– Он был что-то необыкновенное, – вспоминает Эрнесто Веккио, второй тренер Месси в «Ньюэллс», у себя в автомастерской среди старых американских машин. – Он был умен, он умел быстро бегать, он делал точные пасы, он играл на товарищей, но мог обойти полкоманды противника. Как-то на главном поле в «Мальвинас» вратарь дал ему пас в оборону, и он пробежал все поле, не останавливаясь, и забил фантастический гол. Его вообще не надо было учить. Чему можно научить Марадону или Пеле? Тренер может только поправить кое-какие мелочи.
Как много воспоминаний о тех двух годах, когда Веккио тренировал Лео с девяти до одиннадцати лет. Например, турнир в Балкарсе, где команда «Ньюэллс» 1987 года рождения разбила такие команды, как «Бока», «Индепендьенте» и «Сан-Лоренсо». Лаутаро Формика, защитник «Сан-Лоренсо», утверждает, что они ничего не могли поделать, потому что «мяч так и не вернулся на нашу половину. Я помню, что Родас и Месси вдвоем устроили настоящий ад. Если Месси получал мяч, противники не могли ему помешать. Иногда тем из нас, кто держался сзади, становилось скучно».
Густаво Ариэль Родас по прозвищу Билли, вторая звезда команды, – противоположность Лео. Или, если сказать по-другому, доказательство того, что врожденный талант не гарантирует успеха. Билли, атакующий полузащитник из команды восемьдесят шестых, с невероятными техническими способностями, тоже из Росарио, родился в трущобах. В четырнадцать он запасной в основном составе «Ньюэллс», и у него родился первый ребенок. Еще до шестнадцатого дня рождения он дебютировал в первом дивизионе, и все предрекали ему блестящее будущее. Сейчас ему 22 года, у него двое детей, и о нем никто не помнит.
– Это случается со многими игроками, которые вышли из трущоб, из нищеты, – объясняет Веккио. – Футбол помогает им спастись от нужды, но потом, если он им не подходит, они возвращаются в трущобы, спиваются, становятся наркоманами, приходят в отчаяние. Образование на это тоже влияет в некотороё степени. У Лео и отец, и мать поддерживали его и помогли ему стать тем, кем он стал сегодня. Я очень верю в семейное окружение как в один из факторов успеха футболиста.
У Эрнесто Веккио есть время рассказать еще один случай из жизни, самый занимательный.
– Мы играли с «Торито», клубом из нашего дивизиона. Лео неважно себя чувствовал, и я не хотел заставлять его идти на поле. Я держал его на скамейке. Оставалось всего несколько минут до финального свистка, мы проигрывали 1:0, тогда я подошел к Лео и сказал: «Хочешь поиграть?» Он сказал: «Да». Он размялся, и, когда он уже собрался на поле, я ему заорал: «Выиграй мне матч!» И он выиграл – за пять минут забил два гола и перевернул счет.
Ничего необычного, учитывая, что в чемпионатах, турнирах и товарищеских встречах Блоха забивал по 100 голов за сезон.
В 2000 году десятый дивизион – последний, в котором тринадцатилетний Лео играет с «Машиной» под началом Адриана Кориа. Они выигрывают на поле в Белла Висте, где тренируется основной состав. И тогда же, 3 сентября, всего за две недели до его отъезда в Барселону, La Capital печатает его первое интервью на двойном развороте: «Лионель Андрес Месси, маленький «прокаженный», который не так прост». Статья начинается примерно так: «Он играет в десятом дивизионе, и он плеймейкер в команде. Он не только один из самых многообещающих юниоров клуба, перед ним большое будущее, потому что, несмотря на свой рост, он может обойти одного, второго, прорвать всю оборону и забить гол, но главное, что ему нравится играть с мячом».
И затем град вопросов. Вот некоторые из его ответов:
Кумиры: мой отец и крестный Клаудио.
Любимые игроки: родной брат и двоюродный брат.
Любимая команда: «Ньюэллс».
Хобби: слушать музыку.
Любимый фильм: «Младенец на прогулке».
