Странно, что поиски того, кто снабдил Скотта экстази, все еще оставались в числе приоритетов полиции Гриффона, если вообще когда-либо среди них числились. Нельзя сказать, чтобы наших копов совсем уж не волновала проблема наркомании, просто они решали ее по-своему. Если они обнаруживали торговца наркотой, да еще и иногороднего, то отвозили его на задний двор гаража для снегоуборочных машин, избивали до полусмерти, а потом бросали на территории какой-нибудь заброшенной фабрики на Буффало-авеню недалеко от Ниагарского водопада.
Ходило немало историй о злоупотреблении насилием местными полицейскими, что и объясняло выходку Скотта при виде офицера, издевавшегося над девушкой у бара «Пэтчетс». Он считал, что делалось это без всякой причины, но я-то знал, что у копа всегда нашлось бы основание заявить о ее подозрительном поведении. Я усвоил этот урок давно, во время своей краткой службы в полиции. Если ты предоставлял кому-то – не важно, мужчине или женщине – право на обоснованное сомнение в виновности, то тем самым резко сокращал шансы спокойно уехать домой после дежурства.
И все же почти никто в Гриффоне не тревожился, если копы переходили границы дозволенного. Главное, что обыватели чувствовали себя в безопасности. И пока это не касалось их лично, а ощущение, что они защищены, преобладало, горожане не желали вдаваться в детали, какой ценой это достигалось.
А если начистоту, то приходилось признавать свою собственную склонность к подобным методам. Я знал наверняка: если бы я разыскал подонка, продавшего Скотту экс-тэ-зэ, «экс», «экстру» – или как еще эту дрянь называли на улице, – я бы сам с ним очень круто разобрался, не обращаясь за помощью к закону.
– Поговорим позже, – сказал я Донне и дал отбой.
Проехав мимо патрульного автомобиля, я заметил в салоне двух мужчин. Поставил «хонду» впереди, вышел, посмотрел на дом и увидел Донну, наблюдавшую за мной сквозь жалюзи окна гостиной.
Рикки Хейнс, более молодой из копов, тоже выбрался из своей машины и кивнул мне. Слегка за тридцать, черные волосы и ровно постриженные усы. Рикки был в хорошей физической форме и выглядел так, словно когда-то играл в футбол, – правда, для профессионального футболиста ему не хватало массы тела. Может, занимался хоккеем? Однако и тогда солидная масса тоже была бы важна.
– Мистер Уивер? – спросил он, прикладывая указательный палец ко лбу в имитации официального приветствия.
– Да. Офицер Хейнс?
– У вас хорошая память, – заметил он.
Трудно забыть фамилию человека, который сообщил о смерти сына.
Открылась и другая дверца машины. Второму копу было на вид уже под сорок, и если он когда-то вообще занимался спортом, то бросил очень давно. На первый взгляд он весил не менее 280 фунтов. Живот и бока заметно набухли от жира. Над верхней губой у него росло больше волос, чем на голове.
– Знакомьтесь. Офицер Хэнк Бриндл, – представил Хейнс.
– Добрый день, – кивнул Бриндлу я.
– Вы, значит, муж Донны? – спросил тот низко и сипло.
– Так и есть.
Он тоже кивнул мне, задумался на секунду, а потом сказал:
– Мы надеемся, вы сможете нам кое в чем оказать содействие.
– Я очень постараюсь.
Бриндл указал на мою «хонду аккорд»:
– Этот автомобиль зарегистрирован на вас?
– Да.
– Вы пользовались им вчера вечером? – поинтересовался Бриндл.
– Да, пользовался.
– Не могли бы вы сообщить нам, куда ездили?
– Ответ зависит от конкретного времени, которое вас интересует, – произнес я.
– Например, около десяти.
– Как раз возвращался домой.
Бриндл снова кивнул.
– Значит, возвращались домой. Откуда же?
– У меня была работа в Тонауанде.
Бриндл продолжал кивать.
– Рикки сказал, что вы частный детектив. Это верно?
Теперь уже я вынужденно кивнул и стал ждать. Можно было бы спросить, в чем дело, но у копов имелось свое представление о том, как должен развиваться разговор в нужном им направлении, и они терпеть не могли сами отвечать на вопросы. Мне ли не знать правил игры?
Бриндл вновь задумчиво кивнул, а потом посмотрел на своего более молодого напарника.
