Резким движением рук мужчина разрывает ткань, обнажая ее тело. Она вырывается, стряхивая чужую ладонь у рта, и визжит. Хлесткая пощечина прерывает крики.
– Прыткая сучка, – смеется женщина. По голосу она кажется мне взрослой. Тем временем с Илены срывают оставшуюся одежду. У меня подкашиваются ноги, в одно мгновение я обессилел.
– И очень даже ничего! – восклицает мужчина в шляпе, протягивая свои мерзкие лапы к телу девушки, затем поворачивается ко мне в пол оборота. – Вы тут развлекались? Эй, крестьянин, вдул уже ей?
– Нет, – вырывается из меня дрожащий голос. Позади кто–то хрипло засмеялся.
– Фигура отменная, телосложение такое сейчас редкость, – комментирует третий подошедший к Илене. Меня колотит от страха, уже не могу это скрыть. – Мордашка милая. Девочка, сколько тебе лет?
Вместо ответа она снова визжит. Ей затыкают рот.
– За девственницу Морган даст в три раза больше, – говорит женщина. – Надо проверить. Если не чистая, отдадим ребятам Глока и свалим отсюда. Задешево хлопотать нет смысла. Да и Морган ждать долго не станет.
– Только быстро, – бросает мужчина в шляпе. – Не хватало нам сигнальных костров еще!
В моей груди что–то оборвалось. Ее валят на камыши, подходят еще двое. Илена брыкается, как может. Но их уже пятеро. Ее прижали к земле. Женщина подошла, присела и стала высматривать что–то с фонариком.
– Морды, ноги, раздвиньте пошире, – гаркнула женщина и добавила шепотом. – Тише девочка, тише, просто посмотрю, не волнуйся.
Я готов сейчас разорвать ее голыми руками, но страх сковал мои мышцы. Илена мычит, ноги развели, руки тоже, даже живот придавили, чтобы не двигалась вообще. Она продолжает мычать, чувствую, как разрывается ее горло, она уже охрипла.
– Да ты взмокла малышка, – хихикает женщина. – Чем бы вы тут не занимались, но мы успели вовремя.
После этих слов она выпрямляется и уходит. Илену поднимают, она больше не сопротивляется и не кричит, я не вижу ее лица. Мне ужасно стыдно, что не смог ничего сделать, мне жаль, что бессилен. Камыши поднимаются впереди меня, закрывая ее, вокруг только камыши… силуэты растворяются в камышах. Солнце уже село за горизонт. Делаю шаг и падаю от неожиданно настигшей слабости. В животе горячо. Трогаю его, размазываю ладонями что–то липкое, недоумевая, почему это льется из меня. Теперь холод, кружится голова. Мир без Илены меркнет.
***
Мирэ
Боль. Познание этого мира много звезд назад началось с боли. Не моей, чужой. Чувствовала что–то у другого существа, и оно назвало это болью. Я пробудилась вновь и ищу это существо. Но все, что мне отчетливо известно это – боль.
Я Мирэ. Во мне это отразилось, как понимание себя. «Я – Мирэ», сказало во мне, «я единственная и одна». Этот мир есть в моем отражении, когда–то пришла сюда, но сейчас иное время. Все вокруг такое же, но и другое. Сущности другие, не те, что познавала раньше.
Учусь. Умею ходить, как существа на земле, могу летать, как существа в небе. Но тот, кого ищу, был внизу, он двигался, как земные существа, ему было больно, как им.
Иду. Звезда светит сквозь облака, озаряет этот мир и дает мне силы. Я искала существо через боль, но не нашла, нужен другой способ познания. Этот не оправдал себя.
– Девочка? – говорит голос. Иду дальше, это не тот голос, что нужен мне. – Девочка?! Ты потерялась?! Позволь, помогу?!
Настойчивость рождает раздражение. В мыслях этого голоса – маленькая девочка, помощь, долг, честь, рыцарство, рыцарский конь, турнир, прекрасная баронесса, а еще он голоден и спешит. Могу вернуться к боли. Но что–то останавливает. Он желает помочь, это ощущение, оно, как и боль, от того первого… от того, которого ищу.
Являю перед собой источник голоса. Существо говорящее сидит на другом существе, они оба смотрят на меня. Мысли... Чувствую их, он, что мыслит – рыцарь, под ним – конь. А Мирэ для него страх и ужас. Почему? Он напуган, как те существа, что боялись боли. Я сделала ошибку, надо было остаться маленьким существом, что он назвал девочкой. Возвращаюсь в прежнее состояние.