Возможная профессия: учитель физкультуры.
Планы: закончить среднюю школу.
Цели в жизни: попасть в основной состав.
Самый счастливый момент: когда мы стали чемпионами десятого дивизиона.
Самый печальный момент: когда умерла бабушка.
Мечта: играть в основном составе «Ньюэллс».
Воспоминание: когда бабушка первый раз привела меня играть в футбол.
Скромность: качество, которое человек никогда не должен терять.
Что для тебя значит «Ньюэллс»: все самое лучшее.
Глава 6. Он был Гардель
Разговор с Адрианом Кориа
Работает телевизор. На столе включенный компьютер.
Адриан Кориа, бывший игрок «Ньюэллс» и бывший тренер маленьких «прокаженных», в отпуске и работает дома. Но ему всегда приятно вспомнить об одном из своих бывших игроков.
Начнем с вашего первого впечатления, когда вы увидели, как он играет.
– В то время много говорили о Леандро Депетрисе, маленьком светловолосом мальчике, который уехал в Милан в 11 лет. Каких только чудес ему не пророчили! А я не соглашался. Я всегда говорил своему другу: Лео будет в десять раз лучше Депетриса. Когда он вырастет, он будет лучше Марадоны – а я большой поклонник Диего.
Почему вы так уверенно предсказывали большое будущее двенадцатилетнему мальчику?
– Глядя на него, ты думал: этот малыш не может играть в футбол. Он карлик, он слишком слабенький, слишком маленький. Но ты сразу же понимал, что он родился другим, что он феномен, что он превратится во что-то грандиозное. Почему? Потому что он был как взрыв, он так владел мячом, что я никогда не видел такого на футбольном поле. Он «Формула-1», «феррари». Он предвосхищал следующий шаг, он делал такие ходы – один на один он мог сделать из тебя фарш. Он полностью властвовал над мячом, который всегда был на земле, приклеенный к его ноге. Он оставлял за собой всех крупных мальчиков, которым не хватало быстроты и координации. Рост у него был метр двадцать. А он затмевал центральных защитников по метр восемьдесят. Он был совсем другой. И у него сильный характер – он был борцом, ему нравилось побеждать. Я никогда не видел, чтобы он мирился с каким-то результатом. Он хотел выигрывать в каждом матче.
На какой позиции он играл?
– За форвардами. Я использовал схему 4-3-1-2; у меня Лионель всегда играл свободно или между форвардами и защитой. Как он во время матча обходил противников одного за другим, любо-дорого было посмотреть. Его хотели убрать с поля, они знали, на что он способен, и пытались его остановить. Он получал тычки со всех сторон. И… ничего. Он никогда не жаловался. Наоборот, казалось, что фолы его только раззадоривают; чем больше на него наседали, тем больше он сопротивлялся. Он шел за мячом и через несколько минут уже был перед воротами. Он в одиночку выигрывал матчи, так что мне даже говорили: «Когда Лео на поле, ты команде не нужен».
Можете назвать гол или матч, который вам особенно запомнился?
– Разные были голы. Матчи? С ним мы побеждали во всех. Он был Гарделем [иными словами, легенда, как знаменитый певец танго Карлос Гардель].
Он прислушивался к советам тренера?
– Да, он уважал тренера и внимательно слушал. Он никогда не говорил «Я сам играю» или «Я лучший». Товарищи по команде его обожали. Правда, он не любил упражнений. Он обожал мяч. Вот почему как-то раз мне пришлось выставить его с тренировки. Я не людоед и не злой сержант, но я всегда ждал, чтобы к делу относились серьезно. Мы делали круг, а он все играл с мячом. Я сделал ему замечание раз, сделал два, но он как будто ничего не замечал. В конце концов, я сказал: «Отдай мяч, переодевайся и иди домой». Через десять минут я увидел, как он стоит с сумкой на плече, вцепившись в ограду, и смотрит на поле. Я расстроился, мне было жалко видеть его таким. «Ты ушел и не попрощался», – крикнул я ему. Он подошел, чтобы сказать «до свидания», и я отправил его назад в раздевалку, чтобы он вернулся на тренировку. Он был застенчивый мальчик с сильным характером, но это был единственный раз, когда мне пришлось сделать ему выговор.
