— Ты не ответила на вопрос.
Сабах улыбнулась ей.
— Мы оставили позади все, чтобы не стать такими, как от нас требовали другие, то, во что они пытались заставить нас поверить. Мы нашли любовь, доверие и честность, даже когда нам это не нравилось. Мы прислушивались друг к другу.
— Значит, все было идеально?
— Вряд ли, мы боролись, мы мирились. Мой спутник жизни был силен, самоуверен, был главой, и он умрет за меня… как и я за него. Но это не значит, что все было идеально. Идеально это… скучно. Мы были несовершенными, но мы были вместе. За жизнь с ним я бы пожертвовала всеми закатами для него.
Кассандра оглянулась на солнца.
— Как вы узнали, что выбрали правильный путь?
— Я этого не делала, — голубые глаза Кассандры смотрели на Сабах. — Все, что я знала, это то, что я не отдам его. Он стоит любых жертв, но я бы никогда не позволила стать жертвой ему. Они пытались убедить меня в обратном, и моего суженого тоже. Однажды ночью мне приснился сон. Мне привиделась жизнь, которую я бы имела, если бы согласилась. Не было бы ни радости, ни смеха, ни даже боли. Она была пустой, мертвой, хоть я и была жива. Поэтому я отвергла ту жизнь, избрав с ним неопределенность. У меня нет никаких сожалений. Можешь ли ты сказать то же самое?
Сказав это, Сабах начала исчезать также, как и свет от заходящих солнц.
* * *
Проснувшись ото сна, Кассандра осталась лежать с закрытыми глазами. Чего она хотела? Идеальную жизнь… или жизнь с Уильямом… Жизнь, полную радости, жертв, споров и доверия. Где она знала бы, что он никогда не отпустит и всегда будет рядом с ней? Охотно умрет за нее, как и она за него?
Разум, который раньше не мог мыслить четко, теперь видел все ясно. По-прежнему между ними существовали препятствия, которые было необходимо преодолеть, и они нуждались в долгих выяснениях и дискуссиях, но ее разум был чист, Уильям — ее свет, без него есть только тьма. Она любила его и пожертвовала бы всем ради него.
Стук сердца подсказал ей, что она лежала на груди Уильяма, тепло, окружающее ее, шло от его рук. Теперь с ясным умом она вспомнила то, о чем Уильям спрашивал ее. Даст ли она ему время доказать, что он ее любит. Что бы она доверяла ему, верила в него, пока он не докажет, что заслуживает этого. Подняв голову, она встретила его пристальный взгляд, наблюдающий за ней.
— Тебе нужно больше отдыхать, поспи.
— Как долго?
— Как долго, что?
— Я спала.
— Восемь часов, — его взгляд выражал беспокойство. — Тебе нужно больше отдыхать.
— Я в порядке.
— Ты дрожала от истощения. Прошло только сорок восемь часов с момента взрыва. Тебе нужно больше отдыхать.
— Ты пытался сказать мне что-то в душе, — она осторожно поднялась на локти, не заботясь о своей наготе.
— Да, я кое-что спрашивал у тебя.
— С каких пор адмирал спрашивает? — руки Уильяма напряглись вокруг нее, но не причиняли боли.
— Адмирала не было в душе с тобой.
— О чем ты спрашивал меня? — Уильям мог почувствовать, что что-то произошло. Он не уверен, что это значило, но он обещал честность, даже если ему не понравится ответ.
— Я просил тебя дать мне время, чтобы заслужить твое доверие и показать, что твоя вера в меня оправдана. Чтобы показать тебе, как сильно я тебя люблю.
— Но это не возможно, Уильям, — сказала она тихим голосом и почувствовала, что его сердце ускорилось. — Ты либо доверяешь кому-то, либо нет. Ты либо веришь в них, либо нет. Ты не можешь показать это кому-то — ты или любишь, или нет.
— Я люблю тебя, Кассандра, я верю в тебя, я доверяю тебе свою жизнь. Но после всего, что я сделал неправильно, я не ожидаю, что ты доверишься мне или поверишь в меня, — он мягко начал отодвигать ее в сторону.
— Что я такого сделала? — боль в ее голосе остановила его. — Что я сделала, чтобы заставить тебя сомневаться во мне?
— Ничего.
— Чтобы заставить тебя поверить, что я тебе солгу.
