Выбора нет. Она бросается назад – к трапу, не оглядываясь, сбегает вниз по ступенькам. Успели ее заметить? Если да, то она пропала.
Ниже Хелена спускаться не желает – где-то там находится опостылевшая двухместная каюта, из которой только что удалось улизнуть. Она бежит по незнакомому коридору. Его стены темнее, чем на пассажирских палубах, освещение и убранство скромнее…
Добежав до середины, резко останавливается. Глаза округляются от ужаса, пальцы сжимаются в кулаки. Впереди – на другом конце длинного коридора находится другой трап, и по его ступеням с неторопливой уверенностью спускается мужчина, похожий на Евгения.
Она отступает, руки беспорядочно шарят по стене… Господи, неужели из этого дерьма не отыщется выход?!
И выход отыскался. Стена, к которой девушка прижималась спиной, вдруг уходит назад; кто-то хватает ее за руку и резко дергает. Хелена от неожиданности вскрикивает, и в ту же секунду чья-то ладонь зажимает ей рот.
* * *
Каюта пухленького стюарда расположена на палубу выше моего двухместного жилища. Здесь поярче освещение, коридорная кишка не делает резких поворотов и нет глухих тупичков.
Выследив этого урода, приступаю к операции, разработанной с Иванычем за несколько минут. Суть ее проста: действовать без крови, а самое главное – без шума.
После завтрака в столовой экипажа прошло не более четверти часа. Подходим с Егором Ивановичем к каюте. Я прячусь сбоку, он становится точно против двери, стучит.
Тишина.
Стармех вопросительно глядит на меня.
«Давай-давай, – показываю жестами, – он точно здесь».
Иваныч повторяет стук.
За дверью слышится шорох, но открывать хозяин не спешит.
– Немедленно откройте каюту, – требовательно дергает за ручку Иваныч, – или я прикажу взломать дверь!
Щелкает замок, и дверь медленно распахивается. В проеме появляется помятая рожа стюарда.
– Я вас слушаю.
– Это я тебя слушаю, большеголовый задрот! – толкаю его внутрь и спрашиваю прокурорским тоном: – Где девчонка?
Заикаясь, он что-то лепечет. Чует, мышка, что попалась.
Бегло осматриваю служебную двухместную каюту. Странно, но Хелены нет.
– Где девчонка? – хватаю его за грудки.
– Не понимаю, – таращит глаза стюард и отупело мотает головой, на всякий случай по всем осям. – О ком вы?..
За наглое вранье ему тут же прилетает в репу. Несильно, но поучительно.
– Вот она! – доносится из-за спины голос Егора Ивановича. – Ну, здравствуй, сердешная! И не тесно тебе тута?
Оборачиваюсь. Стармех стоит возле раскрытых дверок платяного шкафа и, добродушно посмеиваясь, протягивает девице руку. Та скукожилась под висящей на плечиках одеждой. Вид у нее жалкий и перепуганный.
Накипь гнева делает свое дело: бью паршивца с разворота в печень.
– Она сама пришла ко мне в каюту, – поскуливает, лежа на полу, стюард. По щеке течет маленькая скупая мужская сопля. – Я буду жаловаться на вас капитану. Завтра же напишу докладную…
Мне страстно захотелось по-настоящему контузить мальчишку, но я сдержался – слишком уж разные у нас весовые и геометрические параметры. Черт с ним, пусть живет.
Итак, первая часть нашего плана выполнена – сбежавшая «посылка» найдена и возвращена временному владельцу. То есть мне. А жалобы и скулеж пострадавшей стороны – элементы из второй части, которая начинается с появлением в дверном проеме грузной фигуры капитана Горского.
– А чего тянуть до завтра? – гремит его густой и немного уставший голос. – Жалуйся прямо сейчас – слушаю.
Такого поворота событий молодой стюард не ожидал. Поднявшись и все еще держась за ушибленную печень, он виновато смотрит на Горского. И шепчет:
– Извините. Больше не повторится.
– Значит, так, – резюмирует капитан, – вся эта история с пассажиркой в твоей каюте должна умереть, не родившись. Друзьям скажешь: придумал, чтобы развлечься. Понял?
