под кожей, я начинаю толкаться все сильнее и быстрее.
– Расслабь свой ротик, – приказываю ей, и она кивает, начиная сосать с еще большей
интенсивностью, ее голова поднимается вверх и вниз вокруг головки.
Кса щелкает свои язычком с металлическим шариком на его кончике и мучительно
проводит по задней части моего члена и я погружаюсь всей своей длиной в ее ротик.
Внутрь и наружу, с громким хлюпаньем я вставляю свой член, заставляя ее принять меня
больше. Мое тело деревенеет, мышцы плеч и бедра сжимаются. Срань Господня!
– Я скоро кончу, саба, – Наконец я кончаю. Я выстреливаю горячую струю ей в рот, но она
не собирается жалеть меня.
– Ммм, – она мурлычет над моим членом, заглатывая сперму, и продолжает сосать мою
головку, проводя своим язычком вдоль всей моей длины.
Все мои мышцы сокращаются, в то время как очередной спазм взрывает меня, и я с силой
загоняю свой член еще глубже в ее рот. Я владею ей. Властвую над ней. Заставляю ее
покорится, принять каждый сантиметр моего члена. Я резко дергаюсь, полностью
переставая дышать в тот момент, когда оргазм проходит сквозь мой позвоночник и
скопившееся возбуждение выстреливает из моего члена, изливаясь в нее. Я снова вхожу и
выхожу из ее теплого влажного ротика, затем подаюсь вперед, проталкивая свой член
глубоко в ее глотку. Вспышка огня прожигает мои мышцы в тот момент, когда
удовольствие ослепляет меня, заполняя мой мозг.
– Кса, – стон срывается с моих губ, я держу ее и наблюдаю за ее губами, скрывающими
мой член. Доли секунд и я полностью погружен в ее ротике, находясь глубоко в ее глотке,
я наблюдаю за ней и наши взгляды встречаются.
Она невероятна, сжимая губы вокруг моего члена, в то время когда мой член появляется из
ее жадного рта. Я заставляю себя выпрямиться, тяжело дыша, убираю свой полностью
эрегированный член обратно в кожаные штаны, страстно желая ее под собой связанной и
открытой для меня. Я тянусь вниз, осторожно поднимая ее, ее руки в наручниках,
закрепленных за спиной. Как только мы оказываемся рядом друг с другом, я уже не в
силах сдерживаться, наклоняюсь вперед, целуя ее влажные губки на глазах всех
присутствующих. Слышны удары кулаков по столам и вспышка недовольных возгласов
перетекает в ожесточенные крики, принадлежащие, скорее всего к другим Домам,
злящихся, за то, что их так сильно обломали.
– Кто–то не совсем недоволен, – шепчет она напротив моих губ. Ее трахабельный ротик
искривляется в сладкой ухмылке. – У меня кое–что есть для тебя. В моей руке.
Я притягиваю ее к себе, она представленная Дому не совсем обычным способом
сабмиссив.
– Мне наплевать на них, – говорю я, обвивая ее руками, и ища ее ладонь. Я вытаскиваю
ключ из ее рук, расстегиваю наручники, растирая пальцами красные отметины,
оставшиеся на ее коже. Это в последний раз, когда я вижу отпечатки от метала на ее
красивой коже.
Я бросаю наручники на кафедру, в этот момент Джекс стучит молотком, требуя
восстановить порядок.
– Шумная компания, – мой голос звучит резко и наши взгляды встречаются.
В ответ он усмехается.
– Парень, ты всегда производишь такой эффект на людей. Сейчас тоже самое, не так ли?
Я не отвечаю. Веду Ксавию со сцены, я провожу ее мимо столов, наклоняясь ближе, и
говорю ей, чтобы она смотрела прямо перед собой, а не вниз.
– Но это совсем то, что мой смотритель сказал делать, – сообщает она мне.
Я рычу:
– Разве он твой Дом?
Перед выходом, она перестает смотреть вперед своим непреклонным взглядом и,
оглянувшись на меня, приоткрыв рот, отвечает:
– Нет. Но я не понимаю.
Я вывожу ее за пределы основной комнаты, затем притягиваю ее к себе. Держа ее за
скрытые плащом плечи, я потираю пальцами вдоль ее ключицы, покрытой шелковистой
материей.
