Но её не преследовали, и голоса затихли где-то позади. Эмер прислонилась спиной к стене, чтобы отдышаться, и упёрлась ладонью в металлическую петлю, вкрученную в камень. Эмер попыталась её повернуть, потом поднять, а потом повисла на нёй всем телом. Петля скрипнула и подалась, а вместе с ней подалась и стена.
Свет от свечей показался настолько ярким, что девушка зажмурилась. Стена за её спиной бесшумно затворилась, отрезщав путь к отступлению. Проморгавшись, Эмер огляделась, чтобы понять, куда её занесло. Уютная комната была обставлена роскошно и красиво, в камине горели яблоневые поленья, и дым был ароматным, как из курильницы. На столе, покрытом тяжёлой вышитой птицами скатертью, стояло блюдо с прошлогодними яблоками. Кровать под балдахином, изображение яркого пламени в маленькой молельнице, а перед изображением на коленях стояли женщина в домашнем платье и чепце и мужчина в черной котте. До появления Эмер, они молилась, и теперь с изумлением смотрели на неожиданную посетительницу, соединив ладони в молитвенном жесте и забыв опустить руки.
- Простите, леди, милорд... - сказала Эмер покаянно, оглядываясь на дверь. - Я не хотела беспокоить вас и сейчас же удалюсь...
- Как мило, - сказала женщина, и Эмер немедленно узнала этот голос.
Простое платье необыкновенно изменило облик Её Величества королевы Элеоноры, но никакой чепец не мог заставить её голос звучать иначе.
- Ваше Величество! - ахнула Эмер, бросаясь на колени. Она готова была умереть от стыда прямо здесь, но яркое пламя не послало ей немедленной смерти.
- С вами не соскучишься, девица Роренброк, - сказала королева. - А теперь помолчите несколько минут, нам надо закончить молитву.
Она повернулась к алтарю и склонила голову.
Зато мужчина в чёрной котте не сразу обратился к молитве. Он тайком подмигнул Эмер и улыбнулся ей ободряюще.
Глядя на его набожно согбенную спину, Эмер пыталась припомнить, кто он такой, и почему оказался в спальне королевы в такой час. Она тоже стояла на коленях, и даже осенила себя знаком яркого пламени, хотя думала не о молитве, а решала: не лучше ли сбежать прямо сейчас? Но от побега, по здравому размышлению, пришлось отказаться. Дальше Эстландии не убежишь, поэтому лучше принять наказание сейчас и надеяться на королевское милосердие, чем попытаться спастись бесполезным бегством.
Её Величество закончила молитву и со стуком захлопнула молитвослов. Эмер, услышав этот хлопок, подскочила, как ужаленная. Мужчина в чёрной котте поднялся, чтобы подать королеве руку, и Эмер с присвистом втянула воздух, осознав, наконец, с кем ей привелось встретиться.
Мужчина был коротконогий, как карлик, и при хорошо развитом торсе и руках был ростом с двенадцатилетнего. К тому же, у него был горб. И то, что Эмер приняла за молитвенную почтительность, на самом деле оказалось природным увечьем. Горбун! Карлик! Младший брат короля!
- Милорд Бритмар! - она покаянно склонила голову, всё ещё стоя на коленях.
- Графиня Поэль, - отозвался брат короля красивым, хорошо поставленным голосом, - мы не были представлены друг другу, но я о вас наслышан.
Королева тем временем прошла к креслу возле камина и устроилась в нём поудобнее, подложив под локоть подушечку и поставив ноги на скамейку из слоновой кости.
- А теперь потрудитесь объяснить, что вы делали там, - королева указала на стену, из-за которой появилась Эмер. - Почему вы не со своим женихом, которого так жаждали лицезреть? И во что превратилось ваше платье? Да вставайте же, вставайте с колен. Хватит ползать.
Эмер поднялась и оглядела наряд, который с таким старанием подбирала и шила Айфа. Ужасный вид. Жёлтая ткань стала серой от паутины и пыли, правый рукав разорван, подол грязный, как у вилланки.
- Я нечаянно попала в потайной ход, Ваше Величество, - сказала она, не поднимая головы. - Почему-то мне везет на подобные приключения. Небеса очень щедры на них, когда вспоминают об Эмер из Роренброка.
- Не стоит винить небеса во всём. Может, тут есть и ваша заслуга?