– Так точно, – по-военному отвечает тот.
– И отныне ты у меня на карандаше. Одно замечание – вылетишь из пароходства. Не с моего судна, а вообще из пароходства. Вопросы есть?
– Нет.
Ведем с Иванычем девушку в мою каюту. Она обиженно молчит и послушно шлепает босыми ногами по прохладному полу.
– Уважаю Горского, – довольно подмигивает стармех. – Скажет – как отрежет.
Согласен. Наверное, капитан большого судна и должен быть таким: разумным, строгим, справедливым. И обязательно большим. А то каждый плюгавый разносчик пиццы начнет качать шишку, и тогда закончится порядок под небесами.
– Стоп. Вспомнил об одном дельце… – Хватаю девицу за шкирку: – Ну-ка поворачивай на палубу.
– Чего затеял-то? – шепотом интересуется стармех.
– Я должен ее сфотографировать и отправить фото одному человеку…
Выходим на ближайшую палубу. Здесь – никого и хорошее дневное освещение.
– Становись к леерам, – достав сотовый телефон, командую Хелене. – И страдание, пожалуйста, убери с лица. Улыбнись!
– Да пошел ты!.. – тихо огрызается она.
– Вот умница! – делаю удачный снимок и тут же отправляю генералу Борщевскому.
Глава 2
Хорватия; акватория порта Сплита —
Средиземное море
10–11 августа
Анчич долго колесит по Бихачу в поисках темного внедорожника. Бесполезно. Тогда он въезжает на возвышенность на северо-западной окраине городка и оглядывает округу. Короткая дорога змеится меж засеянных полей и ровно через десять километров упирается в недавно отстроенную таможню на границе с Хорватией.
– Туда! – вдавливает он в пол педаль газа.
Старший таможенного наряда моментально узнает героя военных операций против войск Республики Сербская Краина. Он мигом вызывает дежурного и опрашивает по поводу интересующей генерала машины.
– Нет, – разводит тот руками, – в основном идут груженые фуры, а внедорожников за последние полтора часа точно не было.
– Благодарю, – на ходу бросает Анте.
Он возвращается в Бихач, мчится по центру и поворачивает на юг – к началу третьей дороги, уходящий из маленького городка в сторону столицы Боснии. На выезде сбавляет скорость.
Справа река и маленькие домишки. Никого… Слева большой магазин; у входа – две пожилые женщины с сумками в руках. Стоят и о чем-то разговаривают. Эти либо ничего не видели, либо не отличат внедорожник от грузовика.
Дальше – старое кладбище. У главного входа сидит нищий старик лет семидесяти. Возле ног – потрепанная картонная коробка. Анчич принимает влево, тормозит.
– Давно здесь отдыхаешь, дед?
– С утра, мил человек. С самого утра.
Отлично. Генерал выходит из машины, достает из кармана банкноту в двести марок .
– Получишь это, если скажешь, какие проезжали мимо машины.
– А в какую сторону? – воодушевляется нищий. Двести марок в Боснии – большие деньги.
– Из города.
Старик морщит лоб, самозабвенно скребет пальцами седую щетину на щеках и скупо перечисляет замеченный транспорт. Четвертым или пятым в вымученном списке значится «здоровый черный вездеход».
– Только зря потратил с тобой время! – Анте прячет купюру и кидает в коробку пару мелких монет: – Держи…
* * *
Он выжимает максимум, на что способна машина.
Бозански Петровак – очередной боснийский городишко, более похожий на разросшуюся деревню. Одноэтажные домишки, узкие улочки, торчащие в небо минареты… Анчич никогда здесь не бывал, поэтому пользуется картой.
– Две дороги, – шепчет он, елозя указательным пальцем по плотной бумаге. – Из Бозански они могут выехать по одной из двух дорог. Первая идет строго на восток – в Сараево. Вторая петляет между гор на юг. Стоп! Первая трасса проложена через Республику Сербскую. Верно! Значит, скорее всего, они выбрали именно ее.
Он помчался через перекресток, нехотя глянул влево на мотель с охраняемой стоянкой и… все же решил навести справки.
– Ты не мог бы мне помочь? – крикнул он парню в униформе охранника.