Что вы подумали, когда он уехал в Испанию?
– Что в «Ньюэллс» использовали его, но не сделали достаточных финансовых усилий, не хотели тратить деньги на тринадцатилетнего мальчишку. По-моему, они не понимали, какая ценность у них под самым носом.
А сейчас что вы о нем думаете?
– По-моему, он очень вырос в Европе – в смысле футбола. Но он еще не полностью раскрыл свой потенциал.
Слава, известность, деньги… может это плохо сказаться на игре?
– Я думаю, слава помогла ему вырасти, потому что он умеет пользоваться головой. И он не изменился. Он все тот же скромный мальчик. Мы недавно с ним столкнулись. Мы как раз заканчивали тренировку, а они начинали. Он меня увидел, перестал разминаться. Подошел поздороваться и подарил мне свою футболку. Мои игроки просто не могли поверить, спрашивали меня, нельзя ли им с ним повидаться или не могу ли я попросить у него еще одну футболку. И это только один пример. Прошло уже довольно много времени с тех пор, как я видел его последний раз, но мне он показался все тем же мальчишкой, который тренировался в Белла-Висте.
Глава 7. Рост: маленький
31 января 1997 года
Доктор Диего Шварцштейн точно помнит день первого визита: 31 января, его день рождения. В тот день он познакомился с Лионелем. Мальчику было девять с половиной. Родители, озабоченные маленьким ростом третьего сына, привели его на консультацию к врачу в клинику эндокринологии и внутренних болезней, дом номер 1764 по улице Кордовы в центре Росарио.
– Это была консультация по поводу отставания в росте, у меня таких много каждый день, – вспоминает врач. – Лео имел рост метр двадцать семь; он не был ни звездой, ни известным футболистом, ни даже профессионалом, он просто играл в младшей команде клуба «Ньюэллс».
А я всегда болел за «прокаженных» (в доказательство фотография под стеклом на его столе: сын на матче, где «красно-черные» забили гол в ворота «Боки»). Это помогло мне установить хороший контакт с пациентом. Мы говорили о футболе, это была единственная тема, которая помогла преодолеть стеснительность мальчика.
Потом последовали многочисленные посещения больницы, больше года исследований, сложных тестов, биохимических анализов и осмотров.
Потому что только с помощью анализов можно понять, имеем ли мы дело с гормональным нарушением, или это то, что называется поздним развитием – когда ребенок по индивидуальному темпу роста отличается от сверстников и развивается позднее.
Объясняя, врач указывает на важные даты и периоды в истории болезни, подчеркивая, что требуется время для установления диагноза: дефицит гормона роста.
– Железы не вырабатывают гормон роста, – продолжил Шварцштейн. – Чтобы вам было понятнее, это можно сравнить с больным диабетом, у которого поджелудочная железа не производит инсулин. В данном же случае мы имеем дело с веществом, которое необходимо, чтобы ребенок рос. Разница в том, что диабетиков в мире 7 процентов от общего количества людей, а случай Месси довольно редкий: один на 20 миллионов по статистике. Надо отметить, что это не передается по наследству. Достаточно посмотреть на братьев Лео или на его младшую сестру Марию-Соль, их не назовешь маленькими.
Как Лео встретил эту новость?
– Как я помню, – рассказывает врач, – у него было очень разумное отношение к его болезни; он относился ко всем тестам – даже самым инвазивным – и лечению без каких-либо проблем. Его родные очень ему помогли – у них превосходная семья.
Как только диагноз был установлен, эндокринологи начали лечение гормоном роста. По одному подкожному уколу каждый день от трех до шести лет, пока пациент достаточно не вырастет.
