- Не ухди. Утрм так плохо прспаться и снова знть, что нафиг ником не нжен, даже тбе.
- О, завтра у тебя будет феерическое пробуждение. И буду рядом или нет, взволнует тебя в последнюю очередь, уж поверь.
- Ты всда меня влнуш. Всегда.
- Спи, - Гарри выждал, пока он окончательно успокоится и осторожно высвободил руку. – Вот уж не думал, что дождусь от тебя этого «Всегда», Северус Снейп. Теперь многие твои воспоминания видятся мне по-другому. И про мальчика, которого ты смог все-таки полюбить, и про многое, многое другое.
Он осторожно убрал длинную прядь с бледного лица, так непохожего на лицо взрослого, вечно всем недовольного Снейпа, с горькими складками у тонких губ, с прорезавшей высокий лоб вертикальной морщиной, и вновь ощутил болезненный укол в сердце. Этот мальчик, что так доверчиво держал его за руку, еще не знал, какая сложная и страшная судьба его ждет. Сейчас у него всего-то и проблем, что Мародеры, недостижимость одной весьма загадочной личности – Деймоса Блэка – да трудности с финансами и самореализацией. Нет еще ни постоянного ментального прессинга, ни опасности для жизни, ни отвратительных пыток и охоты на магглов. Все это у него еще впереди. И смерть Лили, и раскаяние, и служение двум господам. Все, на что он, Гарри, может надеяться сейчас, что чудо-артефакт поможет ему хоть немного облегчить бремя, которое этому хрупкому на вид юноше придется нести в одиночку.
***
Проснулся Северус около полудня от странного звука. Будто кто-то длинно, тяжело выдыхал через равные промежутки времени. Осмотревшись, он понял, что место незнакомое, как он сюда попал – непонятно, а еще страшно болит голова. На тумбочке рядом с кроватью обнаружился флакон с антипохмельным, и Северус жадно осушил его, тут же почувствовав себя лучше. В памяти всплыли некоторые подробности вчерашнего вечера и он, застонав, уткнулся запылавшим лицом в подушку.
Он вчера пытался объяснить главе рода Блэк, почему тот так важен для него. Он, полукровка Снейп, почти признавался в любви главе одного из самых богатых темных родов Британии. Что он о себе возомнил? Добро б еще симпатичный был, а то… Непонятно, чего Деймос вообще с ним возится! Мерлин, как стыдно. Вис на нем, как медаль, хихикал, ревновал к актрисам из кабаре, и вел себя, как идиот. Нужно извиниться. Нужно найти одежду и как-то отсюда уйти. Наверняка Деймос и видеть его не захочет после этого всего. А он себе навоображал, идиот. Какой кошмар. Провалиться бы.
Кроме пушистого банного халата, никакой другой одежды рядом не оказалось. По трезвом размышлении, Северус пришел к выводу, что раз его не бросили вчера в какой-нибудь подворотне, а привели сюда, даже зелье на тумбочке оставили, то возможно есть шанс как-то все исправить. Заверить, что он никогда не станет навязываться, преследовать, о чем-то просить. Что никогда…
Да, никогда. Горячее тело, одуряюще пахнущее сигаретным дымом и тем самым одеколоном, которым пахла подушка после самой первой ночи. Первая ночь. Глупость какая… От мысли о том, что Деймос спал рядом, тогда, после спасения от оборотня, может, даже касался его, невзначай, без всякого желания конечно, внутри Северуса будто что-то переворачивалось. До одури хотелось, чтобы это так и было, но шансы на это стремились к нулю с ужасающей скоростью.
«Идиот. Какой же я все-таки идиот. Мерлин, что делать? Сбежать? Но как? Я не трус. Я. НЕ. ТРУС. Но как же стыдно»
Сделав несколько глубоких вздохов, он поднялся и, накинув халат, направился в ванную, справедливо рассудив, что любые удары судьбы лучше принимать, предварительно освежившись.
***
В гостиной вышедший из душа Северус застал совершенно дикую картину: Деймос висел головой вниз, зацепившись ступнями ног, забранными в специальные металлические щитки, за толстую перекладину, похожую на маггловский турник, и методично, размеренно складывался пополам, напрягая мышцы пресса, и так же медленно разгибался. Красивое тренированное тело блестело от пота, прикрытое лишь короткими шортами, и Северус невольно открыл рот: такого он еще не видел, маги редко озабочивались своей физической формой.