— Ты ничего такого не сделала.
— Так почему ты не доверяешь моим словам?
— Кассандра…
Слова Сабах все еще крутились в ее голове, и Кассандра решилась рассказать.
— Моя мать умерла, когда мне было девять. Произошел несчастный случай. Она боролась за жизнь в течение двух недель… Я видела, как мой отец страдал, зная, что он теряет свою вторую половинку, пытаясь поверить, что она поправится. Я наблюдала за моей бабушкой, зная, что она теряет свою единственную дочь.
— Кассандра…
— Пожалуйста, выслушай, — она дождалась, пока он кивнул.
— Наблюдая за ними, я горевала, — Уильям видел боль в ее глазах. — Но не по тем причинам, каким ты думаешь. Я горевала, что ни один мужчина никогда не полюбит меня так, не будет скорбеть обо мне так, что я никогда не узнаю боли потери ребенка, потому что никогда не познаю радости от его рождения. Видишь ли, я знала тогда… в девять… что на Земле для меня нет родственной души. Я ни с кем не захочу иметь ребенка. Так что у меня никого не будет.
— Я твоя родственная душа, Кассандра. Я дам тебе столько детей, сколько ты захочешь, — голос Уильяма был хриплым, но сильным.
— Почему? Ты не можешь доверять мне. Почему ты веришь, что я могу быть как Салиш… или Фалько.
— Нет! Черт возьми, я знаю разницу… Я знаю, кто ты и какая ты.
— Мои слова достаточно правдивы для тебя, Уильям? Или тебе нужно, чтобы я доказала свою правоту?
— Тебе ничего не надо доказывать мне.
— Тогда и ты пойми, Уильям. Тебе ничего не надо мне доказывать, — она наклонилась вперед, чтобы чмокнуть его в губы. — Я люблю тебя, — она поцеловала его немного дольше. — Я не собираюсь отпускать тебя, — на этот раз она полностью отдалась чувствам, поцеловав его более страстно и напористо, прижавшись к его груди и обхватив руками шею.
Осторожно перекатив ее на спину, Уильям разорвал поцелуй. Смотря в ее изумительные голубые глаза, он знал, какой подарок ему подарили. Он видел свое будущее в ее глазах… это она.
— Я люблю тебя, Кассандра. Я никогда не предам твое доверие. Я буду верить тебе несмотря ни на что. Я никогда не отпущу тебя, — он наклонился и страстно, но быстро поцеловал ее. — Я также собираюсь убедиться, что ты будешь заботиться о себе, даже если тебе это не нравится, — скатившись с кровати, он направился к центру связи заказать еду.
— Уильям,… сколько сейчас времени?
— Рано. Но ты поешь. Потом еще немного поспишь. Я не хочу, чтобы ты снова потеряла сознание, — сев на край кровати, он запустил пальцы глубоко в ее волосы. — Я люблю тебя. Я буду защищать тебя даже от самой себя, — когда она открыла рот в знак протеста, Уильям остановил ее жестким поцелуем.
— Черт, с тобой трудно спорить.
— Хорошо, — ожидая завтрак, они лежали в своей постели, рассказывая друг другу обо всем и ни о чем, изучая те мелочи, которые знают друг о друге только влюбленные.
Пока они ели, просигналил коммцентр адмирала. Проигнорировав гарнитуру, Уильям ответил на звонок.
— Зафар.
— Адмирал, это Тар. Фалько требует, чтобы ее допросили, чтобы доказать свою невиновность.
— Она не может ничего требовать.
— Простите, сэр, но она имеет право потребовать о своем допросе в течении двадцати четырех часов после ареста, если считает, что была ложно обвинена. Это по Уставу, адмирал.
— Твою мать, — Уильям смотрел на Кассандру, которая в этот момент слушала их.
— Полностью согласен, адмирал.
— Приготовь все, я скоро буду, — Уильям отключился.
— Какие она может создать тебе неприятности? — спросила Кассандра.
— Никаких, — он поднялся на ноги.
— Уильям… — она отодвинула тарелку с едой в сторону.
— Никаких проблем, — ласково провел рукой по ее ушибленной щеке и продолжил. — Она попытается оправдать то, что сделала, и если это не сработает, будет лгать.
— Она расскажет о ваших прошлых отношениях.
— Да, — он внимательно наблюдал за ней.