– Я Мирэ, – говорю. Рыцарь и конь мчатся от меня. Но я рядом, повторяю громче: – Я Мирэ! Помощь?! Что значит помощь?!
– О Великие! – кричит рыцарь. – Сгинь! Черный Запредел! Сгинь исчадие зла!
Чувствую, что голосов теперь много, и они хотят, чтобы я превратилась в ничто. Вижу еще рыцарей. Они смотрят на меня, боятся и хотят сделать мне плохо.
Возвращаюсь к боли...
Звезда уходит, света становится меньше. Слабею… В состоянии существа по имени «девочка» иду дальше. Мне понравилось быть в этом состоянии. Я скопировала его после пробуждения из прежних образов.
Слабость усиливается, нужно ждать звезды. Уже много раз ждала звезды, она всегда возвращается.
Чувствую, что недалеко горит огонь. Знаю, что это такое. Огонь связан с тем, кого ищу. Иду к нему. Существа сидят вокруг огня. Их голоса говорят, что это лес, вокруг деревья, поваленные бревна, сейчас ночь, а завтра они пойдут на охоту. Они называют себя людьми и охотниками… Учусь, слушаю их и познаю мир их видением. Пытаюсь понять смысл их существования. Они не видят меня, может не пугать их? Помню свою прежнюю ошибку. Но не хочу прятаться.
– Я Мирэ, – говорю, выходя к огню. Они замерли, боятся.
Да что на этот раз сделала не так?! Я – девочка, существо, как они.
– Сгинь, черный Запредел! – снова меня боятся и хотят превратить в ничто. Я осознаю свою ошибку, мой голос не как их голос.
– Я Мирэ, – снова повторяю уже голосом девочки.
Существа разбегаются. У меня нет сил за ними идти. Остаюсь у огня...
Ощущаю что–то. В лесу людей настигло другое существо, не боящееся боли. Охотники собирались на него напасть, когда звезда появится в небе. А сейчас оно решило само причинить им боль.
Являю перед собой образ рыцаря, что говорил о помощи. Да, ощущения схожи. Огонь дал мне сил, и я настигаю существо, не боящееся боли. Два человека превратились в ничто по желанию существа. Не успела… Голоса людей говорят это смерть. Двое умерли, трое остались.
– Спасибо, – говорит один из оставшихся, он рад, что не умер. – Что бы ты ни было, спасибо.
– Я Мирэ, – повторяю голосом девочки.
Человек дрожит, он боится, а еще он испытывает что–то, называемое благодарностью. Я испытывала подобное. Это связано с тем человеком, которого ищу. Помощь и благодарность, вот что приблизит меня к цели.
Сил мало. Засыпаю до появления звезды.
Глава вторая. Кто сказал, что будет легко
Виконт эр Катэр–оун
Час от часу не легче. Герцоги, будто взбесились, приглашая меня на балы в одно и то же время, советник императора ждет доклада по расследованию происшествия в графстве Дорсен. А тут еще Глория стоит на четвереньках с черной плетью в белых зубах.
– Не хочу, – выдавливаю лениво.
На перине так хорошо и усыпляюще спокойно. Еще пол часика и уже не будет такого кайфа. Глория хмурится. Бывшая рабыня, из нее не выведешь этого никогда. Хочет поиграть, пока мы одни.
– Вы изменились, – бросает Глория, звучно выплюнув плетку на пол, встает, специально демонстрируя практически голое тело, на котором только тоненькие трусики. Обычно такие меня особенно заводят.
Девушка кокетливо вертится, презентуя свою подкаченную смуглую задницу, и немного отступает. Выдыхаю со сладкой тоской и неким облегчением, поглядывая на эту фигуристую брюнетку, хищницу, которую я приручил. Но одно неверное движение и можно остаться без какой–нибудь конечности. Утрирую, и это доставляет мне удовольствие.
Когда–то спас ее, вырвав из лап лордов Дезранта, что кличут себя Кровавыми драконами. Эти мерзкие садисты во всем своем герцогстве культивируют пытки. Они постоянно вылавливают вальки из джунглей северных болот Великой Аэ.
Вальки – это воительницы Рэи, обитающие в дикой природе и повернутые на матриархате и идеях о превосходстве женщин.
