«Он и здесь умудрился оттянуть встречу», - подумала Эмер, заранее испытывая к лорду Ишему неприязнь.
День тянулся долго, как зимняя ночь, и Айфе пришлось снова и снова подправлять сестре лицо.
- Не смотри так кисло, - сказала она Эмер. - Наверняка, это не его вина, а выдумка королевы. Я слышала, она любит южные романы о любви, а там всегда пишут, что ожидание распаляет влюблённых.
- Ты их читала, что ли? Южные романы? - спросила Эмер.
- В детстве, - ответила Айфа, улыбнувшись одними глазами.
На праздник, устроенный в честь наречённых, жених тоже умудрился опоздать. Эмер уже давно сидела в высоком кресле, за королевским столом, а он всё не появлялся. Барды играли на лютнях, дамы и господа ели и пили, королева взирала на своих подданных благосклонным материнским взором, а Эмер кусок в горло не лез. Как она мечтала, чтоб лорд Ишем ехал долго-долго, а теперь умирала от нетерпения поскорее увидеть его. Увидеть - и покончить со страхами. Обрадоваться или разочароваться - но уже не умирать от долгого ожидания.
«Только бы он оказался высоким!» - пожалуй, никогда ещё Эмер не молилась так пламенно.
- Лорд Ранулф Ишем! - провозгласил распорядитель пира, и Эмер, призвав себя к спокойствию, обернулась к входу в зал.
Он оказался высоким. На голову выше её. А ещё нескладным, рыхловатым и сутулым. Вдобавок, он близоруко щурился и улыбался, как ребёнок - беззащитно и чуть виновато.
Распорядитель указал гостю на королеву, восседавшую во главе стола, лорд Ранулф благодарно ему кивнул и подошёл приветствовать Её Величество.
- Рада видеть вас, милорд, - любезно приветствовала его королева. - Сядьте по левую руку от меня, рядом со своей невестой. Вот она, прекрасная, как осенняя рябина.
Жених взглянул на невесту и застенчиво улыбнулся, а Эмер едва не испустила печальный вздох. Ранулф ничуть не походил на любителя конных прогулок, охоты и рыцарских забав.
- Я немного заблудился, - счёл он нужным объясниться перед невестой. - Такой большой замок, столько коридоров и лестниц...
Он замолчал, и Эмер поняла, что надо ответить.
- Да, - сказала она, с трудом подбирая слова. - Замок и вправду большой.
- И смею заметить - не слишком удобен, - торопливо поддержал разговор лорд Ранулф. - Когда вы увидите наш замок, то убедитесь, что он не такой большой, но построен архитектором с юга, по южному образцу, там вам будет очень удобно...
Он посмотрел на неё, ожидая ответа, и Эмер выдавила:
- Благодарю за заботу, милорд.
Они помолчали, и Ранулф снова начал беседу:
- Вам нравится музыка?
Эмер поборола желание ответить честно, и сказала:
- Да.
- Я умею играть на лютне, и на арфе, и на вьели, и на флейте, - обрадовано доложил Ранулф. - А вы?
«А я умею играть только на тараканьих бегах», - подумала Эмер и заставила себя улыбнуться жениху:
- У вас столько талантов, милорд. Как я могу с вами сравниться?
Ответ его озадачил, и несколько секунд он морщил лоб, размышляя, как ещё поддержать беседу. Эмер опередила его:
- Её Величество говорили, что вы обучались в Клайфорде.
- Совершенно верно, - подтвердил он с гордостью, - я провёл там пять лет и преуспел во всех семи искусствах - грамматике и риторике, диалектике, арифметике, геометрии, астрономии и музыке.
Эмер посмотрела на него с ужасом. Про грамматику и музыку она ещё слышала, но остальные науки были для неё чем-то вроде магических способностей Айфы.
- А-а... Э-э... Я поражена вашим умом и образованностью, милорд, - сказала она и уставилась в столешницу.
- Свой ум я перед вами ещё никак не проявил, - признался он добродушно. - Но когда мы познакомимся поближе, я прочитаю вам свои любимые книги, и вы сможете лучше меня понять. А какие книги нравятся вам?
Пытаясь вспомнить название хоть одной книги из библиотеки Роренброка, Эмер почувствовала головную боль.
- Э-э... мне нравится «О бракосочетании Филологии и Яркого Пламени», - нашлась она. Эта книга запомнилась ей по названию только потому, что там говорилось о бракосочетании.
