Кристинка, как всегда стройная, по-деловому собранная и для меня улыбчивая, встречала пиццей и булочками с маком. Просидев у неё почти весь день, пожаловавшись на напряженную работу и тупого любовника, выслушав её восторги о начальстве и самой работе, я все-таки поехал домой, по пути набрав ещё раз Сашин номер, в этот раз пошли гудки, но ответа так и не было. Разочарованный непонятно в чем, я погрузился в горячую ванну с ароматной морской солью.
Сестра, судя по всему, довольна своей работой, я рад, она у меня умница, заслуживает лучшего. Начальник у неё строгий, но справедливый и, судя по всему, очень серьезный мужик. Я даже получил ответ на свой утренний вопрос. Бояться за семью ему уже поздно, она уже пострадала. А точнее его сын. Кристина говорит, ходят слухи, что его сына похитили. Парню вроде удалось сбежать, но вот выжил он чудом, судя по тем же слухам, его избили до полусмерти, и сейчас он, кажется, в коме. Но надо отдать этому мужику должное, свои показания он не изменил, и всех обвиняемых посадили. Из приятной дремы меня выдернул звонок мобильного. Я взглянул на экран - «Сашка».
- Аллоо! – сонно протянул я.
- Неужели ты спишь в такую рань?! – раздался веселый и удивленный голос на том конце.
- Нее, я сижу в горячей ванне с пеной.
- Эх, завидую, тоже хотел бы...
- Так в чем проблема?
- Ну, пока нет возможности, я уже месяц мечтаю о горячей ванне, но, увы и ах! Пока никак.
- Странно, ты что, в лесу живешь?
- Нет… эм... просто условия не позволяют, – парень отчетливо загрустил, и я решил перевести тему.
- Где ты пропадал, я тебе звонил?
- У меня была деловая встреча, телефон пришлось отключить. Прости, – искренне извинялся парень.
- Да ну, брось, работа есть работа, все понимаю.
- Ну, вот и ладненько! – в голосе зазвенели смешинки. – Чем занимался в этот прекрасный выходной день?
- К сестре ездил в гости, – ответил я. Мы болтали уже полтора часа, я перебрался в теплую, мягкую постель, Сашка периодически зевал, но прощаться никому не хотелось.
- Саш?
- М?
- Опиши мне себя.
- А что, так интересно? Будешь представлять меня, ублажая себя в душе?
- С чего ты взял? – возмутился я.
- Ну как, парня у тебя теперь нет, придется рукоблудить, – Сашка откровенно заржал, а я даже не обиделся, потому что вот уже минут пять, как неспешно ласкаю себя под его приятный голос. – Ну не дуйся.
- Да я не дуюсь, – так же весело отозвался я.
- Ну, в общем-то, я клевый, и на меня почти все западают, как парни, так и девушки, – я бы подумал, что он тщеславен, если бы не будничная интонация и легкая усталость в голосе. – Лет мне двадцать, роста во мне 172 см. Телосложение… ну стройное, в качалку не ходил, но спортом занимался, в основном, теннисом. Кожа смуглая, хотя сейчас я как поганка - бледно-голубой. Волосы светло-русые, короткостриженые, в данный момент будто взрыв на макаронной фабрике произошел, тут примято, там торчит. Глазки… эти глазки, эти голубые глазки, эти сказки, эти неземные сказки… - пропел он, боже, да ему нужно на сцене выступать с таким голосом. – Нос прямой, губы есть, что ещё?
- Наличие губ меня очень радует, – хохотнул я.
- Теперь ты.
- Рост 185 см, глаза карие, волосы чуть отросли, шоколадного цвета, нос ломаный, чуть с горбинкой, губы тоже на месте, скулы слегка широковаты, фигура пропорциональная, пресс и прочий рельеф имеется, стараюсь заниматься. Загорелый, не так давно в отпуск на неделю летал, – отрапортовал я.
- Ммм, соблазнительно, может быть, я даже буду тебя представлять, когда… - многозначительная пауза очень порадовала.
- Потом расскажешь, понравилось или нет.
- Ок, но чур ты первый.
- Договорились, а приметы какие-нибудь особенные есть?
- Какой же ты любопытный, все тебе и сразу. Татушка есть.