– Да, слушаю вас, – подходит тот к машине.
– Я отстал от своих друзей. Они на черном внедорожнике типа «Тойоты». Не видел?
Парень качнул головой:
– Не-ет. Моя смена началась час назад, и за это время таких машин тут не проезжало.
– Точно?
– Абсолютно. Движение здесь слабое, поэтому ошибиться трудно.
Развернувшись, Анте подогнал автомобиль к перекрестку, но, прежде чем ехать на юг, хорошенько изучил карту. В процессе изучения лицо его светлеет. Ладонь тянется к лежащему на соседнем кресле мобильному телефону.
– Алло! Клод? – вопрошает он в трубку.
– Да, Клод. А ты кто?
– Не узнал? Вас беспокоит старший капрал Андре Боровиц.
– Андре?! – радостно кричит приятель. – Андре, я чертовски рад тебя слышать!
– Теперь узнал товарища по оружию? Я тоже рад…
Клод в отряде капрала всегда заведовал всякими умными штучками, напичканными электроникой: портативными передатчиками, пеленгаторами, маяками, аппаратами спутниковой связи… Выйдя в отставку, он поселился в Швейцарии и скорректировал свои интересы, обзаведясь хорошим вместительным вертолетом, однако вскоре разбил его в Альпах.
Обменявшись общими фразами и главными новостями, старые товарищи по оружию переходят к делу:
– Я так понимаю, Андре, ты позвонил неспроста.
– Тебя всегда было сложно обмануть. Да, Клод, мне нужна твоя помощь. Твой новый «Robinson R-44» еще цел?
– Было дело, калечил и новый. Но после замены комплекта лопастей и небольшого ремонта летает как новый.
– Отлично. Клод, предлагаю развеять гражданскую скуку и вспомнить старые добрые времена. Как ты на это смотришь?
Клод осторожно выспрашивает то, о чем можно поведать по телефону. И, недолго думая, соглашается.
– Спасибо, дружище, – довольно улыбается Анчич. – Только вдвоем нам не справиться. Сделаем так: я попытаюсь дозвониться до Гийома и Антуана, а ты разыщи Этьена с Марселем. Договорились?
– Попробую. Когда и где встречаемся?
– В Сплите. И как можно скорее.
* * *
«Почему Сплит? – спрашивает сам себя Анчич, несясь на огромной скорости в сторону границы. – Во-первых, курортная агломерация Сплита самая большая в радиусе ста пятидесяти километров. Более миллиона жителей и отдыхающих, среди которых затеряться гораздо проще, чем в каком-нибудь захолустном Бихаче. Во-вторых, там есть аэропорт и огромный морской порт, принимающий пассажирские и круизные суда. В-третьих, интуиция меня подводила крайне редко…»
Имелся и четвертый пункт, объяснявший решение искать следы дочери и Марко Матича в районе Сплита. В августе 1995 года Анте принимал участие в операции «Буря» в качестве командующего Сплитским корпусом. Как раз накануне той операции Анчич и получил звание «генерал-лейтенант». Но в данном случае дело было не в званиях и не в ностальгии по громким победам. Фишка заключалась в том, что беглецы направлялись в Среднюю Далмацию – историческую область Хорватии на северо-западе Балканского полуострова, центром которой являлся Сплит. Бывший командующий корпусом знал здесь каждое селение, каждую возвышенность и каждую проселочную дорогу. А кроме того, он был знаком со многими людьми, до сих пор руководившими в Средней Далмации силовыми и другими значимыми структурами.
Этот пунктик, связанный с этническими чистками и массовыми расстрелами мирных сербов во время операции «Буря», Анчич вспоминал с неохотой и только при великой надобности. Слишком большую цену пришлось заплатить за те роковые поступки. Отставка, преследование агентами Международного трибунала, бегство на Канарские острова, арест испанской полицией, судилище в Гааге и снова побег…
Граница остается позади. Он снова едет по родной Хорватии. Вытащив из пачки сигарету, Анте щелкает зажигалкой и вдруг слышит сзади вой сирены.
– Тебя только не хватало! – чертыхается он, останавливаясь на обочине.
– Куда так спешим, уважаемый? – интересуется двадцатилетний полицейский.
