— Да.
Она осторожно слезла с кровати.
К её облегчению, Гален просто протянул ей костыли.
К тому времени как девушка вернулась, мужчины уже разделись, оставшись только в джинсах. Она остановилась, осознавая, что ни разу прежде не видела их без рубашек. Грудь Вэнса была твёрдой стеной мышц под светлой кожей, усыпанной золотисто-коричневыми волосками. У Галена, напротив, были гладкие мускулы под упругой оливковой кожей. Его тёмные волосы на груди образовывали треугольник, уходящий вниз к джинсам.
Через секунду она заставила себя двигаться, сожалея, что слишком устала, чтобы оценить открывшийся ей вид должным образом.
Вэнс забрался на кровать с противоположного конца, приподняв для нее одеяла.
— Ты предпочитаешь лежать на животе, спине или на боку?
Она замерла, в ней снова взметнулось ощущение страха, больше шокируя своей неожиданностью.
Вэнс соскользнул с кровати и подошёл к Салли, его глаза были нежными.
— Холодные ноги меньше мерзнут, когда их согревает кто-то другой. Пойдём, милая.
Он забрал у нее костыли, поставив их в футе от кровати, затем посмотрел на нее в ожидании согласия.
Все казалось неправильным. Эта трусость ей не свойственна. Совсем. Но, пока он просто продолжал ждать, и она подняла глаза, встретив его прямой и такой контролирующий взгляд, она знала, что он ничем не похож на Фрэнка. Салли сжала губы… и кивнула.
Он пробежался костяшками пальцев по её щеке.
— Спасибо за доверие, Салли.
Приложив небольшое усилие, к которому она была уже готова, он поднял её и усадил на кровать.
Довольно странно, но она никогда прежде не «спала» с двумя мужчинами. Большинство её сексуальных игр проходили в клубе. И, не считая Фрэнка, она всегда сохраняла определенный уровень контроля. Гален и Вэнс забрали его у нее, позволяя ей принимать только некоторые решения, потому что она была ранена. Понимание этого вызвало трепет беспокойства — и потребности — внутри неё.
Он последовал за ней и тихо лёг рядом.
О, конечно, он же хотел знать, как она предпочитает спать.
— На боку.
— Принято.
Он перевернулся на спину и, к её удивлению, передвинул Салли таким образом, чтобы её голова располагалась на его плече, а живот прижимался к его боку. Внимательно наблюдая за ней, он нежно приподнял её левую ногу на своё бедро. Травмированные бедро и лодыжку пронзило болью, но затем она утихла.
— Удобно? — спросил он.
— Да.
Слишком удобно. Она прижала руку к его широкой груди. Такой большой и мускулистой. Его кожа сохранила запах мыла.
Гален скользнул в постель с другой стороны и придвинулся к ней, прижимаясь грудью к ее спине. Она напряглась, когда его рука задела больное бедро, но он тут же передвинул ладонь на ее талию.
Ее окружило теплом и насыщенным мужским ароматом. Она тихо вздохнула:
— Спасибо.
— Всегда пожалуйста, зверушка.
— Засыпай.
Вэнс мягко гладил её по волосам.
Хотя ее тело и ощущало комфорт, мозг отказывался отключаться. Высказывание Вэнса продолжало прокручиваться в её голове.«…бывают случаи, когда необходимо уметь делиться чувствами».
Она на самом деле была согласна с этим. Так почему, когда она хотела, чтобы мужчины остались с ней, она не смогла произнести это вслух? Другие сабмиссивы — как и любые женщины в целом — без проблем просили объятий, помощи, плечо, чтобы поплакаться. До этого она никогда не осознала, что прежде не делала так.
Грудь спящего Вэнса поднималась и опадала под ее рукой. Небольшая поросль волос щекотала ладонь и каким-то непостижимым образом делала его еще мужественнее.
Он бы обнял её, если бы она попросила. Но от мысли о том, чтобы в действительности сделать именно так, её мозг просто… пришел в ступор. Внутренности сжались, разум отступил при мысли, что нужно полностью раскрыться, чтобы попросить о чем-либо.
Гален обнял её за талию и крепко прижал к себе, несмотря на её испуг. Его голос отдавался глубоким рычанием над ее ухом; дыхание касалось волос.
— Спи, Салли. Утром у тебя будет достаточно времени, чтобы обо всём поволноваться.