– Думаю, будет лучше, если ты продолжишь разговор. Тебя лучше ввели в курс дела. – Мне в его тоне почудился намек на неприязнь.
Я повернулся к Хейнсу:
– В курс какого дела?
– Мы разыскиваем девушку, – ответил Хейнс.
Я ждал.
– Ее зовут Клэр Сэндерс. Семнадцать лет. Светлые волосы. Рост около пяти футов и пяти дюймов. Вес около ста пятидесяти фунтов.
– Почему вы ее ищете? Она что-то натворила?
– Нам просто важно найти ее, – сказал Хейнс, явно не желая прямо отвечать на вопрос.
Но я упорствовал:
– Так она нарушила закон или просто пропала?
Хейнс откашлялся, прочищая горло.
– Ее местонахождение неизвестно. Мы были бы весьма признательны за вашу помощь в этом деле, мистер Уивер. Буду честен. Расследование проводится как бы неофициально. Учитывая личность отца Клэр, необходимо действовать максимально деликатно.
Мне не понадобилось и секунды, чтобы догадаться. Клэр Сэндерс.
– Эта девушка – дочь Бертрама Сэндерса, нашего мэра?
– Сразу видно прирожденного сыщика, – язвительно заметил Бриндл.
– Согласно нашим данным, – продолжал Хейнс, – вы могли встречаться с Клэр вчера вечером.
– У вас есть ее фотография?
Хейнс достал свой мобильник, нажал на пару кнопок и приблизился ко мне. Телефон он держал так, чтобы был виден дисплей, но в руки мне его не отдал. Снимок, похоже, сделали на какой-то вечеринке. Девушка смеялась, немного откинув голову назад, держа в руке бокал с мартини. Я предположил, что фото скопировали со странички в «Фейсбуке».
– Да, я вчера подвез эту девушку, – сказал я. – Впрочем, вам наверняка это уже известно.
Хейнс кивнул:
– Да. Вы посадили ее к себе в машину у «Пэтчетса».
Не было смысла отрицать это.
– Да. Но только скорее она сама выбрала меня.
Хейнс задумался. Потом произнес:
– Вот как?
– И часто вы поступаете подобным образом, мистер Уивер? – спросил Бриндл. – Сажаете в свою машину несовершеннолетних девочек?
– Она сама постучалась мне в окно, когда я остановился на знаке. Попросила подбросить до дома.
– И вы решили ее подвезти?
– Да.
– Выходит, вы уже знали, что это Клэр Сэндерс? – не отставал старший коп.
– Нет, не знал, – ответил я.
– Гм-м, – протянул Бриндл. – Если бы я оказался на вашем месте и какая-нибудь юная девица попросила бы ее подвезти – при том условии, конечно, что я бы вел собственную машину, а не патрульную, – то мне стало бы несколько неловко. Я подумал бы, что едва ли совершаю разумный поступок.
– Зато она узнала меня. Сказала, что была знакома с моим сыном Скоттом. – В этот момент я исподволь взглянул на офицера Хейнса.
Хэнк Бриндл навострил уши, как охотничий пес по свистку хозяина.
– Это парень, который умер, верно?
Я почувствовал жар под воротничком рубашки.
– Да.
– Накачался наркотой и спрыгнул с крыши мебельного магазина «Рэвелсон» пару месяцев назад. – Бриндл говорил таким тоном, словно мы с ним просто предавались воспоминаниям. – Я ведь прав?
– Да.
– Ты тогда еще выезжал на вызов, Рикки? – обратился он к напарнику.
– Да, я. – Хейнс чуть покраснел. – Мне пришлось сообщить новости мистеру и миссис Уивер.
Я почувствовал, что ему неловко было произносить эту фразу.
– Как же, как же, помню, – продолжал Бриндл. – На той неделе я еще не получил надбавку за причитавшиеся мне сверхурочные. Потому что ваша жена взяла выходной и не успела выписать чек вовремя.
Теперь шея у меня просто горела. Я сжал кулаки, но не потому, что собирался кого-то ударить, а чтобы хоть немного снять напряжение. Руки я держал опущенными, и Бриндл мог не опасаться получить по носу, как ни хотелось мне ему вмазать.
– Позвольте мне от ее имени выразить вам глубочайшие сожаления за причиненное неудобство, – сказал я.