— Что?
— Я могу заставить ее покинуть «Возмездие», — Кассандра посмотрела на него с непониманием. — У меня есть власть сделать это.
— Зачем? — она подошла ближе и положила руку ему на колено. — Зачем тебе это делать, Уильям? Она действительно виновна.
— Да, но она будет говорить вещи, которые могут расстроить тебя. Вещи, которые никто другой не имеет права знать.
— То есть ты для меня сделаешь то, что сделал Сан.
— Да.
— Нет, — она обняла его лицо ладонями. — Уильям, я знаю, что у тебя были с ней отношения в прошлом. Но это было до нашей встречи. Другие знают, что это ничего не изменит между нами. Она в прошлом. Мы — наше будущее. Она должна поплатиться за то, что сделала тебе, Тори, мне, тем членам экипажа, которые пострадали из-за нее. Ты адмирал, ты решаешь проблемы, а не навязываешь их кому-нибудь другому, — Уильям осторожно приблизил ее к себе.
— Ты постоянно удивляешь меня, Кассандра, — прислонился лбом к ее. — Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, — отклонившись назад, она улыбнулась ему. — Тебе нужно становиться адмиралом.
— А тебе нужно доесть, — быстро поцеловав ее, он вручил ей ее тарелку, поднялся и направился к шкафу.
Кассандра не отрывала взгляда от Уильяма, пока заканчивала со своей едой. С каждым предметом одежды, который он надевал, он становился все более и более адмиралом, и его военный пиджак стал последним кусочком в довершении образа. Она любила наблюдать за его преображением, любила обе стороны своего мужчины.
Уильям чувствовал ее взгляд на себе, когда одевался, но ничего не сказал. Повернувшись к ней, он надел куртку. Мужчина увидел, что она закончила есть, и наклонился, чтобы поцеловать ее.
— Ты должна отдыхать, пока меня не будет. Надеюсь, это не займет много времени.
— Я буду в порядке, иди, делай то, что должен, — оставив последний поцелуй, адмирал покинул свою каюту, заблокировав люк на выходе.
* * *
Адмирал вошел в бриг и встретил там Тара (прим. гауптвахта — специальное помещение для содержания арестованных военнослужащих).
— Я поместил ее в главную допросную. Там мониторинг на всех экранах и ведется запись, — когда они прошли в кабинет, он продолжил. — С ней ее консул Байард. Старшина Тибулл изучает собранные доказательства, читает отчеты. Думаю, он будет готов начать допрос через пятнадцать минут, — открыв дверь смотровой комнаты, адмирал вошел (прим. комната с которой просматривается допросная).
— Мне нужно поговорить с Тибуллом, прежде чем он пойдет на беседу, — Тар поднял бровь.
— Я отправлю его к тебе.
Пока адмирал ожидал, он наблюдал, как Байард сосредоточенно разговаривал с Фалько. Она же просто сидела с маленькой улыбкой на губах. Байард, наконец, отвернулся от нее, испытав отвращение к отсутствию у нее реакции. Он повернулся лицом к зеркалу, зная, что за ними наблюдают, даже если этого и не было видно. Он хотел бы, чтобы это дело не поддавалось огласке. Это будет полный бардак. По флоту быстро распространялись слухи, с начала, что он забрал Кассандру, потом покушение на убийство суженой адмирала. Дерьмо.
Когда открылась дверь, адмирал повернулся и посмотрел, как вошли Тар и Тибулл.
— Вы хотели поговорить со мной, адмирал?
— Есть некоторые факты, о которых ты должен узнать, прежде чем идти на допрос.
— Я читал отчеты, адмирал.
— В отчетах этого нет. Почти восемь циклов назад, на Диомиде, в течение трех дней мы с Фалько были вовлечены в связь. Она не была под моим командованием. Все там и закончилось. У меня не было с ней дальнейших контактов, пока ее не назначили на «Возмездие» шесть месяцев назад, — заявление адмирала приветствовало молчание. — Я считаю, что она собирается утверждать, что дальнейшие контакты между нами были, чтобы оправдать свое нападение на Кассандру.
— Вы больше не вовлекались с ней в связь после Диомиды? — спросил Тибулл.
— Нет.
— И к ее назначению на «Возмездие»?