Прильнув к мужчине, ощущая себя в объятиях, даривших ей чувство безопасности, она позволила своему сознанию скользнуть в сон.
Глава 7
Приняв душ и одевшись, Гален заглянул в гостевую комнату.
Салли все еще лежала, с головой зарывшись под одеяла, ее тело было напряжено, что свидетельствовало о том, что она уже проснулась. Он хотел поговорить с девушкой, узнать, в порядке ли она, но он обещал дать ей время подумать. И он даст ей ещё несколько минут.
Гален застал Вэнса на кухне за длинной гранитной столешницей с чашкой кофе и утренней газетой.
— Доброе утро. Ты тоже взял выходной?
— Это показалось хорошей идеей. — Гален так часто перерабатывал, что не ощущал вины за этот отгул. — Как думаешь, она позволит нам отправить клининговую службу в её квартиру?
Он налил себе чашку кофе, добавил сливки и сахар, затем взял отброшенную первую страницу газеты, прежде чем сесть на один из широких стульев.
— Сомневаюсь. Она, скорее всего, посчитает это вторжением в её личную жизнь или чем-то вроде того.
— Упрямая малышка, да?
Галена беспокоило то, что она засела в его голове с тех самых пор, как воспользовалась стоп-словом и сбежала из «Царства теней». У него никогда прежде не было проблем с тем, чтобы отпустить сабу, никто не лишал его сна. Никто, после смерти жены.
— Слишком упрямая. Ей следует пореветь от души после всего, через что она прошла.
Гален бросил взгляд на лестницу, когда услышал звук включившегося душа.
— У неё ещё будет шанс поплакать, ведь сегодня твоя очередь готовить.
Вэнс не удостоил это оскорбление ответом и вернулся к чтению газеты.
Когда Гален сделал последний глоток кофе, Салли, прихрамывая, вошла на кухню. Она надела джинсы и мягкую розовую футболку, которые он принёс из её квартиры и оставил для неё на стойке в ванной. Футболка была сложена, и он не видел, что на ней было изображено. Далек из «Доктора Кто» скандировал: «Уничтожить Всех Мужчин».
Иисусе. Он усмехнулся. Она действительно была одной из самых интересных женщин, которых он встречал за долгое, долгое время.
Но фиолетовый синяк, расплывшийся на её левой щеке, стёр его улыбку. Было бы наслаждением оторвать ублюдку яйца и запихнуть их в его грязную глотку, и… Гален с трудом утихомирил свою ярость. Бесёнок сегодня нуждается в объятиях больше, чем в гневе.
— Нужны костыли?
— Док сказал, что я могу не использовать их, если лодыжка будет плотно перевязана.
Её влажные спутанные волосы лежали на спине. Без макияжа. Босиком. Она выглядела слишком молодой для него или Вэнса, но по записям в «Царстве теней» ей двадцать шесть лет. Что означало, она, скорее всего, проработала пару лет, прежде чем поступить в магистратуру.
Частично впечатление о ее молодом возрасте было вызвано тем, как неловко она держалась, и отсутствием обычной нахальной самоуверенности. Все его инстинкты кричали о том, что нужно всё исправить — её раны, её проблемы, — и он даже не знал, с чего начать.
— Голодна? — глаза Вэнса сузились, когда он осмотрел её защитную позу.
— Нет, — она прикусила губу. — Я имею в виду — да, но сначала… я бы хотела поговорить.
— Конечно, — с легкостью произнес Вэнс и ногой выдвинул кресло из-под столешницы. — В чём дело?
Вместо того чтобы сесть, она стояла за креслом, её руки вцепились в кожаную спинку, как будто та могла напасть на неё.
— Я долго размышляла.
Ауч, она потеет.
— Продолжай, — сказал Гален.
Сейчас они услышат о Борапе и нападении.
— Вы сказали, что я не делюсь. Или не прошу о том, что мне нужно.
Она смотрела вниз, на свои руки.
В конце концов, девушка говорила не об ублюдке. И обычно она смотрела Домам прямо в глаза. Что вызвало такое беспокойство?
— Мы были не правы, зверушка?
— Нет, — она сглотнула, и костяшки её пальцев побелели. — Я не осознавала этого. Это проблема, и я не…
— Ты не понимала, что избегаешь разговоров о своих чувствах? — подвёл итог Вэнс.
