— Нет, все нормально, — всё-таки надев пальто, заявила я, подхватила сумку и поспешила на выход.
В потайном кармашке сумки был крохотный одноразовый телефон. Он лежал у меня там уже больше года, и я им ни разу и не воспользовалась. Честно говоря, я никогда и не думала, что воспользуюсь им.
Достала его на пути к остановке, подержала некоторое время в руках, собираясь с мыслями.
Вбит был всего один номер, его я и набрала.
Долгие гудки. Слишком долгие. Я уже решила, что мне никто не ответит, когда на другом конце провода отозвались:
— Слушаю.
— Мне нужна помощь.
Я не солгала, когда сказала, что не являюсь радикалом. Их мир, идеи и мировоззрение мне не понятны. Я вообще против насилия в любом виде. Я никогда не входила в оппозицию… в отличие от отца.
И сейчас мне мог помочь только он.
— 21-
Каждый по-разному реагирует на несчастье. Кто-то разваливается, сдаётся, живёт этим горем, раз за разом переживая эмоции, лелея эту боль, упиваясь ей… уничтожая себя на корню. Кто-то собирается с силами, поднимает голову и живёт дальше, пытаясь начать жизнь заново, забыв случившееся как страшный сон.
А кто-то, как мой отец, направляет все силы на месть.
Десять лет назад я лишилась не только матери, но и отца. Мне не нашлось места в его новом мире, полном ненависти и жажды мщения.
Нет, меня не бросили… меня максимально отгородили. Отправили к бабушке, где я прожила пять лет до поступления в колледж, навещали по праздникам, дарили подарки и даже любили.
Но это всё было не то. Любимый, добрый и веселый папочка погиб в тот день с мамой, а нового господина Найта я даже немного боялась. Холодный, с расчётливым блеском серых глаз, он замечал всё и никогда не улыбался.
Надо отдать должное, отец никогда не пытался втянуть меня в свою подпольную деятельность, но при каждом удобном случае предупреждал об опасности модифицированных и просил быть внимательнее. Но я и сама это знала.
По сути, нам даже разговаривать было не о чем. Прошлое вспоминать больно, а в настоящем мы с ним были слишком разные.
Со временем встречи стали всё реже, звонки прекратились, и мы совсем отдалились друг от друга.
Но я знала, случись что, папа всегда придёт мне на помощь. Правда, никогда не пользовалась этим, предпочитая все проблемы решать сама.
— Где ты? — без лишних вопросов спросил он, тут же напрягшись.
— Вышла с работы, сейчас иду в сторону метро, — сообщила я, пытаясь застегнуть пальто.
Ветер продувал блузку, и было холодно. Не хватало еще с простудой свалиться. И так проблем выше крыши.
— Я буду ждать тебя через полчаса на пересечении пятой и десятой авеню, — быстро произнёс он и отключился.
— Пятой и десятой, — повторила я, убирая телефон в сумку и пытаясь вспомнить, на какую ветку метро мне надо сесть, чтобы попасть к месту встречи.
До указанного места я добралась без происшествий, хотя бдительности не теряла, всматриваясь в каждого пассажира. Но до меня не было никому никакого дела, что не могло не радовать.
Когда я выбралась на улицу, снова пошел дождь и подул сильный ветер.
Поправив воротник пальто, я пробежала до ближайшего козырька и принялась оглядываться.
Ну и где же он? Я прибыла вовремя, а отца всё нет, хотя он всегда отличался поразительной пунктуальностью.
Зазвонивший мобильник заставил вздрогнуть. Я полезла в сумку, пытаясь его найти.
— Да.
— Ты на месте? — без предисловий спросил он.
— Да, пап, — ответила я и снова принялась осматриваться. — Жду тебя. Где ты?
Но тот уже отключился, так ничего мне и не сообщив.
— Что за ерунда? — пробормотала я, с удивлением смотря на потухший экран телефона.
А дальше всё смешалось.
Визг тормозов, от которого заложило уши. Огромный черный минивен без опознавательных знаков с тонированным стеклами залетел на тротуарную дорожку и затормозил прямо передо мной. Я шарахнулась в сторону, поскользнувшись на высоких каблуках, но упасть мне не дали. Дверь отъехала в сторону, оттуда выскочили трое громил в камуфляжной одежде, схватили меня за руки и, несмотря на сопротивление, затащили внутрь машины, которая почти сразу же тронулась и помчалась прочь.