- Вашему Величеству виднее, - пробормотала Эмер. - Ваше Величество славится своей мудростью.
Брат короля отвернулся, пряча усмешку, и сказал королеве:
- Здесь я буду лишним, венценосная госпожа. Благодарю за молитву по соглашению и прошу разрешения уйти.
Королева кивнула, продолжая смотреть на Эмер пристально и с недовольством, а когда дверь за лордом Бритмаром затворилась, Её Величество заговорила:
- Мы не сражены лестью, графиня Поэль, так что не стоит тратить время на песни о нашей мудрости. Тем более, что сейчас мы впервые сомневаемся в правильности нашего решения. Мы полагали, что проявили дальновидность, подобрав вам жениха богатого, из хорошей семьи, воспитанного и настоящего рыцаря. Но вы недовольны. Мы наблюдали за вами во время пира. Вы смотрели на него, как на лягушку. И сбежали именно поэтому, не так ли? Возможно, вы слишком поторопились, и не разглядели под шкуркой лягушки принца? Как в старой детской сказке?
Королева взяла корзиночку с рукоделием и достала из нее нитки, игольницу и пяльцы. Эмер осмелилась поднять глаза и теперь во всю таращилась на владычицу Эстландии, казавшуюся сейчас простой женщиной.
- Так что же? - вернула её королева в земной мир.
- Ваше Величество, если лорд Ранулф и заколдованный принц, то не я - та самая принцесса, которой под силу снять с него чары, - заявила Эмер без обиняков и снова бросилась на колени. - Прошу вас, умоляю во имя милосердия! Отмените свадьбу!
- Вы, должно быть, помешались, бедное дитя, - сказала королева ледяным тоном, а иголка ни на мгновение не остановилась в ее пальцах. -Говоря о том, что мы ошиблись, мы имели в виду не то, что ошиблись в выборе жениха для вас, а в том, что ошибочно посчитали вас достойной королевских милостей. Но ваши поступки доказывают обратное. Вы осмеливаетесь отказываться от тех милостей, что мы даровали вам?
- Я не отказываюсь, - быстро сказала Эмер, - я просто говорю, что сии милости будут непосильными для меня.
- Нахалка! - королева на миг утратила царственную невозмутимость, но тут же взяла себя в руки, и иголка снова плавно и неспешно потянула шёлковую нить.
- Милорд Ранулф достойный молодой человек, - осмелилась продолжить Эмер, - но я не сделаю его счастливым, и сама буду несчастна подле него. Разве угодно будет небесам, если жена возненавидит мужа?
- Вы готовы зайти так далеко? А ведь он не сделал и никогда не сделает вам ничего плохого.
- Пусть бы лучше сделал, - опрометчиво заявила девушка, - но показал, что он живой человек, а не книжный монах!
- Начнём с того, что вы ничуть не разбираетесь в мужчинах, графиня Поэль. А закончим тем, что наше слово твёрдо. Вы выйдете замуж за Ранулфа Ишема.
- Ваше Величество!.. - сделала Эмер ещё одну попытку воззвать к королевской жалости.
- Не желаем ничего слушать и ожидаем, что вы примете наше решение со смирением. Потом вы будете нам благодарны за прекрасное устроение жизни.
Спокойный тон королевы Элеоноры взбесил Эмер, и она не смогла удержаться от колкости:
- Вашему Величеству легко рассуждать о смирении, играя подданными, как шашками в шатрандже!
- О чем вы?!
Впервые Эмер увидела правительницу, охваченную столь сильным чувством. Обычно спокойное лицо расцвело пятнами румянца на щеках, а иглу королева сдавила так сильно, что она сломалась. Отбросив обломки, Её Величество уставилась на капельку крови, выступившую на подушечке пальца.
- Вы поранились, возьмите платок, - Эмер принялась шарить в поясной сумочке и вдруг вспомнила, что платок пал жертвой её неряшества. За столом она облилась жирной подливкой, и вытерев подол и руки выбросила платок под стол, чтобы скрыть следы преступления.
- Не трудите себя поисками, графиня Поэль, - королева взяла кусок кружев из корзинки для рукоделий и перетянула палец, но добрее не стала. - Вы рассуждаете, как избалованная, глупая девчонка. Да вы и есть глупая девчонка.