Как оценить достаточность роста? Как оценить потенциал развития? При помощи рентгена руки. Доктор показывает снимки на разных стадиях развития: в девять лет, десять, одиннадцать, вплоть до восемнадцати. Он показывает на расстояние между двумя костями и объясняет, что, когда оно исчезнет, это будет значить, что пациент достиг предела своих возможностей – больше он расти не будет. Потом доктор прибавляет:
– Генетику пересилить невозможно, но, если возникают подобные трудности, мы можем ей помочь. Однако должен подчеркнуть: у тех, кто действительно страдает дефицитом гормона роста, он сохранится на всю жизнь. Вот почему обязательно нужно вовремя вмешаться.
Что касается Месси, это отнюдь не был какой-то эксперимент. Лео не был, как писали некоторые, под опытным кроликом. – Доктор раздражается и выразительно говорит: – Это не было экспериментом. Гормон роста уже много лет применялся в таких случаях, фактически больше 30 лет. Раньше его выделяли из трупов, но при этом был риск, что пациент получит болезнь Кройцфельдта-Якоба. С середины 1980-х гормон производят при помощи генетической инженерии. Исследования не показали каких-либо побочных эффектов в будущем. До сих пор у нас никогда не было никаких проблем, как и с Месси, которому требовалось возместить отсутствие того, что ему было нужно.
Так почему гормон роста превратился в такую запретную тему и почему это один из самых часто используемых препаратов среди спортсменов?
– Если ввести его взрослому человеку, не страдающему дефицитом, иными словами, человеку с нормальным уровнем секреции, гормон роста действует как анаболический стероид, увеличивающий мышечную массу и уменьшающий жировую ткань. Он повышает выносливость и спортивные показатели, – объясняет врач.
Однако очень высок риск для здоровья: в результате может произойти что угодно от удержания в организме жидкости до гиперфункции щитовидной железы, от высокого уровня сахара в крови до повышенного внутричерепного давления, а также есть риск развития опухоли.
Вопрос с подозрениями и страхами решен, но и в Аргентине, и в Испании остается тема, на которую много писали – хотя, как правило, без всяких оснований или смысла, – а именно о стоимости лечения, которая может доходить до 600 тысяч аргентинских песо в год (больше 100 тысяч американских долларов). Это серьезная сумма, которая вполне могла подвигнуть семью Месси на переезд в Испанию, так как только ФК «Барселона» оказался готовым взять на себя расходы.
– Это всегда меня задевало – газетная история о том, как отец увез сына-футболиста, потому что здесь не хотели платить за его лечение. Это не совсем правда, что здесь не хотели платить. Социальная страховка отца плюс страховка от его компании покрывали стоимость лечения. Нельзя точно сказать, что им пришлось уехать из страны именно поэтому. Потому что здесь, если у родителей есть социальная или медицинская страховка, лечение покрывается Обязательной медицинской программой, а если оно не подпадает под программу, есть еще Государственный консультативный комитет по вопросам дефицита гормона роста у детей, который обеспечивает бесплатное лечение с 1991 года.
Эта версия противоречит той, которую рассказывает семья Месси. По словам Хорхе, медицинская и социальная страховки от компании через два года перестали покрывать полную стоимость лечения. Видя, что мальчик многообещающий, директоры клуба «Ньюэллс» сначала согласились покрыть часть расходов (каждый второй укол). Но постепенно выплаты стали задерживать.
– Мы столько раз ходили к ним просить денег, что в конце концов жена мне сказала: «Я больше просить не буду». Вот так и получилось, – говорит Хорхе, который сделал все, что мог, чтобы решить проблему.
– У «Ривера» открылся офис в Росарио. Это был шанс для мальчика, а также способ оказать давление на «Ньюэллс». Мы поехали в Буэнос-Айрес на пробы. Лео тренировался в «Бельграно», и в первом же матче, когда его выпустили на поле, они поняли, чего он стоит, что он не просто какой-то обыкновенный мальчишка. «Он нам нужен, – это они мне сказали, – вспоминает Хорхе Месси, – но если вы передадите нам все документы, если уговорите «Ньюэллс» его отпустить». Короче говоря, им не нужны были проблемы с «Ньюэллсом». В общем, они сами насчет этого ничего не сделали. В «Ньюэллсе» узнали об этом и попросили меня не забирать его. Они еще много чего обещали. А тут появилась «Барселона»…