- О! Где?
- А вот ты угадай, даю три попытки.
- Предплечье?
- Мимо.
- Живот??
- Мимо!
- Спина?
- Бинго! На лопатках.
- И что же там?
- А у меня там…вот черт! Перезвоню, – гудки, гудки… Вот такое чувство, что он со мной кому-то изменяет. Хотя, может быть почти так и есть. Захотелось расстроиться, но услужливое воображение подкидывало сотню различных, не в меру сексуальных образов Саши и я, повозившись ещё пару минут, кончил.
Вот загадка человека, я его почти не знаю, хотя за сегодняшний разговор много интересного узнал, например, что он меломан и может слушать абсолютно любую музыку, лишь бы композиция нравилась. Что его тайная страсть - это попугайчики-неразлучники, которые живут у него дома, Стефани и Франциско. Да и много чего по мелочи, например, что он не любит розы и предпочитает им лилии - огромные вишневого цвета, чтобы пахли на всю комнату. Но все же, о загадке человека, ни разу не видя его и имея довольно смутное представление о внешности, я его хочу. Хочу так, что аж зубы сводит, его гибкий, мелодичный голос, человек-оркестр, честное слово, возбуждает до одури, а звонкий смех в душе зажигает костер, и с каждым днем он смеется все искренней. Интересно, а он перезвонит сегодня?
Сашка не позвонил, ни сегодня, ни на следующий день, ни через день. Я извелся, честно. Вот никогда ни на кого так не западал, а тут нате вам, запал, да ещё и на что? На голосок. Хотя, кажется, у него ещё чудесный характер, только вот во всех фразах какая-то горчинка таится, я её не сразу заметил, завороженный все тем же голосом. Сам набирать почему-то не стал, рассудив, что, если не звонит, значит, не может. Но к пятнице не выдержал и отправил смс, пустое, мало ли, может, у него девушка ревнивая или жена? А может, он все-таки по мальчикам больше..., хотелось бы.
Вот уже час я ворочался и не мог уснуть, часы показывали полвторого, телефон молчал, за окном лениво и сонно шумел город. Прошло ещё полчаса, прежде чем упорно молчавший телефон разразился криком на всю квартиру, я, как ошпаренный, схватил его и, не глянув, кто звонит, принял вызов.
- Алло!
- Привет, - раздалось робкое на том конце. – Разбудил?
- Нет, я что-то никак не могу уснуть.
- Я тоже, ты прости, что не звонил… не мог... - он как-то совсем тяжело вздохнул в трубку.
- Что-то случилось?
- Нет, все нормально... все как обычно, – устало произнес он. – Слушай, – он искусственно встрепенулся и повеселел, – я все спросить хотел, ты всегда был по мальчикам, или девушки тоже были?
- Э… были девушки, в молодости, классе в восьмом, а потом, в одиннадцатом, я понял, что запал на физрука, смешно, правда. Все глазами его пожирал, а на выпускном он сам подошел, предложил уединиться, я согласился, мы круто потр...сь, и я понял, что это не любовь, а банальная похоть, но ещё месяц я его имел, к взаимному удовольствию, а потом как-то разбежались…
- А потом? Влюблялся?
- Нет, все чисто на желании, но я как-то не парюсь, а ты?
- А я всегда по мальчикам был. И даже влюбился, не так давно…
- И…?
- И… ничего хорошего. А вообще, это было давно и совсем не правда.
- Значит, какая-то душераздирающая боль в твоем прекрасном гибком голосе мне лишь мерещится?
- Прекрасном голосе? Тебе нравится?
- Нравится, очень, я буквально балдею, слушая тебя, – перевёл все-таки тему, не ответив на вопрос. – Поскольку ты не желаешь отвечать на заданный вопрос, я требую компенсацию морального вреда...
- И какую же? – нотки азарта и любопытства заиграли новыми красками.
- Спой мне.
- Э… я ни одной песни не знаю.
- Что совсем? Ну хоть одну.
- Хотя одну знаю, мама мне её пела на ночь, но, чур не ржать, она совсем детская.
- Я весь во внимании.
- Кхм, как там было-то…
Ложкой снег мешая,
Ночь идет большая.
