, и его светлые глаза
внимательно изучали её.
- Скажи мне, чего ты хочешь.
Она переместила его руку со своего плеча на свою грудь.
- Я хочу... попробовать.
Он даже не стал притворяться, что не понял её.
- Хорошо, - его ответ был незамедлительным. Простым. - Сейчас мы не будем
играть. "Нет" значит нет. "Стоп" значит стоп. Это понятно?
46
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
Это не будет игрой. Но невозможно заставить человека перестать быть Домом.
Он по-прежнему устанавливал правила. Её губы дрогнули, а затем изогнулись в
улыбке.
- Да, Сэр.
Его смех прозвучал грохочущей радостью, прежде чем он поцеловал её. Ох, она
помнила эти губы. Мягкие и умелые, но более нежные в этот раз. Как если бы он
позволял ей решить, как быстро и как далеко они могут зайти.
- Презервативы? - спросил он.
Она отодвинулась, достала упаковку из прикроватной тумбочки и вернулась в его
объятие, пока не растеряла всю свою решимость.
Когда он забрал презерватив из её сжатых пальцев, внутри неё началась борьба.
Как она могла просить его о сексе? Это отвратительно. Грязно. Плохо. Она была
плохой.
Когда он поцеловал её, её тело застыло. Он поднял голову, его губы находились в
дюйме от её.
- Поговори со мной.
«Я хочу этого. Или нет. Я не должна».
- Я не хочу... решать. - Она чувствовала себя неправильной. Грязной. Желание
иметь секс было...
Его глаза прищурились, и затем он схватил её за волосы, удерживая голову
неподвижно, когда накинулся на её губы. Не с жестокостью, не так как... они. Они.
Работорговцы. Словно лавина, воспоминания накрыли её, заполняя её разум.
Неприятный щипок за бедро заставил её дернуться.
- Оставайся со мной, девочка, - его рычащий голос был похож на наждачную
бумагу, стирающую прочь все ужасы, пробираясь глубже, туда, где она всё ещё что-то
чувствовала. – Скажи мое имя.
Его беспристрастное выражение лица вызвало дрожь в её животе, совершенно
никак не связанную со страхом.
- Сэм.
- Ещё раз.
Его левая рука вокруг её талии напряглась, когда он прижал свою вторую руку к
её груди. Обхватывая, массируя, потягивая. Его проницательный взгляд задержался на
её лице, и его пальцы сжались на её соске. И ущипнули...
Когда давление начало переходить в боль, поток ощущений волной вспышки и
жара устремился прямо в её центр.
- Сэм.
Его губы изогнулись в безжалостной улыбке.
- Хорошо, что ты отвечаешь на команды.
Его рука переместилась к другой её груди, не нежно, но требовательно. И при
этом... осторожно. Ни в каком сравнении с безжалостной жестокостью Надзирателя...
- Оу!
Её бедро жгло в том месте, где он её неприятно ущипнул.
- Когда я захочу, чтобы ты думала, то скажу тебе об этом.
И как такое высокомерное замечание могло заставить что-то перевернуться в её
животе? Он снова захватил её губы, и в то же время она почувствовала, как он
распускает шнуровку её ночнушки, спуская её на талию, ощущая нежное скольжение
прохладного шелка. Его рука вернулась к её обнаженным грудям. Мозолистое,
грубое… теплое касание пальцев.
- С нетерпением жду момента, когда смогу опробовать на них зажимы, -
прошептал он ей на ухо, потягивая и сжимая. - Они будут болеть вот так.
47
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
Его ногти стали врезаться в мягкую плоть до тех пор, пока она не ахнула от
обжигающей боли. Он укусил её плечо, добавляя еще ощущение боли к тому, что уже
атаковало ее тело.
Это было слишком. Один из покупателей… Когда они все… Руки и агония, и...
Она начала неистово отбиваться, резко глотая воздух.
Он отпустил её немедленно. Но прежде чем она смогла сбежать, Сэм обхватил её
за плечи и мягко встряхнул.
- Посмотри на меня, девочка.
Это рычание - оно преследовало её во снах и прогоняло прочь кошмары. Её глаза
резко распахнулись и встретили голубой огонь, горевший в его взгляде.
- Сэм.
- Именно.
Она дрожала настолько сильно, что кровать под ней практически тряслась. Он
обхватил её, успокаивая своей твердостью, его спокойный взгляд давал ей чувство
безопасности.
Её сердцебиение замедлилось.
- Прости.
Морщинки вокруг его глаз углубились.
- Ты можешь контролировать своё тело в той степени, насколько это возможно.
Глупо винить кого-либо за любую физическую реакцию.
И не важно, насколько грубой была его речь, Сэм был очень далёк от глупости.
Но вот она чувствовала себя глупо.
- Почему тогда было легче? На аукционе?