- Чудесная книга! - лорд Ранулф просиял. - Такая глубина, такой изысканный стиль изложения! Я выучил её почти наизусть. Особенно мне нравится то место, где Бессмертие даёт Филологии съесть яйцо и ту рвёт фонтаном из книг! Удивительная метафора, правда?
Эмер почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. Она и не подозревала, что в книгах о бракосочетаниях могут излагать подобную ерунду.
- А какой момент из этой книги вам нравится больше всего? - задал невинный вопрос Ранулф и сам того не зная поверг невесту в состояние, близкое животному страху оленихи, когда её преследуют охотничьи псы.
«Сейчас я скажу ему, что мне надо отлучиться... и сбегу!» - подумала Эмер и уже открыла рот, чтобы говорить, но тут встретила пристальный и тяжёлый взгляд Её Величества. Казалось, королева угадала её намерения и просто-напросто пригвоздила взглядом к креслу. В отчаянье Эмер посмотрела на придворных, которые уже затеяли танцы, и увидела маленькую фигурку в синем платье.
- Это моя подруга Сесилия! - воскликнула она с неподдельной радостью. - Простите, милорд! Я должна её поприветствовать!
И стараясь не замечать гневных взоров королевы, она выскочила из-за стола и пошла через толпу танцоров, усердно работая локтями.
Сесилия не танцевала, она стояла у стены и внимательно слушала какого-то незнакомого рыцаря средних лет. У него было красное лицо, всё ямках от оспы, и чёрные усы, топорщившиеся щеткой.
Эмер коротко поклонилась рыцарю, даже не озаботившись приветствием.
- Простите, сэр, мне надо похитить у вас леди Сесилию всего на одну минутку, - соврала она, стараясь не улыбаться слишком широко, чтобы не разрушить иллюзию целого личика.
Не дав рыцарю ни возразить, ни согласиться, она схватила Сесилию за руку и потащила подругу сквозь толпу танцующих.
Миновав круг, Эмер остановилась и круто развернула Сесилию к себе, так что юбки бедной девушки поднялись колоколом.
- Ты должна мне помочь! - заявила Эмер. - Отвлеки моего жениха разговором. Я хочу сбежать отсюда, мне просто необходим глоток свежего воздуха, чтобы не сойти с ума. А вокруг милорда Ранулфа воздух так загустел от учёности, что его можно резать на куски, как пирог.
Она опять потащила малютку Сесилию за собой к столу, за которым маячила долговязая сутулая фигура жениха.
- Остановись... пожалуйста... Остановись!!! - крикнула вдруг Сесилия, и Эмер остановилась, удивлённая.
- Послушай, - после неожиданной вспышки Сесилия смешалась и снова стала привычной - чуть смущенной и чуть испуганной. - Я не могу развлекать твоего жениха...
Она увлекла Эмер в тень стенной ниши и заговорила, заламывая пальцы:
- На самом деле, я приехала не на твою свадьбу. Леди Фредегонда отправила меня сюда, чтобы я нашла мужа. Она сказала, если я вернусь в Вудшир не будучи помолвленной, то отправит меня в монастырь. Пойми, Эмер, я не хочу в монастырь. Поэтому за эти дни должна понравиться хоть какому-то рыцарю.
Леди Фредегонда была мачехой Сесилии. Эмер прекрасно её знала и считала одной из самых ядовитых змеищ рода человеческого.
- А что твой отец? - только и могла спросить она.
Брови Сесилии страдальчески изломились.
- Отец? Отец... Ты же знаешь, он сделает всё, что она скажет. Поэтому прошу, Эмер, не мешай мне. Позволь, я вернусь к сэру Альву, а со своим женихом разберись сама.
Эмер понадобилось две секунды, чтоб обдумать непростую ситуацию, в которой оказалась её подруга. Потом она снова схватила Сесилию за руку и потащила к Ранулфу.
- Можешь не беспокоиться, - заверила она. - В Вудшир ты не вернёшься. Ты поедешь со мной, как моя гостья. Я сосватаю тебя с каким-нибудь приличным господином, предоставь всё мне.
Возразить Сесилия не успела, потому что они уже стояли перед лордом Ранулфом.
- Позволь представить тебе лорда Ранулфа Ишема, - сказала Эмер. - Милорд, а это - моя лучшая подруга, Сесилия Леоффа. Не ожидала увидеть её и теперь так счастлива встрече! Мы очень, очень давно не виделись.