Что же ты, глупышка, не спишь?
Спят твои соседи -
Белые медведи,
Спи скорей и ты, малыш.
Мы плывем на льдине,
Как на Бригантине
По седым суровым морям.
И всю ночь соседи,
Звездные медведи
Светят дальним кораблям
- Сладких снов, - я и не заметил, как начал проваливаться в сон, разум лишь мельком уловил его прощание, тихое и нежное, и отрубился.
Долго поспать мне не удалось, сотовый вновь зазвонил, опять звонил Сашка, взял трубку.
- Алло, – но мне никто не ответил, нет, в трубке не было тишины, там было... - я аж похолодел, словно во сне я вслушивался в то, что происходит на том конце.
Вот кто-то хрипит и надрывно стонет от боли…
Вот звук открывающейся двери, и быстрые шаги.
- Катька, помоги, быстро укол и капельницу.
Копошение, звяканье бутыльков, хрипы довольно резко обрываются, тишина.
- Бедный мальчик, и вот за что ему такие мучения...
- А что с ним?
- Что, что… множественные травмы, черепно-мозговая довольно сильная. Боли. Скорее мнимые, чем реальные. Он тут уже ровно месяц, да-да, его в аккурат пятого и привезли...
- Такой красивый…
- Ага, сейчас, а когда его привезли, на нем места живого не было.
- Ужас! Правда?
- Правда, правда... Смотри, возле тебя телефон лежит, убери под подушку.
- Зачем?
- Если увидят, отберут, нельзя ему.
- Так может, конфискуем, раз нельзя…
- Нет, знаешь, у него была сильная психологическая травма, он ни с кем не разговаривал поначалу, потом только с родственниками, но и то, ни сестру, ни мать к себе не подпускал, только отца, а с ними по телефону, следователя, врачей всех игнорировал, просто не замечал. А потом как-то раз, я к нему в палату заглянула, а он на подоконнике сидит, разговаривает с кем-то, улыбается... в общем, теперь он и с родней нормально контактирует, сестрица вон каждый день приходит, сидит часами, и с врачами. Со мной сегодня в обед даже шутил. А если эти… узнают, отберут телефон, собеседника его замучают… и Сашеньку тоже. А он только оживать начал. Ладно, снимай капельницу и пошли кофе пить.
Телефон, видимо, сунули под матрас, звуки стали совсем глухие, а голоса превратились в бормотание. Я сидел в шоке, в полном ступоре и тихом ужасе, сказанное, явно медсестрами, не сильно желало укладываться в голове, так в шоке и каком-то оцепенении я провалился в сон.
Рабочая неделя началась суматошно, очередная проверка, общий кипиш, нервная суета. В обед я вытянул в кафе своего друга, он травматологом работает, лучший специалист в регионе .
- Скажи мне, Вадик, вот если человек лежит в больнице, известно имя и дата поступления, его можно отыскать?
- Теоретически можно, но таких, как он, может быть много, город у нас не просто миллионник, а двухсполовиной миллионник, и больниц много, вот если бы ещё какую информацию поточнее.
- Ну, вроде как, там травмы были сильно страшные, но сейчас ему лучше, можешь помочь?
- Ну, вообще-то, это врачебная тайна, но я могу по базе пробить, а тебе зачем?
- Ну, мне этот человек очень дорог.
- Если вы знакомы, почему тогда не знаешь, где он?
- Мы знакомы всего неделю, но ни разу не виделись.
- Ну ладно, говори имя и дату, я поищу.
- Зовут Саша, пятого числа привезли, 20 лет… татушка у него на лопатках есть, – Вадик помрачнел, нахмурился, густые брови почти сошлись в одну.
- Зачем тебе этот парень?
- Я же говорю, друг, мы с ним по телефону познакомились, он мне все врет, что работает, а вчера я случайно узнал, что он в больнице, ну что? Поищешь?
- Не надо его искать, это наш пациент.
- Да?
- Да, но только не связывался бы ты с ним, нет, он мальчик, конечно, хороший но…
- Что но?
- Пациента помнишь из 15 палаты?
- Того что сторожат?
- Ага.
- Ну, помню.
- Ну так это его сторожат.
- За что?
- Ни за что, а от кого.