Удерживая её за плечо одной рукой, он пробежался пальцами по её волосам и
слегка потянул за них.
- Было больше чем одна причина. В комнате, полной отморозков, Ким послала
меня к тебе. Верно?
Она вспомнила чувство облегчения, которое охватило её, когда Ким кивнула,
одобряя Сэма. Тогда она решила, что Ким знает что-то, что неизвестно ей.
- И ты не воспринимал меня как рабыню.
Это открытие ошеломило. Он видел человека, а не животное. Проверив её оковы,
он заглянул в её глаза.
- Ты всё еще со мной, Линда?
Он даже использовал её имя.
- Ты доверяла мне, неважно насколько сильно, - продолжил он, играя с её
волосами. - Но ты была напугана, а затем я причинил тебе боль.
- Я не понимаю.
- Инстинкт «борись-или-беги» помогает собраться с силами. То же самое и с
болью. То есть ты чувствовала себя более чем нормально. А после того как я высек
тебя, ты была перегружена эндорфинами и находилась в сабспейсе. И это помогло
отключить голову, - он обхватил её лицо ладонями. - Малышка, как только ты
доверилась мне, то стала персиком, готовым, чтобы его сорвали, и ты ничего не могла
бы поделать с этим.
- Ох. - Это объясняло многое. - Но мне всё равно не стоило...
Она всё еще чувствовала себя виноватой из-за оргазма. Чувствовала себя грязной.
- Ты плачешь, когда чистишь лук?
- Что?
Какого черта?
- Да.
48
Мы те, кто мы есть. Шериз Синклер.
- Так твои нервы реагируют на химическую реакцию. Если ты прикажешь себе не
плакать, когда чистишь лук, разве это сработает?
- Нет, - прошептала она.
Нервы и химическая реакция. Человек не может это контролировать. У неё не
было шанса. Вина за тот оргазм унеслась прочь вместе с остатками её гнева за его
действия.
- Так-то лучше. - Когда он потерся своей щекой о её, грубая щетина оцарапала её
кожу, и это ощущение послало дрожь сквозь все ее тело. - Но хватит предостережений.
Подумаешь о чем-то другом, кроме того, что происходит здесь и сейчас, и я отшлепаю
тебя.
Его голая рука будет шлепать её попку. Он сделает ей больно, и… дрожь
желания пробежалась по её позвоночнику.
Он рассмеялся, по-настоящему рассмеялся.
- Зачем ждать?
Сэм поднялся. Обхватив её за талию, он вытянул Линду из-под одеяла и
распластал на кровати.
- Сэм!
Стеганое одеяло, в которое она уткнулась лицом, заглушило ее слова.
- Хорошо. Ты помнишь моё имя. - Его рука обхватила её затылок, удерживая её,
пока он задирал ночнушку. Прохладный воздух пробежался по её коже. Он погладил
ее ягодицы, размял их. Трогая её. - У тебя прекрасная попка. То, что нужно.
С первыми легкими шлепками Линде стало казаться, что вся кровь из её тела
прилила прямо к клитору.
Он ударил сильнее. Жжение перешло в боль, а затем он начал шлепать её по-
настоящему. Сильнее и сильнее. Удар, удар, удар. Это причиняло боль. Слезы
наполнили её глаза, пальцы вцепились в одеяло. А затем, между одним вздохом и
другим, произошло волшебство. Как только ощущения от удара проникали в неё, они
превращались в сверкающее удовольствие.
Он остановился, чтобы погладить её разгоряченную кожу. Удовольствие от его
прикосновения обволакивало её, проникая даже глубже, чем пульсация, исходящая от
ее попки. Когда его пальцы начали исследовать влагу на внутренней стороне её бедер,
он зарычал в одобрении. Стирая отвратительное чувство вины, растущее внутри нее,
прежде чем оно смогло захватить ее.
Рисуя замысловатые линии, он провел своими пальцами по её складочкам и затем
начал обводить круги вокруг клитора, посылая вспышки желания по всему её телу.
- Подожди, - прошептала она, пытаясь подняться.
- Нет, девочка. Ты не сбежишь от боли... или наслаждения.
Её дыхание участилось. Он не остановится. Удерживая её на месте, он
продолжил трогать ее. Когда он потер её клитор между пальцами, всё её тело затрясло
от взрыва ощущений, снося последний барьер, удерживающий ее на краю. Она
застонала, вжимаясь лицом в кровать.
- Вот это хорошая девочка.
Его пальцы покружили около её входа, прежде чем погладить каждую сторону от
её набухшего комочка и вокруг вершинки в непрекращающемся безжалостном ритме:
с одной стороны, с другой стороны, вершина, с одной стороны, с другой стороны,
вершина, до тех пор, пока каждый чувствительный участок не был обласкан его