Особо красивых воительниц продают в рабство на восток, остальных клеймят, обезображивают и пытают ради удовольствия. Вальки тоже им гадят, как могут: разоряют деревни крестьян, грабят караваны и нападают на рудники.
Глория валькийка красивая, но ее не стали продавать, потому что она была предводительницей большой группы вальки. У герцога Дезранта на нее были особо изощренные планы. Но я их нарушил, оказавшись в нужное время, в нужном месте и проявив гуманность. Теперь мы с герцогом враги. А если учесть, что Дезрант еще имеет статус королевства, так вообще, у меня во врагах целый король! Но открытую враждебность по отношению ко мне ему глупо показывать, я ведь под крышей императорского дома.
– Устал, – оправдываюсь, отгоняя сладкое наваждение и возбуждение.
Глорию нельзя обижать, она женщина капризная и злопамятная. А еще совсем недавно научилась забывать о своих шрамах в моем присутствии. Я долго этого добивался, и безумно рад, что сумел создать этот естественный комфорт. Но глядя на них помню и ощущаю острее, что ненавижу Дезрант.
– Вы же обещали! – девушка делает ярко красные губки бантиком, затем прикладывается ко мне сбоку. Нет, меня на этот рыцарский понт на тему абстрактных обещаний не возьмешь.
– Ты действительно хочешь, чтобы отхлестал тебя? – спрашиваю прямо. Перед тем, как стать главарем вальки, Глория была рабыней, беглой рабыней. Видимо, до сих пор скучает по своим цепям. Женщины, существа противоречивые.
– Вы единственный мужчина, кто покорил меня, – начинает она почти шепотом. – Вы сильнее меня, хочу быть в вашей власти настолько, насколько это возможно. И не прошу меня избивать, просто покажите свою силу...
Глория умеет заводить. Она ведь бывшая рабыня для развлечений, опытная и инициативная.
Утром меня будит практически неуловимая Лина. Когда встаю с кровати, служанка опускает свои голубенькие глазки и слегка улыбается, приседая. Получается, что вижу россыпь черных ресничек и кончик носика на фоне двух круглых белых шариков, сдавленных маленьким корсетиком. Какие бы грязные мысли не вились в моей голове, эту шестнадцатилетнюю девочку не трону, и никому не позволю. Она сирота, знал я ее родителей, что были из простолюдинов.
– Вы наказывали разбудить вас, господин, – с трепетом в голосе говорит она. – Уже девять утра... Желаете кофе?
Глории и след простыл. Она знает, что утром предпочитаю просыпаться один. Лина приносит завтрак в постель, вернее размещает его рядом с кроватью за столиком. Пью ароматный кофе, просматривая сводки Рэи на экране монитора. Нет ничего интересного, за что бы зацепились мои глаза. Листаю письма, приходящие по общему каналу связи. Снова куча приглашений, пока ни одно не отклонил. Просто не реагирую, просроченные весточки сами пропадают. Или референты их подчищают? В подробности никогда не вдавался. Электронная переписка – штука удобная. Это еще один подарок рыцарству от пришельцев, что зовутся Великими. Хотя на Рэе до сих пор гонцы на скакунах драпают туда–сюда. Нет полного доверия у лордов к высоким технологиям.
Апартаменты на орбитальной станции у меня большие. До своего поместья, что на планете Шенни, не добрался. Дел на Рэе еще море. Да и близость к начальству мне сейчас ни к чему. Появлюсь на Шенни, сразу императорский дом вызовет. А так, работаю, на орбите Рэи, или на самой Рэе, кому какое дело?
Нужно наведаться в замок герцога Арлена Оросского. Обозначиться по расследованию в конце концов, да навестить его верховного мага. Последнее для меня важнее. Но так лень работать! Старею.
– Лина!..
Переход в невесомости через стыковочный шлюз на корабль... Полет с комфортом. Летим триста метров над землей, сам так захотел. На Рэе даже у королей нет космических кораблей, да и вообще никаких летательных аппаратов. Только представители императорского дома имеют право на эту чудо–технику, подаренную таинственными Великими. Поэтому сейчас демонстрирую всему герцогству, что император есть, он о них не забыл и заботится. А сейчас летит надавать по шапке их господину за поднятые налоги и отобранных поросят да дочек.
Внизу проносятся леса, поля, деревушки и вечно драпающие гонцы. Чем ближе к замку герцога, тем плотнее поселения. Вот уже пошел город из камня и стали. Высокие дома до пяти этажей, даже есть шпили под сто метров. Дальше большая массивная стена из стали, камня и еще чего–то. Герцоги лепят свои крепости из всего, что под руку попадает.