- Глупая, потому что не хочу портить свою жизнь в угоду Вашему Величеству? - от собственной дерзости у Эмер захватила дух, но она решила идти до конца.
- При чём тут я?! В угоду будущему Эстландии! - крикнула королева и опомнилась.
Лицо её вновь приняло непроницаемое выражение, а лихорадочный блеск глаз скрыли опустившиеся ресницы.
- Принесите мне вина, графиня, и присядьте рядом.
Только сейчас Эмер поняла, что королева говорит о себе, как о простом человеке, позабыв вечное «мы», и перепугалась.
- Ваше Величество, - забормотала она, - я позволила себе лишнее...
- Позволили. Но теперь что уж говорить об этом. Несите вино.
Эмер поднялась с колен и подошла к столику, на котором стояли кувшин с вином и чаша с яблоками. Она налила кубок до половины, подумала, и налила почти до краев.
- И себя не забудьте, - напомнила королева. - И принесите яблоки. После вина во рту противный привкус.
Выполнив все указания, девушка примостилась у ног правительницы и пригубила вино. Оно было сладким, почти приторным. И никакого противного послевкусия. Не удержавшись, Эмер сделала глоток, и ещё глоток.
- Вы умеете довести до белого каления, - сказала королева, отпивая из своего кубка и с хрустом откусывая яблоко. - У вас много талантов, графиня, и выводить людей из себя - один из них.
- На самом...
- Только не делайте вид, что вам жаль. Вы поступили так намеренно. Вы упрямы, но я еще упрямее. Вы выйдите за Ишема. Потому что так нужно. Мне нужны Ишемы, мне нужны Роренброки. Мне нужны ваши дети, чтобы я была спокойна за будущее Эстландии и своего сына.
- Я готова жизнь положить за Эстландию и будущего короля, - сказала Эмер, - но ложиться в постель с мужчиной, который мне противен, не готова.
Она тут же осеклась и прикрыла рот ладонью. Проклятое сладкое вино заставило её выболтать сокровенные мысли! Но королеву это ничуть не оскорбило. Возможно, виной этому тоже было сладкое вино.
- Наивное, милое дитя, - сказала она горько. - Как мало вы знаете о жизни. Женщины в этом мире только и делают, что скрепляют сердце, ложась в постель с мужчинами, которые им противны, а то и ненавистны. Моя бабка, оставшись вдовой, вынуждена была выйти замуж за убийцу своего горячо любимого мужа. И жила с ним двадцать лет, и родила ему пятерых детей. Я читала её письма, в них столько тоски, что впору заплакать, обрить голову и уйти в монастырь. Но кто видел её слезы? Только эти самые письма, да её бедная мать, которая тоже была несчастна в браке. Такова наша участь - мы подчиняемся и выживаем. Или не выживаем. А у вас все сложилось иначе. Вы молоды, вы красивы, вам даруется молодой и учтивый муж. Вы просто не знаете, какое это счастье, когда муж учтив. Милорд король... - она замолчала и задумалась, кривя губы и глядя в пламя камина, словно видела там что-то печальное и забавное одновременно.
Эмер заёрзала на подушке, которую сунула под седалище, чтобы не сидеть на холодном полу. Неужели королева только что намекнула ей, простой придворной, о своей несчастливой женской судьбе? При дворе ходили слухи, что король и королева не испытывают друг к другу нежных чувств, но маленький принц был доказательством, что супружеское соглашение между монархами было выполнено, а значит...
- Учтивый муж - подарок небес, - сказала королева. - Примите этот подарок и цените его. Кто знает, а вдруг, если я дам вам другого жениха вместо милорда Ишема, он покажется вам ещё противнее?
- Такого точно не случится, - заверила королеву Эмер, вино развязало ей язык и пустило мысли вскачь по миру. - Если муж окажется старый - он скоро умрет, и я стану счастливой вдовой, если уродливый - я закрою глаза и как-нибудь потерплю, но как я могу постоянно затыкать уши, чтобы не слышать учёной болтовни? Да он наводит на меня тоску, едва открывает рот!
- Вы ещё глупее, чем я о вас думала, - сказала королева, выбирая следующее яблоко. - Только Ишем. И через десять лет вы будете меня благодарить.
Эмер не ответила, и королеве это не понравилось.
- Вы смеете мне снова перечить?!
- Я ведь молчу, - буркнула Эмер.
