Уилл промолчал, но кивнул. Его руки крепче сжали руль, и он повернулся, чтобы посмотреть на Сару.
— Ты права, — только и сказал он.
* * *
Снежинка позвонила в больницу. Ей ответили, что Сары Толбот там уже нет, но ее не было ни в магазине, ни дома. Она пыталась позвонить отцу и все узнать у него, но в офисе отвечал автоответчик, а дома никто не подходил. Телефон звонил и звонил в пустой квартире. Сидя на краю постели, Снежинка не знала, что и думать. Что, если они уехали куда-то и забыли о ней, а она так в них нуждалась.
Доктор Дарроу был в приюте. Как могли отец и Сара забыть о ней, когда ее котенок в смертельной опасности? Стоило ей представить себе приют, и она была готова расплакаться. Она представляла ужасное бетонное строение, полное несчастных брошенных животных. Похожее на приют для сирот в Англии, какие она видела в кино и описания которых встречала в книгах. Одно из ужасных и холодных мест со злыми надзирателями.
Неужели Доктор Дарроу думает, что она его бросила? Она вообразила его радость, когда он из «лишней» кошки превратился в ее маленького друга, а сейчас он в приюте один и дрожит от страха, и, возможно, кошки постарше его обижают, а может, там есть и злые собаки, думала Снежинка. Нет, она должна вернуть его назад. Она обязана это сделать.
— Сьюзен! — позвала ее мать.
Снежинка не отвечала.
— Сьюзен! — позвала она снова.
— Меня зовут Снежинка.
— Да-да… хорошо, дорогая, — торопливо сказала мать. — Твой отец внизу. Тебе лучше поторопиться.
Ахнув от неожиданного сюрприза, Снежинка вскочила. Она споткнулась о какую-то игрушку на полу и даже не заметила этого. Зачем он приехал? Отец никогда не приезжал в этот дом, только когда должен был ее забрать. Может, он каким-то невероятным образом узнал о том, что случилось с Доктором Дарроу? И привез его назад? Проскочив мимо матери, даже не остановившись, когда мать попыталась что-то сказать ей, Снежинка вихрем промчалась вниз по мраморной лестнице, кружась и что-то радостно напевая. Точно по такой лестнице, какие бывают в голливудских фильмах. Джулиан стоял внизу, указывая на дверь библиотеки.
— Папа! — закричала Снежинка, влетая в библиотеку. — Они отвезли Доктора Дарроу в приют!
— Детка, — сказал Уилл, останавливая ее. Он положил руки ей на плечи и заглянул в глаза. Снежинка единственный раз видела у него такой взгляд. Но это было раньше… Она замерла, затаив дыхание.
— Что случилось, папа? — спросила она.
Только тогда Снежинка увидела Сару. Она сидела на темно-бордовом бархатном диване как раз под портретом деда Джулиана. Снежинка медленно прошла через комнату и остановилась перед ней.
— Привет, Сара, — сказала она.
— Привет, Снежинка.
— Мы снова встретились! — радостно воскликнула Снежинка.
Джулиан и ее мать стояли поодаль, на их лицах читалась боль. Лицо ее отца было серым, но Снежинка продолжала улыбаться своей теплой радушной улыбкой, которая заставляла ее забыть, что у других людей плохое настроение.
— Да, — сказала Сара.
— Вы слышали о Докторе Дарроу? — спросила Снежинка, понижая голос. — Мама говорит, что у меня на него аллергия, но это не так. Я хочу, чтобы он вернулся ко мне.
— Сьюзен, у тебя действительно аллергия, — строго сказал Джулиан. — Я думаю, это всем известно.
— Папа!
— У нее нет аллергии на кошек, — возразил отец. — Она знает, я не позволил бы ей взять кошку, будь все по-другому.
— Я его верну, — сказала Снежинка Саре, не замечая пикировки мужчин. Она хотела объяснить Саре, что котенка с Лосиного острова будут обязательно любить, несмотря на строгости в доме. Ей внезапно пришло в голову, что все взрослые люди в ее жизни впервые собрались вместе в этой комнате, и это было необычно.
Улыбнувшись, Снежинка поймала взгляд Сары. Сара улыбнулась ей в ответ, и Снежинка рассмеялась.
— Это судьба? — спросила она.
Сара покачала головой:
— Я так не думаю.
— Тогда почему все здесь? — спросила Снежинка.