Замок огромен, город ничтожен по сравнению с ним. Под нами засуетились и забегали солдатики и мехары. Башни, бараки, площади, вот и посадочная площадка императорская прямо на крыше величественного дворца. Нам сюда.
Корабль коснулся бетона, будто пушинка. Пилот, видимо, до сих пор за пролитый чай извиняется. Неспешным шагом я последовал на выход, предварительно расправив складки мундира перед зеркалом.
Герцог Арлен предупрежден заранее о моем визите. Это радует, сейчас увижу степень уважения моей персоны. На выходе крупный дедушка Арлен встречает меня в окружении двух десятков своих вассалов. Все расфуфыренные, в красочных мундирах.
Арлен спешит навстречу с распростертыми объятиями. Его я знаю, тусовались как–то на балу у местного короля, выпивали и шутили. Этого достаточно, чтобы зацепиться и утверждать, что я его друг. Хм… среди встречающих увидел знакомые милые лица. Кажется, когда был пьян во время какого–то там бала, прижимал одну из его дочерей на балконе с видом на огромный парк Гариама. Возможно, растрепала все папочке, плутовка.
– Добрый вечер, эр Катер–оун! И добро пожаловать в мою скромную обитель!
Открываю рот, чтобы приветствовать в ответ, но мы обнимаемся. Говорить сквозь грудь герцога совсем неудобно.
– Давно хотел посетить вас! – отвечаю, пытаясь все же высвободиться из его объятий. Глория недалеко, и она напряжена. С ней рядом нет ее черного мехара. Он в ангаре корабля. Но и у принимающей стороны роботов по близости не наблюдается, расслабься вальки.
Все приближенные Арлена маркизы и графы представляются по старшинству. Но две дочки герцога выходят в самую первую очередь. Обе сверкнули карими глазами и сиськами. Нет, сперва сиськами, потом уже остальным. Они так похожи, эти две блондинки... и все–таки не помню, с которой из них я мог спать? Знакомства с приближенными утомляют, но от ритуалов и этикета никуда не деться. Герцог сразу заманивает за стол со «скромным ужином» в малом зале, восклицая при этом о самых лучших для меня покоях. Ох уж эти законы гостеприимства и вежливости, только киваю и улыбаюсь учтивой улыбкой.
По каменному пути до зала невероятное количество статуй, в основном голых женщин и дафов. Скульпторы и художники герцогства не знают границ, предела и совести. Стали появляться уже комбинированные варианты: даф с девушкой на руках, девушка верхом на дафе, даф ест девушку, давит ее ногами, остается только... Патента мне все же не видать, секс девушки и дафа тоже изображен. Аллегория процветает. И как говорится, красота и смерть, лучший контраст. Потолок тоже великолепен: хрустальные люстры на эренни повсюду. Герцогство прямой поставщик этого чуда минерала, поэтому главному лорду с жиру беситься никто не мешает. Но меня это немного коробит, потому что энергией одного камушка из люстры можно обеспечить целое село на несколько лет. А в герцогстве по моим данным энергией обеспечено не более десяти процентов крестьянских поселений.
Мои черные хромовые сапоги ступают на розовую ковровую дорожку. Запахи вокруг как на поле цветов. Видимо, герцог к этому привередлив и требователен. По дороге дочки вклиниваются в нашу с Арленом шеренгу, но идут будто непринужденно, немного позади, иногда заглядывая в мою сторону сиськами, э... глазками.
На повороте к лестнице оглядываюсь. Мои рыцари перемешались с вассалами герцога. Мило болтают, молодцы, втираются в доверие и попутно выявляют опасных врагов. Отметил, что только мои бойцы со шпагами. Глория, не стесняясь, расталкивает маркизов и идет строго на минимальной дистанции от меня. Обычно охрана нужна, чтобы умерить беспокойство хозяина, а на моих посмотришь, только больше страху нагоняют своими действиями. Ведут себя, будто мы во вражеском стане.
Широкая каменная лестница осталась позади. Зал с фресками, картинами и люстрами, похожими на сплошное произведение искусства тех же «аллегористов». Слуги распахивают массивные обитые зелено–красно–синими листами двери (в тематику фресок), и вот мы в малом зале. Длинный стол уже накрыт, служанки хлопочут.