Меня только что похитили среди белого дня у всех на виду. Как в каком-то дешевом романе. Только в жизни это было намного страшнее.
— 22-
Наверное, надо было закричать. Завопить во всё горло, захлёбываясь и задыхаясь от ужаса, сорвать голос и так далее.
Но момент был упущен. Когда меня заволокли в машину, я больше была сосредоточена на том, чтобы вырваться, поэтому пихалась, билась и скорее хрипела, чем кричала.
Теперь смысла не было, всё равно никто не услышит, а вот рассердить похитителей можно.
Машину болтало из стороны в сторону, и я с трудом смогла удержаться на месте.
— Что вам нужно? — голос прозвучал жалко, но смелой быть сейчас совсем не получалось.
У меня молча отобрали сумку, выбросили всё содержимое на пол. Повертели в руке мой разобранный телефон, покивали друг другу.
— Что вам нужно?! — спросила я уже громче, поправляя задравшийся подол юбки. — Кто вы?
То, что люди, — это понятно. Цвет глаз вполне человеческий, неоновым и золотым не отсвечивает.
Один из них, тот, который был ближе всего ко мне, потянулся назад и взял что-то небольшое и тёмное, которое тут же направил на меня.
Пистолет?
Опознать предмет я смогла лишь в последний момент. После чего закрыла лицо руками и задержала дыхание.
Раздалось шипение, и на меня сверху полетели крохотные капельки из баллончика. Брызгали меня долго, и всё это время я старалась не дышать. Но лишь звуки стихли, убрала руки, вздохнула и… согнулась пополам от кашля.
Фу, какая гадость!
И я ей пропахла. Вся! Не пойми чем, но очень вонючим.
Кашель всё не утихал, в горле першило, и у меня даже слёзы на глазах выступили.
— Воды? — предложил кто-то.
С трудом приоткрыв глаз, я увидела рядом с собой бутылочку с водой.
— С-спа… кхе-кхе… сибо.
Первый глоток я сделала быстро, мечтая как можно скорее промочить горло. Остальные два уже смаковала, полоская рот и прогоняя подступающий кашель.
— Жива?
Проморгавшись и аккуратно вытерев рот ладонью, я взглянула на своих похитителей. Они уже сняли маски. Трое мужчин.
Один среднего возраста с небольшой бородкой и колючим взглядом чёрных глаз. Он сидел на последнем сиденье вполоборота со скучающим выражением на лице. Вот только оно было обманчиво. Тело напряженное, будто он в любой момент готов вскочить и броситься.
Второй — самый обычный, среднестатистический молодой мужчина с невыразительными чертами лица и мутными светлыми глазами, в темноте не разберёшь. На такого посмотришь и через минуту забудешь. Он сидел ближе и смотрел… нехорошо он смотрел, сразу неловко стало и неудобно.
Но больше всего меня заинтересовал третий. Именно он обрызгал меня этой гадостью и отнял сумку. Молодой мужчина не старше тридцати, довольно симпатичный, светловолосый, с короткой стрижкой, голубоглазый, с ямочками на щеках. Он с улыбкой смотрел на меня, чуть подаваясь вперёд.
— Что вам нужно? — уже в третий раз спросила у них осипшим голосом, который еще не восстановился после кашля.
— Привет, Мари, я Лукас, — продолжил блондин.
Да хоть сам Бог. Мне от этого не легче.
— Вы меня похитили! И везёте куда-то.
Машину занесло на особо крутом повороте, и я едва не слетела с сиденья, но Лукас вовремя успел меня поймать, обхватив за плечи.
— Держись, Мари, — произнёс он мягким и вкрадчивым голосом, прижимая к себе как-то слишком сильно и интимно.
Я выдернулась и отсела в сторону, почти забилась в угол.
— Может быть, вы хоть на один мой вопрос ответите?
— Мы пришли тебе на помощь.
— Что?
— Нас послал Генри Найт, — ответил бородатый.
— П-папа?!
Вот этого я точно не ожидала.