— Мы приехали из-за тебя, — сказала Сара. Когда она это сказала, все прояснилось. Так вот почему все собрались здесь, их связывает одно — она! Снежинка была на грани истерики. Случилось что-то ужасное.
— Не из-за Доктора Дарроу? — спросила она, присаживаясь к Саре.
Сара покачала головой. И тут впервые Снежинка заметила, какая она бледная. Мертвенно-бледная кожа, в лице ни кровинки. И глаза были тусклыми, что для Сары неестественно. Она изо всех сил старалась четче видеть. Снежинка видела, как она смотрит и смотрит, не сводя с нее глаз. Оставаясь серьезной, Сара не переставала улыбаться.
— Тогда зачем? — спросила девочка.
— Я хочу с тобой попрощаться, — сказала Сара.
— Вы уезжаете?
— Да, на остров.
— Одна?
Сара медлила с ответом.
— Со мной, — сказал Уилл, чтобы помочь ей.
— Что? — воскликнула Снежинка, растерянно оглядываясь. — Можно, я поеду с вами? Ну пожалуйста… Если ты летишь папа, я с тобой. Скажи им, что можно. Мама…
Сара положила руку на запястье девочки, Снежинка заметила, как ее мать подошла поближе, но ничего не сказала.
— Нет, Снежинка, — сказала Сара. — Ты не можешь поехать.
— Сьюзен… — начала мать, ее голос был едва слышен. Джулиан обнимал ее за плечи.
— Моя болезнь… вернулась, — сказала Сара.
— Нет!
Снежинка отчаянно замотала головой, закрывая ей рот руками. Сара здорова. Она так хорошо себя чувствовала еще совсем недавно! Они прошли на лыжах через весь остров! И когда Майк провалился в пруд, они молились о нем, и он остался жив. У Сары был тогда такой румянец на щеках и аппетит, и она всем интересовалась.
— Я хочу побыть с Майком, и твой отец вызвался меня отвезти.
— Это несправедливо, — проронила Снежинка.
Только Сара понимала, что она имеет в виду. Все остальные взрослые сделали шаг к центру комнаты. Они говорили и говорили, что ей следует остаться в Форт-Кромвеле и ходить в школу, что ее мать будет рядом… Снежинка слышала все слова, но тут же отбрасывала их прочь. Она ничего не сказала о том, что хочет поехать на остров. Она думала о том, как несправедливо, что Сара заболела.
Сара протянула руку. Ее волосы выглядели великолепно. Глядя на них, Снежинка вспомнила, какими ужасными они были еще всего две недели назад. Тусклые, грязно-желтые, а сейчас просто загляденье! Ничем не замутненное белое золото.
— Твои волосы, Сара, выглядят что надо, — попыталась выговорить Снежинка, переплетая свои пальцы с пальцами Сары.
— Спасибо тебе, — сказала Сара.
Снежинка кивнула. Наклонив голову, она кончиком языка слизнула бежавшую по щеке слезинку. Руки Сары были такие маленькие и теплые. Она все наполняла жизнью: свои руки, эту комнату. Сара источала энергию, которая заполняла пространство вокруг нее. Снежинка ощущала это всегда и сейчас тоже. Воздух светился и вибрировал вокруг Сары.
— Я увижу… тебя снова? — спросила она так, чтобы только Сара могла услышать, хотя остальные стояли к ним близко.
— Думаю, нет, — сказала Сара.
Снежинка кивнула, глотая слезы. Она прикрыла глаза, чтобы еще сильнее ощутить свою близость с Сарой. Она здесь, думала девочка. Скоро ее не будет, но сейчас она здесь. С Фредди такого не было… Она никогда не знала, в какой миг рокового перехода он навсегда ушел от нее, от родителей, из ее жизни. Она крепче сжала руку Сары.
— У меня осталось несколько вещей от моего брата.
— Например, его носки? — улыбнулась Сара.
Кивнув, Снежинка подняла ногу, чтобы продемонстрировать темно-бордовые носки.
— Имя — это тоже очень важно, — объясняла Снежинка деловым тоном. Элис громко вздохнула, но Джулиан ее одернул. Снежинка услышала искреннюю боль в голосе матери, но решила не обращать внимания. — Имя всегда должно мне напоминать о нем. Он любил снег…
— Я понимаю.
— Я думаю, какое же будет следующее? Оно должно начинаться с «С», «С» — это свет, сияние, это дает мне внутренний покой, и я смогу готовиться к Рождеству, и потом, это как-то соединит Фреда с праздником.
— Ты подумай о… — начала Сара.