– Я восхищаюсь твоей силой. Я здесь не для того, чтобы сломать тебя, а научить. Запомни
это. Уроки один и два. Ты готова для очередного. Да?
– Поэтому я и здесь. Пожалуйста, научи меня. – Кажется, из–за маски мне видно, как ее
глаза светятся, и я наклоняю ее подбородок, вглядываясь в нее какое–то время, впитывая
ее красоту.
В коридоре значительно тише и я наклоняюсь ближе, шепча:
– Никогда не теряй свою главную силу. Никогда. Это то, что привлекло меня в тебе в
первую очередь. Есть разница между тем, как ты обладаешь самоконтролем и тем, как ты
полагаешься на меня. Я буду подталкивать тебя и, несомненно, ты будешь подстраиваться,
но никогда не обесценивай свои возможности. Это реальная сила. Бамбук против дуба. Что
сильнее?
– Ты мне это говоришь из–за того, что мы идем кое–куда? – Она осматривает коридор,
оформленный зеркалами, а затем ее взгляд возвращается ко мне.
– Я даю тебе советы, в то же время, показывая, что я вижу тебя. Я хочу тебя. Я здесь не
для того, чтобы уничтожить то, чего я желаю и чем очень сильно восхищаюсь. Ты первая
саба, на которую я заявил свои права таким образом. – Мои слова непроизвольно
вылетели, пока я сам не понял куда веду. Если я буду слишком много говорить, она может
не справиться с этим. У меня не было времени, чтобы обсудить небольшие изменения в
планах и сейчас она не понимает, как все это может выйти из–под контроля.
Я не смогу не сказать ей, если она задаст вопрос о том, куда мы направляемся. Я плету
интриги, и парадокс в том, что я жажду, чтобы между нами все было честно. Но как же я
могу быть с ней честен, если мы ставим себя на показ? Слишком быстро, я начинаю это
осознавать – с ней я жажду чего–то, что я не в состоянии выразить словами... Я даже не
могу определить что, черт возьми это, чего я так желаю.
Я тяну ее за руку, ведя дальше по коридору. Мы поворачиваем за угол затем еще за один,
уводя ее подальше от комнаты, которую я изначально зарезервировал. Прошли годы, с тех
пор как я вернулся в этот отдельный коридор. Вместо того, чтобы руководствоваться
заведенным порядком, я меняю свой чертов план и спрашиваю:
– Чего ты действительно хочешь? Для нас двоих?
Она удивленно моргает, глядя на меня, и ей требуется доля секунды, чтобы понять, что я
только что спросил. Именно эта ее сторона держит меня за задницу. Ее спокойствие,
полная противоположность тому, какая она дикая и необузданная... Та, какой она была
некоторое время назад – там, на сцене, делающая мне минет. Очевидно, мы оба были в
заднице, нарушая границы дозволенного.
– Я никогда не делала ничего необычного. Этот ново. Но с тобой, я почувствовала что–то
невероятное там на сцене. Я никогда не предполагала, что можно стать кем–то, кому
безразлично, что в помещении есть еще кто–либо, кроме него самого. Я хочу этого все
время, – признается она.
Ебать. Я вдыхаю и опускаю на нее взгляд, мысленно впитывая ее разрешение. Мои глаза
резко опускаются по ее шее, к темнеющему синяку. Мой засос. Я оставил свой след. Ее
гладкая бледная кожа, шелковистая на ощупь, и я вижу, как дрожит ее пульс. Я стараюсь
удержаться, чтобы не коснуться ее, не прижаться к этой бесподобной точке на ее шее.
– Я смогу помочь тебе раскрыть эту часть твоей личности. Если ты будешь повиноваться
мне беспрекословно, – Снова ложь слетает с моих губ, и я крепко сжимаю зубы. Я принял
решение и я не собираюсь делить ее или нас обоих с остальной частью клуба. Не сегодня.
Я предоставлю ей то, что она хочет за исключением частной комнаты, полной членов
Дома. – Вы должны спросить меня, Мастер? – Она касается моей руки, посылая разряд,
который пробегает по всей моей коже.