— Он самый, — улыбнулся Лукас.
— Что за бред? Вы хотите сказать, что это мой отец велел вам меня похитить? Среди белого дня? У всех на виду? Зачем?
— Он сказал, что ты в опасности.
Я даже не знала, что ответить на это. Конечно, случившееся со мной можно назвать крупными неприятностями. Но опасность… С чего он вообще так решил? Я же просто попросила его о помощи, и всё.
— Почему он так решил? — осторожно спросила у мужчины.
— Генри сказал, что ты никогда не просишь его о помощи, а если попросила, то это действительно что-то страшное, — ответил невзрачный, протягивая мне сумку. — Телефоны мы забрали.
— Угу, — пробормотала я, принимая сумку и прижимая к груди. — Спасибо. А эта штука… которой меня обрызгали.
— Это чтобы звери не нашли, — сразу посерьёзнев, ответил Лукас. — Оно сбивает твой запах, делает его недоступным для них.
— Запах?
Да, Стив же что-то говорил о запахах и чувствительности модифицированных к ним.
— Да. Ты же не хочешь, чтобы тебя нашли?
Я сглотнула, а в голове прозвучал голос модифицированного:
«Я всё равно тебя найду…»
— Нет, не хочу. Но можно было предупредить. Вы меня напугали.
— Ничего, — усмехнулся Лукас и подмигнул. — Тебе понравится.
— Что именно мне должно понравиться?
— Быть одной из нас.
— Подождите, — нервно улыбнулась в ответ. — Я не собираюсь становиться вашей. Нет, я ничего не имею против ваших идей, но у меня своя жизнь. Мне просто нужна помощь отца, и всё.
— Ты не поняла, девочка, — вмешался невзрачный. — Выбора у тебя нет. Если модифицированный положил на тебя глаз, то обычной жизнью ты жить не сможешь. Никогда. Либо станешь его подстилкой, либо примкнёшь к нам. Без вариантов. Ну так что? Остановить машину?
Я растерянно покачала головой, всё еще не в силах осмыслить услышанное.
— Тогда примиряйся с мыслью, что ты теперь в бегах.
— 23-
Ну уж нет, с таким положением дел, я мириться не собиралась. Но спорить с похитителями не стала. Всё равно бесполезно, не поймут, а вот из машины на полной скорости выкинуть могут. Что с них взять, с фанатиков.
Прежде всего мне необходимо было встретиться с отцом, рассказать о произошедшем, попросить совета, переждать пару дней и вернуться домой целой и невредимой. Оставаться с радикалами я не собиралась, куда бы они меня ни завезли и чем бы ни угрожали.
Добирались до места назначения мы долго. Стоило выехать из города — это я определила по проселочной дороге, на которой нас бросало и стороны в сторону как мячики для пинг-понга, — как мы были вынуждены пересесть в другую машину.
Пересадки были очень быстрыми, меня вытаскивали из машины, окружали со всех сторон, так что я видела лишь чужие спины и серое небо над головой, и тут же запихивали в другую машину. И так два раза. Меры безопасности такие, словно перевозят особо важную персону. Это заставляло задумываться о месте отца в этой организации. И чем это всё может мне потом грозить.
Все машины были похожи одна на другую. Такие же минивены или микроавтобусы с зашторенными окнами и потёртыми сиденьями. Проблема в том, что телефоны у меня забрали и я понятия не имела, который час. Всё просто смешалось.
Мужчины еще первое время пытались завязать со мной разговор, но я поддерживать беседу вежливо отказалась. После второй пересадки, забралась на самое заднее сиденье, положила сумку под голову, укрылась пальто и зажмурилась в отчаянной попытке хоть немного отдохнуть. Страшно болела голова, и хотелось спать.
Мешать мне не стали. Они периодически о чём-то переговаривались, но делали это так тихо, что слов не разобрать, да я особо и не прислушивалась.
И сама не заметила, как задремала.
Проснулась оттого, что кто-то настойчиво тряс меня за плечо. Вскинула голову, встретившись с равнодушным взглядом светлых глаз Дейла, того самого невзрачного типа, который больше всех вызывал недоверие.
— Вставай, — произнёс он, убирая руку и выпрямляясь. — Прибыли.