— Я думаю, Сара, — сказала Снежинка, она подняла голову и заглянула Саре в глаза. — Сара.
— О, Сьюзен… — всхлипнула Элис. Она плакала, зажав рот руками.
— Я знаю, вы… ты никогда не видела Фредди, — сказала Снежинка, хватая Сару за руки. Теперь, когда она заговорила об этом, девочка знала, что скоро ей придется ее отпустить, и поэтому она еще крепче держала Сару за руки. — Но мне кажется, что ты знала его. Мы говорили о нем. Мне бы хотелось, чтобы ты получше его узнала. Когда мы увидели того кита, когда я сказала, что у него крылья, как у ангела, ты догадалась, что я думала о Фредди. Правда, Сара?
— Да.
— Ты бы полюбила Фредди.
— Я думаю, да.
— Зачем ты заболела, Сара? — Снежинка не собиралась это говорить, но слова сами выскочили у нее, и она уже не могла забрать их назад. Она знала, что это глупо — говорить такое, что это только могло расстроить Сару. Но не в ее силах было что-то исправить, и от этого Снежинка заплакала. Она прислонилась к Саре и горько зарыдала.
Снежинка плакала несколько минут. Она чувствовала, что отец гладит ее по голове, слышала, что он шепчет какие-то слова. Понимая, что им пора уезжать, Снежинка заплакала еще сильнее. В груди у нее захрипело, начался приступ астмы. Она потянулась за ингалятором.
— Я хочу, чтобы меня звали Сара, — прерывистым шепотом выговорила Снежинка. — Это твое имя, но касается и Фредди тоже. Вы связаны через того кита.
— Спасибо, — проронила Сара.
Снежинка печально кивнула. Она все еще держала Сару за руки. Как это ужасно, что через несколько минут у нее от Сары останется только ее имя. Носить чьи-то носки или взять чье-то имя всего лишь жалкая замена живому человеку. Это обижало мать. Девочка поняла это по ее реакции, по напряженному шепоту Джулиана: «Мы разберемся с этим позже».
— Ты оказываешь мне честь, — сказала Сара, — но, может, вместо этого ты возьмешь другое имя?
— Например?
— Например, Сьюзен, — предложила Сара.
— Сьюзен?
Сара кивнула.
Снежинка несколько секунд молча смотрела на нее.
— Прекрасное имя, поверь, — сказала Сара.
Снежинка молчала. Рот Элис приоткрылся от изумления.
— Это имя дали тебе твои родители, — продолжала Сара.
— Но этого мало. Это просто мое имя, и больше ничего! Оно мне ни о ком не напоминает.
— Фред знал тебя как Сьюзен, — мягко проговорила Сара, все еще держа ее руки. — Не как Снежинку и не как Сару.
— Но я скучаю по нему, — воскликнула Снежинка, и ее лицо задрожало. — И Сара! Я буду скучать по тебе!
— О, я знаю, — улыбнувшись, сказала Сара. — Поэтому я и хотела тебя повидать. Потому что я тоже буду скучать без тебя.
— И никогда больше не будет новой Сары…
— Может, Майк назовет Сарой свою дочку? А может, и не захочет… — сказала Сара, улыбаясь, словно это было не так уж важно.
Наклонив голову, Снежинка сжала губы. Глаза Сары снова блестели и не были такими тусклыми, как когда она только что приехала. И Снежинке хотелось, чтобы так было всегда. Но когда она подняла глаза, тучи снова заволокли глубину ярко-голубых глаз Сары. Она выдержала взгляд девочки, она не отвернулась, пока Снежинка сама не сделала этого.
— Ну, мам пора, — сказал отец. Он положил руку на плечо Сары. Другую он протянул дочке. Мать Снежинки шагнула вперед. Поддерживаемая родителями, Снежинка должна была позволить Саре уйти.
— Милая! — сказала мать. Она стояла рядом с выражением беспокойного ожидания на лице. В ее глазах не было ни ревности по отношению к Саре, ни злости на Уилла за возникшую ситуацию. Она, казалось, даже забыла о присутствии Джулиана. В ней была только любовь, чистая и бескорыстная любовь к единственной дочери.
— Папа, ты полетишь осторожно, правда? — спросила Снежинка, глядя на Сару.
— Не беспокойся, — отвечал он.