– Безусловно, да, – бормочу я, больше ничего не говоря, иначе у меня будут еще более
серьезные неприятности. – С этого момента, ты будешь делать все, что я говорю, или у
тебя будут очень серьезные неприятности.
Я останавливаюсь перед закрытой дверью. Охрана снаружи отсутствует, но вдоль
коридора есть скрытые камеры. Эта часть клуба звуконепроницаема. Скоро все
произойдет. Я прижимаю большой палец к панели безопасности, пока не загорается
зеленая лампочка. Открыв дверь, я пропускаю ее вперед, не обращая внимания на
появившееся отчаяние, которое застилает мой взор при виде людей, собирающихся в
конце коридора.
Появляется Джекс, он тихо присвистывает.
– Побудь здесь, – командным тоном говорю Кса в то время, когда она входит.
Я шагаю обратно в коридор, сосредотачивая свое внимание на Джексе. Мы встречаемся
взглядами, с его губ готов сорваться вопрос. Я киваю, подтверждая, что я использую
только приватную комнату в Доме. Не ту, где как я предполагаю, уже собралась толпа и
ждет, чтобы посмотреть, как я буду клеймить свою сабу. Свяжу ее. Отшлепаю ее. Жестко
оттрахаю ее.
Я вижу, как он тяжело вздыхает, когда что–то говорит Ною. Голова другого моего партнера
по бизнесу резко опускается и он поворачивается, чтобы посмотреть в сторону коридора.
Он ухмыляется, его взгляд на меня мимолетен, но все же в нем читается улыбка. У них
есть, за что злиться на меня, все это из моей выходки. Закрыв дверь, я запираю ее на засов,
и ввожу код, разобрав перед этим панель безопасности, чтобы предотвратить всякое
проникновение посторонних внутрь комнаты.
– Сюда, маленькая саба. – Я беру Кса за ее тоненькую ручку.
***
Я следую вдоль коридора. В конце коридора, свет тусклее и вскоре становится видно
дверь. Бен открывает ее, проводит меня вовнутрь, но я слышу шум, доносящийся оттуда,
откуда мы пришли.
– Все в порядке? – спрашиваю я, когда он поворачивается.
В ответ он поднимает бровь.
– Тебя что–то беспокоит?
– Мастер... – я останавливаюсь, затем качаю головой. Поверь мне. Его слова. Вопрос или
заявление. Я сказала, что согласна, хотя в действительности я противоречу сама себе,
задавая эти вопросы, которые возникают в моей голове, а потом бездумно вылетают из
моих уст. – Ничего.
Стараюсь воздержаться от возникающих в моей голове тысячи и одного вопроса, я
наблюдаю за тем, как он берет в руки зажигалку и начинает зажигать свечу, потом еще
одну и еще. Я глубоко вздыхаю, стараясь успокоиться, будто это возможно. Прямо сейчас
в отдельной комнате, по ту сторону двустороннего зеркала, собрались члены Клуба. Я
обвожу взглядом комнату, пытаясь найти окно для подсматривания.
Эта комната с одной стороны просторная, оформлена в виде элегантной спальни. С другой
– это зона отдыха с диваном, бар со спиртным и несколько столов. Без сомнения, этот
пышно обставленный номер предназначен для проведения сцен в естественных условиях.
В воздухе витает аромат сандала. Вокруг в большом количестве мягкий бархат и
роскошный шелк. Все предназначено, чтобы обострить все чувства. Комната отличается от
остальной части клуба, оформленной суперсовременными каменными поверхностями,
хрустальными люстрами, и наполненной величественной кожаной мебелью.
Часть, где находится спальня, разделена внушительных размеров кроватью с балдахином
и с зеркалами на потолке. Кровать заправлена шелковыми простынями и плюшевыми
одеялами винного цвета, напоминая мне комнату, которая будет у меня, за исключением
того, что на ней отсутствует огромное количество подушек. Валики лежат на своем месте,
а затем мое внимание концентрируется на крюке и зажимах, висящих в изголовье, которые
выделяются и блестят.