- Понимаю, как вы скучали, - сказал Ранулф, близоруко щурясь, чтобы разглядеть и запомнить облик подруги невесты. - Присядьте за наш стол, леди Леоффа. Так вы сможете поговорить, а я налью вам вина.
- Благодарю, - смиренно ответила Сесилия, садясь в кресло возле Эмер. - Разбавьте вино водой, пожалуйста...
Ранулф так и сделал. Вино было разбавлено наполовину и сдобрено щепоткой ароматной сухой травы.
- Это мята, - пояснил он. - Она смягчает кисловатый привкус и освежает. Кроме того, она приятно пахнет. Попробуйте.
Краем глаза Эмер заметила, что королева удалилась. Тем лучше. Не будет тяготить присутствием, как воплотившаяся совесть.
Сесилия приняла бокал, опустив ресницы и склонив голову, и пригубила напиток:
- Ваша правда, милорд, - сказал она. - Свежесть - как у морского бриза, и запах приятен. А в наших краях в вино добавляют розмарин. Он тоже освежает, но с мятой не сравнится.
- Вино с розмарином, чтоб кровь разогреть... - прочитал нараспев Ранулф.
- Чтоб сердце взбодрить, чтоб смеяться и петь! - закончила Сесилия и улыбнулась почти счастливой улыбкой.
- Вы знаете балладу о печальном рыцаре?
- Наизусть. Выучила в десять лет.
- И я - в десять.
Эмер кашлянула, привлекая к себе внимание:
- Я вижу в зале леди Бертрис, - сказала она, - отлучусь ненадолго, вдруг что-то понадобилось Её Величеству?
Она попятилась от стола, но в зал не пошла, а скользнула за дверь, через которую слуги приносили кушанья. Ранулф и умница Сесилия о чём-то увлечённо беседовали. Можно было не сомневаться, эти двое заговорят друг друга до умопомрачения.
Миновав коридор для слуг, винтовую лестницу, ведущую на первый этаж, и кухню, Эмер прошла галерею и поднялась на третий этаж по лестнице для благородных. Она собиралась выйти на балкон, откуда открывался вид на город. Там редко кто появлялся - слишком высоко нужно было подниматься. Но сейчас это было к лучшему, ей никого не хотелось видеть.
Позади послышались шаги, и Эмер испугано оглянулась. Неужели это Сесилия отправилась разыскивать её? Или лорд Ранулф решил вернуть пропавшую невесту?
Она притаилась между двух каменных горгулий, распластавшись по стене и стараясь быть как можно незаметнее. Шаги приближались, и девушка вжалась в камень. Но стена вдруг подалась за её спиной, как живая. Эмер не удержалась на ногах и рухнула в темноту. Она упала, ударившись локтями, и увидела, как стена бесшумно закрылась, спрятав её от чьих-либо глаз, и вокруг стало темно, как в каменном мешке.
Глава 4
Оказавшись в плену потаённых коридоров королевского замка, Эмер первым делом обшарила стену в поисках рычага, открывающего дверь. Девушка нажимала на каждый выступ, и каждую щербинку, но стена оставалась неподвижной.
- Только будь спокойна, - сказала Эмер вслух, чтобы подбодрить саму себя.
Голос её прозвучал глухо, как через подушку, даже эхо не откликнулось от сводов. Было ли это магией, или мастерством древних зодчих - неизвестно, но спокойствия точно не прибавило. Эмер почти испугалась. Услышат ли её снаружи, если приведётся позвать на помощь?
«Что делать? - размышляя, она кусала губы. - Сидеть здесь? Бессмысленно. Идти вперёд? Опасно, но так можно найти хоть какой-то выход».
Она двинулась наугад, в темноте, держась рукой за стену и нашаривая ногой перед каждым шагом. О потайных ходах Драконьего замка ей было хорошо известно. Кто же не слышал о них? В байки о запрятанных королевских сокровищах Эмер не верила, но вот ловушки, устроенные для любопытных, могли оказаться реальностью. Проваливающиеся полы, кинжалы, летящие из скрытых бойниц - не слишком-то обнадёживает, когда идешь в темноте, один-одинёшенек.
Потайной ход вёл её вокруг замка, постепенно забирая вправо. Несколько раз она спускалась по лестницам, но в них было не больше пяти ступеней, а значит, ход шёл на уровне второго этажа.