- Что ты делаешь?
- Похмеляюсь, фффуухххх, - медленно выдохнул Деймос, снова утыкаясь носом в собственные колени. – Скоро фффуухххх будем обедать фффуухххх.
Потом он ухватился за перекладину руками, высвободил крепления, фиксировавшие его ступни, и принялся подтягиваться, то поднимая над турником подбородок, то касаясь его плечами.
- Закажи. Обед.
Северус не стал спорить. Гостиница была маггловской, а потому он направился к телефону.
- Какой у нас номер? – спросил он через несколько минут.
- На. Ключах. Глянь, - посоветовал Гарри, продолжая подтягиваться, не оставляя похмелью ни единого шанса. – Мне. Жаркое. Салат. И много. Кофе.
Северус продиктовал заказ и залез на диван с ногами, с удовольствием и какой-то затаенной гордостью наблюдая за импровизированной тренировкой. Вскоре Деймос ушел в душ, а Северус, приняв принесенный завтрак и расставив его на столе, собирался с мыслями и подбирал слова для извинений.
Когда Блэк вышел, завернутый в пушистый темно-зеленый халат, распахнутый на влажной груди, с бегущими по волосам каплями, переливающимися на солнце, босой, лениво-расслабленный, и уселся за стол, молча развернув газету и придвинув к себе тарелку, Северус понял, что не сможет выдавить из себя ни слова.
Обычно не лезущий за словом в карман, он вдруг ощутил предательскую робость, собственную ничтожность и глупость, особенно явные на фоне великолепного Деймоса Блэка, даже в банном халате и с кругами под глазами казавшегося ожившим совершенством.
Газета зашуршала, опускаясь, и темно-зеленые глаза с прищуром посмотрели на поникшего, будто придавленного ощущением собственной ничтожности Снейпа.
- Что случилось, Северус?
- Ничего.
- От «ничего» не пропадает аппетит. Ты плохо себя чувствуешь? Что-то болит?
- Я… - Северус задохнулся и снова покраснел. Мордред подери эту особенность светлой кожи вспыхивать к месту и не к месту. – Я вчера…
Деймос отложил газету и, совсем неаристократично опираясь локтями о столешницу, закурил.
- Мы, Северус. Мы вчера отдыхали. Ну, перебрали немного, с кем не бывает?
- Я наговорил тебе ерунды, будто и правда… прости. Я никогда больше… не… прости. Ты не подумай, я прекрасно понимаю… Кто ты, и кто… Мерлин, - он закрыл лицо руками и замолчал: все его ночные художества жгли душу каленым железом стыда, а понимающий взгляд Деймоса делал терзания еще более мучительными.
- Послушай, - Блэк поднялся, выдернул его из-за стола и устроил рядом с собой на диване, приобняв за плечи. – Все то, что было вчера сказано тобой и мной – наше, между нами и останется. Я не имею привычки обсуждать с кем-либо свою личную жизнь. И если ты переживаешь, что кто-то…
- Достаточно того, что об этом знаешь ты, - Северус попытался вывернуться из-под этой тяжелой руки, но безуспешно, конечно.
- Я не в счет, - улыбнулся Деймос.
- У меня другое мнение. И я все еще не понял, почему. Неужели ты... как-то заинтересован именно во мне? Что тебе нужно?
- Пока ничего, - Блэк погладил его плечо, но ближе придвинуться не позволил. - И пройдет еще немало времени, прежде чем я смогу ответить тебе на этот вопрос. Давай отобедаем и немного пройдемся? Не хочется аппарировать - погода прекрасная. А за вещами в Хогвартс можно будет отправить Критчера.
Северусу ничего не оставалось, как кивнуть, признавая поражение. Он так ничего и не понял. Вернее, догадка у него, конечно была, но, вновь оглядев себя в зеркале, он вынужден был признать, что она не имеет под собой никакой почвы.
***
Незаметно прогулка затянулась: они гуляли по Лондону, катались в метро, присоединились к экскурсии по городу, поужинали… Северус с замиранием сердца ждал вечера, жалея, что проспал половину такого чудесного дня. Он чувствовал себя Золушкой из маггловской сказки и злился на себя за это, чувствовал, что его все больше затягивает в омут, из которого он совершенно не хочет выбираться. Деймос улыбался. Деймос шутил, рявкал на пьяных грубиянов, не дававших проходу какой-то совершенно незнакомой маггле, очаровывал женщин, совершенно не прилагая к этому усилий, вил веревки из обслуги и… терзал самого Северуса, даже не отдавая себе в этом отчета.