Вокруг горят свечи, излучая теплое сияние. Металлические поверхности ловят и
отбрасывают блеск от свечей. Множество мерцающих огоньков, и они отражаются в
глазах Беннетта, когда он стоит передо мной, развязывая шнурочки на моем шелковом
плаще. Я прижимаюсь к его теплой ладони, которая скользит по моим плечам, в тот
момент, когда плащ раскрывается и падает вниз. Его рука тяжелая, и я рада, когда
свободного кроя ткань спадает с моего тела, растекаясь у моих ног. На мне ничего нет,
кроме туфель, маски и парика – я обнажена перед ним, а теперь и другие могут наблюдать
за нами. Я дрожу, но вздергиваю свой подбородок, отказываясь думать ни о ком другом,
кроме как о человеке передо мной.
Мерцающие тени играют на его точеных чертах.
– Ты помнишь, как ты ускользнула от меня? – Он обхватывает мой подбородок, и я кожей
чувствую, как по моему телу побежали мурашки.
– Да, Мастер, – говорю я.
– Видишь это? – Он указывает в сторону. Там стоит скамейка – обитая мягкой кроваво–
красной кожей с манжетами, похожими на те, что предназначены для фиксации ног, а с
другой стороны для запястий. – Я хочу, чтобы ты раскрылась для меня. Стала полностью
моей без остатка.
Разве это не то, кем я была все это время? Возможно, он не знает, как сильно он влияет на
меня и в тот момент, когда я смотрю ему в глаза, я очень сильно хочу сказать ему. Правда,
хочу. Я молча, киваю.
Он тянет рубашку вверх, снимая ее через голову, показывая свой торс, являющийся
скульптурной работой, состоящей из жестких мышц. На нем кожаные брюки, рубашка
отсутствует, он прижимает меня к своему рифленому прессу в форме буквы V. На его
верхней части туловища очень много шрамов, его тело иссечено плетью – все это
напоминание о его болезненном прошлом, в этот момент мою грудь сдавливает.
Я не могу помочь, но изгибаюсь, в то время, как он скользит пальцами по моим бедрам,
ниже к моему свежеэпилированному холмику.
– Ты сделала все в соответствии моим инструкциям, – шепчет он, и от его слов все между
ног у меня начинает ныть и расцветать от его прикосновения.
– В соответствии с Вашими указаниями, Мастер.
– Я–я... – Я поднимаю глаза, как бы подыскивая слова. Нервничая, я кошусь на богато
украшенное зеркало – смотровое окно – я в замешательстве от всего того, что чувствую.
Как я могу не замечать тех, кто наблюдает за нами? Я разрываюсь, жаждая его. Страстно
желая этого.
Бен обхватывает мой подбородок, возвращая мое внимание обратно к нему.
– То, что ты искала, находится прямо здесь. Между нами. Внутри нас. Не позволяй своему
вниманию отвлекать тебя. Сосредоточься на мне, маленькая саба. Ты моя.
Его слова наполнены звуком его авторитетного голоса подобно плотному плащу,
обвивающему меня, и я смотрю в его глаза, впитывая его силу и уверенность.
Я забываю обо всем в тот миг, когда он смотрит на меня.
– Мастер, я готова.
Уголки его рта искривляются в выражении полной удовлетворенности.
– Позволь мне помочь тебе обрести то, что ты ищешь.
Ааа, я не замечаю его иронии. Этот урок заключается в том, как найти себя – я должна
хотеть потерять себя. Искать изнутри, то, что я, полагаю, потеряла.
Проводив меня к скамейке, он наклоняет мое тело на обитую кожей поверхность, закрепив
мои запястья и лодыжки кожаными манжетами. Он поднимает тонкую трость.
– Это трость, – говорит он, как ни в чем не бывало и показывает мне приспособление. –
Хочешь подержать или потрогать его?
Я смотрю на нее потом на него, закусив губу, чтобы заставить мой подбородок перестать
дрожать, натягивая манжеты на руках, демонстрируя тем тот факт, что я не совсем
свободна, чтобы начать изучать его штучки Дома, которые он намеревается использовать
для того, чтобы преподать мне урок, в котором я нуждаюсь.
– Нет, спасибо, Мастер.
– Тогда начнем, – отвечает он. – Для начала ты должна попросить меня наказать тебя. Ты
будешь считать каждый раз, как я ударю тебя и будешь благодарить меня. Поняла?
– Да. Мастер.
– Прежде чем в следующий раз ты решишь исчезнуть, ты должна будешь спрашивать у