— Очень осторожно. Хорошо, папа? — попросила она, просто чтобы увериться. Она вдруг подумала, не попросить ли снова родителей разрешить ей поехать, но что-то ее удержало. Внезапно чувство покоя объяло ее, как мягкая шаль тети Бесс, и дрожь утихла. Руки Сары были такими теплыми и так крепко держали ее руки. Глядя в ее глаза, Снежинка увидела Лосиный остров, темную гладь залива, северное сияние и… Майка.
— Твой отец говорит, что им пора, — тихо напомнила Элис. — Милая…
Сара кивнула. Снежинка тоже кивнула ей в ответ, затем повернулась к матери. Взглянув на нее, она почувствовала, что ее сердце наполнилось любовью и благодарностью, словно она только сейчас поняла, как ей повезло. Часы в холле пробили два часа дня.
— Милая! — снова сказала мать.
— Меня зовут Сьюзен, — тихо произнесла девочка, обнимая Сару так крепко и нежно, как бывает только при расставании. И только тогда она отпустила маленькие руки Сары и позволила родителям подхватить себя под руки, чтобы удержаться на ногах.
Сьюзен стояла с закрытыми глазами и тихонько махала рукой. Сара должна уехать. Открыв глаза, она увидела Сару в последний раз. Последний!
— Спасибо, — услышала она слова матери, обращенные к Саре.
— У вас замечательная дочь, — ответила Сара.
Сьюзен едва держалась на ногах, она вцепилась в руки родителей, боясь, что то, что она видит сейчас, скоро исчезнет.
— Я люблю вас, — сказала Сьюзен, не обращаясь ни кому в отдельности. Не важно, кто ее услышит. Главное, что они все еще были здесь.
Глава 24
Домой…
Это слово поддерживало Сару всю дорогу от Форт-Кромвеля до Лосиного острова. Оно звучало в ее голове и помогало ей собраться. Моторы басовито гудели, их низкий шум напоминал тот, что издавал аппарат при облучении. И снова и снова в голове у нее звучало: домой, домой…
Болеутоляющее притупило сознание. Мег накачала ее морфием. Медсестра в больнице установила на ее руке маленький портативный катетер, а Мег вколола большую дозу наркотика. Когда боль возобновлялась, Уилл делал то же самое. Морфий отгонял все страхи и убивал боль, делая возможным перелет через штаты Нью-Йорк, Вермонт, Нью-Хэмпшир, заправку в Портсмуте и снова полет через залив Мэн на восток, на Лосиный остров.
«Домой, — думала Сара. — Домой, домой…»
— Да, мы летим домой, — сказал Уилл.
Она произнесла это вслух?
— Мы уже прилетели? — спросила она, касаясь холодного окна. Она могла ощущать холод кончиками пальцев, но не чувствовала боли ни в спине, ни где-нибудь еще.
— Да, Сара, — сказал Уилл.
Его голос был низким, глубоким и звучным. Она так любила его. Его голос смешивался с монотонным гулом моторов, и это рождало в ее сознании образы из иностранных фильмов шестидесятых. Все дело в наркотиках. Она парила в воздухе, высоко-высоко, подобно бумажному змею, и не могла отличить действительность от воображения.
— Это надо прекратить, — пробормотала она.
— Что? — спросил он, быстро повернув голову, встревоженный ее словами.
Она завернулась в одеяло, со всех сторон окруженная туманом. Ее язык распух и едва ворочался во рту, веки отяжелели. Океан открылся впереди, но она была слишком заторможена, чтобы реагировать. Каждый поворот головы стоил ей сил.
— Не надо больше наркотиков, — прошептала она.
— Сара, боль может усилиться, — сказал Уилл.
— Я хочу понимать, что происходит, — возразила она.
Уилл промолчал. Он не согласился и не отказал. Он просто вел самолет. Сара потихоньку возвращалась к действительности. Боль в крестце напомнила ей, что она никуда не ушла. Когда прошло несколько минут и укола не последовало, боль стала резче. Но это привело Сару в чувство.
И вот они уже летят над Лосиным островом и смотрят на заснеженные кусочки суши в темном заливе. Сара заволновалась. Она потянулась к руке Уилла. С одной стороны, она хотела, чтобы Сьюзен была с ними и чтобы при приземлении, она высунулась из своего потайного укрытия, как тогда, в их первый полет.
Но вместе с тем она была рада, что они с Уиллом вдвоем.
Приближаясь к острову, самолет выписывал круги в темно-синем небе. Глядя в окно, Сара видела холмы к югу от залива, видела маленькую церковь на востоке и искала взглядом орла. Может, Майк ждет их на поле?