Болезненно самолюбивому, недолюбленному, одинокому, запущенному подростку хотелось вцепиться в горло каждой красивой дуре, на которой Блэк останавливал взгляд, каждому смазливому юнцу. Северусу хотелось выть: «мой, он мой!», не имея на то никаких прав. Чтобы Деймос смотрел только на него, улыбался, говорил… ведь неизвестно, как надолго он пропадет в этот раз, увлеченный своими загадочными делами, о которых леди Вальбурга наотрез отказывалась говорить, как ни пытал ее Рег.
- Пора, Северус, - неожиданно сказал Деймос, замерев на середине фразы. Они сидели в кафе, и Северус делал вид, что слушает какую-то забавную историю о пропавших артефактах, а на самом деле смотрел, до рези в глазах смотрел на него, остро ощущая, как уходит их время.
- Деймос... чего вдруг?
Блэк поднялся, положил на столик несколько купюр и выжидающе посмотрел на Северуса.
- Идем, найдем место, откуда можно аппарировать. Время. У меня его нет.
Северуса вдруг окатило волной понимания, будто только сейчас ему открылась страшная истина. Он резко поднялся и без лишних возражений направился за Деймосом. Прощаясь у ограды дома Снейпов в Тупике Прядильщика, он жадно впитывал каждую черточку красивого лица, ставшего почти родным, пытался заставить себя отпустить рукав куртки, в который он вцепился мертвой хваткой. Хотелось прошептать: «еще минутку, еще мгновение, еще чуть-чуть».
- Мне пора, Северус, - Деймос осторожно отцепил от своей одежды побелевшие от напряжения пальцы и погладил их. Бережно, будто утешая. – Я вернусь. Ты только глупостей не делай, ладно? Все, отпускай меня. Критчер доставил твои вещи… Ну же, малыш.
Северус молчал, закусив губу, а в глазах у него было столько горького отчаяния, что Гарри захотелось сгрести его и забрать с собой, наплевав на все на свете. Пусть мир рухнет, провалится к Мордреду, потому что нельзя уходить, когда на тебя смотрят ТАК. «Часы», висевшие на шее, вибрировали все сильнее, напоминая, что время истекло, что его нет совсем, что…
- Я вернусь, Северус. Мерлин, отпусти, иначе…
Северус вздрогнул, будто очнувшись, и вырвал руку из его ладоней. Глаза его погасли, а лицо приняло до боли знакомое выражение холодного презрения.
- Иди, - сказал он, а потом развернулся и пошел к дому, не оборачиваясь.
Узкая спина была неестественно прямой, голова чуть откинута назад, но Гарри всем существом ощущал его боль и разочарование. Исчезая из прошлого, он понимал: увидев Северуса в следующий раз, он будет неприятно удивлен произошедшими в нем переменами. Душевные страдания гораздо быстрее заставляют повзрослеть, чем любые физические мучения.
«Я буду достойным тебя, - думал Северус, отчаянно силясь не обернуться. – Буду с тобой. Если не как… - слово никак не хотело подбираться, - то как союзник. Буду любоваться издали, делать с тобой одно дело».
***
Перед Регулусом Блэком лег кусок пергамента, принесенный тощей совой.
«Я знаю, что делать, - было написано на нем знакомым острым почерком Снейпа. – Я иду на следующую встречу. Все равно, чего мне будет это стоить, но я согласен».
Глава 9
Гарри сел на низкий пуфик у кровати Северуса и взял его за руку. Бледное лицо будто осветилось изнутри, став почти красивым, магия, теплая и ласковая, хлынула к Гарри, оплетая его теплым коконом. Сразу стало хорошо и спокойно. Чуть посомневавшись, он скинул халат, забрался под одеяло и обнял безвольное тело спящего. Тот вздохнул и потянул его ладонь себе под щеку, как тогда, после их похода по злачным местам. Сердце Гарри болезненно сжалось. Для Северуса прошло много лет, но он в глубине души, пройдя две войны, Азкабан и смерть, остался тем же колючим подростком, отчаянно-одиноким, бросающимся от острого недоверия в слепое восхищение, обидчивым и безумно, до ломоты в висках близким ему, Гарри.