— Ага, — пробормотала я, присаживаясь и пытаясь сделать сразу одновременно несколько вещей.
Поправить одежду. Во время сна юбка сбилась, оголяя ноги, — хорошо, под пальто не заметно, — пара пуговиц на блузке расстегнулась, открывая вид на кружево бюстгальтера. К тому же надо было пригладить волосы и окончательно проснуться, подавив рвущийся зевок.
Но долго засиживаться мне не дали.
— Быстрее, — поторопил Дейл. — Только тебя ждём.
Действительно, кроме нас двоих, в машине больше никого не было.
— Иду-иду, — ответила я, набрасывая пальто на плечи и засунув сумку под мышку.
От неудобного лежания тело затекло и заныло. Поэтому первая пара шагов дались с трудом. Я даже была вынуждена схватиться за сиденье, чтобы не упасть.
Первое, что я осознала, выбравшись на улицу, — это то, что здесь было темно и многолюдно. Сначала решила, что наступила ночь, но звезд не наблюдалось. Затем проступили очертания какой-то железной конструкции.
Ангар. Огромный металлический ангар с высоким потолком.
— Где это мы? — покрутив головой в разные стороны, спросила я.
— Военная тайна, — отозвался Лукас, который вновь оказался рядом и весьма бесцеремонно подхватил меня под локоток. — Пошли. Тебя ждут.
— Спасибо, — ответила я, высвобождая руку и поправляя сумку, которая так и норовила выскользнуть. — Ведите.
База радикалов меня потрясла. Это именно база. Видно, что старая, повидавшая много чего, покрывшаяся ржавчиной, но настоящая военная база. И людей было очень много, они шли навстречу, обгоняли или просто выныривали откуда-то из-за угла.
Надо же, сколько их. Борцов за мир без модифицированных. Неужели они живут и действуют здесь тайно? Тогда как оборотни проморгали такое скопление радикалов у себя бод боком? Не заметили? Что-то я в этом сомневалась. На глупых и легкомысленных они точно не были похожи. И если радикалов тут не трогали, то на это должны были быть какие-то очень веские причины.
— Выспалась? — поинтересовался Лукас, ведя меня всё дальше и дальше.
По шатким лестницам, которые скрипели от каждого движения, и узким коридорам, освещаемым лишь тусклыми красными лампочками. Честно признаться, на каблуках здесь ходить было сложно, тонкие шпильки то и дело попадали в какие-то ямы, расселины и выступы. Плюс еще стучали так, что впору было оглохнуть.
Чем дальше мы шли, тем меньше народа попадалось нам по пути.
Я неопределённо пожала плечами в ответ, сильнее прижимая сумку к груди и пытаясь вспомнить уроки самообороны. Кто знает, что придёт в голову этому типу.
Поэтому разговаривать совершенно не хотелось. Да и смысла не было.
— Тебе здесь понравится, — продолжил мужчина.
На это я тоже отвечать не стала. Как здесь может понравиться? Среди кусков проржавевшего и покорёженного металла. Я хотела назад — в свою квартиру, на работу. Господи, я тогда даже Фроу бы обрадовалась.
Еще пара минут, и мы внезапно остановились у одной из дверей. Никаких опознавательных знаков и табличек. Просто дверь. Такая же облезлая, как и все остальные.
— Прошу, — произнёс Лукас, открывая дверь и пропуская меня вперёд.
Я настороженно заглянула внутрь, всё ещё не решаясь войти. Но там действительно был папа.
Мы с ним не виделись почти два года, по телефону общались где-то около года назад и совершенно не понимали друг друга. Но Генри Найт всё равно оставался моим отцом, и я помнила его другим: счастливым, улыбающимся и добрым.
Сейчас передо мной стоял подтянутый, сухопарый мужчина за пятьдесят с тёмными волосами, которые из-за седины казались дымчато-серыми, прямо под цвет глаз.
— Мари, — произнёс он и даже чуть-чуть улыбнулся, приподняв уголки губ.
— Здравствуй, папа, — ответила я, решительно входя внутрь.
Тяжелая дверь громко хлопнула за моей спиной.
— 24-
Стив
Ей снова удалось скрыться. Опять.