Бриндл махнул рукой:
– Ладно, чего уж там. Большое дело! – Он откашлялся. – Значит, вы решили подвезти девушку, потому что она была знакома с вашим сыном?
– А еще мне показалось жестоким бросить ее под дождем. И я разрешил ей сесть в машину. Она попросила подбросить ее домой.
– Она сообщила, как ее зовут? – спросил Бриндл.
– Клэр. Назвала только имя.
– И вы, стало быть, высадили ее у дома? – взял инициативу на себя Хейнс.
Оба пристально на меня посмотрели. Все развивалось по сценарию, который нравился мне все меньше. Поскольку история, которую я должен был рассказать, вряд ли показалась бы им правдоподобной.
– Нет, я не высадил ее у дома. Мы остановились рядом с «Иггизом». С тем, что на Денберри. Клэр сказала, что ее тошнит.
– Но вам достаточно было бы просто притормозить у обочины шоссе, если на то пошло, – заметил Бриндл.
– Она очень настойчиво попросила остановиться у ресторана, и я заехал на стоянку, а потом подождал в автомобиле. Она долго отсутствовала, и я решил тоже зайти внутрь, чтобы разыскать ее. Не нашел, но когда вернулся к своей машине, в ней уже сидела девушка.
– Что значит «девушка»? – осведомился Хейнс. – Вы хотели сказать, что в машине снова сидела Клэр?
Я помотал головой:
– Поначалу я тоже так решил. Эта девушка хотела заставить меня думать, будто она Клэр. Она надела парик, чтобы волосы были похожи, и оделась почти в такие же вещи, однако были и различия, если приглядеться получше. Прежде всего, у Клэр на левой руке я заметил царапину, которой не оказалось у той девушки.
– Стоп! Не спешите, – вмешался Бриндл. – Вы хотите сказать, что в «Иггиз» зашла Клэр, а вышла другая девица?
– Именно так.
– А что же, черт возьми, случилось с Клэр?
– Не знаю.
– Кем же была вторая? – спросил Хейнс.
– Понятия не имею. Очевидно, подругой Клэр, но своего имени она не назвала. Потом, когда мы уже ехали вместе, я догадался о подмене и прямо заявил об этом. Она же попросила вести себя так, словно я по-прежнему считал ее Клэр. На случай, если за нами следили.
Бриндл фыркнул.
– Нелепее истории мне еще не доводилось слышать.
– Нет, постой-ка, – вмешался Хейнс. – Понимаешь, если Клэр кто-то преследовал, а она хотела сбежать, то это был бы лучший способ избавиться от преследователя.
– Мне тоже так показалось, – сказал я.
Но Бриндл лишь покачал головой:
– Какая-то чушь собачья.
– Она потребовала, чтобы я высадил ее рядом с перекрестком Кастелтон и Беркли, – добавил я. – И пришлось ее отпустить.
Копы обменялись взглядами. Потом Хейнс спросил:
– Клэр ни о чем вас не предупредила, прежде чем зайти в «Иггиз»? Даже не намекнула на свое намерение поменяться с кем-нибудь местами?
– Нет. Если бы я знал, что они затеяли, то не стал бы принимать в этом участия.
– Она сообщила, куда направлялась потом?
– Сказала, что домой, – ответил я.
– Тогда, вероятно, все так и было, – заметил Хейнс.
– О чем ты? – округлил глаза Бриндл.
– Ее кто-то преследовал. Не убийца и не насильник, боже упаси, а скорее всего бывший парень. Она же хотела от него оторваться. Может, чтобы попасть на свидание к другому парню. И использовала свою подругу в качестве подсадной утки. – Он улыбнулся и покачал головой с оттенком восхищения. – Хитрый план.
Бриндл, однако, не выглядел ни в чем убежденным.
– Все так. Но только где сейчас Клэр? – осведомился я.
– Держу пари, – уверенно продолжал Хейнс, – что она сейчас с тем ухажером, который ей действительно по нраву. Крутят роман в свое удовольствие. Вот и все, что на самом деле произошло.
– Откуда вы узнали, что искать ее надо в районе «Пэтчетса»? – спросил я у полицейских.
Бриндл сделал жест в сторону Хейнса, и тот ответил:
– По слухам, она часто туда наведывалась, и потому логично было начинать оттуда.
– Позвольте снова задать вам тот же вопрос, – сказал я. – Вы ищете Клэр, потому что она что-то натворила или потому что пропала? У вас есть основания для тревоги за нее?