Мужские голоса заставили девушку замереть и затаиться. Но шагов не было слышно, и она, осмелев, двинулась вперёд. Вскоре она увидела полоску света на стене, а разговор стал отчётливей. Подойдя ближе, Эмер обнаружила, что свет проникал через неплотно прикрытую дверь, оттуда же слышались и голоса. Беседовали два человека, и один рассказывал второму о каких-то деревьях, а второй задавал короткие вопросы.
Эмер заглянула через щёлку.
Это была комната замка - на окнах цветные витражные стёкла, стены облицованы дубовыми плашками. Но грубо сработанные стол и стулья больше походили на мебель в доме какого-нибудь виллана, чем правителя государства. За столом сидел человек в балахоне священника, с изображением яркого пламени на капюшоне. Капюшон закрывал его лицо, зато хорошо были видны руки - с желтоватой нездоровой кожей, державшие тонкий трёхгранный кинжал старинной работы.
Перед священником стоял монах - его балахон был не коричневым, а чёрным, что означало низшую ступень посвящения. Монах стоял к Эмер спиной, и девушка могла видеть только капюшон, на котором горела алой нитью вышивка, изображавшая знак яркого пламени.
- Он уже приехал? - спросил священник, поигрывая кинжалом.
- Приехал, - с отвращением ответил монах, - и сразу отправился к этой шлюхе, Кютерейе.
Голос у него был молодой, полнозвучный, но подобно священнику монах говорил вполголоса, иногда переходя на шёпот.
Священник, поигрывая кинжалом, несколько раз кивнул:
- Очень хорошо.
Эмер вдруг вспомнила, что ей знакомо это имя. Кютерейя... женщина во дворе с волкодавами. Она слышала её голос, когда пряталась от грабителей после тараканьих гонок. Можно догадаться, что порядочная женщина не станет встречаться ночью с мужчиной, да ещё в Нижнем Городе. И слово «шлюха» Эмер знала. Не понятно только, зачем священнослужителям, не терпящим сквернословия, говорить о такой женщине?
- Следи за ним, - сказал священник. - Где он сейчас?
- Здесь, в замке, - ответил монах. - Мне надо что-то предпринять в отношении Кютерейи?
Священник задумался и несколько раз прочертил острием кинжала по столу.
- Не надо, не делай ничего, - произнёс он, наконец. - Пусть всё идёт своим чередом.
- Слушаюсь, господин.
- Чем больше козней они строят, тем больше запутаются в них, как мухи в паутине. Пусть запутываются.
- Да, господин.
Эмер подумала, что обычно служители яркого пламени не называют друг друга господами. Какие-то странные служители.
Она готова была поклясться, что не шелохнулась и не вздрхнула слишком громко, но священник вдруг поднял голову и посмотрел в ту строну, где Эмер пряталась, словно услышал её мысли. Капюшон упал на плечи, и открылось ужасное и уродливое лицо - крючковатый нос, набрякшие нижние веки. Лысый череп неправильной формы и короткая седая бородка придавали ему еще более зловещий вид. У Эмер захватило дух. Она уже видела этого человека. Там, под боярышником, на королевском пикнике, где она убила гвардейца, покусившегося на жизнь Её Величества.
Замерев, как мышка, Эмер смотрела на священника. На несколько секунд их взгляды встретились, но потом служитель яркого пламени снова обратился к своему молодому брату по вере.
«Он не мог меня видеть, - сказала себе Эмер. - У них там горят свечи, а я стою в темноте. Когда-нибудь они закончат разговор и уберутся. Тогда я смогу выйти. А если они пойдут потайным ходом, спрячусь в темноте, а потом попробую выйти».
- Я доволен твоей службой, - продолжал уродливый священник. - Преданных людей сейчас трудно найти.
- Вы же знаете, я верен вам, - отозвался монах и почтительно поклонился. - Моя верность - она как скала Дувра. Никто её не замечает, но она переживёт вечность.
- Хорошо сказано. Но твоя верность не останется незамеченной...
Священник замолчал и перевёл взгляд в сторону двери, за которой стояла Эмер. Глаза его засветились приглушённым красным светом, как уголья в камине. Девушке опять показалось, что он видит её, и она в ужасе отпрянула от потаённого отверстия. Пятясь, отступила на несколько шагов, а потом развернулась и бросилась бежать по коридору, насколько это возможно было в полной темноте. Этот крючконосый священник внушил ей страх ещё с первой их встречи, а причастность к тайнам королевского замка могла обойтись слишком дорого для некой глупой девицы, которая сунула нос, куда не следовало. И никто не станет слушать её оправданий и стенаний о плохой памяти.