Она кивнула.
— Но я пытаюсь, — она ответила им несчастным взглядом. — И это так трудно.
Она разбивала ему сердце. Гален похлопал по бедру, желая чувствовать её, а не только слушать. И, надо признать, он хотел подарить Салли хотя бы какое-то ощущение комфорта, если это, блять, единственная вещь, которую он мог предложить сейчас.
— Иди сюда.
Когда она подошла к нему, он притянул её маленькое напряжённое тело к себе на колени и обнял. Она медленно расслабилась у его груди, и проявление такого доверия после произошедшего вчера было самым приятным комплиментом.
Гален взглянул на Вэнса и получил кивок, говорящий о том, что направление разговора остаётся за ним. Он поцеловал Салли в висок.
— Теперь расскажи нам, в чем ты нуждаешься.
— Я не знаю, как исправить эту проблему. Попросить. Или поделиться чувствами.
Её голова была опущена, голос звучал едва громче шёпота.
Вэнс наклонился вперёд и облокотился на столешницу.
— Ты хочешь, чтобы мы помогли тебе?
Она еле заметно кивнула.
— Посмотри на меня, — Вэнс подождал, пока Салли поднимет голову. — А теперь попроси.
Её тело вновь напряглось.
Тёплая, свежая после душа, мягкая во всех правильных местах и такая чертовски напуганная.
— Давай же, — поторопил он.
Боже, почему это настолько сложно? Салли чувствовала, будто её тело превратилось в гранит. Ладони были холодными, несмотря на комфорт, который дарили объятия Галена. Но она могла сделать это.
— Вы поможете мне? — прошептала она.
Руки Галена сжались.
— Хорошая девочка, — промурлыкал он в её волосы.
— Конечно, поможем. — От огромной улыбки Вэнса её сердце пропустило удар. — Храбрая девочка сделала первый шаг.
Она на мгновение прикрыла глаза; их одобрение окутывало её, как тепло от солнца в холодный грустный день.
Гален усмехнулся:
— И сейчас ты чувствуешь себя, будто пробежала милю?
— Скорее, десять, — пробормотала она.
Христос на костыле, это была только одна крошечная просьба.
Вэнс встал и обхватил её подбородок, приподнимая лицо. Его проницательные глаза были как ножи, проникающие прямо в душу.
— Мне нужно знать, откуда у тебя такая проблема, Салли, но я могу немного подождать.
Ох, спасибо, Господи.
— А пока твоя работа состоит в том, чтобы попробовать говорить нам напрямую то, что тебе нужно, и когда тебе это нужно.
И это должно быть легче для нее?
Вэнс подождал, пока она кивнет, и затем отпустил её.
— Кроме того, ты будешь честно делиться с нами своими чувствами, если мы попросим, — добавил Гален. — Будь осторожна, зверушка. Я буду часто тебя спрашивать.
На самом ли деле она хочет этого? Но так и есть. За все эти годы она не нашла своего Дома. Что если проблема не в Домах? Что если дело в ней?
— Я постараюсь.
— Это всё, о чём мы просим, милая.
От улыбки Вэнса её дрожь затихла.
Подумав, что они закончили, она попыталась встать.
— Пока нет.
Гален сжал руки на её талии, удерживая на своих коленях, пока разминал ее скованные плечи. Крепкой ладонью он прошелся по ее руке. Зарылся во влажные волосы и обхватил затылок.
Когда она прислонилась головой к его плечу, то поняла, что он гладит её так же, как она утешала испуганных котят. Когда он устроил ее, прижав теснее к себе, она обмякла и погрузилась в умиротворённую дымку, позволяя ему делать то, что он хочет.
В следующей жизни Салли захотела быть кошкой.
— Так лучше, — через некоторое время сказал он. Оставив легкий поцелуй, он поставил её на ноги. — Хотя мне бы хотелось обнимать тебя дольше, но тебе нужно поесть.
— Блинчики или яйца? — спросил Вэнс. Он встал и вытащил сковороду из шкафчика.
Салли стояла на месте, смущённая его вопросом. Фрэнк всегда заставлял её готовить.
— Эм. Я могу сама приготовить.
— Ты сделаешь это, рано или поздно. Каждый вносит свою лепту в этом доме. Так…? — Вэнс вопросительно поднял бровь.