Хейнс почесал подбородок, явно для того, чтобы выиграть время и обдумать ответ.
– Наверное, всегда есть причина для тревоги, если ты кого-то ищешь и не можешь найти. – Он свел ладони вместе и потер одна о другую. – Думаю, мы с вами закончили, мистер Уивер. Можем пока оставить вас в покое.
– Надеюсь, вы скоро разыщете ее, – произнес я, когда двое копов садились в свой автомобиль.
Бриндл пристально взглянул мне в глаза.
– После всей чепухи, какую вы нам только что нагородили про девушек-двойняшек, я бы на вашем месте тоже искренне на это надеялся.
Глава 7
Я проследил, как большая патрульная машина в три приема развернулась на улице, доехала до угла, свернула налево и пропала из вида. Когда я вошел в дом, Донна ждала меня.
– Что произошло?
– Все в порядке, – ответил я.
– Меня не интересует, все ли в порядке. Мне хочется знать, что произошло.
– Вчера я подвез одну из приятельниц Скотта. Они пытаются теперь найти ее.
– Что за приятельница?
– Девушка по имени Клэр.
– Ты посадил в машину девушку, ловившую попутку?
– Это не… Она не совсем ловила попутку. Просто стояла перед «Пэтчетсом» и попросила подвезти до дома. Она узнала меня и сказала, что была знакома со Скоттом.
– Как она могла тебя узнать?
– По ее словам, она видела меня, когда я привозил его в школу. А еще шел проливной дождь. Послушай, окажись ты на моем месте, ты бы тоже подвезла ее.
– Возможно, – согласилась Донна. – Но разве ты не видишь здесь разницы между собой и мной?
– Конечно, вижу.
– Я могла бы сделать это, не подвергая себя большому риску, – продолжала Донна. – Но ты – взрослый мужчина, который посадил в свою машину юную девушку после наступления темноты! Неужели тебе это показалось хорошей идеей?
– Я объяснил тебе, почему так поступил.
У нее чуть приоткрылся рот, когда ей пришла в голову новая мысль.
– Я понимаю, почему ты так поступил. Подумал, что она может что-то знать. Тебе мнится, будто все что-то знают. Ты постоянно допрашиваешь всех в этом городке, кому меньше двадцати лет. И рано или поздно влезешь куда не надо. Зайдешь слишком далеко, и у тебя возникнут крупные неприятности.
Она не ведала и о половине того, что я делал.
– Я подвез ее вовсе не поэтому. Хотя верно. Я бы, скорее всего, задал ей пару вопросов, однако она не дала мне даже шанса. Сразу заявила, что ей ничего не известно.
– Они все тебя уже побаиваются.
– Вот и пусть. Это даже к лучшему, – сказал я резко.
Но Донна не унималась:
– Ты стал одержимым.
– Ах, это я стал одержимым? Может, у меня изрисован альбом вот такой толщины? – Я развел большой и указательный пальцы на дюйм друг от друга.
Сейчас она едва заметно вздрогнула. Я все-таки ранил ее. И потому, постаравшись смягчить голос, добавил:
– Мне казалось, тебя тоже должны интересовать ответы на некоторые вопросы.
Донна слегка оперлась на ближайшую стену, словно стараясь сохранить равновесие.
– А тебе станет от этого хотя бы немного легче? Если ты узнаешь, где он взял ту дрянь? Кто дал ему ее или сбыл? Конечно! Тогда у тебя будет на кого свалить вину. А сам ты сорвешься с крючка. А я? Я тоже с него сорвусь? Меня это тоже полностью оправдает? Ты сможешь перестать винить в случившемся меня, как винишь себя? – Она опустила голову и приложила пальцы ко лбу, массируя его, а потом продолжила: – Предположим, ты найдешь дилера, установишь личность. Предположим, даже заставишь его во всем сознаться. Дальше-то что? Сдашь его властям? Или сам свершишь справедливую расправу по своим законам и правилам?
– Я не могу обсуждать это сейчас, – сказал я.
– А суть в том, что не один, так другой снабдил бы его наркотиком. Ты никак не желаешь понять, что вопрос «кто?» никогда не был в центре проблемы. Главный вопрос – почему. Зачем нашему сыну вообще понадобилось принимать эту мерзость? Что в его жизни пошло не так, что выходом из положения стало только наркотическое опьянение?