- Ваше молчание - хуже дерзких речей. Допивайте вино, отправляйтесь к себе, и извольте готовиться к свадьбе, и быть милой с наречённым.
Эмер поднялась, чувствуя свинцовую тяжесть в ногах. Кто знает, было ли это следствием выпитого вина, или приказ королевы сковал её, словно тяжёлой цепью.
- Я скрою события сегодняшнего вечера от посторонних, - сказала напоследок королева, но передам леди Бертрис, что вы заслуживаете покаяния.
- Благодарю за доброту, Ваше Величество, - чинно ответила Эмер.
«Заслуживаю покаяния! - кипела она от ярости, пробегая Драконью Шею и пролетая, как вихрь, мимо удивлённых гвардейцев, охранявших покой королевы. - Как вам это нравится? Заслуживаю покаяния! Может, и книжного червя в мужья я тоже заслуживаю? Лучше бы он был толстым, старым и лысым, но мужчиной, а не книгочеем, переодетым мужчиной».
- Эй, рыжая графиня! - окликнули её из темноты.
Эмер остановилась, готовясь осыпать насмешника отборной бранью из арсенала рыцарей Вудшира, но промолчала, увидев того, кто позвал. Это был брат короля собственной персоной. Прихрамывая, он вышел из полутёмной ниши, в которой прятался до этого.
- Королева отчитала вас, как строгая матушка провинившуюся дочь? - спросил лорд Бритмар, и Эмер вдруг по-другому взглянула на его кривобокую фигуру.
Несмотря на нелепость тела, лицо было умным и красивым, а в глазах загорались и вспыхивали насмешливые искорки, что свойственно лишь людям, умеющим смеяться не только над другими, но и над собой.
- Вы тоже решили наградить меня порцией нравоучений, Ваше Высочество? - спросила она. - Я уже объяснила госпоже королеве, что попала в потайной ход случайно, тут не было моей вины.
- Но она вам не поверила?
- Думаю, что поверила, - ответила Эмер, поколебавшись. - Мне хотелось бы, чтобы поверила. На самом деле, я очень далека от шпионских историй, страшно боюсь быть замешанной в какую-нибудь придворную интригу и совершенно не умею притворяться.
- Качества, достойные благородного рыцаря, - пошутил лорд Бритмар, - но не благородной девицы.
- О чем вы?
- Каждая женщина должна уметь притворяться, должна обожать интриги и упиваться ими.
Эмер взглянула на него подозрительно, но тут же поняла, что он просто подшучивает над ней, и рассмеялась с облегчением. Брат короля тоже засмеялся, и протянул ей цветок амаранта, который сорвал, проходя по Драконьей Шее.
- Благодарю, Ваше Высочество, - Эмер присела в поклоне и воткнула цветок в кудри над ухом. - Я засушу его и буду показывать внукам, когда состарюсь. И хвастаться, что первый жених королевства одарил меня им в темноте королевского замка.
- Первый жених... - он усмехнулся немного грустно. - Так получилось, что я услышал, о чем вы разговаривали с королевой. Речь шла о вашем женихе.
- Нехорошо подслушивать, - не сдержалась Эмер.
- Нехорошо врываться в покои королевы ночью, через потайной ход, - тут же ответил он.
Они посмотрели друг на друга и прыснули.
- Вы мне понравились, рыжая графиня, - сказал лорд Бритмар. - Позвольте, я провожу вас до девичьей.
Эмер позволила, и они направились в ту часть замка, где располагались покои придворных девиц. Эмер заметила, что калеке трудно поспеть за ней, и пошла медленнее, приноравливаясь под его шаг.
- Вы мне тоже понравились, Ваше Высочество, - сказала она честно. - И вовсе не потому, что вы - брат короля.
- Приятно, что наши симпатии совпали, - ответил он. - И раз так получилось, что я сегодня - ваш кавалер и провожатый, хочу рассказать кое о чём, но это должно остаться между нами...
- Можете не сомневаться, - горячо сказала Эмер.
- Я и не сомневаюсь. Предупреждаю, чтобы не было недопониманий.
- Конечно, Ваше Высочество.
- У Их Величеств не всё ладно между собой. С некоторых пор они даже перестали разговаривать. Мой брат болен, лекари не могут помочь, и он, как любой подозрительный король, считает, что его исподволь травят.
- О! - только и сказала Эмер, не зная, как отнестись к такой новости.