— Я не имею к этому никакого отношения, я даже не узнал ее, прочитав имя в списке. Только когда мы отправились в тур, я вспомнил тот отпуск.
— И в этом туре у вас с ней ничего не было.
— Адмирал уже сказал вам об этом, Тибулл! — голос Тара выражал ярость.
— Все в порядке, Куинн. Ничего личного. Я могу вспомнить только два случая, когда оставался с ней наедине. Однажды в моем кабинете восемь дней назад и сегодня в моем командном центре с включенным экраном безопасности.
— Что случилось восемь дней назад?
— Я сделал ей выговор за то, что она была в моей каюте без разрешения.
— Вы нашли ее там?
— Нет. Это сделала Кассандра.
— У Кассандры есть доступ в вашу каюту?
— Да, Кассандра и Виктория, обе, имеют доступ с ключом безопасности.
— Итак, когда Кассандра сообщила вам, что подозревает Фалько, что вы сделали?
— Она не сообщала мне. Она сообщила Лукасу, — Тибулл молча смотрел на адмирала, не желая задавать свой следующий вопрос.
— Какие у нее отношения с вашим сыном, адмирал? — адмирал застыл, его глаза пылали, когда он ответил.
— Вы ставите под сомнение «отношения» между моей спутницей жизни и сыном?
— Фалько поставит? — Тибулл парировал в ответ. Хоть Уильяму это и не нравилось, он понимал, что Тибулл прав. Фалько поставит под сомнение много вещей.
— Если ты хочешь узнать об отношениях Кассандры с Лукасом, то нужно спрашивать ее.
— Если бы вы могли пригласить ее поговорить со мной, это было бы полезно, адмирал, — Тибулл знал, что нет никаких шансов на это, но не мог не сказать.
— Полковник, — Уильям обратился к своему давнему другу. — Не мог бы ты пойти в мою каюту, сообщить Кассандре, что у офицера Тибулла есть к ней некоторые вопросы, и узнать, готова ли она ответить на них.
— Да, сэр! — Куинн вышел, оставив ошеломленного Тибулла.
— Адмирал…
— Мы подождем Кассандру.
* * *
Кассандра услышала, что люк заблокировали, и легла в постель. Это был насыщенный событиями день. Ее разум не мог найти покоя, она осторожно поднялась с постели и поняла, что укол Блайанта закончил свое действие. Хорошо, что в каюте был горячий душ.
Небольшая боль начала исчезать, когда горячая вода начала свою магию. Наклонив голову назад, Кассандра тихо застонала, когда упругие струи воды столкнулись с синяком.
Она выходила из душа, все еще думая о том, что предложил Уильям. Чтобы Фалько покинула корабль. Он был обеспокоен реакцией Кассандры на то, что информация выйдет наружу. Почему?
Она вытерлась и оставила волосы несобранными, чтобы закрыть синяки, зная, что они беспокоят Уильяма. Девушка открыла сумку с одеждой, что Жавьера принесла ей, и с удивлением нашла свои собственные ботинки сверху. Ей надо обязательно поблагодарить ее за все. Сможет ли Жавьера объяснить ей это? Сможет ли она спросить ее?
Выйдя из ванной, она направилась к центру связи. Набрав код Жавьеры, она ждала. Если она не ответит, то ей и спрашивать не придется.
— Привет.
— Жавьера?
— Кассандра! Все в порядке?
— Все в порядке, — Кассандра сделала паузу. — Помнишь, ты сказала мне, что я могу прийти к тебе, если у меня будут вопросы?
— Да. Что ты хочешь знать?
— Если бы ты знала, что до того, как ты встретила Леандера, он был с другой женщиной и теперь люди говорят об этом. Ты бы расстроилась?
— Зачем людям говорить об этом?
— Потому что женщина хочет начать с ним все сначала и многое делает для этого.
— Ну, было бы неловко, если бы люди говорили об этой его жизни до меня, — начала Жавьера.
— Но почему? Ты знаешь, что у него кто-то был, также как и у тебя.
— Я… Я не знаю.
— Я имею в виду, что это ведь просто разговор, он не связан с ней сейчас, так почему это имеет такое большое значение?
— Тебя бы это не беспокоило?
— Что было в прошлом? Нет. Что она пытается возродить это? Да. Если бы он был заинтересован… ну, это бы все решило, не так ли?
Жавьера попыталась выяснить, что происходит.