Лучше всего было бы сейчас получить хорошую дозу углеводов. Она позже побеспокоится о калориях.
— Блинчики.
— Принято.
Что-то задело её ногу, и она, взвизгнув, подпрыгнула на месте, почти потеряв равновесие. Пытаясь игнорировать пульсацию в лодыжке, она посмотрела вниз.
Раздражённый серо-голубой кот смотрел на неё жёлто-зелёными глазами.
Гален засмеялся, и от глубокого, резонирующего звука её губы изогнулись в улыбке. Слышала ли она раньше его настоящий смех?
— В этом доме хозяйничает Глок. Тебе не нравятся кошки?
— Нет.
Салли наклонилась и протянула ему ладонь. Кот вытянул шею, долго принюхиваясь, затем изогнулся, чтобы потереться головой о её руку. Его шерсть была короткой и густой, полностью серой, за исключением более светлой полоски от макушки до носа.
— Ох, ты такой мягкий, — пропела Салли, — такой милый.
— Он уже был здесь, когда мы въехали. Полуголодный, — сказал Вэнс. — Пользовался разбитым окном беседки как личным входом.
— Сейчас он точно не выглядит оголодавшим.
Испытывая боль в слишком многих местах, чтобы оставаться на ногах, Салли уселась на плиточный пол, всего раз фыркнув от боли. Затем она с радостью взяла упитанное, мурлыкающее тельце на руки. О, да.
Когда Салли подняла глаза, она поняла, что прислонилась плечами к ногам Галена.
Поставив локоть на столешницу, он опустил подбородок на ладонь, потирая пальцем губы, пока изучал её. Его чёрный взгляд смягчился.
— Ты любишь кошек, да?
Когда Глок потёрся головой о её щёку, Салли вздохнула.
— Мне не хватает домашних питомцев.
«Они тебя любят, никогда не подводят, никогда не отворачиваются…»
— О чём ты думаешь?
Его вопрос вырвал её из воспоминаний.
— Я… ни о чём.
— Попробуй ещё раз, зверушка.
Голос Галена был ровным, твёрдым. Приказ Дома.
Она уже облажалась — сразу же, как только ей задали вопрос. Она напряглась, ожидая сарказма или холодности.
Вэнс продолжал готовить.
Гален не двигался. Он не выказывал ни гнева, ни хотя бы огорчения. Он просто… ждал, пока она соберётся.
Мурлыкающий кот на её руках ощущался некой гарантией безопасности.
Прикрой меня, Глок. Я вхожу.
— В Айове я прокрадывалась в сарай, угощала кошек и собак, и просто… зависала… с ними.
Черныш, лабрадор, пытался забраться к ней на колени. Амбарные кошки всегда крутились вокруг ног.
Гален нахмурился.
— Почему тебе нужно было прокрадываться туда?
— Мой отец не любил домашних животных. Говорил, что такое отношение мешает им быть охотниками, так что запирал их в сарае.
Вэнс повернулся, чтобы взглянуть на неё, затем мужчины переглянулись между собой. Жалость в их глазах была невыносимой.
Салли напрягла спину и подняла подбородок.
— Это неважно. Я просто люблю животных.
— Я тоже, — Вэнс вытащил яйца, молоко и бекон из холодильника. — Мы всегда держали пару собак и одну или две кошки. Мои сестры наряжали их в одежду для кукол. Бедные звери почувствовали такое облегчение, когда девочки достаточно подросли, чтобы перестать играть с куклами.
— Хорошо, что ты был старше. Но, с другой стороны, ты бы весьма мило выглядел в детском чепчике, — Гален проигнорировал хмурый взгляд Вэнса и усмехнулся Салли.
— Его сёстры были как стая маленьких пуделей.
Вэнс фыркнул.
— Много лают и не кусаются.
В этом явно сквозила его любовь к ним. Он положил ингредиенты для блинчиков на стол и протянул Галену миску с ложкой.
— Ты смешиваешь, приятель. У тебя есть братья или сёстры, Салли?
Девушка притянула кота ближе.
— Брат. Сводный.
Она добавила оговорку, как всегда делал Тейт. Он ненавидел её. Сильно. Он был тем, кто сказал, что мать не должна была её рожать. Что отец не хотел больше детей — тем более, девочку.
— Мы не близки. Он не приедет на мою выпускную церемонию.