Бывший генерал опускает стекло и молча подает документы.
Тот изучает пластиковую карточку, лицо остается бесстрастным – легендарное имя «Анте Анчич» ничего мальчишке не говорит. Что ж, встречаются и такие оболтусы среди молодого поколения. И подобных ныне становится все больше и больше…
– После таможни стоит знак, разрешающий движение со скоростью сто десять километров в час…
– Короче. Ты хочешь меня оштрафовать?
– Вы превысили скоростной режим на шестьдесят километров. Я обязан задержать вас, а машину отправить на штрафную стоянку.
– Это исключено – я тороплюсь.
– Но…
– Никаких «но»! – Анте полез за сотовым телефоном. – Я сейчас позвоню в главу жупании Задар – Петру Марековичу, и мы решим этот вопрос.
Короткая беседа с Марековичем, бывшим командиром одной из дивизий Сплитского корпуса, действительно уладила легкое недоразумение. Более того, Марекович приказал полицейскому оказать посильную помощь своему давнему соратнику.
Анте прячет в карман телефон.
– Как давно ты дежуришь на данном участке?
– Чуть дольше двух часов, – робко отвечает мальчишка в полицейском мундире.
– Меня интересуют внедорожники, проезжавшие по этой трассе на юг.
– Э-э… Да-да, проезжали. Кажется, два внедорожника проезжали.
– Ну-ка, напряги память и опиши их.
– Первый я видел часа полтора назад. Я его хорошо запомнил, потому что пару километров ехал в попутном направлении. Это был серебристый BMW X-3, за рулем сидела светловолосая женщина.
– Не то, – морщится Анчич. – Давай о втором.
– Второй промчался буквально десять минут назад. Черный. Toyota Land Cruiser Prado…
* * *
Дольше часа погоня продолжалась в сумасшедшем темпе. Анчич не сбавлял скорость даже в населенных пунктах, где дорога опасно сужалась, движение носило хаотичный характер, а из каждой калитки норовили выскочить дети. Встречая и провожая машину генерала почтительными взглядами, предупрежденные полицейские не тревожили, не останавливали, не преследовали. И вскоре гонка дала первый результат: миновав тоннель на траверзе городка Клис, что в пяти минутах от Сплита, он наконец увидел впереди корму большого черного внедорожника.
Однако радость была недолгой – влетев на двухуровневую развязку в северном пригороде, Анте вдруг понял, что снова потерял «японца». Беспрестанно ругаясь сквозь зубы, он неторопливо объехал всю центральную часть города. Безрезультатно. Черные внедорожники периодически встречались, но «Тойот» среди них не было.
И тогда генерал направил машину к Полицейскому управлению…
* * *
В 1992 году Анчич в звании полковника командовал Сплитским военным округом, а полковник Петар Марулич служил у него начальником штаба. Теперь судьба многое перевернула и все расставила по-своему. Демобилизовавшись, Марулич примерил форму полицейского и очень скоро возглавил Управление.
По-дружески обнявшись, они садятся в кабинете. Марулич достает из бара бутылку и рюмки…
Анчич вкратце рассказывает о причинах преследования японского внедорожника, умолчав, правда, о наличии на его борту старшей дочери. Старый товарищ отдает сотрудникам соответствующие приказания.
– Не переживай – перехватим мы этого Матича, – успокаивает Петар, разливая по рюмкам траварицу. – Двенадцать усиленных экипажей уже рыщут по улицам Сплита. Город небольшой, сам знаешь. И таких дорогих машин не так много.
– Думаешь, найдут?
– Не сомневаюсь. За встречу!
Они пьют крепкий напиток – обычную ракию, настоянную на нескольких травах. Анте много курит, теребит свой большой нос стодолларовым маникюром и настороженно ждет результатов…
Доклады от дежурного по Управлению следуют каждый час. И каждый час Анчич слышит одну и ту же фразу:
– «Объект» в городе не обнаружен.
За окнами кабинета главы полиции Сплита стремительно темнеет, рабочий день в Управлении заканчивается. Марулич заказывает в ближайшем канобе ужин, достает из бара вторую бутылку и теперь пьет наравне с гостем. Почему бы нет?..